Маэстро политического шаржа

Художник Борис Ефимов застал три века: родился в XIX столетии, творил в ХХ, а умер в XXI. Всю жизнь он рисовал карикатуры, на которых запечатлел ключевых политиков своей эпохи

Арсений Замостьянов, кандидат филологических наук

Он появился на свет 125 лет назад, 28 сентября (11 октября) 1900 года, в Киеве в семье ремесленника Ефима Фридлянда. Рисовать Борис начал с пяти лет – и не просто зверушек или домики, а своего рода «комиксы» – придуманные им приключения в картинках. В школе под влиянием журнала «Сатирикон» полюбил создавать шаржи. Позже, в Белостоке, в реальном училище, помогал старшему брату издавать рукописный журнал: Михаил писал статьи, а Борис их иллюстрировал. В 1916 году одну из своих карикатур – на председателя Государственной Думы Михаила Родзянко – ему удалось напечатать в центральной прессе, в петроградском еженедельнике «Солнце России». Тогда же родился и псевдоним, торговая марка художника – Бор. Ефимов.

«Умный и наблюдательный политик»

Братья Фридлянды приняли Октябрьскую революцию, однако в 1918 году киевская пресса находилась под контролем белых. Вскоре после Брестского мира в журнале «Киевская иллюстрация» появилась язвительная карикатура Ефимова на дуэт самых известных большевиков. На рисунке Ленин спрашивает Троцкого: «Как вы думаете, у нас много преданных людей?» – «Я думаю – все 150 миллионов». Получалось, это они предали народ. Художнику тогда было чуть меньше 18 лет, но в этом сюжете уже можно разглядеть задиристый стиль, которому Ефимов оставался верен всю жизнь. В 1919-м братья сделали окончательный выбор: Михаил вступил в Красную армию и вскоре стал известным публицистом, а Борис начал работать в газетах «Коммунар» и «Большевик». Особое место в его творчестве занял образ Симона Петлюры – несостоявшегося диктатора Украины, «наполеоновские» манеры которого художник воочию наблюдал на митингах.

В Москву Ефимов приехал в 1922 году, когда псевдоним его брата – Михаил Кольцов – уже гремел на всю страну: он был специальным корреспондентом нескольких столичных изданий, включая главную партийную газету «Правда». Сотрудничал Кольцов и с сатирическим иллюстрированным журналом «Бегемот», где особенно ярко раскрывался его талант политического фельетониста. Ефимов принялся помогать брату, и со временем его карикатуры приобрели популярность, не уступающую известности кольцовских статей. Несколько лет братья жили вместе в небольшом уютном номере гостиницы «Савой». В 1924 году увидел свет первый сборник карикатур Ефимова, предисловие к которому написал сам Лев Троцкий. Художник слышал его пламенные выступления перед рабочими и красноармейцами и всю жизнь считал Троцкого выдающимся революционером. Тому, в свою очередь, нравились шаржи Ефимова – хотя спустя годы художник предпочтет забыть об этом поклоннике своего таланта.

Точное определение секрету успешности карикатуриста дал другой видный член Политбюро – Николай Бухарин: «Этот большой художник является в то же время очень умным и наблюдательным политиком». Действительно, острое чутье на политическую актуальность уже в молодые годы выделяло Ефимова из шумной гурьбы газетных сатириков. Помогал и брат: если коллеги узнавали о новостях из утренних газет, то Ефимов получал информацию вечером предыдущего дня – от Михаила. Благодаря этому к утру у него всегда были готовы самые злободневные карикатуры.

Ленин: – Как вы думаете, Троцкий, у нас много преданных людей? Троцкий: – Я думаю – все 150 миллионов. Киев, 1918 год

Брат «врага народа»

