Полководец Потемкин

Трудно подвергнуть сомнению административные таланты фельдмаршала. Но каким полководцем был светлейший?

Григорий Потемкин не сразу избрал путь военного. Сын отставного майора, смоленского дворянина, детство он провел в селе Чижёво. Отца будущий фельдмаршал потерял рано. В начале 1750-х вместе с матерью Дарьей Васильевной переехал в Москву, где у Потемкиных был свой дом на Большой Никитской улице. Григорий учился в пансионе Иоганна Литке в Немецкой слободе, проявляя немалые способности, и одновременно был записан в Конную гвардию с дозволением не являться в полк до окончания учебы. В 1755 году он поступил в только что открывшуюся гимназию при Московском университете. Вместе с ним науки постигали Денис Фонвизин, Николай Новиков, Ипполит Богданович, ставшие известными литераторами. А еще Василий Баженов и Иван Старов – будущие выдающиеся архитекторы. Его однокашником был и Яков Булгаков – во многом благодаря этому дипломату Крым вошел в состав Российской империи без единого выстрела. Потемкин видел себя в науке, в административной деятельности, но в конце концов все-таки оказался в гвардии.

Лагерь Г.А. Потемкина под Очаковом. Копия с акварели М.М. Иванова. Около 1790 года

От вахмистра до генерала

За успехи в учебе он заочно рос по службе – и в 1761 году был уже в звании вахмистра, то есть унтер-офицера. В престижной Конной гвардии это значило немало. Высокого гвардейца заприметил командир полка голштинский принц Георг Людвиг, сделавший его своим ординарцем. Кстати, принц приходился родным дядей будущей самодержице Екатерине Великой (по матери) и двоюродным дядей ее незадачливому супругу императору Петру III (по отцу). Военному искусству Георг Людвиг обучался в войсках прусского короля Фридриха II – и многое мог передать Потемкину.

В памятный день переворота – 28 июня 1762 года – вахмистр был одним из вожаков конногвардейцев, помогавших Екатерине прийти к власти. В награду он получил звание подпоручика гвардии, придворный чин камер-юнкера и 400 душ крестьян. Императрица разглядела его административные таланты и образованность. Вскоре, не покидая гвардейской службы, Потемкин стал помощником (заместителем) обер-прокурора Синода с правом доклада государыне. В 1765-м, уже поручиком, он исполнял обязанности казначея полка и наблюдал за шитьем новых мундиров. А через три года был пожалован в камергеры.

В начале войны с Османской империей Потемкин, оставив придворную должность, волонтером отправился в 1-ю армию, которой командовал генерал-аншеф князь Александр Голицын. Императрице Григорий писал, что единственный способ, которым он может выразить свою благодарность ей, – это пролить кровь во имя ее славы. В действующую армию на берега Днестра Потемкин прибыл в мае 1769 года и, получив чин генерал-майора, возглавил кавалерийский отряд.

Кавалерийский командир

Он впервые оказался в походных условиях – и не почувствовал растерянности, проявил себя как инициативный и энергичный командир. Боевое крещение состоялось в середине июня. И сразу это были серьезные военные действия. Тогда корпус генерал-майора князя Александра Прозоровского, в составе которого сражалась кавалерия Потемкина, дал отпор 12-тысячному турецкому отряду, рискнувшему переправиться через Днестр.

«Непосредственно рекомендую Вашему Величеству мужество и искусство, которое оказал в сем деле генерал-майор Потемкин, ибо кавалерия наша до сего времени не действовала с такой стройностью и мужеством, как в сей раз под командою вышеозначенного генерал-майора» – так об отличившемся в новых боях недавнем камергере писал Екатерине сам командующий Голицын. Вскоре заменивший его на этом посту генерал-аншеф граф Петр Румянцев сделал Потемкина одним из своих доверенных лиц. Конечно, лестные рапорты, которые отправлялись в Петербург, можно объяснить тем, что командующие знали о дружеском (в то время именно дружеском) расположении к генерал-майору государыни.

