Альтернативы Октябрю

Существовала ли альтернатива приходу большевиков к власти? И если да, то когда был упущен шанс на небольшевистский сценарий российской истории? На эти и другие «проклятые вопросы», касающиеся Октября 1917-го, отвечает доктор исторических наук, профессор Владимир КАЛАШНИКОВ

Если разобраться, весь 1917 год состоял из множества исторических развилок, пройденных страной. Каждая из них давала весьма серьезный шанс на то, что Россия выберет иной путь, нежели тот, по которому она двинулась под руководством партии Ленина.

Плакат «Товарищ Ленин очищает землю от нечисти». Худ. В. Дени. 1920 год (Фото: Fine art Images Legion-Media)

Керенский: упущенные возможности

– Сначала давайте поговорим об Александре Керенском. Были ли у него шансы удержать власть?

– Да, после июльских событий в столице, когда Керенский возглавил правительство, он огласил программу от 8 (21) июля, которая в случае реализации закрывала большевикам путь к власти.

– Что это была за программа?

– Керенский обещал в августе на конференции Антанты добиться выработки новых целей войны (мир без аннексий и контрибуций), а также провести 17 (30) сентября выборы в Учредительное собрание, обеспечив условия для решения аграрного вопроса в интересах крестьян. Лидер эсеров Виктор Чернов, занимавший пост министра земледелия, в этих целях уже 12 (25) июля издал декрет, ограничивающий заключение земельных сделок. Цель – запретить помещикам дробить крупные имения притворными сделками. Стали срочно готовиться законопроекты о восьмичасовом рабочем дне, социальном страховании и т. п.

Александр Керенский с помощниками. 1917 год (Фото: Legion-Media)

– И что же помешало реализации этой программы?

– Декларацию от 8 (21) июля принимало, по сути, социалистическое правительство, поскольку кадеты ушли в отставку еще 2 (15) июля. Однако Керенский не решился управлять страной без кадетов и 24 июля (6 августа) сформировал новое правительство. Кадеты вошли в его состав на условиях, которые перечеркнули ту июльскую декларацию. Теперь Керенский обещал, что будут приняты меры для «наведения порядка» в армии и стране, обеспечено «единение с союзниками», прекращены «преступные выступления» против землевладельцев и, наконец, что будет отложен срок созыва Учредительного собрания. Такая программа как раз и открывала большевикам путь к власти в недалекой перспективе.

– Как на этом фоне вы оцениваете августовское корниловское выступление? Многие историки считают, что альтернатива Ленин или Корнилов была самой реальной и что именно поражение последнего сделало возможным приход к власти большевиков.

– На мой взгляд, такой альтернативы не было. Лавр Корнилов пытался силой заставить воевать вооруженный народ, который требовал мира. У него не было реальной социальной опоры. Именно поэтому генерал смог бросить на Петроград лишь казаков и бойцов Кавказской туземной дивизии. И те остановились сразу, как только узнали, что их ведут на столицу против воли правительства и Советов. Реальной альтернативой была другая: Александр Керенский (Виктор Чернов, Николай Авксентьев) или Владимир Ленин. Она стала возможной только в октябре. При этом у Ленина было много меньше шансов на победу, чем у лидеров умеренных социалистов.

Солдаты, принимавшие участие в так называемом «Корниловском мятеже», сдают оружие. Август 1917 года (Фото: Legion-Media)

Само по себе поражение Корнилова не открыло большевикам путь к власти. Победителями были не только и не столько большевики, сколько Керенский и многопартийные Советы и солдатские комитеты. Керенский сыграл важнейшую роль в разгроме «Корниловского мятежа» и серьезно укрепил свои позиции. 1 (14) сентября он провозгласил Россию республикой и в принципе мог провести от своего имени любые реформы. Однако он этого не сделал. Более того, Керенский взял курс на восстановление коалиции с кадетами и формально беспартийными представителями буржуазии.

Именно этот курс вел его к поражению. В начале сентября лозунг «Вся власть Советам!» приобрел широкую популярность, и большевики немедленно предложили создать правительство на базе Советов. Если бы Керенский согласился, он бы сохранил власть и довел страну до созыва Учредительного собрания.

Однако и Керенский, и вожди эсеро-меньшевистского ВЦИК отказались от предложения большевиков и поспешили прикрыть свой отказ авторитетом демократического форума.

