Жена Ивана Великого

Пятьсот пятьдесят лет назад – в ноябре 1472 года – великий князь московский Иван III обвенчался с наследницей последнего византийского императора Софьей Палеолог. Она родилась на рубеже 1440–1450-х годов, всего за несколько лет до падения Византийской империи. Когда османские войска в 1453-м взяли Константинополь, ее дядя – император Константин XI – погиб, защищая город. Его младший брат, отец Софьи Фома Палеолог, в это время был деспотом Мореи, как тогда назывался полуостров Пелопоннес. В 1460 году турки захватили владения Фомы, и деспоту с семьей пришлось бежать. Вскоре Софья потеряла родителей и воспитывалась в Риме кардиналом Виссарионом Никейским. Брак в далекой и чужой Московии поначалу не сулил ничего хорошего девушке-бесприданнице из императорского рода. 

Дочь деспота

– Получается, почти все детство и юность Софья провела в бегах?

– Фактически так и есть. Она с родителями жила на Пелопоннесе и никогда не видела Константинополя. После того как турки пришли на полуостров, ее отец бежал из города Патры на остров Корфу, взяв с собой семью – супругу Екатерину, которая вскоре скончалась, и троих детей: сыновей Андрея и Мануила и младшую дочь Софью (Зою). Позже Фома Палеолог уехал в Рим, а его дети оставались на Корфу до 1465 года. Лишь когда Фома Палеолог почувствовал, что умирает, он призвал их к себе. Они отправились в Рим, но это было долгое и трудное путешествие, им не удалось застать отца в живых.

– Имела ли Софья перспективы на династический брак в Европе? Не мешало ли этому то, что она не была католичкой?

– Ее отец относился к той немногочисленной, но яркой части византийской аристократии, которая приняла церковную унию, заключенную между Константинопольским патриархатом и Римом в 1439 году во Флоренции, и потому рассчитывала на содействие Запада в борьбе с османами. Но помощи от пап в решающий момент не последовало, «второй Рим» пал, однако «первый Рим» оставался для униатов точкой притяжения. Собственно, поэтому Фома Палеолог отправился к римскому папе, жил за его счет, а потом и его дети жили на средства Святого престола. В середине 1460-х годов Рим активно поддерживал греков и всерьез собирался им помогать в борьбе за восстановление греческой государственности. Но потом на престол взошел папа Сикст IV, которому идея помощи грекам и нового крестового похода против мусульман была гораздо менее интересна.

Разумеется, униатство Софьи никак не мешало ее браку с католиком, скорее могло бы способствовать ему. Дело в другом: в Европе никто не хотел брать ее в жены. Она была абсолютной бесприданницей, даже хуже: все потенциальные женихи понимали, что они получат вместе с этой девушкой несуществующее византийское наследство, а значит, обязательство отвоевывать Константинополь или хотя бы Патры и Мистру. Ни один европейский монарх в здравом уме не собирался этого делать, никто не думал воевать с турками – самой сильной армией того времени. Вся Европа, не только в середине XV столетия, но и почти весь XVI век, до битвы при Лепанто в 1571 году, очень боялась мощного османского войска. Так что проблемы для брачных перспектив Софьи создавали не столько религиозные убеждения, сколько политические соображения.

– Почему же Иван III искал брака с беглой, нищей византийской принцессой, к тому же имеющей такое политическое «обременение»?

– А он не искал – ему в Риме подсказали. Папской курии нужно было пристроить Софью, которая все еще была не замужем, что в ту пору считалось уже просто неприличным. Не будем забывать о ее возрасте – к началу 1470-х годов ей было по меркам того времени немало лет.

Овдовевшему Ивану III дело преподнесли так, как умели в Риме, по-хитрому, сказав, что это православная принцесса императорских кровей из Константинополя. А Русь когда-то приняла христианство из Константинополя – это символично. Да и сама девушка якобы не хотела идти замуж за латинских правителей… Брак же был очень нужен Риму. С его помощью Святой престол надеялся решить две задачи: привлечь Русь к унии, отвергнутой сразу по прибытии в Москву подписавшего ее митрополита Исидора, и найти предводителя для христианского воинства, готового освободить Константинополь или хотя бы Пелопоннес. Требовалась армия, которая бы деятельно противостояла туркам. Но Иван III ни одну из этих надежд курии не оправдал, он преследовал свои интересы.

