За неимением гербовой

Всего в нескольких километрах от Константинополя, в дачном пригороде Сан-Стефано, 19 февраля (3 марта) 1878 года был подписан мирный договор между Российской и Османской империями, поставивший точку в очередной русско-турецкой войне. По легенде, когда-то корабль, перевозивший мощи святого Стефана из Константинополя в Рим, чуть не погиб из-за шторма: некоторое время святыня пережидала непогоду именно в этом месте. Теперь это один из районов Стамбула, но еще в 1926-м, при Ататюрке, красивое греческое название поменяли на турецкое Ешилькёй, что в переводе означает «зеленая деревня». Память о прежнем названии сохранили учебники истории – благодаря миру, заключенному у самых «врат Цареграда»…

Война с турками началась в апреле 1877-го, и планировалось, что русская армия разобьет врага к концу лета. Обстоятельства оказались сильнее замыслов. Тем не менее в январе 1878 года русские войска подошли вплотную к Константинополю. Если считать с середины XVI века, это была уже одиннадцатая война с Османской империей, но никогда еще Россия не добивалась столь внушительных результатов. Русское военное командование настаивало на том, что нужно идти дальше и, взяв под контроль Босфор, с его берегов диктовать побежденным условия мира. Однако Александр II рассудил иначе. Он понимал, что захват Константинополя моментально превратит русско-турецкий конфликт в русско-европейский. Демонстративная отправка Великобританией своих броненосцев в Мраморное море, а также экстраординарный рост военных расходов в Австро-Венгрии не оставляли сомнений в том, что Европа охотно развяжет войну с Россией. К этому Санкт-Петербург не был готов ни морально, ни с военной точки зрения: казна почти истощилась, армейских резервов хронически не хватало, коммуникации, проходившие по территории Болгарии и Румынии и связывавшие Дунайскую армию с Россией, были неразвиты и крайне уязвимы. К тому же на турецких позициях вспыхнула эпидемия тифа, быстро перекинувшаяся и на наши части. В итоге император вынужден был охладить пыл военных.

Впрочем, в Европе этого, похоже, никто не оценил. Сан-Стефанский договор не стал окончательным: под давлением европейских держав Российской империи пришлось пойти на новые переговоры, в ходе которых Лондон, Вена и Берлин сумели существенно скорректировать условия мира. Разумеется, в свою пользу. Достаточно сказать, что вообще не участвовавшие в войне с турками англичане под благовидным предлогом умудрились «отжать» у Блистательной Порты стратегически важный Кипр, остававшийся потом под британским контролем почти сто лет – вплоть до 1960 года…

Подписанный в июле 1878-го Берлинский трактат вызвал смешанные чувства. Формально Россия ничего не потеряла, однако в стране пересмотр положений Сан-Стефанского мира был воспринят как дипломатическое поражение. И немудрено: России пришлось поступиться влиянием на Балканах, которые стараниями европейских партнеров окончательно превратились в «пороховой погреб» Европы. Три с половиной десятилетия спустя именно здесь вспыхнет Первая мировая война, в ходе которой рухнут обе враждовавшие на протяжении веков империи – и Российская, и Османская. Но еще до этого спасенные от турецкого ига болгарские «братушки» цинично предадут своих избавителей, с легкостью перекинувшись в стан геополитических соперников России…

Что ж, в нашей истории были разные войны. В том числе и с османами. Вспомнить хотя бы славные потемкинские и суворовские победы, яркие морские виктории Федора Ушакова и Павла Нахимова, подвиги героев Шипки и штурма Плевны, выдающиеся успехи генерала Николая Юденича на Кавказском фронте Первой мировой. Да и не только войнами и враждой были наполнены отношения с Турцией, но также добрососедством и даже… «дружбой и братством». Именно такие слова были в названии договора, подписанного в 1921 году между кемалистской Турцией и Советской Россией. «В общей связи с историей, наполненной шумом кровавых войн, столетиями проходивших между турками и русскими, такое быстрое примирение между нами изумило другие нации, – писал по этому поводу основатель современного Турецкого государства Мустафа Кемаль Ататюрк в письме Владимиру Ленину. – Я уверяю вас, что никогда мы не подпишем соглашения и не войдем в альянс, прямо или косвенно направленный против Советской России». Вряд ли Ленин принял эти слова за чистую монету: уж он-то знал, что в политике никогда не говори «никогда».

За истекшие годы много воды утекло. Но все-таки вода не кровь: с тех пор войн между нашими странами не было. Нынешние отношения между Москвой и Анкарой строятся по принципу «бизнес и ничего личного», что, если разобраться, тоже неплохо. В «дружбу и братство» в современном мире мало кто верит, отдавая предпочтение взаимному интересу. Как говорится, за неимением гербовой пишем на простой.