В первые дни января 1770 года Потемкин со своим отрядом успешно действовал при Фокшанах, несмотря на заметное численное преимущество турок. Пять пушек и два вражеских знамени стали тогда трофеями русских. 18 января потемкинская кавалерия отличилась в сражении при Браилове, а в начале февраля – при Журже.

Но главные события начались летом, когда Потемкин под командованием Румянцева участвовал в битвах при Рябой Могиле и Ларге. В них русские войска применили тактику рассыпного строя с сосредоточением войск на участках прорыва. Это новшество приводило противника в замешательство. При Рябой Могиле Потемкину поручили рискованный маневр: обойти османов и атаковать их позиции с тыла. С этой задачей он справился блестяще, сражался доблестно, за что был удостоен ордена Святого Георгия 3-й степени.

При движении войск Румянцева к Кагулу крымская конница попыталась отрезать их от обозов с провиантом. Граф в шутливой манере приказал Потемкину обуздать неприятеля: «Григорий Александрович, доставьте нам пропитание наше на конце вашей шпаги». Это задание Потемкин выполнил с честью, но оно помешало ему принять участие в генеральном Кагульском сражении – наиболее крупном в кампании 1770 года.

Вернувшись из недолгой поездки в Петербург, он возглавил 5-тысячный корпус. В 1771 году операций масштаба сражений у Ларги и Кагула не было, однако в мае Потемкин разгромил 4-тысячный турецкий отряд на реке Олте. А потом его корпус чуть не попал в ловушку. Он шел к крепости Турно на Дунае, чтобы там соединиться с войсками генерал-майора Ивана Гудовича и взять штурмом эту твердыню. Между тем, опередив Потемкина, под Турно прибыл генерал-поручик князь Николай Репнин, получивший командование над всеми русскими силами в Валахии, и счел осаду этой крепости нецелесообразной. Гудович отступил. Потемкин же продолжал движение. Турки, заметив его приближение, выдвинули против русских 20-тысячное войско – и корпус оказался на волосок от гибели. Сражение длилось двое суток. Потемкину удалось выстроить оборону и отбить атаки превосходящих сил неприятеля.

В конце года он подхватил болотную лихорадку – опасную болезнь, последствия которой преследовали его до самой смерти. А отличиться в боях Потемкин – уже генерал-поручик – сумел в кампанию 1773 года близ крепости Силистрия.

«Поди прочь, дерзка пудра!»

В 1774 году, превратившись из друга императрицы в ее фаворита, он стал генерал-аншефом, вице-президентом Военной коллегии и кавалером ордена Андрея Первозванного. Недавний опыт армейской жизни внушал Потемкину уверенность в необходимости военной реформы, к разработке которой он приступил незамедлительно.

Екатерина на протяжении 10 лет не назначала президента Военной коллегии (после отставки Захара Чернышёва), а Потемкин, де-факто руководивший ведомством, не добивался этой высокой должности: и регалий, и влияния ему хватало. Президентом коллегии и фельдмаршалом он стал только в 1784-м, после мирного присоединения Крыма к России, и ускорил преобразования. Он не сомневался, что стране предстоит новая война с османами. Конечно, светлейший князь (с 1776 года) действовал не в одиночку. Реформу поддерживал (а во многом предвосхитил и в теории, и на практике) Петр Румянцев, а также Николай Репнин и Александр Суворов – непримиримые противники, которые в данном случае оказались единомышленниками.

Потемкин, в отличие от Румянцева, Репнина, Суворова, не проводил десятилетия в учениях и походах, но в двух русско-турецких войнах проявил себя как незаурядный полководец

В чем же заключались потемкинские нововведения? Во-первых, он усилил специализацию при подготовке рекрутов. Егерь, гренадер, мушкетер, артиллерист – отныне каждый знал свое дело, не обучаясь всему понемногу. Во-вторых, в пехоте отменили мешавшие при ходьбе шпаги. Им на смену пришли штыки – и именно штыковой бой принес русской армии столько побед. В-третьих, формировались подразделения егерей, впервые появившиеся в России по инициативе Румянцева. Речь идет о пехоте с облегченным снаряжением, приспособленной к разведке и рассыпному строю. Егеря отличались меткой ружейной стрельбой. Среди «егерских хитростей», описанных в специальной инструкции, – не только умение ползать, лежа стрелять и заряжать ружье, но и полезный навык прикидываться убитым или ставить свою каску в стороне от себя, чтобы сбить противника с толку. Если в 1777 году в русской армии было всего 8 егерских батальонов, то через 10 лет – уже 43. И в новой войне с турками они сумели зарекомендовать себя.

