Феномен дуче

Какие цели ставил перед собой Бенито Муссолини? О нем самом и его движении «Историку» рассказал декан исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, доктор исторических наук, профессор, академик РАО Лев БЕЛОУСОВ

Беседовал Владимир РУДАКОВ

Италия, присоединившаяся к победителям в Первой мировой войне, так и не смогла извлечь из этого никаких геополитических дивидендов. Это породило недовольство среди широких слоев населения, мечтавших о социальной справедливости и геополитическом реванше. Именно на этой почве и возник фашизм.

Рождение фашизма

– Можно ли считать Муссолини первооткрывателем фашизма?

– Да, именно он и был его создателем. Ничего подобного ранее не было. Само слово «фашизм» происходит от итальянского fascio – «пучок» или «союз», fasci di combattimento – это союзы борьбы, которые возникли в 1919 году и с этого момента активно распространялись по Италии. Фашисты взяли из эпохи Древнего Рима такой атрибут власти, как ликторские пучки – пучки вязовых или березовых прутьев, перетянутые красным шнуром или связанные ремнями. Они символизировали единство граждан Рима. Ими опоясан топор, который опускался на головы тех, кто подрывает единство Рима. Таким образом, с момента рождения фашизм пытался позиционировать себя как прямого наследника величия Римской империи, которая господствовала в Древнем мире.

– В какой мере фашизм в Италии был откликом на усиление левых сил в конце Первой мировой войны?

– Первая мировая война спровоцировала рост радикальных настроений повсеместно – во всех странах, которые так или иначе были в нее вовлечены. Но радикализм был различного толка. И те и другие – и правые, и левые – пытались опрокинуть существующую власть, а в России – и государственный строй. Но если в России был подъем большевистского, то есть ультралевого, движения, то в Италии, которая оказалась так называемой «побежденной среди победителей», наоборот, произошел подъем ультраправого движения. Почему так случилось? Потому что XX век – это, по меткому выражению испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета, эпоха «восстания масс», которые стали субъектом политического процесса. Собственно, в это время борьба за широкие круги населения становится ключевой для завоевания политической власти. Если раньше, чтобы пройти в парламент и сформировать правительство, было достаточно обеспечить одобрение в тех слоях, которые обладали правом голоса, то теперь вопрос стоял о необходимости более массовой поддержки.

Именно так ставили вопросы и левые, и правые радикалы. Так ставил вопрос и Муссолини. Его основной удар был направлен против тех, кто управлял Италией. Действительно, с идеологической точки зрения либерализм, который в предвоенное время был популярен в Италии, себя дискредитировал. Либералы даже не смогли воспользоваться результатами победы, которую Италия одержала в войне, присоединившись к Антанте вопреки членству в Тройственном союзе с Германией и Австро-Венгрией.

Поэтому свой удар дуче направил прежде всего против либералов и всех тех, кто конкурировал с фашизмом в борьбе за массы. Это в первую очередь были левые, потому что для Муссолини все, кто был связан с рабочим движением, с социалистами, а тем более с коммунистами, призывавшими к социальной революции и переделу собственности, являлись его прямыми конкурентами. В этом смысле фашизм был ответом на левую угрозу, которая, как считал Муссолини, вела Италию в тупик.

Беспринципный политик

– И все это несмотря на то, что сам Муссолини как политик вышел из рядов социалистической партии?

– Это обстоятельство лишний раз подтверждает, что он был человеком беспринципным, лишенным устоявшейся системы взглядов. Он полагал, что «все эти разговоры», включая идеологию, имеют смысл только в том случае, если подкрепляются прямым насильственным действием и приводят к конкретному результату.

Муссолини был воспитан в анархистских традициях своего отца, в библиотеке которого были работы в том числе русских анархистов Михаила Бакунина и Петра Ткачева. Муссолини все это читал и сформировался как сторонник «прямого действия». Он действительно был человеком, который хотел ниспровергнуть существующий строй и совершить социальную революцию. Но если на первых порах он хотел сделать это «слева», как социалист и главный редактор газеты Avanti! («Вперед!»), то в начале Первой мировой войны изменил свои взгляды и был изгнан из социалистической партии, став в итоге вождем ультраправого движения.