Великий князь пришел к выводу, что для него нелишним будет укрепить свою власть, возвысившись над другими князьями, и для этого ему нужна жена, никак не связанная с какими-либо кланами на Руси. Иностранка, да еще с такой родословной, – это хороший вариант. Тем более что такая традиция существовала до монгольского нашествия: многие правители были женаты на чужеземных принцессах – Ярослав Мудрый, Владимир Мономах и другие.

Великая княгиня московская Софья Палеолог. Пластическая реконструкция С.А. Никитина. 1994 год

«Римлянка» и «грекиня»

– Как встретило Софью в Москве ближайшее окружение Ивана III, в частности родственники его первой жены, духовенство?

– По-разному, но скорее настороженно, потому что на Руси в то время, особенно после отказа от Флорентийской унии и провозглашения автокефалии Русской церкви, отношение к латинянам было крайне негативное. А Софья приехала из Рима, и хотя много раз было сказано о ее православии, она в любом случае прибыла от папы римского. Многие сразу восприняли ее враждебно, духовенство в том числе. Показательно отношение к Софье книжников, которые нередко называли ее либо «грекиня», либо «римлянка» – оба слова имели уничижительный оттенок. Впрочем, нашлись в ближайшем окружении Ивана III и бояре, не увидевшие в этой женитьбе большой беды. Изначально таких было не очень много. Вполне возможно, что их поддерживала мать великого князя Мария Ярославна. Ей нужно было, чтобы у сына сложилась новая семья. Первая жена Ивана, дочь тверского князя Мария Борисовна, умерла за пять лет до этого, в том браке родился только один сын. Для сохранения княжеского рода ситуация была тревожная: случись что с этим сыном, и династия прервется, неизвестно, кто будет править дальше. Страна недавно пережила династическую войну, и очередной кризис в семье правителя был бы настоящим кошмаром.

– Можно ли сказать, что Софья после свадьбы пыталась оправдать надежды папского престола – и на продвижение униатства на Руси, и на крестовый поход против турок?

– Нет. Софья Палеолог абсолютно освоилась в московском мире. Очевидно, что для нее было важно не потерять себя в тех обстоятельствах, в которых она оказалась. Часто ее представляют как выдающуюся женщину, имевшую влияние на Ивана III. Это не так. Во-первых, поначалу был языковой барьер, она по-русски не говорила. А во-вторых, на ее долю выпали тяжелые испытания: смерть родителей, переезды, существование за чужой счет. Она хлебнула горя. Такой человек или совсем теряется в жизни, или начинает в любых обстоятельствах приспосабливаться. Она выбрала второе, быстро поняв, что идея союза с «латинством» на Руси обречена на провал. Поэтому для того чтобы адаптироваться к московскому двору, следует не проповедовать «латинство», а, наоборот, встроиться в православную культуру. И ей это удалось. У нее в жизни не было вариантов. Мы говорим: она вышла замуж за Ивана III. Но это современное представление, потому что мы сами решаем, за кого выйти замуж, а Софья великого князя не выбирала. Это был римский проект, у истоков которого стоял выдающийся церковный деятель, униат, борец за сохранение греческой культуры кардинал Виссарион Никейский.

Софья пожаловала в Москву в 1472 году. Незадолго до этого начали возводить новый Успенский собор, который впоследствии обрушился недостроенным. Она приехала, а главного храма в городе нет. Поэтому молодых венчали во временной церкви – на одной из миниатюр Лицевого летописного свода она изображена как палатка, шатер. Так что жизнь Софьи в Москве проходила, можно сказать, на стройплощадке: сначала воздвигали Успенский собор, другие соборы, потом кремлевские стены, затем приступили к сооружению великокняжеского дворца. Строительство последнего завершили в 1510-е годы, но Софья не дожила до этого.

Папа Сикст IV. Худ. Тициан Вечеллио. 1545–1546 годы

Дело рук Карамзина

– Чем Софья Палеолог выделяется из длинного ряда московских княгинь? Откуда возникло представление, что она могла влиять на решения мужа?

