Жизнь после славы

Если Новгородская республика вызывает неубывающий интерес ученых, то история города после присоединения к Москве известна гораздо меньше – но тоже заслуживает внимания

Еще в XIX веке в науке утвердилась точка зрения, согласно которой падение республики стало концом истории города. Николай Костомаров писал о последующем: «Другая жизнь покатилась в Новгороде, с другими нравами, понятиями, языком, без воспоминаний о старой вольности». Ему вторил Александр Герцен: «Как Новгород жил от Ивана Васильевича до Петербурга, никто не знает».

Если одни сближали Новгород и Петербург как два «окна в Европу», то другие (например, декабристы) противопоставляли имперскую столицу той цитадели свободы и народовластия, какой им представлялся Новгород. Эта романтическая антитеза далека от истины, но, похоже, власть в Петербурге, а до того в Москве, искренне верила в нее – и старалась искоренить все признаки новгородской самостоятельности и саму память о ней.

Время страданий

Историк Сергей Платонов назвал время от конца республики до Северной войны «периодом страдальческим» для Новгорода. Так оно и было, и первыми пострадали представители боярских семейств, в которых великий князь московский Иван III не без оснований видел угрозу своей власти.

После уничтожения республики в 1478-м и раскрытия двумя годами позже антимосковского заговора, в котором был замешан новгородский архиепископ Феофил, по всей Новгородчине начались массовые конфискации земель и высылка их владельцев. В 1480-х в Москву, Владимир, Муром, Ярославль и другие города было выселено более 7000 бояр, детей боярских, торговых и «житьих» людей. Выезжали целыми улицами: например, новгородская Лубяница «переехала» в Москву под именем Лубянки. Земли и дома изгнанников доставались московским служилым людям.

Следующими жертвами стали служители церкви: среди них оказалось немало сторонников ереси «жидовствующих», появление которой на Руси связывают с приездом в Новгород в 1470 году некоего «жидовина именем Схария». Отсюда ересь распространилась на Москву, проникнув даже в окружение великого князя. Против ее приверженцев были развернуты репрессии, в которых особенно усердствовали новый новгородский архиепископ Геннадий, узнавший об осквернении икон несколькими сельскими священниками, и игумен Иосиф Волоцкий, основатель Иосифо-Волоколамского монастыря.

При этом в Новгороде во многом сохранялись прежние порядки: он чеканил собственные деньги (но теперь с надписью «Денга великого князя», а не «Великого Новагорода»), в 1514 году возобновилась новгородско-ганзейская торговля, а кроме того, местные воеводы имели право самостоятельно вести переговоры со Швецией. Иван III многое сделал для благоустройства города, перестроил его кремль, велел обустраивать дороги и мосты для скорейшего подвоза товаров (а заодно и перемещения войск). Однако и напряжение между Новгородом и Москвой оставалось, что проявилось при Иване Грозном. В ходе изнурительной Ливонской войны, в январе 1569 года, вражеский отряд захватил крепость Изборск, что подозрительный царь воспринял как результат измены (тогда опричники казнили около 20 человек из числа псковских подьячих, горожан и служилых людей гарнизона, в опалу было сослано до 500 семей псковичей и до 150 семей новгородцев). Подозрительность Грозного укрепили события в Швеции, где его союзник король Эрик XIV был свергнут своими братьями, опиравшимися на дворянство и горожан. Царь решил, что новгородцы не прочь последовать примеру стокгольмцев и поддержать его кузена Владимира Старицкого, который будто бы претендовал на трон…

Все это привело к печально знаменитому погрому в Новгороде в 1570 году. В течение шести недель опричники во главе с самим царем пытали и казнили представителей городской элиты вместе с их семьями, а потом взялись и за простой люд. Богатый новгородский торг был разграблен, а те товары, которые не удалось вывезти, сожжены. Надо сказать, что трагедию Новгорода описывали преимущественно иностранцы, которые могли преувеличивать жестокость репрессий, как и число жертв (говорилось про 27 тыс. и даже 700 тыс. погибших). В городе тогда проживало не более 30 тыс. человек, и ближе к истине оценки историков, согласно которым погибло от 2–3 до 10–15 тыс. горожан. Но и эти жертвы были велики, а главное, бессмысленны. Они могли лишь усилить у новгородцев (включая потомков переселенцев из Москвы) упрямую неприязнь к царской власти. А заодно и к самому Грозному: недаром он отсутствует на известном памятнике «Тысячелетие России».