Рисунки Ефимова часто появлялись в иллюстрированном приложении к «Правде» – журнале «Прожектор», который курировала Мария Ульянова, сестра вождя мирового пролетариата. Однажды кто-то посоветовал художнику с доброй иронией изобразить Иосифа Сталина. «Я нарисовал шарж… с обычными, положенными в дружеских шаржах преувеличениями: низкий лоб – еще ниже, прищуренные глаза – еще уже, тяжелые сапоги – еще тяжелее», – вспоминал Ефимов. Но Ульянова проявила осторожность, показав рисунок первому помощнику генсека Ивану Товстухе, и тот наложил резолюцию: «Не печатать». Вскоре Ефимов разработал стилистику «положительной карикатуры» – стал изображать «настоящих советских людей», начиная со Сталина, без элементов шаржа. Чтобы такие работы не выглядели плоскими, требовались запоминающиеся сюжеты, метафоры. Одним из символов предвоенного времени стал ефимовский рисунок «Капитан Страны Советов», где Сталин изображен за штурвалом огромной державы. Никакой насмешки – только прославление вождя, но сам сюжет – изображение Сталина в виде капитана корабля – цепляет и врезается в память. В разгар Большого террора 1937 года в «Крокодиле» появился дружеский шарж Ефимова на наркома внутренних дел Николая Ежова. Тогда многим пришел в голову нехитрый ход: фамилия хозяина Лубянки перекликается с известной идиомой «держать в ежовых рукавицах». Но Ефимов первым воплотил эту идею в рисунке, который стал одним из символов того короткого, но кровавого времени массовых чисток: бравый нарком сжимает в колючей рукавице змею с лицами «врагов народа».

«Враги народа» не раз становились мишенью для Ефимова. Художник обычно изображал их в виде диких, свирепых животных. Наибольший резонанс вызвала карикатура «Бешеный пес фашизма», на которой мы видим омерзительную собаку с двумя головами – Троцкого и Бухарина, недавних доброжелателей Ефимова. Чудовище точно передавало смысл формулировки прокурора Андрея Вышинского – «проклятую помесь лисы и свиньи». Поводок же держит рука со свастикой. Этот небольшой рисунок вместил ключевые посылы трех Московских процессов, на которых лидеры оппозиции предстали вражескими наймитами. Как и Вышинский в своих речах, Ефимов в этих работах перешел грани хорошего тона. Карикатуры буквально дышали ненавистью. В 1980-е художник признавался, что за шаржи на Троцкого и Бухарина ему стыдно, даже каялся в проявленном малодушии. В горбачевскую эпоху он создал несколько разоблачительных карикатур «против Сталина». И в то же время говорил: «Сталин был сложным человеком и разным. Говорить, что он был только злодей и всех убивал, не ново и неверно». Это не цинизм – Ефимов искренне считал, что жизнь сложнее прямолинейного морализаторства и делить людей на ангелов и демонов бессмысленно.

Художник вспоминал, как его знаменитый брат «фанатично верил в мудрость Сталина». Однако в декабре 1938 года «первого журналиста страны» арестовали за участие в «троцкистской террористической организации», а в феврале 1940-го расстреляли. Ефимов тоже ждал ареста. Но, видимо, в Кремле решили, что боевой талант политического карикатуриста еще может послужить стране.

Бешеный пес фашизма. На рисунке – Лев Троцкий и Николай Бухарин. 1938 год

Семь бед – один ответ. 1930 год

«Троцкистско-бухаринские враги народа» и глава НКВД Николай Ежов в «ежовых рукавицах». 1937 год

Международная панорама

Рисунки, даже самые язвительные, редко становятся поводом для международного скандала. Особенно терпимы к шаржам англичане – родоначальники жанра политической карикатуры. Но в 1926 году Ефимову удалось спровоцировать гнев английского лорда и министра иностранных дел Остина Чемберлена. В то время в Литве жестоко преследовали коммунистов, четверых и вовсе приговорили к смертной казни. Польша и Великобритания одобрили эту расправу. В «Известиях» появился рисунок Ефимова: на сцене литовский премьер-министр Аугустинас Вольдемарас (в будущем осужден как нацистский преступник) гордо держит в окровавленных руках извещение: «Приговор над коммунистами приведен в исполнение», в то время как Чемберлен и польский диктатор Юзеф Пилсудский аплодируют и кричат: «Бис!» Публикация вызвала дипломатический скандал – британцы направили советскому Наркомату иностранных дел ноту, назвав карикатуру лживой и «грубо-оскорбительной». Видимо, в Лондоне опасались реакции местных левых сил и не хотели лишний раз подчеркивать свою связь с националистическими режимами Прибалтики.