– Это два отдельных вопроса. Выделялась ли Софья из ряда московских княгинь? Если мы сопоставим количество свидетельств о ней и о других правительницах в летописях XV–XVI веков, то сможем ответить на этот вопрос. Я проделала эту работу совсем недавно. Оказывается, их число не слишком отличается. В Лицевом своде около 60 миниатюр связано с Софьей, а ее свекрови, жене Василия II княгине Марии Ярославне, посвящено более 50 миниатюр. Так что нельзя сказать, что фигура Софьи как-то особенно привлекала летописцев. История ее приезда на Русь, переговоров о браке действительно была интересна книжникам, что и дает ей небольшое формальное преимущество.

– Откуда же в историографии такой миф о Софье?

– Подобная трактовка идет от Николая Карамзина. Он верил сообщениям иноземцев, в частности сведениям из «Записок о Московии» австрийского посланника Сигизмунда фон Герберштейна. «Записки» – не просто источник, это одна из главных книг европейской россики, которая сущностно повлияла на образ России в Европе. Их там очень часто переиздавали. По версии Герберштейна, Софья была очень хитра, и именно по ее совету Иван III принимал те или иные значимые решения. Герберштейн, например, писал, что ордынское иго было свергнуто, поскольку она заявила о том, что ей неприятно жить с «татарским данником». И что именно Софья призвала сюда итальянских мастеров. Но нужно понимать, с кем Герберштейн общался при московском дворе, от кого получал сведения. Среди его информаторов был грек второго поколения – Юрий Траханиот по прозвищу Малый, печатник Василия III. Это сын Дмитрия Траханиота, одного из ближайших «бояр» Софьи. Греческая группа при дворе Ивана III верила, что племянница византийского императора самим своим присутствием в Москве может мотивировать великого князя – прежде всего на борьбу с турками. И для них Софья была символом надежды на освобождение своей родины. Но это вопрос их мировоззрения – не более того. А Герберштейн и вслед за ним Карамзин приняли все за чистую монету.

Кроме того, автор «Истории государства Российского» опирался на летописи XVI столетия, в том числе грозненского времени, – на Степенную книгу и Никоновскую летопись. Там был создан совершенно особый образ Софьи, он ярче, чем в летописании второй половины XV – начала XVI века. Однако этот образ – часть идеи, призванной превознести семью российских государей: Софью выделяли как добрую и многочадную мать, а главное – как мать Василия III и бабку Ивана IV. Карамзин же поставил знак равенства между тем, что думали книжники Средневековья о династической роли Софьи, и ее реальным влиянием на государственную политику. Для Карамзина, чье мировоззрение сложилось в екатерининскую эпоху, не было ничего удивительного в том, что женщина может не просто влиять на политику, но и определять ее. Хотя в действительности во второй половине XV века это было не так и не могло быть так. Нет ни одного русского известия о том, что Софья давала советы мужу. Он и без нее знал, что пора освободиться от ордынской зависимости, и мог сам решить, откуда пригласить зодчих и мастеров.

Венчание Ивана III и Софьи Палеолог в 1472 году. Миниатюра из Лицевого летописного свода. XVI век

Была ли «партия Софьи»?

– Каковы были долговременные последствия женитьбы Ивана III на Софье Палеолог?

– Само присутствие племянницы последнего византийского императора при дворе московского князя повышало статус России в глазах Европы. Здесь Иван III не прогадал.

– Можно ли говорить о существовании «партии Софьи»? Была ли какая-то политика, которую проводили она и ее окружение?

– Я привыкла говорить не о «партии Софьи», а о греческой группе при московском дворе, которая ассоциировала себя с Софьей. Эти греки не были политическими стратегами, они находились на государевой службе и выполняли поручения государя. Они не являлись самостоятельными разработчиками какой-то политической линии. Это Иван III был разработчиком проекта создания и развития единого государства. Что же касается самой Софьи, то я солидарна с историком Владиславом Назаровым, который подчеркивал, что первые 20 лет брака Софья почти все время была беременна. Это мешало ей участвовать не только в политике, но и в жизни двора.

– Почему в феврале 1498 года Иван III венчал на великое княжение своего внука Дмитрия, а не Василия, старшего сына от Софьи Палеолог? И почему венчание вообще случилось?