Нерешительные герои революции

– Вы имеете в виду сентябрьское Всероссийское демократическое совещание? А был ли на нем шанс сформировать дееспособное Временное социалистическое правительство? Тогда почему и по чьей вине в сентябре 1917 года была упущена возможность создать коалицию большевиков с эсерами и меньшевиками?

– Шанс был упущен по вине вождей ВЦИК. Они отказались собрать в сентябре II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов, как это было предусмотрено постановлениями I съезда: боялись, что он примет решение о переходе власти в руки Советов и формировании однородного социалистического правительства – из представителей всех советских партий. Вместо съезда решили созвать Всероссийское демократическое совещание. Николай Авксентьев, в 1917 году председатель Исполкома Всероссийского совета крестьянских депутатов, в воспоминаниях писал: «…по мысли устроителей, представители Советов на этом совещании должны были составлять лишь меньшинство. Большинство же составлялось из представителей демократических городских и земских самоуправлений, кооперативов, профессиональных союзов, демократических представителей свободных профессий, национальностей и т. д.».

Офицер, верный Временному правительству, обращается к солдатам с призывом продолжать войну до победного конца. 1917 год

Уже в первые дни работы совещания большевики выдвинули два возможных сценария: Лев Троцкий предложил создать правительство на базе Советов, а Лев Каменев – из представителей всех демократических организаций, участвовавших в самом совещании. После бурных обсуждений и противоречивых голосований делегаты передали решение этого вопроса выделенному из совещания узкому органу – Временному совету Российской республики, который стали называть Предпарламентом. Предпарламент отодвинул Советы на второй план. В этом и состояла главная цель его создания.

23 сентября (6 октября) Временный совет Российской республики поддержал формирование новой коалиции с участием кадетов 109 голосами против 84 и при 22 воздержавшихся. В состав Предпарламента были включены представители буржуазных организаций. Временное правительство теперь формально опиралось не на Советы, а на Предпарламент, но при этом последний по требованию кадетов терял право контролировать деятельность правительства.

Возобновление коалиции с кадетами было роковой политической ошибкой Керенского и лидеров эсеров и меньшевиков.

– В чем заключалась фатальность этой ошибки? Почему коалиция с кадетами была губительна для умеренных социалистов?

– Кадеты твердо выступали за продолжение войны в союзе с Антантой и против той аграрной реформы, которая была предложена еще в мае на I Всероссийском съезде крестьянских депутатов (отмена частной собственности на землю и передел всей земли по уравнительно-трудовой норме). Понимая, что Учредительное собрание примет радикальный аграрный закон, кадеты всеми силами стремились оттянуть его созыв. Создание Предпарламента предоставляло удобный предлог это сделать.

Таким образом, коалиция с кадетами означала, что решение главных вопросов революции вновь откладывалось на неопределенное время. А народ уже устал ждать и переходил на сторону большевиков, которые предлагали создать советское правительство и решить вопросы о земле и мире. После неудачи на Демократическом совещании большевики призывали к проведению II Всероссийского съезда Советов.

Выступление В.И. Ленина на II Всероссийском съезде Советов. Худ. В.А. Серов (Фото: РИА Новости)

Ленинским курсом

– Однако Владимир Ленин уже 10 (23) и 16 (29) октября на двух заседаниях ЦК РСДРП(б) добился решения готовить восстание, не дожидаясь созыва съезда…

– Да, у Ленина была особая позиция. Он боялся колеблющегося голосования на съезде Советов и начиная с середины сентября требовал, чтобы большевики, получившие большинство в Советах Москвы и Петрограда, взяли власть путем восстания, провозгласили декреты о земле и мире и уже с этим капиталом шли на съезд. В этом его поддерживало меньшинство членов ЦК. И только решение Керенского воссоздать коалицию с кадетами и устранить ответственность правительства перед Советами позволило Ленину 10 (23) октября убедить ЦК признать восстание необходимым. Важными аргументами выступали и слухи о готовности Временного правительства сдать Петроград немцам и организовать вторую «корниловщину». Однако и в этих условиях большинство членов ЦК считали, что без весомого повода восстание невозможно. После принятия ленинской резолюции весомого повода не возникло, и, несмотря на настойчивые призывы вождя большевиков, все шло к тому, что вопрос о власти должен был решить II Всероссийский съезд Советов.

– Почему же восстание все-таки началось до открытия съезда? Что стало поводом?