Казни приверженцев ереси «жидовствующих» в 1504 году. Миниатюра из Лицевого летописного свода. XVI век

В годы Смуты

Закономерным итогом бедствий опричнины стало Смутное время, когда Новгород оказался разменной монетой претендентов на русский трон. Лжедмитрий I обещал его своей жене Марине Мнишек и ее отцу. Сменивший его царь Василий Шуйский для борьбы с новым самозванцем собрал в городе войско, к которому в 1609 году присоединился шведский корпус во главе с Якобом Делагарди. После того как московские бояре свергли Шуйского и избрали на престол польского королевича Владислава, Делагарди решил прибрать Новгород к рукам и в июле 1611-го вероломно захватил его. Городские власти вынуждены были подписать договор, предусматривавший покровительство короля Швеции Карла IX и признание одного из его сыновей великим князем новгородским.

После воцарения династии Романовых шведы отнюдь не собирались возвращать Руси Новгород, ссылаясь на волю его жителей. Заместивший Делагарди на посту командующего фельдмаршал Эверт Горн стал приводить новгородцев к присяге шведскому королю: большинство отказывалось, а многие бежали в Москву. Даже воевода Иван Одоевский, подписавший с Делагарди договор, отправил к царю Михаилу Федоровичу послов со слезной просьбой «вступиться за Новгород». Государь отослал горожанам тайную грамоту с прощением «всех вин» и обещанием помощи. Когда Горн узнал об истинных целях посольства, все его участники были сурово наказаны, а возглавлявшего эту миссию Якова Боборыкина едва не посадили на кол. Оккупанты, подозревая, что вскоре с Новгородом им придется расстаться, начали вывозить оттуда все ценное, что усугубило массовый голод в охваченных войной со Швецией землях. Побывавшие в городе весной 1616 года голландские дипломаты сообщали: «Здесь и там на улицах видели мы бедных людей, умиравших от голода и холода. <…> Упав на землю от слабости, они ползают, пока могут, между домами в грязи, до тех пор пока не лягут совсем, чтобы умереть в нужде без помощи и утешения».

Заключенный в 1617 году Столбовский мир вернул Новгород России, но итоги хозяйничанья шведов были катастрофическими. Половина города сгорела, его население сократилось в несколько раз. В 1630-х началось восстановление кремля и других оборонительных сооружений, оплачивать которое заставили горожан. Это вызвало недовольство, а в 1650 году из-за роста цен на хлеб в Новгороде вспыхнул бунт. Разгромив хлебные лавки и дворы богачей, восставшие заодно нещадно избили митрополита Никона (будущего патриарха), предавшего их анафеме. Новгородцы сместили местного воеводу и, как в старину, выбрали на вече новых руководителей города. Правда, с приближением царского войска бунтовщики одумались и открыли ему городские ворота.

Опричники в Новгороде. Худ. М.И. Авилов. 1916 год

Понемногу Новгород восстанавливался, а его купцы быстро богатели, торгуя с Европой как русскими мехами, так и китайским шелком и чаем. На этой торговле набивали карманы купеческие династии Микляевых, Гавриловых, Стояновых, Кошкиных, поставившие под контроль органы местного управления. Как и во времена республики, кипела вражда между «лучшими» и «меньшими» людьми, но теперь она выражалась не в схватках на Великом мосту, а в доносах воеводе.

Портрет графа Якова Сиверса, новгородского губернатора в 1764–1781 годах

Задворки империи

С началом Северной войны Новгород стал важным узлом русской обороны. После поражения под Нарвой Петр I спешно готовил городские укрепления к шведской осаде, но ее так и не случилось. Новгородский полк храбро бился при Полтаве, а мастера-новгородцы уже строили новую столицу – Санкт-Петербург.

В 1708 году Новгород вошел в состав Ингерманландской губернии, вскоре переименованной в Петербургскую. А с окончанием Северной войны город утратил стратегическое значение: Петр повелел «новгородскую крепость оставить и гарнизону там не быть». Еще более болезненным для Новгорода стал перенос центра торговли с Европой в новую столицу и в присоединенные прибалтийские порты. Довольно быстро местные купцы разорились или перебрались в другие города. Речной путь по Волхову зарастал илом, по нему все реже ходили корабли.