– Это очень загадочная история. Она связана с каким-то серьезным противостоянием при дворе. Насколько в нем замешана Софья, мы не знаем. Принято говорить о противостоянии «партии Софьи Палеолог» с «партией Елены Волошанки» – вдовы Ивана Молодого, сына Ивана III от первого брака, но подобная версия выглядит не вполне серьезно. Скорее всего, действительно были две придворные группы: условно прогреческая, которая хотела видеть на престоле Василия «Палеолога», и старорусская, которая противостояла новшествам, появившимся при дворе Ивана III и приписываемым Софье, хотя далеко не всегда связанным с ней.

Что именно произошло, не очень понятно, но в декабре 1497-го Софью удалили от двора вместе с сыном Василием, а в феврале следующего года венчали на великое княжение по византийскому образцу Дмитрия Внука. И параллельно казнили довольно широкую группу русских аристократов. Как они были связаны с Софьей? По источникам это не прослеживается, хотя несколько поколений историков пытались найти связь казненных с Софьей Палеолог. Впрочем, потом ситуация по непонятным причинам переменилась. Елена Волошанка и Дмитрий Внук попали в опалу, а будущий Василий III вновь возвысился. Интересно, как это передают летописи. Некоторые упоминают, что Софья снова была приближена ко двору, а некоторые это опускают, то есть не видят ее главенствующей роли в тех событиях.

Конечно, Софья переживала из-за того, что Василий был удален от двора. Уверена, она мечтала, чтобы именно ее сын стал наследником. Но меня не убеждают некоторые тенденциозные известия источников о том, что она колдовала, делала что-то против Ивана III или Дмитрия Внука. Подобные летописные сообщения довольно невнятны. Мы осведомлены об этом династическом кризисе гораздо меньше, чем хотелось бы. Но то, что мы знаем, не говорит о том, что Софья была главным действующим лицом придворной борьбы на рубеже XV–XVI веков. Да, когда этот кризис был преодолен и Василий в марте 1499-го стал фактическим соправителем Ивана III, Софья праздновала это событие: нам известны ценные вклады уникальных произведений из ее золотошвейной мастерской в Троице-Сергиев монастырь. Но радость за победу сына еще не доказывает активного и тем более главенствующего участия в борьбе.

– Имела ли Софья или ее «группа» отношение к приглашению в Россию итальянских архитекторов и других мастеров?

– Можно уверенно говорить о том, что Софья Палеолог не приглашала итальянских мастеров. И вовсе не потому, что не могла посоветовать что-то своему мужу. Советовать она как раз могла, но не ее мнение было решающим. О том, что в Италии передовая архитектура, было известно с 1430-х годов, когда русская делегация в количестве примерно 100 человек поехала на Ферраро-Флорентийский собор. Торжественное заседание, на котором была заключена уния, проходило под сводами только что возведенного собора Санта-Мария-дель-Фьоре, увенчанного куполом работы Филиппо Брунеллески – архитектурной сенсацией века, как его сегодня называют искусствоведы. Делегаты поняли, что на Руси такие замечательные мастера тоже бы пригодились. Но можно ли сотрудничать с католиками? В ходе этого посольства выяснилось, что Италия – земля, переполненная общехристианскими святынями, а не только католическими. Итальянские города могли быть даже местами паломничества!

Что касается знакомства Софьи с Аристотелем Фиораванти, то действительно часто утверждают, что они были знакомы. Однако, скорее всего, нет. Это кардинал Виссарион, покровитель Софьи в Риме, был знаком с Фиораванти. Но круг общения Виссариона в десятки, сотни, а может, и в тысячи раз превосходил круг общения Софьи. Да, он был ее воспитателем. Но нельзя сказать, что раз Виссарион знал Аристотеля, то и Софья его обязательно знала. Другое дело, что сам Фиораванти согласился поехать в Россию, потому что знал о Софье. Она ведь была фигурой известной. Многие европейские источники сохранили о ней свидетельства, в том числе описания, как она ехала в Москву к Ивану III. Для итальянского зодчего присутствие Софьи там означало, что Русь если не Европа, то место относительно безопасное. Но никакого подтверждения знакомства и тем более общения Софьи с ним в источниках нет.

– Какими были последние годы жизни Софьи?

