Рижский бальзам на исторические раны

Как преподносится прошлое в учебниках истории независимой Латвии? Об этом журналу «Историк» рассказал руководитель исследовательских программ фонда «Историческая память» Владимир Симиндей.

Фото: Наталья Львова

С начала 90-х годов прошлого века в Латвии на государственном уровне был взят курс на полный пересмотр представлений о событиях, связанных с периодом пребывания этой прибалтийской республики в составе Советского Союза. Фактически речь идет о масштабном переформатировании общественного сознания. Учебники истории – важная составляющая этого процесса…

О «советской оккупации» и латышских легионерах СС

– Как бы вы охарактеризовали историческую политику, которую проводит официальная Рига в последние 25 лет?

– В основание «национальной» идеологической конструкции был положен тезис латышских эмигрантских кругов о прибалтийских странах как жертвах двух тоталитарных режимов. В итоге советский режим стали изображать как «существенно более опасный и наихудший» для титульных балтийских народов по сравнению с нацистским.

При этом нужно отметить, что концепция «советской оккупации» Латвии послужила оправданием для лишения значительной части населения республики политических и ряда экономических прав. Позорный институт массового «негражданства» является одной из основ созданного в Латвии режима этнократии, что не может не оказывать влияния на официальную историческую науку.

– Насколько я понимаю, основы исторической политики Латвии закреплены на законодательном уровне?

– Совершенно верно: речь идет о целом ряде политико-декларативных актов латвийских органов власти. К ним следует отнести декларации сейма «Об оккупации Латвии» от 22 августа 1996 года, «О латышских легионерах во Второй мировой войне» от 29 октября 1998 года и «Об осуждении осуществлявшегося в Латвии тоталитарного коммунистического оккупационного режима СССР» от 12 мая 2005 года. Эти документы сохраняют силу до сих пор.

Фото: Наталья Львова

В декларации о латышских легионерах СС, например, заявлено: «В тридцатые годы ХХ века в Европе сформировались два больших тоталитарных террористических государства. Реализация агрессивных целей этих государств началась с подписания так называемого пакта Молотова – Риббентропа, в результате которого была ликвидирована государственная независимость Латвийской Республики и ее попеременно оккупировали как СССР, так и Германия». Там же наглым образом утверждается: «Целью призванных и добровольно вступивших в легион воинов была защита Латвии от восстановления сталинского режима. Они никогда не участвовали в гитлеровских карательных акциях против мирного населения.

Латышский легион, так же как и финская армия, воевал не против антигитлеровской коалиции, а только против одной из стран-участниц – СССР, которая в отношении Финляндии и Латвии была агрессором». Более того, парламентская декларация вменяет в обязанность правительству «заботиться об устранении посягательств на честь и достоинство латышских воинов в Латвии и за ее пределами»!Разумеется, закрепление этих политико-идеологических концепций на государственном уровне не могло не оказать вненаучного влияния на деятельность латвийских историков.

Марш ветеранов Латышского легиона СС и их сторонников под государственными флагами Латвии. Рига. 16 марта 2012 года

При этом надо сказать и о том, что в 1990-е в Латвии была создана и развита инфраструктура государственной исторической политики. Она включает в себя множество взаимодополняющих элементов с государственным и неправительственным статусом: Музей оккупации Латвии, комиссию историков при президенте, комиссию по подсчету ущерба от пребывания республики в составе СССР, комиссию по изучению деятельности КГБ и т. п. Работа всех этих структур благожелательно освещается, а то и навязчиво пропагандируется в ведущих латышских СМИ.

Дела давно минувших дней

– Свою государственность латыши впервые обрели только после окончания Первой мировой войны. А какой в учебной литературе предстает более ранняя история латышского народа? Что сказано там, допустим, о Северной войне и Петре I? Какой показана жизнь латышей в Российской империи?

– Если совсем кратко описать образ истории, подаваемый в латвийских школьных учебниках и пособиях, то получается следующая картина. Централизация России как крупного государства с «агрессивными устремлениями» повлекла за собой настойчивые попытки овладеть прибалтийскими землями. Ливонская война принесла «неслыханные бедствия латышскому народу»: русскими были «полностью разграблены и сожжены» не только замки и немецкие поместья, но и крестьянские хозяйства латышей. Самих латышей русские «безжалостно убивали». Еще большее разорение этих земель произошло при Петре I. В учебниках можно встретить такой пассаж: «На завоеванной территории русские войска занимались грабежом, поджогами, убивали или уводили в плен местных жителей».