– В канун открытия съезда повод и стимул для восстания создал Керенский. Понимая, что большевики могут повести за собой большинство на съезде, он решил их упредить и утром 24 октября (6 ноября) отдал приказ об аресте комиссаров Военно-революционного комитета (ВРК). ВРК был создан при Петроградском совете рабочих и солдатских депутатов после того, как Временное правительство объявило об угрозе захвата Петрограда германскими войсками и стало готовиться к переезду в Москву. ВРК, боясь, что город действительно будет сдан немцам, взял на себя организацию его обороны и разослал комиссаров в полки и на заводы, тем самым поставив их под свой контроль. При этом Керенский приказал не только арестовать комиссаров, но и закрыть типографию, где большевики печатали свои газеты.

– И большевики начали восстание?

– Не совсем. Они подняли Красную гвардию на заводах и верные им полки, но в наступление не перешли. И тут Керенский вновь подлил масла в разгорающийся огонь. Днем он выступил на заседании Предпарламента и заявил, что власти не отдаст. Глава Временного правительства продемонстрировал, что теперь он опирается на коалиционный Предпарламент, а не на Советы. Это означало, что даже если съезд примет решение о переходе власти в руки Советов, то Керенский не подчинится. Следовательно, вставала задача свержения правительства Керенского как условия передачи власти съезду.

К вечеру наступила пауза: ЦК РСДРП(б) придерживался оборонительной тактики. Ленин напрасно посылал грозные письма, требуя немедленно взять власть. Не дождавшись ответа, он в ночь на 25 октября (7 ноября) пришел в Смольный и потребовал решительных действий. Утром отряды ВРК уже контролировали город, к вечеру блокировали Зимний дворец, а ночью захватили его в ходе бескровного штурма.

– Можно ли считать эти события «точкой невозврата», определившей переход власти в руки большевиков?

– И да и нет. На II Всероссийском съезде Советов, который открылся поздно вечером 25 октября (7 ноября), в момент подготовки отрядов ВРК к штурму Зимнего, еще были возможны разные варианты развития событий. Уже по составу делегатов было ясно, что съезд проголосует за переход власти в руки Советов, и это побудило лидеров правых социалистов покинуть съезд с тем, чтобы подорвать его легитимность. Отмечу, что большинство эсеров – участников съезда остались, примкнув к фракции левых эсеров. Известие о бескровном штурме Зимнего и аресте Временного правительства еще более воодушевило делегатов. Ленин от имени большевиков провозгласил декреты о земле и мире и на этом фоне сформировал большевистское правительство.

Иными словами, полный успех большевикам обеспечили действия их противников. Если бы лидеры правых социалистов не ушли с заседания и были готовы к конструктивной работе, то съезд сформировал бы коалиционное правительство, в которое вошли бы представители всех советских партий. И не факт, что именно Ленин возглавил бы такое правительство. Его состав стал бы предметом торговли и результатом поиска компромиссов. Однако этот вариант развития событий был возможен только в случае, если бы правые социалисты согласились признать декреты о земле и мире.

Без эсеров и меньшевиков

– Почему же они этого не сделали?

– Признание этих декретов закрывало путь к коалиции с кадетами, за которую умеренные социалисты держались все постфевральские месяцы. Они боялись взять власть в свои руки в стране, стоявшей перед лицом реальной экономической катастрофы. Боялись, что радикальные требования рабочих и крестьян вызовут гражданскую войну, которая усилит разруху и приведет к победе контрреволюции. Боялись того, о чем говорил известный предприниматель Павел Рябушинский, – «костлявой руки голода», которая задушит революцию. Наконец, они не осмеливались решать вопрос о мире. Отмечу при этом, что правое крыло эсеров просто хотело продолжать войну до победного конца и лишь говорило о стремлении к миру без аннексий.

Есть и иное, более теоретическое объяснение: в 1917 году эсеры приняли точку зрения меньшевиков, согласно которой русская революция не должна выходить за рамки буржуазной. Сошлюсь на позицию Виктора Чернова. В конце ноября 1917-го, то есть уже после Октябрьской революции, на IV съезде партии эсеров он говорил о необходимости «работать и существовать в рамках господствующей хозяйственной системы, в рамках капитализма».

Стремление большевиков заключить мир находило поддержку далеко не у всех

– Был ли шанс довести войну до победного конца в случае, если бы большевики не пришли к власти? Мы ведь теперь знаем, насколько истощена войной была Германия.

– Если бы Временное правительство любого состава приняло закон, по которому предоставлялись бы гарантии льготного наделения солдат землей, появился бы шанс удержать их в окопах, а значит, довести войну до победы и не допустить большевиков к власти. Позиция солдат-фронтовиков решала судьбу революции. Еще в 1915 году, после Великого отступления русской армии, идею дать фронтовикам землю рассматривал Николай II, но не решился на этот шаг, ибо для реального его осуществления надо было пожертвовать помещичьим землевладением. Временное правительство также не сумело сделать это, тем самым открыв большевикам путь к власти.