В 1727 году была образована Новгородская губерния, но новый статус не слишком повлиял на жизнь захиревшего города. О Новгороде как о той земле, где родилась русская государственность, вспомнила императрица Екатерина II. В 1764-м она назначила туда губернатором деятельного администратора Якова Сиверса, который обнаружил, что во вверенной ему губернии «все находится в крайне ужасном состоянии». Он энергично взялся за реформы, постоянно советуясь по их поводу с государыней. В 1778 году был утвержден генеральный план Новгорода, по которому старинные улицы и районы сменили новые, проведенные на чертежах строго по линейке. Выросли целые кварталы каменных зданий, реконструкции подверглись Гостиный двор и Митрополичьи палаты, появились новый мост через Волхов, гимназия, больница и тюрьма. Сама Екатерина приказала построить для нее Путевой дворец, здание которого сохранилось до наших дней.

Открытие памятника «Тысячелетие России» в 1862 году

При императоре Александре I город стал одной из столиц военных поселений, там хозяйничал руководивший ими Алексей Аракчеев, чье имение Грузино располагалось неподалеку. Трудами поселенцев были осушены многие новгородские болота и распаханы заброшенные поля. Здесь же, на Новгородчине, в 1831 году поднялся кровавый бунт, после которого местные военные поселения подверглись реорганизации.

В то время как в Центральной России бурно развивалась промышленность, Новгород оставался сонным и патриархальным. В «Памятной книжке Новгородской губернии за 1875 год» отмечалось, что в городе проживают 17 384 человека вместе с воинскими частями. На его 12 предприятиях трудилось чуть больше 60 рабочих. Кустарные заводики варили пиво, делали обувь, кирпич, свечи. Половину населения составляли военнослужащие, дворяне и священнослужители; здесь было 37 церквей и 4 монастыря. Вдохнуть в Новгород жизнь пытались как немногие местные интеллигенты, так и столичные деятели культуры, помнившие о его древнем величии. В 1862 году в центре города был воздвигнут уже упомянутый памятник «Тысячелетие России», деньги на который собирали всем миром. На открытии грандиозного монумента, включающего 128 фигур исторических личностей, присутствовали царь Александр II и вся элита империи.

Бегство фашистов из Новгорода. Худ. Кукрыниксы. 1944–1946 годы

Нелегкий ХХ век

В начале декабря 1917 года в Новгороде была установлена советская власть. Гражданской войны город избежал, а вот война классовая развернулась в нем в полную силу. Местные большевики отбирали собственность у зажиточных людей, в рамках «изъятия церковных ценностей» были закрыты и разрушены многие храмы и монастыри. С 1927 года бывшая Новгородская губерния стала сельской окраиной и местом ссылки «неблагонадежного элемента», войдя в состав Ленинградской области.

Трагедией для новгородцев, как и для всех граждан СССР, стала Великая Отечественная война. Уже в августе 1941-го разбитый бомбами город был захвачен немцами, которые хозяйничали там вместе с испанцами из «Голубой дивизии». «Осенью 1943 года, – пишет историк Борис Ковалев, – в условиях, когда советским партизанам и подпольщикам удалось развернуть сопротивление в оккупированных районах Ленинградской области, накануне крупномасштабного наступления Красной армии, захватчики предприняли попытку насильственно переселить всех жителей Новгорода и Новгородского района за немецкую линию обороны "Пантера" – на территорию Прибалтики и в Германию». Ветеран войны Александр Абрамов, участвовавший в освобождении города 20 января 1944 года, вспоминал: «По центру ничего не было. Только развалины. Ни людей мы не видели, ничего. <…> Я думал, что никогда тут города не будет».

В том же 1944-м Новгород сделали центром области и начали там восстановительные работы. После войны сюда вернулась археологическая экспедиция, а в июле 1951 года случилось эпохальное событие – находка самой первой берестяной грамоты. Со временем в Новгороде заработали многие предприятия, но он до сих пор известен прежде всего своей стариной.

В 1992 году его исторические памятники были включены в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, а семь лет спустя он получил название Великий Новгород. В наши дни новгородцы уделяют большое внимание привлечению туристов, которых притягивают не только храмы и музеи тысячелетнего города, но и его живописные окрестности.

Что почитать?

Варенцов В.А., Коваленко Г.М. В составе Московского государства. Очерки истории Великого Новгорода конца XV – начала XVIII в. СПб., 1999

Великий Новгород в иностранных сочинениях. XV – начало XX века / Сост. Г.М. Коваленко. М., 2016

Фото: LEGION-MEDIA, ИЛЛЮСТРАЦИЯ ИЗ АЛЬБОМА «ЖИВОПИСНАЯ ИСТОРИЯ АРХИТЕКТУРЫ В РОССИИ С ИССЛЕДОВАНИЕМ КЛИМАТА, НРАВОВ И РАЗВИТИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ В ЭТОЙ СТРАНЕ». 1864 ГОД