Советские бойцы беседуют с жителями освобожденной Риги. 1944 год (Фото: Леонид Бернштейн / ФОТОХРОНИКА ТАСС)

По версии латвийских историков, присоединение Латвии к Российской империи в XVIII веке лишь ухудшило положение здешних крестьян и усилило обособленность Латгалии, которая стала частью Витебской губернии. Утверждается, что латышский народ испытывал «двойной национальный гнет» – как со стороны немецких помещиков и священников, так и со стороны русского правительства и чиновников, которые даже пытались «спаивать» крестьян. Подчеркивается, что «индустриальная революция» в прибалтийских губерниях сопровождалась «русификацией» и при этом «угнетатели» недооценивали латышский народ, неудержимо стремившийся к знаниям. Период же национального пробуждения увенчался «Первой народной революцией» 1905 года, которую, однако, жестоко подавили царские войска.

– То есть революция как таковая – это благо с точки зрения латвийской официальной историографии?

– По крайней мере про Февральскую революцию 1917 года, приведшую к краху Российской империи, говорится, что она открыла «широкие возможности для автономии живших в России народов» и «латышская нация использовала историческую возможность и завоевала суверенное государство».

Октябрьский вооруженный переворот обострил ситуацию в России, но большевики, как утверждается в учебниках, «не отказались от имперской идеи». Однако их попытка в 1919 году с помощью «военного вторжения и разжигания гражданской войны» утвердить в Латвии коммунистический режим не увенчалась успехом. Потом была «освободительная борьба», которая завершилась подписанием 11 августа 1920 года мирного договора с Советской Россией и признанием Москвой независимого Латвийского государства «на вечные времена». В этих условиях, отмечается в учебниках, сильно выросли и окрепли «государственное сознание латышей, вера в свое государство и его будущее».

Несмотря на стилистические и методические различия, встречающиеся у разных авторов школьной учебной литературы, всю ее в целом характеризует не только строгое соблюдение рамок образовательных стандартов и их предписаний, но и своеобразная националистическая «оптика», сквозь которую создатели учебников смотрят на свое и чужое прошлое.

– Не секрет, что история периода Второй мировой войны в прибалтийских государствах активно мифологизируется. А в отношении Первой мировой мифов меньше?

– Да, меньше. События Первой мировой войны не кажутся столь актуальными. Общественный интерес к ним не в такой мере высок, хотя и был несколько подогрет новым президентом Латвии Раймондом Вейонисом в августе 2015 года, когда отмечалось столетие с начала формирования добровольческих батальонов латышских стрелков.

В латвийских школьных учебниках по истории говорится, что латышские легионеры СС «сражались храбро, они верили, что свобода Латвии будет восстановлена» (Фото: TIMURS SUBHANKULOV / TASS)

Тем не менее надо сказать, что за сто лет накопилось немало мифов, главным образом антироссийских и антирусских, так или иначе связанных с Великой войной, – от примитивных выдумок о русских генералах, якобы специально сдававших литовские и латвийские территории немцам и мстительно славших – «за 1905 год» – на верную гибель латышских стрелков, до легенд о том, что урон от русских войск местному населению здесь был большим, чем от немецких. Все эти мифологические конструкции в ходу и сегодня. В целом же латышские «докрасные» стрелки в учебной литературе преподносятся как образчик мужества и предтеча национальной армии.

– А о красных латышских стрелках что рассказывается?

– Прежде всего отмечу, что в латвийских учебниках истории делается акцент на том, что в годы Первой мировой войны царское правительство «уступило требованиям латышской общественности» и разрешило создать стрелковые части, которые прославились своей храбростью. Что же касается красных латышских стрелков, то они упоминаются в учебных пособиях в связи с установлением советской власти на территории Латвии, а также в связи с Гражданской войной в России. Здесь надо подчеркнуть, что в зависимости от пристрастия авторов в школьных учебниках можно найти отголоски двух противоречивых рефренов: или «хотя и красные, но латышские же стрелки», или «хотя и латышские, но все же красные».

– Своеобразный плюрализм мнений в рамках одной концепции…

– Вместе с тем заметен мотив снятия большей части ответственности за деятельность латышей на территории России в период Гражданской войны: их-де вовлекали, чуть ли не совращали! Так, в учебном пособии Ивара Баумерта, Гунара Курловича и Андриса Томашуна читаем:

«После развала старой русской армии положение латышских стрелков было тяжелым. Тысячи русских военнослужащих просто покидали свои воинские части и отправлялись по домам на просторы России, а родная земля латышских стрелков была оккупирована немецкими войсками. Гордость стрелков не позволяла сдаться, поэтому они остались в своих полках и оказались на службе у правительства большевиков».

«Урок патриотизма» в одной из сельских школ современной Латвии: ученикам рассказывают о героизме латышских легионеров СС, демонстрируя экспонаты частного музея (Фото: TIMURS SUBHANKULOV / TASS)

В учебниках ясно просматривается тенденция к прославлению истории Латышского легиона СС как «национально-освободительного» соединения, боровшегося за независимость Латвии

В другом учебнике за авторством Курловича и Томашуна дается следующая трактовка событий тех лет:

«Россию раздирали военные действия и смута, в которые большевики широко вовлекали латышские стрелковые части. Их посылали на ликвидацию бунта бывших союзников большевиков – левых эсеров в Москве, против белогвардейской армии адмирала Колчака и в другие места».