Вопросы о земле и мире были тесно друг с другом связаны, и вопрос о земле был более сложным и фундаментальным. Все понимали, что любой исход войны ставил на повестку дня аграрный вопрос. Повторю еще раз: удержать власть в России в той ситуации могли только те, кто был готов пожертвовать помещичьим землевладением.

– Существовала ли уже после Октября возможность создать однородное социалистическое правительство? Мог ли ультиматум, выдвинутый Всероссийским исполнительным комитетом союза железнодорожных рабочих и служащих (Викжелем), привести к образованию такого правительства?

– Большевики официально говорили о своей готовности пополнить состав Совета народных комиссаров (СНК) и ВЦИК представителями других социалистических партий, но на условиях их согласия с ключевыми решениями II Всероссийского съезда Советов (декреты о земле, мире и о создании советского правительства, ответственного перед ВЦИК). Правые эсеры и меньшевики не принимали эти условия и, опираясь на ультиматум Викжеля, требовали формирования правительства со своим большинством. Более того, они отвергали возможность участия в таком правительстве Ленина и Троцкого – «главных виновников» Октября.

В те дни, когда на Петроград шли войска под руководством генерала Петра Краснова, часть членов ЦК большевиков была готова уступить умеренным социалистам. Но как только оказалось, что казаки Краснова умирать за Керенского не хотят, Ленин сорвал переговоры, инициированные Викжелем.

Ему в этом помогла жесткость позиции правых эсеров и меньшевиков. Большинство членов ЦК РСДРП(б) понимали, что согласие на образование правительства без Ленина и Троцкого означало признание ошибочности курса на Октябрьскую революцию.

Последующее так называемое «триумфальное шествие советской власти» – быстрый и в целом мирный переход власти к Советам по всей стране, за исключением казачьих регионов, – доказывало правоту Ленина. На этом фоне левые эсеры выделились в самостоятельную партию и вошли в состав СНК на условиях признания решений II съезда Советов. В январе 1918 года объединенный III Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов надежно закрепил власть в руках СНК, сформированного на двухпартийной основе.

Большевики: одни против всех

– Можно ли было осуществить социалистические реформы без громадного насилия, Гражданской войны и террора?

– Главная реформа прошла на удивление легко: крестьяне поделили землю по уравнительному принципу, помещики и кулаки не посмели оказать сопротивление. Рабочие также без какого-либо сопротивления со стороны хозяев национализировали фабрики и заводы. Роспуск Учредительного собрания не вызвал массовых протестов рабочих и крестьян. Народ принял власть Советов. К весне 1918 года все внутренние противники большевиков были разбиты. Об их слабости, в частности, говорит судьба Алексея Каледина. Атаман Войска Донского 29 января (11 февраля) 1918 года нашел только 147 казаков, готовых защищать его правительство, и в отчаянии застрелился. Уже в марте Ленин был уверен: «мы Россию отвоевали» – и ставил задачу «учиться управлять». Партия приняла стратегию перехода к социализму через серию промежуточных ступеней в рамках многоукладной экономики. Акцент делался на развитии различных форм госкапитализма в условиях советской власти.

Однако летом 1918 года началась крупномасштабная гражданская война. Террор и насилие в ней были нормой действий всех противоборствующих сторон. Такая война стала возможной лишь в результате иностранной интервенции. Без этого фактора противники большевиков не имели шансов развязать большую войну. Причины и механизмы развертывания Гражданской войны – это отдельный разговор. В двух словах их не раскрыть.

– Была ли альтернатива быстрому превращению советской власти в партийную диктатуру? Какую роль в этом превращении сыграли идеологические и организационные установки большевиков, какую – личные качества лидеров партии, а какую – внешние условия?

– В условиях начавшейся Гражданской войны установление однопартийной диктатуры большевиков было наиболее вероятным процессом. Сражаться против военных диктатур Александра Колчака или Антона Деникина без централизации власти в руках правящей партии было практически невозможно. Идеология большевизма (учение о диктатуре пролетариата) содействовала этому процессу, поскольку Ленин, считая себя и свою партию выразителем интересов пролетариата, ставил их выше формальной демократии – тем более в условиях, когда противники большевиков не связывали себя никакими демократическими нормами. И не только противники, но и союзники.