По большому счету единственное, к чему Муссолини стремился в жизни, – это власть, независимо от того, откуда она идет – «слева» или «справа». Когда он понял, что путь к власти «слева» бесперспективен, он решил двинуться «справа». Муссолини почувствовал общественный настрой, на котором можно сыграть. И здесь проявилась его гениальность популистского лидера, который смог создать массовое движение на основе широкого недовольства.

Бенито Муссолини выступает на Пьяцца делла Виттория в Генуе. 14 мая 1938 года

– Правильно ли говорить о том, что и правые в лице фашистов, и левые в лице социалистов и коммунистов в тот период в одинаковой мере исповедовали насильственные методы?

– Ультраправые и ультралевые. Коммунисты, в отличие от правых социал-реформистов и социалистов центристского толка, призывали к прямому революционному действию. Наивно, кстати, полагать, что оппоненты фашистов безропотно ждали, когда их разгромят. В отряды «народных смельчаков» входили все те, кто хотел сражаться против фашизма; их основу составляли рабочие левых взглядов – коммунисты, социалисты, анархисты. Они давали силовой отпор фашистам. Ведь фашистское движение с самого начала ставило во главу угла насилие. Нужно иметь в виду, что люди, которые вошли в фашистское движение и составили его костяк, были так называемые ex-combattenti – бывшие фронтовики, для которых насилие являлось естественным, привычным делом. Они не просто умели владеть оружием, а были готовы его применить и применяли.

– В этой связи можно ли ставить на одну доску «красных» и «черных»?

– Мы можем провести только некие аналогии с точки зрения тактики борьбы за массы и методов, которыми они пользовались для завоевания власти. Действительно, и те и другие видели своей задачей трансформацию системы силовым путем. Но между собой они были абсолютно антагонистичны. Поэтому на одну доску я бы их не ставил.

«Черные» против «красных»

– «Поход на Рим» и захват власти осуществила маргинальная структура, которая блефовала, или же сила, которая уже овладела умами?

– К октябрю 1922 года фашистское движение, как раковая опухоль, расползлось по всей стране. То, что зародилось в Милане в марте 1919 года, превратилось в сотни организаций, потому что почва для этого была очень благодатной и лозунги, с которыми шли фашисты, встречали понимание. Один из глубоких исследователей итальянского фашизма Борис Лопухов сравнил программу фашистов с пушкой, которая вращается вокруг своей оси и, вращаясь, стреляет во все стороны, попадая во все социальные группы. Рабочим был обещан восьмичасовой рабочий день, крестьянам – земля. Прочитав фашистскую программу, многие говорили: «О! Да, это то, что мне надо. Я готов с ними идти».

Ядро фашистского движения составляли люди, которые оказались не у дел после Первой мировой и у которых были разбиты вдребезги надежды на будущее. Они были никому не нужны, оказались выброшенными за пределы устойчивой социальной позиции. И они увидели в этой программе четкую реализацию своих требований.

В это время Италия переживала революционный период, который получил название «красное двухлетие». Налицо был мощнейший революционный подъем. Вся Европа тогда грохотала, в том числе под воздействием русской революции. И даже если люди толком не знали, что в России произошло, у них было представление о том, что там выгнали капиталистов и раздали землю крестьянам. Поэтому лозунг «Сделать, как в России» стал чрезвычайно популярен. Конечно, это встревожило всех тех, кто был власть имущим и имущим в прямом смысле слова. Перед ними был выбор. Если революционное движение разрастется и одержит победу, наступит конец их власти и их владению собственностью. Значит, нужна какая-то сила, которая способна этому противостоять. Поскольку левое движение было массовым, ему требовалось противопоставить некую иную тотальную силу, которая могла бы с ним совладать. Фашизм как раз и стал такой силой. Фашисты уже развернули террор: они громили редакции демократических газет, профсоюзы, ячейки коммунистов, социалистов и демократов. Это было откровенное, жестокое насилие.