Циничный знак равенства

– А какой показана история Латвии межвоенного периода?

– В учебниках пишут о том, что в эти годы сбылась многовековая мечта латышского народа стать хозяином на своей земле. И поэтому описание межвоенного периода близко к идиллическому. Говорится, что в 1920-е Латвия создавала собственную национальную государственность, восстанавливая хозяйство и взращивая демократию. Земельная реформа привела к образованию новых и укреплению старых крестьянских хозяйств, которые не только полностью обеспечивали Латвию сельхозпродуктами, но и продавали их за границу. Тогда поощрялась общественная активность, бурно развивался парламентаризм. Впрочем, при этом признается, что закон о выборах имел много недостатков…

– А потом Карлис Улманис и вовсе совершил государственный переворот и покончил с многопартийностью в предвоенной Латвии…

– Это произошло 15 мая 1934 года. Наступившие улманисовские времена авторами учебных пособий характеризуются как противоречивый период в истории Латвии. С одной стороны, имело место попрание демократических начал, с другой – наблюдались «рост благосостояния народа» и «весьма значительные успехи» в хозяйственной жизни. В подтверждение упоминается о возведении в Риге самого большого крытого рынка в Европе, о строительстве Кегумской ГЭС, о налаживании производства фотоаппаратов Minox…

– Что пишут в учебной литературе о положении русскоязычного населения в это время?

– Внятных оценок и подробностей обхождения с национальными меньшинствами в годы авторитарной националистической диктатуры Улманиса в школьных учебниках я не встречал.

– Российский историк Михаил Мельтюхов утверждает, что в условиях начавшейся Второй мировой войны никаких шансов сохранить суверенитет у прибалтийских государств не было. Согласны ли авторы учебников в Латвии с таким выводом?

– Скорее да. Но источником всех бед Латвии они считают не экспансионистские планы Гитлера, а пакт Молотова – Риббентропа. Его называют «договором о разделе государств Восточной Европы» и в значительной мере искажают смысловую нагрузку секретных протоколов.

В одном из учебных пособий на латышском языке встречаются такие формулировки:

«Хотя идеологии национал-социализма и коммунизма были враждебны друг другу, Гитлер и Сталин единодушно договорились об уничтожении новых государств, появившихся после краха старых империй. Пакт Молотова – Риббентропа являлся межгосударственным договором, служившим краткосрочным интересам Германии и Советского Союза по обеспечению мира между собой. В то же время обе стороны готовились к взаимной борьбе не на жизнь, а на смерть. Заключившие договор стороны умышленно и бессовестно не принимали во внимание права Балтийских стран, Польши, Финляндии и Румынии на свободу, независимость и самоопределение».

В результате заключения пакта, как подчеркивается во всех латвийских учебниках, рассказывающих об этом периоде, СССР летом 1940 года «оккупировал» и «аннексировал» Латвию. Президенту Улманису ставят в укор то, что под угрозой применения военной силы он капитулировал, не спросив мнения народа.

– А как в учебниках интерпретируется тот факт, что латышские легионеры СС давали присягу на верность фюреру Третьего рейха Адольфу Гитлеру? Рассказывают ли пособия о том, что латышские каратели участвовали в уничтожении мирного населения на территории России, Белоруссии, Украины, Польши? И как вообще оценивается роль латышских пособников нацистов?

– В оценках действий латышских коллаборационистов присутствует своего рода «сдержанность» и даже оправдательная риторика:

«Сперва нацистов встречали как освободителей, потому что жители тяжко пострадали от репрессий советского режима. Многие надеялись, что нацисты восстановят государственную независимость, не думали, что скоро окажутся под новой оккупационной властью. Уже в первые дни войны создавались группы сопротивления, которые препятствовали отступлению красноармейцев, организовывали диверсии. Из добровольцев (бывших полицейских, айзсаргов, солдат) формировались подразделения самообороны, которые поддерживали порядок в городах, охраняли важные объекты. Немцы эти подразделения преобразовали во вспомогательную полицию, так как не хотели допускать появления самостоятельных латышских вооруженных формирований».

В дальнейшем, сказано в учебниках, германские оккупационные власти «незаконно призывали» в Латышский легион СС. Несмотря на это, отмечается ниже, латышские воины «сражались храбро, они верили, что свобода Латвии будет восстановлена».

– Такое утверждение нельзя назвать наивным. Оно циничное и лживое. Согласны?