Что касается кавалерии, то Потемкин уделял особое внимание драгунам, которых можно было использовать и в пешем строю. Казачьи части волей светлейшего стали ближе к регулярным войскам, казакам пришлось забыть о прежней вольнице. Во время войны 1787–1791 годов Екатеринославское, Донское и Черноморское казачьи войска героически сражались против турок, взаимодействуя с другими армейскими подразделениями.

Портрет князя Николая Репнина. Худ. Д.Г. Левицкий. 1790-е годы

При подготовке войск Потемкин рекомендовал не увлекаться шагистикой. Куда важнее умение стрелять, перезаряжать и чинить ружье, а для артиллеристов речь шла об «обучении ежедневном с порохом». Палочная педагогика уступала место устным внушениям. «Наблюдайте крайне, чтоб господа штаб- и обер-офицеры больше увещанием и советом, а отнюдь не побоями солдат всем экзерцициям обучать старались», – наставлял светлейший. Запрещались телесные наказания новобранцев и солдат, награжденных боевыми медалями.

Наконец, Потемкин кардинально изменил военную форму, следуя принципу, который сам же сформулировал: «Туалет солдатский должен быть таков, что встал, то готов». Он отказался от парадной помпезности. На смену тесным приталенным прусским мундирам пришли просторные камзолы, а вместо лосин, в которых, по словам светлейшего, «зимою холодно, а летом жарко», – свободные штаны, внизу обшитые кожей. Непривычные для русского крестьянина чулки сменили портянки, а узкие сапоги – гораздо более удобные, широкие. Вот как Потемкин объяснял это нововведение: «…когда ноги намокнут или вспотеют, можно при первом удобном времени тотчас их скинуть, вытереть портянкою ноги и, обвертев их опять сухим уже оной концом, в скорости обуться и предохранить тем их от сырости и ознобу».

Кроме того, в армии появился такой полезный при обстрелах и сабельных ударах головной убор, как поярковая каска с металлической бляхой. А главное, в прошлое ушли парики и косы – рассадники вшей. Ухаживать за париками приходилось с помощью пудры и сала. Солдаты приветствовали новую военную моду маршевой песней:

Поди прочь, дерзка пудра, погано скверно сало.

А мы теперь воскликнем: «Виват, виват!»

Спросить было у пудры, спросить было у сала:

Куда их делась слава? Виват, виват!

Ликование понятно: на сало, пудру и шпильки у солдат уходила изрядная часть скудного жалованья. Впрочем, среди офицеров нашлись недовольные: они, привыкшие к прусской моде, считали, что новая форма выглядит тускловато. Но в учениях и походах, в полевых условиях, оценили преимущества более функционального обмундирования.

Через несколько лет похожую реформу проведут во французской армии. Но во Франции пришли к этому после революции, когда парик стал символом аристократии, которую новые парижские власти ненавидели, а Потемкин исходил только из практических соображений. Боеспособность возросла и у французов, и у русских. Увы, армия потемкинского образца показала себя лишь в одной войне – 1787–1791 годов. Павел I, взойдя на престол, поспешно отменил большинство полезных для армии нововведений Потемкина, чем вызвал протест и Суворова, и Репнина. Правда, полностью искоренить новшества светлейшего не удалось – особенно по части подготовки рекрутов. Вернулись парики и букли, но в чем-то Павел, сам того не осознавая, продолжил потемкинскую реформу. Это касается введения в армейский обиход шинелей, тулупов, валенок, войлочных палаток. Косвенный эффект от реформы ощущался почти полвека – до 1820-х. Все это время русская армия оставалась одной из сильнейших в мире.