Последующие несколько лет Ефимов изображал Чемберлена исключительно со спины. Это было утонченное издевательство – советские читатели безошибочно узнавали британского политика по характерному моноклю и пластике движений. Доставалось от Ефимова и младшему брату Остина – Невиллу. После Мюнхенского сговора появилась знаменитая карикатура «Англо-французские “регулировщики”»: премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен и французский премьер Эдуард Даладье, экипированные как дорожные постовые, услужливо указывают гитлеровцам путь на СССР.

Карикатуры на Гитлера Ефимов начал рисовать еще до того, как тот стал канцлером. А уж когда нацисты пришли к власти, посол Германии в СССР фон Шуленбург не раз обращался к наркому иностранных дел Максиму Литвинову с просьбой не публиковать оскорбительных шаржей на фюрера. Литвинов лишь покачивал головой – рисунок нисколько не похож на Гитлера! Между тем у Ефимова о германском диктаторе было точное представление. Художник обладал удивительной способностью случайно пересекаться с главными героями своей «карикатурной эпопеи». Помимо Троцкого, Сталина и Бухарина, знакомство с которыми для популярного советского сатирика можно считать неизбежным, он еще мальчишкой видел и Николая II в Киеве в 1911 году. В 1929-м беседовал с Муссолини, когда итальянский диктатор принял делегацию деятелей советской культуры. А в 1933-м в Берлине, возле дворца Гинденбурга, Ефимов буквально столкнулся с Гитлером, когда фюрера приветствовала экзальтированная толпа. Пожалуй, больше ни одному карикатуристу в мире не довелось так близко видеть целую плеяду вершителей судеб ХХ века.

Перед войной Ефимов часто высмеивал японских милитаристов – на одной из его карикатур союз Токио и Берлина трактовался как «брак по любви… к чужим территориям». Однажды Сталин сделал художнику замечание: «Вы рисуете… японцев такими страшными; в очках, с огромными заячьими зубами. И у народа складывается впечатление, что японцы все такие. Оскорбление народа! Вы это учтите». Пришлось учесть – с тех пор Ефимов изображал японцев с плотно закрытыми ртами. А сталинское замечание было отчасти знаком доверия. «Лучший друг карикатуристов» давал понять, что внимательно следит за творчеством Ефимова, осознает его важную роль в пропаганде. В годы Великой Отечественной художник оправдал такую оценку. Его шаржи на гитлеровцев выходили ежедневно – в газетах, на плакатах и листовках, начиная с самых первых дней войны.

В 1943 году издательство «Искусство» выпустило сборник антифашистских карикатур Ефимова – «Гитлер и его свора». Издание вышло одновременно в Москве и блокадном Ленинграде. Пожалуй, самой известной в народе стала работа «Истинный ариец должен быть высок, строен, белокур», на которой заправилы Третьего рейха совсем не соответствовали этим определениям. Книгу выпустили и в Великобритании на английском языке, а известнейший карикатурист Дэвид Лоу одобрил творчество советского коллеги, отметив, что «русские любят смех, и к тому же смех, понятный нам, британцам». Когда позже Ефимов обратился в издательство с просьбой вернуть опубликованные рисунки, ему ответили: «Их передали товарищу Сталину. Когда в Москву приезжал Уинстон Черчилль, он подарил ему ваши карикатуры».

В годы войны, пожалуй, самой известной в народе стала карикатура «Истинный ариец должен быть высок, строен, белокур», на которой заправилы Третьего рейха совсем не соответствовали этим определениям

Англо-французские «регулировщики». Английский и французский премьер-министры указывают гитлеровцам путь на СССР. 1938 год

Зимний фриц. 1942 год

Солдат холодной войны

Весной 1947 года художнику позвонил Андрей Жданов, главный идеолог ЦК того времени. Он изложил идею новой карикатуры, которую задумал «сам товарищ Сталин»: нужно было высмеять желание американцев вторгнуться в Арктику. Название для рисунка – «Эйзенхауэр "обороняется"» – вождь придумал лично. В работе над шаржем Ефимов допустил любопытную неточность: поместил в арктические широты пингвинов, которые обитают в Антарктиде. Однако рисунок утвердил сам Сталин, и редакторы не посмели придираться к мелочам. А Дуайта Эйзенхауэра вскоре уволили с должности начальника штаба армии США – и это, конечно, совпадение. Но Ефимов показал себя ударной силой в холодной войне.

