«Арифметики учитель»

Автор первого в России учебника по математике Леонтий Магницкий – едва ли не самая загадочная фигура среди своих современников.

Дошедшие до нас сведения о нем крайне скудны. И это притом что рядом с именем Леонтия Филипповича можно не единожды поставить слово «первый»: первый русский математик, первый русский преподаватель первого в России учебного заведения естественно-научного профиля – Школы математических и навигацких наук, или Навигацкой школы, автор первого русского учебника по математике – знаменитой «Арифметики» 1703 года. В то же время нам неизвестно, где и как он получил свои знания, чем занимался до поступления в Навигацкую школу, как писал свою «Арифметику».

Леонтий Магницкий. Барельеф. Скульптор И.П. Вьюев. Начало XXI века

Его университеты

Из челобитной, поданной Магницким в Оружейную палату с просьбой о приеме в штат учителей Навигацкой школы, а также из текста на надгробной плите мы знаем дату его рождения – 9 июня 1669 года. Известно, что он родился в городе Осташкове будущей Тверской губернии. Есть версия, что Магницкий был сыном крестьянина Филиппа Теляшина и выучился читать и писать самостоятельно. По другой версии, первый русский математик был племянником Нектария, архимандрита Ниловой пустыни, расположенной близ Осташкова, и потому имел доступ к церковным книгам. В 1684 году Леонтий будто бы отправился – совсем как Михайло Ломоносов – с грузом рыбы в Иосифо-Волоколамский монастырь, остался в нем, а оттуда был послан в московскую Славяно-греко-латинскую академию, где и получил образование.

Однако все эти данные встречаются в сочинениях, написанных много лет спустя, и не удостоверены никакими документами. Для создания «Арифметики» Магницкому надо было знать математику и европейские языки. Об этом он сам сообщил в предисловии к учебнику, утверждая, что «собрал» его «из многих разноязыких книг, греческих, латинских, немецких и старопреводных славенских». Тот же набор языков с прибавлением еще одного, «италийского», повторен в стихотворном предисловии к «Арифметике». Но в академии он мог освоить только два из упомянутых четырех языков, что следует из самого ее названия, – греческий и латинский. Математике в учебном заведении братьев Иоанникия и Софрония Лихудов тоже не обучали, а в сохранившихся документах фамилия Магницкого (как и Теляшина) не упоминается.

Возможно, ближе к истине надгробная эпитафия, гласившая, что Магницкий «наукам учился дивным и неудобвероятным способом», но никак не в первом высшем учебном заведении России. Ссылка на иноязычные работы в этой связи могла быть всего лишь данью традиции – например, «греческих книг» по математике, о которых он упоминал в предисловии, просто не существовало в природе. Единственным математическим трудом в русской рукописной традиции, известным на сегодняшний день, остается сочинение под названием «Сия книга, глаголемая по-гречески Арифметика, а по-немецки Алгоризма, а по-русски Цифирная счетная мудрость». Ее математик наверняка читал, а упомянутый в заглавии «этикетный» перечень языков вполне мог стать для него примером.

Все это, конечно, не означает, что Магницкий не использовал иноязычных математических книг вообще. На этот счет существует интересный документ – письмо Петру I известного «прибыльщика», дьяка Оружейной палаты Алексея Курбатова, лично наблюдавшего процесс создания «Арифметики». Датированное 22 июня 1701 года послание сообщает, что Магницкий «сочиняет… с латинских и немецких книг». Оба языка были широко распространены в тогдашней Москве, и их «приватное» изучение не представляло большой проблемы.

Сложнее обстоит дело с математическими знаниями Магницкого, хотя и здесь возможна какая-то связь с «московскими иноземцами». Высказывалось предположение, что математике он мог обучаться у Генри Фарварсона, профессора из шотландского Абердина, приглашенного Петром в Россию. Приехавший в 1699 году в Москву Фарварсон с организацией Навигацкой школы стал ее первым «профессором». Но Магницкий был назначен штатным педагогом школы через два месяца после ее создания, и сомнительно, чтобы успел освоить точную науку всего за год с небольшим. Правда, у Фарварсона действительно были помощники – старшие по возрасту ученики, трое из которых ранее занимались у «профессора» около полутора лет «на его, учителя, постоялом дворе». Однако к их числу вряд ли можно отнести 31-летнего Магницкого, который к тому времени уже имел как познания в математике, так и немалый педагогический опыт. 

Об этом сказано в том же письме Курбатова царю, где отмечается, что «Арифметику» Магницкий написал «от своего учения», то есть как результат собственной педагогической практики, и речь здесь идет не о Навигацкой школе, занятия в которой начались только через год после написания письма, когда набралось достаточное количество учеников. Таким образом, «Арифметика», изданная, напомним, в 1703-м, – не просто компиляция, но итог накопленного Магницким профессионального опыта, так пригодившегося ему в период почти 40-летней службы в Навигацкой школе.