– Конечно. Характерным является ретуширование принадлежности латышских легионеров войскам СС: во многих учебниках эти две буквы опускаются или подчеркивается, что привязка к СС была чисто формальной. Стоит ли удивляться, что сам факт присяги на верность Гитлеру упоминается далеко не во всех учебных пособиях.

Одна из страниц настенного календаря на 2014 год с репринтом пропагандистских плакатов военной поры. Надпись на латышском: «К оружию! Защитим Родину, народ и семью от большевизма!»

При этом авторы учебников и в тексте самой присяги пытаются найти предлог для снятия моральной ответственности с тех, кто ее давал. Например, учитель Валдемарпилсской средней школы, автор учебников по истории, доктор педагогических наук Индулис Кениньш полагает, что «если не клясться, а только давать торжественное обещание, пусть и именем Бога, то данный акт все же имеет меньший моральный вес».

В целом же ясно просматривается тенденция к «рафинированию» истории Латышского легиона СС, к прославлению его в качестве чуть ли не национально-освободительного соединения, преувеличению боевой доблести легионеров, замалчиванию преступлений…

– Как трактуются характер и итоги Второй мировой войны в учебниках истории Латвии?

– В духе догматов «оккупационной» риторики в адрес Москвы, уравнивания советского и нацистского режимов, а также собственного этноцентризма – с выпячиванием «своих» жертв и замалчиванием «чужих», и в том числе тех преступлений, что были совершены «своими».

Все, как уже отмечалось, сводится к следующей формуле: два тоталитарных режима стремились к взаимному уничтожению, заставляя народ Латвии участвовать в этой борьбе «в ущерб его национальным интересам». Ну а по итогам Второй мировой войны Латвия «опять попала под советское оккупационное ярмо». А кроме того, детям навязывается представление, будто «у Нюрнбергского процесса имелись при этом и теневые стороны: он был сильно политизирован, особенно потому, что на него влиял сталинский СССР».

История в «страдательном залоге»

– После войны СССР создал заново и восстановил сотни крупных промышленных предприятий на территории Латвии, оказав большое влияние на экономическую жизнь республики. Говорится ли об этом в учебниках? Какой предстает в них советская эпоха?

– Об очевидных достижениях послевоенного периода Латвийской ССР если и упоминается, то обязательно в негативистском контексте. Они увязываются с отрицательными явлениями. Вот и выходит у многих авторов учебников, что в течение всего времени «советской оккупации» СССР целенаправленно проводил «геноцид против народа Латвии», осуществлял «террор», «усиленную русификацию» и «колонизацию», пытался с помощью «мигрантов» и «необоснованного роста промышленности» добиться главной своей цели – «уничтожить идентичность» латышей.

Памятник погибшим советским военнопленным близ Саласпилса, где в годы Великой Отечественной войны немецкими фашистами был устроен концентрационный лагерь. 1967–1970 годы (Фото: Ян Тихонов / РИА НОВОСТИ)

По утверждению создателей учебников, латышская культура если и развивалась, то «в неблагоприятных условиях», а уровень жизни народа так якобы и не достиг довоенного – даже в период брежневской стагнации. И только начало перестройки послужило стимулом к новому пробуждению латышского народа. Именно тогда творческая интеллигенция республики открыто заявила о «советской оккупации». Был создан Народный фронт Латвии, который постепенно радикализировал требования (вплоть до восстановления независимости), отразившиеся в Декларации Верховного Совета Латвии от 4 мая 1990 года. Ученикам дают понять, что «оккупационные» войска, коммунисты и часть «инородцев» сопротивлялись чаяниям латышской нации.

В общем, все это скорее напоминает целенаправленное и преднамеренное очернение послевоенной истории Латвийской ССР, чем спокойный и взвешенный разбор светлых и темных сторон жизни в советскую эпоху.

– Если оценивать учебники истории Латвии последних лет, то каковы их плюсы и минусы?

– В 2000-е годы учебники стали красочнее, тональность изложения эмоционально заостренных вопросов стала чуть более спокойной. Теперь в них меньше фактических ошибок и совсем уж абсурдных сентенций. Встречаются интересные методические находки.

Разумеется, многое по-прежнему зависит от конкретного учителя: будет ли он на уроках сглаживать острые углы негативистских формулировок и провокационные утверждения из учебников или, наоборот, поведет «натаскивание» в их русле. О минусах догматизма, неумеренности в исторических претензиях к России при подаче всей своей истории в «страдательном залоге» мы уже говорили.

Не будем забывать, что сам тезис о «советских оккупантах», воспроизводимый в школе, используется официальной Ригой не для абстрактной характеристики канувших в Лету событий, а для сохранения средневекового по своей сути института «неграждан», оправдания многих современных социально-экономических проблем «последствиями советского тоталитаризма» и подготовки к выдвижению историко-финансовых претензий к России.

Беседовал Олег Назаров