С середины 1950-х острый карандаш художника все чаще обращался к Израилю с его провокационной и агрессивной политикой на Ближнем Востоке. Ефимов подчеркивал абсурдное, но явное сходство израильской внешнеполитической доктрины с тактикой Гитлера, который пытался «расширить жизненное пространство» для немцев. Классической стала карикатура 1972 года, которую мастер назвал известной фразой Козьмы Пруткова – «Всё в той же позиции». На ней израильский вояка, стоя на захваченных территориях, попирает ногами резолюции Генассамблеи ООН.

Лауреат двух Сталинских и одной Государственной премии, главный редактор объединения «Агитплакат», Ефимов тем не менее не был монополистом в жанре. В советской прессе его времени работали такие маститые карикатуристы, как Кукрыниксы, Дмитрий Моор, Виктор Дени, Константин Ротов. Однако даже на этом фоне Борис Ефимов выделялся особой остротой: многие его работы всегда были продуманными репризами, где каждая деталь – подпись, сюжет, образ – работала на общую идею. Он стремился удивить читателя неожиданным сюжетом. В 1980 году, после исламской революции, художник обратил свой сатирический взгляд на Иран – страну, прежде редко становившуюся объектом его работ. Когда после захвата более 60 сотрудников посольства США президент Джимми Картер санкционировал военную операцию против Ирана, Ефимов откликнулся характерной карикатурой: вооруженный до зубов американский вертолет летит на Иран, но это – военная авантюра и игра с огнем. Советский карикатурист оказался прав: американская попытка атаковать Тегеран провалилась. Освободить заложников не удалось. Эта неудача подкосила популярность Картера, которого не избрали на второй срок.

Ефимов любил и умел высмеивать не только абстрактного дядю Сэма, но и узнаваемых политиков. Персональные карикатуры на президента США Рональда Рейгана регулярно публиковал в советской прессе только он. Получалось саркастично. Когда Вашингтон усиливал давление на советскую экономику, Ефимов нарисовал шарж, на котором Рейган, «раскачивающий» санкции против СССР, сам получает по носу чугунным шаром. Художник всю жизнь придерживался принципа: в политических шаржах люди должны видеть узнаваемых героев, а не просто забавных человечков с огурцами вместо носов.

Экономические санкции против СССР. На рисунке изображен 40-й президент США Рональд Рейган. Журнал «Крокодил», 1982 год

«Борюсь со своим котом»

Работал Ефимов ежедневно – без исключений. Создавал минимум один рисунок в день, и за его долгую жизнь набралось более 50 тыс. карикатур. Даже на десятом десятке каждое утро он начинал с основательной физзарядки и по возможности не пользовался лифтами. После своего столетнего юбилея шутил: «Раньше моим врагом был Гитлер, теперь я борюсь с собственным котом, когда по утрам он мешает мне заправлять постель». Самоирония не оставляла его, но в этой шутке есть и доля истины. У Ефимова существовала многолетняя традиция: во время работы на столе мастера располагался очередной пушистый кот – единственное существо, которому художник позволял вмешиваться в творческий процесс.

В 2006 году, выступая на вековом юбилее Клавдии Шульженко (к тому времени давно покойной), Ефимов сказал: «Если бы вы знали, как приятно выступать на столетии любимой певицы, которую ты лично знал, и быть старше нее!» В 2002-м он удивил публику своим новым рисунком – «хронологически-сатирической справкой». Это своеобразный парад правителей, которых повидал художник, – от Николая II до Владимира Путина. На такой рисунок был способен только Ефимов, проживший без малого 108 лет и ставший свидетелем целой эпохи.

Казалось бы, карикатуры, созданные на злобу дня, – продукт скоропортящийся. Но в ХХI веке творчество Ефимова по-прежнему привлекает широкую аудиторию. Его выставки пользуются успехом, а альбомы высоко ценятся у букинистов. Причина не только в том, что мы находим в его рисунках параллели с современными актуальными политическими сюжетами. И не только в том, что его творчество погружает нас в яростную эпоху, сатирическим летописцем которой он был. Нас привлекает виртуозное мастерство художника, владевшего секретами непростого жанра карикатуры. Его остроумие – подчас на грани фола, его репризы – всегда актуальны. Нас притягивает мастерство художника, чья жизнь вместила три разных века и научила главному: истинная сатира не стареет.

Автошарж. 1985 год