Начало процессу становления однопартийной диктатуры положила трагическая ошибка ЦК партии левых эсеров – союзников большевиков в деле свержения правительства Керенского. 6 июля 1918 года левые эсеры подняли восстание в Москве с целью сорвать Брестский мир и возглавить правительство. Большевики подавили восстание и с этого момента практически взяли курс на однопартийную диктатуру, хотя Советы оставались многопартийными. Если бы не это восстание, Советы могли бы развиваться как органы власти двух партий – рабочей и крестьянской. Хотя такое развитие в условиях Гражданской войны не было гарантировано.

Нельзя забывать о том, что в России не существовало демократической политической традиции. До октября 1905 года оппозиция вообще была нелегальной, а после Николай II нарушал дарованные им политические права всякий раз, когда считал это целесообразным. В июне 1907-го он разогнал Вторую Думу и самовольно изменил избирательный закон (теперь 1% населения стал формировать половину думских депутатов). Все партии выросли на этой российской почве. Так, после Февраля 1917 года кадеты не торопились созывать Учредительное собрание, поскольку знали, что выборы они проиграют, и уже летом сделали ставку на военную диктатуру, ибо не видели другого способа сохранить власть. Лидеры умеренных социалистов беспардонно отказались созвать II Всероссийский съезд Советов в середине сентября 1917-го. Ленин считал себя вправе распустить Учредительное собрание и дать рабочим пятикратное преимущество перед крестьянами при выборах на съезды Советов. Традиционная политическая культура России была более фундаментальным фактором, чем, скажем, идеология большевизма или личные качества Ленина. А если точнее, идеология большевизма была продуктом политической культуры России.

Начало становлению однопартийной диктатуры положило восстание левых эсеров – союзников большевиков по правительственной коалиции. На фото: охрана V Всероссийского съезда Советов, заседавшего в дни мятежа левых эсеров. Москва, Большой театр, 4–10 июля 1918 года (Фото: РИА Новости)

– Существовала ли реальная реставрационная альтернатива (если не возвращения на престол Николая II, то в той или иной форме возвращения старых порядков) в принципе?

– Восстановление монархии в любой форме я считаю маловероятной альтернативой. Хотя отмечу, что большевики ее не исключали, о чем говорит расстрел летом 1918 года тех представителей царской семьи, которые имели законные права на престол. «Наивный монархизм» русского народа воспитывался веками: бояре плохие, а царь – защитник. Большевики боялись, что в условиях тяжелейшей гражданской войны какая-то часть крестьян встанет под монархическое знамя, особенно если новый монарх подтвердит справедливость уже произведенного «черного передела» земли.

Белое движение воспринималось народом как борьба за возвращение к старым порядкам. Народ этого не хотел и именно поэтому поддержал красных, несмотря на продразверстку, комбеды и т. п. Напомним, что даже казаки лишь терпели белых офицеров как союзников в борьбе с красными.

– Согласно распространенной точке зрения, у России после 1917 года было два пути – реализовавшаяся на практике большевистская диктатура или та или иная форма крайне правой, но тоже диктатуры. Согласны ли вы с этим?

– Как я уже говорил, реальной альтернативой осенью 1917 года была альтернатива Ленин или Чернов. Не исключено, что Чернову удалось бы избежать тяжелой гражданской войны, а дальше Россия могла бы развиваться по варианту, похожему на польский, когда социалист Юзеф Пилсудский стал фактическим диктатором. Крайне правая диктатура как открытая диктатура крупного капитала, с моей точки зрения, была маловероятной.

Проблема альтернативности в русской революции, на мой взгляд, заключает в себе совсем другой главный вопрос. В условиях ХХ века Россия могла выжить только путем форсированной модернизации – резкого ускорения социально-экономического и культурного развития. Большевики предложили и осуществили свой вариант форсированной модернизации. Были ли ему реальные и более оптимальные альтернативы? Могли ли это сделать эсеры? Или кадеты? Для ответа на этот вопрос нужен объективный анализ всей истории ХХ века, в том числе и постсоветского периода.

Беседовали Олег Назаров и Дмитрий Пирин

Что почитать?

ИОФФЕ Г.З. Семнадцатый год: Ленин, Керенский, Корнилов. М., 1995

БУЛДАКОВ В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 1997

ШУБИН А.В. Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года. М., 2014

Вершина Великой революции. К 100-летию Октября / Под ред. Б.Ф. Славина, А.В. Бузгалина. М., 2017