Как писалась «Арифметика»

Бытует убеждение, что свое сочинение Магницкий писал специально к открытию Навигацкой школы в 1701 году. Нуждами учебного процесса зачастую объясняют и внушительный тираж книги – 2400 экземпляров. Есть, однако, основания полагать, что рукопись «Арифметики» в значительной своей части создавалась еще до учреждения в России первого учебного заведения, где систематически преподавали математические дисциплины.

Во-первых, нет никаких причин связывать тираж с количеством учащихся школы. В литературе называются разные цифры – от 200 до 500 человек, а реально их было 180–200. Во-вторых, Магницкий был зачислен в штат учебного заведения в марте 1701-го, а уже к концу того же года гигантский труд – более 600 страниц полулистового формата – был завершен. Маловероятно, чтобы нескольких месяцев хватило для подготовки такого фолианта.

Данные о творческой истории «Арифметики» также содержатся в письме Курбатова Петру I. В нем сообщается, что у Магницкого был конкурент, некий немец, собиравшийся напечатать «книгу Арифметику» и даже получивший на это разрешение царя. Однако после знакомства с представленной рукописью предпочтение было отдано «Арифметике» Магницкого. Мотивация отказа немцу весьма любопытна и включает два пункта: «Та ево иноземцова книга преведена на славенский диалект зело неисправно… и дивных вещей в ней нет». После этого Курбатов пишет, что в труде Магницкого, еще не завершенном, «будет изъявление по части о геометрии и навигации».

Очевидно, под отсутствующими в книге немца «дивными вещами» подразумевается именно та часть «Арифметики», над которой Магницкий работал летом 1701 года и которой ранее не было в русских математических книгах. «Арифметика» Магницкого состоит из двух книг, причем первая включает в себя собственно арифметику и некоторые сведения по геометрии, а вторая – алгебру и практическую навигацию, «еже чрез арифметику действовати о колесах и углах» и «к мореплаванию и глебуса… размерению». Именно эта вторая часть, целиком состоящая из «дивных вещей», была совершенно новой для русского читателя.

Есть все основания полагать, что летом 1701 года Магницкий заканчивал вторую книгу «Арифметики» («и набело… той книги написано уже в десть мелким писмом добрым 13 тетратей»), а первая была к тому времени уже готова. «Двухэтапность» работы над «Арифметикой» легко объяснима биографией автора: первая книга создавалась в пору частного учительства Магницкого, его ученикам вряд ли нужны были премудрости навигации; вторая же писалась на заказ, после принятия автора «арифметики учителем» в Навигацкую школу.

Вполне возможно, что с творческой историей рукописи «Арифметики» связан и таинственный эпизод личного знакомства Петра и Магницкого, вероятность которого даже ставилась под сомнение. Эпитафия гласит, что автор «его величеству Петру Первому… для остроумия в науках учинился знаем в 1700 году и от его величества по усмотрению… пожалован именован прозвищем Магницкий и учинен… учитель математики». Итак, предметом общения царя с учителем были «науки», а результатом – обретение новой звучной фамилии и принятие в штат педагогов Навигацкой школы.

Сухарева башня, в которой в 1701 году открылась Навигацкая школа. Литография Ж.-Б. Арну по рисунку И.Е. Вивьена. Конец 1840-х годов

Арифметика Магницкого. 1703 год

«Его величеству Петру Первому… для остроумия в науках учинился знаем в 1700 году и от его величества по усмотрению… пожалован именован прозвищем Магницкий»

Петр Великий. Худ. П. Деларош. 1838 год

Процесс издания

В письме Петру I Курбатов предлагал печатать «Арифметику» на казенные средства, «от чего прибыток будет твоей государевой казне… А за труды ему, Леонтию с товарищи, изволишь от того собрания пожаловать некоторую часть малую».

В начале XVIII века московский Печатный двор оставался единственной действующей типографией России с полуторавековыми традициями. Все печатные тексты готовились коллегией его штатных сотрудников, или «справщиков», искусных в грамматике, но вряд ли годных для издания математического труда. «Арифметика» требовала беспрецедентного по сложности набора (математические символы, латинский и греческий шрифты, арабская «цыфирь»), впервые столь масштабно использованного в русской типографской практике, тщательного редакторского контроля за изданием, который «справщики» не были в силах осуществить. В конечном итоге решение всех этих издательских проблем упиралось в вопрос финансирования.

В расходных суммах Печатного приказа за 1702 год, в разгар работы над «Арифметикой», сведения о финансировании издания отсутствуют. Это значит, что средства выделило другое ведомство – им была Оружейная палата, фактически возглавляемая тогда покровителем Магницкого Курбатовым. Среди ее расходных сумм в то время числились деньги на финансирование Навигацкой школы («корма» преподавателям и ученикам, изготовление инструментов и др.), так что издание «Арифметики» за счет Оружейной палаты не было чем-то из ряда вон выходящим.