– Я думаю, спокойными. Она поняла, что ее сын будет московским правителем. Софья умерла за два года до смерти мужа, в 1503-м, в Москве и была похоронена в соборной усыпальнице кремлевского Вознесенского монастыря, основанного великой княгиней Евдокией, супругой Дмитрия Донского. Мы не очень много знаем о последних годах жизни самой Софьи, но известно, что тогда активно работала ее золотошвейная мастерская. Вышедшие из нее выдающиеся в художественном отношении памятники лицевого шитья – свидетельства реальной деятельности этой великой княгини и той роли, которую она играла при дворе.

«Записки о Московии». Обложка издания 1557 года

Московский Кремль при Иване III. Худ. А.М. Васнецов. 1921 год

Двуглавый орел – родовая эмблема династии Палеологов

Первые 20 лет брака с Иваном III Софья почти все время была беременна. Это мешало ей участвовать не только в политике, но и в жизни двора

Иван III не прогадал: само присутствие наследницы последнего византийского императора в Москве повышало статус России в глазах Европы

Лента времени

Рубеж 1440–1450-х годов

Рождение в семье деспота Мореи Фомы Палеолога дочери Софьи (Зои).

29 мая 1453 года

Захват Константинополя турками.

1458 год

Рождение Ивана Молодого, старшего сына Ивана III (от первого брака).

1460 год

Захват турками Пелопоннеса (Мореи), бегство Фомы Палеолога с семьей на остров Корфу.

1465 год

Прибытие Софьи Палеолог с братьями Андреем и Мануилом в Рим.

1467 год

Смерть первой жены Ивана III великой княгини Марии Борисовны.

1469 год

Прибытие в Москву первого посольства от папы Павла II и кардинала Виссариона Никейского с предложением к Ивану III взять в жены Софью.

Ноябрь 1472 года 

Торжественный въезд Софьи Палеолог в Москву, ее венчание с Иваном III во временной церкви на месте Успенского собора Кремля.

1479 год

Рождение первого сына Ивана и Софьи, их четвертого по счету ребенка, будущего Василия III.

1483 год 

Рождение Дмитрия Внука – сына Ивана Молодого и Елены Волошанки.

1490 год 

Смерть князя Ивана Молодого – старшего сына и наследника Ивана III.

1498 год 

Венчание на великое княжение Дмитрия Внука.

1499 год

Провозглашение Василия Ивановича великим князем Новгорода и Пскова и вторым соправителем Ивана III (наряду с Дмитрием Внуком).

1502 год

Опала Елены Волошанки и Дмитрия Внука.

7 или 17 апреля 1503 года 

Смерть Софьи Палеолог.

27 октября 1505 года 

Смерть Ивана III, начало правления Василия III.

1509 год

Смерть Дмитрия Внука.

Первая семья

Иван Васильевич, будущий великий князь московский Иван III, не всегда мог делать выбор самостоятельно. Его отец Василий II, получивший прозвище Темный, сражаясь то с дядей Юрием Звенигородским, то с его сыновьями Дмитрием Шемякой и Василием Косым, все время был вынужден искать союзников. Одним из них стал великий князь тверской Борис Александрович. Несколько лет соратники ладили, Борис не раз высылал московскому князю на выручку свои войска, однако Василию II пришлось убедиться, что союз, скрепленный лишь обещаниями, может быть непрочен. Существует версия, что в какой-то момент тверской князь поддался интригам Шемяки и перешел на сторону главного врага великого князя. Но в конце концов, восстановив отношения, Василий и Борис решили скрепить свой союз кровными узами. В 1447 году, во время пребывания ослепленного и временно свергнутого с великокняжеского престола московского князя в Твери, его семилетний сын Иван был обручен с пятилетней Марией, дочерью князя Бориса. Брак был заключен в 1452 году. В 1458-м у супругов родился единственный сын Иван Молодой, в 1462-м старший Иван стал великим князем московским, а спустя пять лет 25-летняя Мария Борисовна скоропостижно скончалась.

Фрагмент галереи надгробных портретов великих и удельных князей в Архангельском соборе Московского Кремля: Василий I, Иван Молодой, Дмитрий Внук, Владимир Храбрый, Андрей Серпуховской. 1652–1666 годы