На войне как на войне

Семьдесят пять лет назад – 5 марта 1946 года – в Фултоне, штат Миссури, один из отцов-основателей антигитлеровской коалиции, бывший премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль в присутствии действующего президента США Гарри Трумэна произнес свою знаменитую речь. Считается, что именно с этого момента началась холодная война. Впрочем, американцы, признавшие себя победителями в этой войне, за точку отсчета берут иную дату… 

В начале 2000-х, когда Советского Союза уже не было и в помине, в Соединенных Штатах обсуждался вопрос о выпуске памятной медали, предназначенной для вручения ветеранам холодной войны. Одним из главных лоббистов награды была сенатор, а затем госсекретарь США Хиллари Клинтон. «Наша победа в холодной войне стала возможной только благодаря готовности миллионов американцев в военной форме отразить угрозу, исходившую из-за железного занавеса. Наша победа в холодной войне стала огромным достижением, и те мужчины и женщины, которые проходили службу в то время, заслуживают награды», – говорила она. И хотя на официальном уровне решение о чеканке медали так и не было принято, неофициальную памятную награду все-таки выпустили. 

На ее оборотной стороне указаны две даты: 2 сентября 1945 – 26 декабря 1991. Вторая дата – отставка Михаила Горбачева с поста президента СССР, знаменовавшая собой финальную точку в процессе самоликвидации главного противника США в холодной войне. Первая дата – день капитуляции Японии во Второй мировой. Именно с этого момента, а вовсе не с Фултонской речи Черчилля отсчитывают американцы историю холодной войны. Само по себе это весьма показательно и дает исчерпывающий ответ на вопрос, кто был подлинным инициатором глобального противостояния. 

До знаменитого выступления знаменитого отставника оставалось еще полгода: в Москве пока не знали о том, что вектор внешней политики коллективного Запада изменился на диаметрально противоположный. 

В Вашингтоне же и Лондоне в этом уже не сомневались. Черчилль еще победной весной 1945-го предлагал британским военным подумать над операцией «Немыслимое», предусматривавшей изгнание Красной армии из Европы силами англо-американской коалиции при поддержке сдавшихся союзникам нацистских дивизий. После смерти президента Франклина Рузвельта сторонники сдерживания СССР вовсю активизировали свои усилия и в США. Выдающийся британский историк Эрик Хобсбаум писал об «апокалиптической атмосфере холодной войны, шедшей из Америки». 

Что же касается послевоенного Советского Союза, то он меньше всего был заинтересован в конфронтации. «По разумным оценкам, СССР не представлял прямой угрозы ни для кого за пределами досягаемости оккупационных сил Красной армии. Из войны он вышел разрушенным, истощенным и обессиленным, с разваленной экономикой… СССР отчаянно нуждался в любой экономической помощи, которую мог получить, и поэтому не был заинтересован в противостоянии единственной державе, США, способной предоставить эту помощь. <…> Основная позиция СССР после войны была не наступательной, а оборонительной», – отмечал Хобсбаум. В новых условиях Советскому Союзу оставалось лишь учитывать изменившуюся геополитическую реальность. 

В итоге перманентная конфронтация двух сверхдержав, удерживаемых от глобального военного конфликта лишь возможностью взаимного уничтожения, заняла почти полвека. Окончание холодной войны связывают с именем Михаила Горбачева. Формальная же точка была поставлена спустя два месяца после отставки президента СССР, в феврале 1992-го. Тогда во время своего первого официального визита в США лидер новой России Борис Ельцин подписал с президентом Джорджем Бушем – старшим Кэмп-Дэвидскую декларацию, в которой заявлялось, что Москва и Вашингтон больше «не рассматривают друг друга в качестве потенциальных противников». Текст декларации был более чем благостным: «До сих пор конфликт между нами способствовал разделению мира в течение жизни целого поколения, а сейчас… мы можем способствовать объединению планеты посредством нашей дружбы – нового союза партнеров, выступающих против общих опасностей, которые нам грозят». 

Сегодня, через 75 лет после начала холодной войны и почти 30 лет спустя после подписания декларации о ее завершении, приходится констатировать, что, вопреки радужным ожиданиям, все, как говорится, «только начинается». Попытки сдерживания России, приняв несколько иные формы и способы, возобновились с новой яростной силой. Дожмут ли нас, как дожали СССР, или все-таки не дожмут? В истории ничего не предрешено. И ответ на этот вопрос во многом зависит от нас самих. Пожалуй, в этом и состоит главный для России вызов XXI века.