Рисунки к «Арифметике», награвированные впоследствии на Печатном дворе, принадлежат, вероятно, кому-то из членов «кружка» Магницкого. Возможно, это был Василий Киприанов – видный деятель русской культуры первой четверти XVIII века, основатель первой гражданской типографии в Москве (1705), ученый-картограф и владелец библиотеки. Киприанов зачастую считается едва ли не соавтором Магницкого, во всяком случае человеком, принявшим равновеликое участие в написании «Арифметики». Степень его вовлеченности раскрывает неизвестная ранее ведомость Оружейной палаты о расходах на 1704 год, в которой Киприанов значится «при издании Арифметики и при тиснении… ради исправления в типографии… помощником Леонтью Магницкому».

Начальный этап работы над изданием «Арифметики» приходится на осень 1701 года, когда Оружейная палата перечислила на Печатный двор «к тиснению дву тысящ четырехсот книг Арифметик пятьсот рублев». Скорее всего, эту огромную сумму израсходовали на приобретение недостающих шрифтов и другую техническую подготовку. В феврале 1702-го «обрасцовая книга» поступила в типографию, «тиснение» же началось осенью указанного года. Работа была окончена в феврале 1703-го, хотя в самом учебнике его выход датирован январем.

«Арифметика» не увидела бы свет без активной поддержки и помощи Магницкому со стороны Курбатова – от предоставления крыши над головой для работы до ходатайства об издании перед царем и финансового обеспечения «тиснения». 

Достойная награда

Вознаграждения за подготовку печатных книг практиковались в России как в допетровскую эпоху, так и в первой четверти XVIII века, достигая подчас внушительных сумм. Не был в этом отношении обойден и Магницкий: еще первые биографы математика отмечали, что среди явленных за издание «Арифметики» милостей был дарованный ему собственный дом на Лубянке. После выхода учебника он обратился к властям с челобитной, где писал, что «домовного… пристанища никакова не имеет… живет с нуждою переходя в приятелских домех». К тому времени он женился и остро нуждался в собственном жилье. Ответ на челобитную последовал уже в апреле: Магницкий получил дарственную на «дворовые места» за Ильинскими воротами Китай-города, ранее принадлежавшие певчим кремлевских соборов. Именным царским указом они были «розмеряны» и переданы челобитчику «и жене и детям в род ради вечнаго владения».

На доставшемся Магницкому участке находился и «старой тюремной двор», пребывавший в плачевном состоянии: «Полата… вся ветха, и своды и стены розщеплялись». Казалось бы, такой подарок доставит новому владельцу больше хлопот, чем пользы, но вышло иначе. После пожара 1699 года царь позволил возводить в Москве только каменные здания, что было весьма недешево. Каменное сооружение избавило Магницкого от неподъемных расходов на новое строительство, ремонт же осуществлялся из казенных сумм Оружейной палаты. Еще много лет спустя после смерти Магницкого в 1739 году в этом доме жили его наследники. В числе владений математика, получавшего в Навигацкой школе внушительный оклад – 100 рублей в год, находились также земли в Юрьев-Польском уезде и, возможно, не только они.

Характерен и район столицы, где поселился Магницкий: ближайшими соседями «арифметики учителя» были графы Головкины, князья Куракины, граф Федор Головин. Не менее показательно место последнего упокоения супругов Магницких – храм Гребневской иконы Божией Матери на Мясницкой. После указа 1729 года «О непогребении мертвых тел кроме знатных персон внутрь городов» центральные кладбища Москвы были закрыты для простолюдинов, но погребения аристократии допускались внутри храмов «в трапезной под спудом» – именно так были похоронены Магницкие. Конечно, было бы преувеличением напрямую связывать издание «Арифметики» с успешной карьерой ее автора, но не видеть такой связи тоже нельзя.

Резкая перемена в судьбе Магницкого наглядно сказалась на карьере его сына. Иван Леонтьевич в 1727 году постигал науки в Спасских школах (так называли Славяно-греко-латинскую академию), позже служил в Тайной канцелярии в Петербурге и учителем латинского языка в Кадетском корпусе, а потом, обучившись бухгалтерии, занял должность бухгалтера Московской монетной конторы. Математик и латинист, как и отец, он к середине 1740-х получил чин поручика, обеспечивший его потомкам дворянское достоинство и высокие административные должности. Возможно, впрочем, что дворянством был пожалован и сам Леонтий Магницкий, однако никаких документальных свидетельств этого пока не найдено.

Что почитать?

Лаврентьев А.В. Люди и вещи. Памятники русской истории и культуры XVI–XVIII вв., их создатели и владельцы. М., 1997

Юшкевич А.П. История математики в России до 1917 года. М., 2020