Манифест о заключении мира с Османской империей. 25 февраля 1792 года

Стратег победы

В Русско-турецкую войну 1787–1791 годов Россия вступила, выставив против османов две армии – Екатеринославскую и Украинскую. Первой командовал Потемкин, второй – Румянцев. Будучи президентом Военной коллегии, князь Таврический взял на себя и общее командование, почти ежедневно отдавая приказы по Черноморскому флоту и координируя действия армий с союзниками России – австрийцами. Боевые действия активизировались летом 1788 года, когда 50-тысячная армия Потемкина осадила Ачи-Кале (Очаков) – важнейший турецкий форпост на Черном море. Турки успели увеличить гарнизон крепости до 15 тыс. человек. С моря османскую твердыню прикрывал хорошо укрепленный остров Березань. Впрочем, уже в начале июня Очаков лишился поддержки с моря: турецкий флот, потерявший в бою с российской гребной флотилией семь линейных кораблей, отошел от крепости.

Потемкин обустроил свою ставку примерно в 4 км от Очакова. Он старался вынудить коменданта крепости – трехбунчужного пашу Хусейна – капитулировать. Важным доводом стала сила русской артиллерии. По приказу светлейшего вокруг Очакова выстроили кольцо батарей – и огонь русских пушек заставил замолчать три сотни турецких орудий, защищавших крепость.

Суворов, командовавший левым флангом осадных сил, считал, что продолжительная осада приведет к большим санитарным потерям, и предлагал штурмовать форпост до начала осени. Но Потемкин, впервые руководивший столь масштабной военной операцией, твердо решил взять Очаков измором и малой кровью. Между тем турки трижды устраивали крупные вылазки из крепости, завязывая сражения с корпусами осадной армии. Ни летом, ни осенью Потемкин не изменил тактику. В Петербурге уже повторяли остроту Румянцева, сравнившего очаковскую операцию с осадой Трои. Только 7 ноября русским удалось овладеть островом Березань. Кольцо сжималось – и Потемкин ждал, что турки вот-вот предложат условия капитуляции.

Но тщетно. Обойтись без боя все-таки не удалось. В 23-градусный мороз 6 декабря, на Николу Зимнего, с утра после молебна шестью колоннами армия Потемкина пошла на штурм. Исход часового боя в стенах крепости решил штыковой удар русских гренадеров, и к Потемкину подвели Хусейн-пашу. Светлейший бросил упрек турецкому полководцу, почему тот не сдал Очаков в безнадежном положении и довел дело до кровопролития. Хусейн ответил философски: «Ты исполнил свой долг, а я – свой».

Затем последовала череда викторий русских войск: Суворов разбил армию великого визиря при Рымнике, контр-адмирал Федор Ушаков, ставленник Потемкина, в нескольких сражениях одержал победы над турецким флотом. Важнейшими вехами стали взятие Измаила войсками Суворова в декабре 1790-го и сражение при Мачине в июне 1791-го, когда Репнину удалось разгромить армию Юсуф-паши. После этого османы были готовы к миру на условиях России.

Новый договор между двумя империями должен был стать триумфом Потемкина-стратега. Увы, он умер в 40 верстах от своей ставки в Яссах за два месяца до подписания – именно в Яссах – триумфального для нашей страны трактата. Ясский мирный договор скрепили подписи генерал-поручика Александра Самойлова, генерал-майора Иосифа де Рибаса и дипломата Сергея Лашкарева, но не самого светлейшего, который, по выражению Гавриила Державина, «с высоты честей незапно пал среди степей».

Незаурядный полководец, он, в отличие от Румянцева, Репнина, Суворова, не проводил десятилетия в учениях и походах. Даже в гвардии достаточно быстро стал занимать административные должности. Но в двух екатерининских русско-турецких войнах Потемкин проявил себя и тактиком, и стратегом. А эти войны были для России победными.

ЧТО ПОЧИТАТЬ?

Лопатин В.С. Светлейший князь Потемкин. М., 2005

Шахмагонов Н.Ф. Светлейший князь Потемкин-Таврический. М., 2020