Муссолини, безусловно, повезло в том, что в правящей элите не было единства мнений по поводу того, как нужно противодействовать наступлению «слева» и наступлению «справа». Кто-то считал, что надо допустить фашизм к власти, но на очень непродолжительное время, чтобы этой дубиной разгромить революционное движение, а дальше спокойно вернуться к нормальной либеральной парламентской системе. Другая часть правящей элиты полагала, что этого будет недостаточно, что следует дать фашизму определенный период, чтобы он навел в стране порядок и установил такой режим, который не позволит впредь развиваться какому бы то ни было революционному движению. При этом и те и другие думали, что фашисты останутся под контролем, но, как мы знаем, ошибались: фашизм претендовал на полную власть.

– А сам «поход на Рим» как вы охарактеризуете?

– «Поход на Рим» был кульминацией борьбы Муссолини за власть. Он понимал, что идет на государственный переворот. Причем успех этого переворота в конечном счете зависел не от фашистов и не от Муссолини, а от позиции правящего класса. Конечно, участники похода – их потом назвали «фашистами первого часа» – были вооружены. Кто-то холодным оружием, у кого-то было огнестрельное, у других – цепи или спицы. Повторюсь, это были люди, готовые к насилию. Но Муссолини колебался, потому что не был уверен в успехе. Он понимал, что достаточно поставить пару полков регулярной армии – и его замысел будет сорван.

– Королю Виктору Эммануилу III предлагали ввести в стране военное положение, но он отказался. Почему?

– На этот вопрос историки отвечают по-разному. Подавляющее большинство сходится в том, что в конечном итоге король внял голосам тех, кто убеждал в необходимости передачи фашистам власти ради укрепления его собственной власти. То есть он делал выбор между плохим и очень плохим. Поэтому Муссолини повезло. Повезло в том, что король в последний момент отказался принять решение о введении военного положения.

Муссолини после ареста швейцарской полицией в Берне. 1903 год

Король Италии Виктор Эммануил III и Бенито Муссолини. 1920-е годы

«Муссолини всегда прав»

– Вы говорили, что Муссолини очень тонко чувствовал настроения масс. В какой мере его режим опирался на личную харизму вождя, а в какой мере – на идеологию?

– Фашизм имел свою идеологию, но для завоевания населения идеологии как таковой недостаточно. Особенно в тот период, когда еще не было таких средств массовой информации, которые можно активно использовать для формирования общественной поддержки. Гораздо большее значение имели не столько идеи, сколько широко распространявшиеся мифы. И на первое место я бы поставил «миф о Муссолини», который транслировался в народ. Разумеется, сам Муссолини имел к нему прямое отношение. Он изначально видел себя деятелем мирового масштаба, человеком, как впоследствии внушалось людям, якобы «ниспосланным Италии Провидением». Это был один из тезисов. Был и другой, который формировал его образ, – «Муссолини всегда прав».

Представьте себе, этот человек в 28 лет, еще не будучи известным политическим деятелем, помимо того, что сам строчил статьи на все полосы газеты La Lotta di Classe («Классовая борьба»), угодил в тюрьму за участие в выступлениях крестьян. В тюрьме он написал первую автобиографию, в которой утверждал, что ему уготована особая роль в судьбе Италии. То есть это мессианство имело место еще в 1911 году. С тех пор он упорно формировал свой образ. Если говорить по существу, то Муссолини действительно обладал феноменальными чертами, но их подбор был очень специфическим. Он был гениальным журналистом, без кавычек, потому что блестяще владел словом и пером. Он был первоклассным оратором-популистом, который знал, чего от него ждут. Именно сочетание этих двух качеств вынесло его на поверхность политической жизни.

– И при этом он все время менял взгляды…

– Да, у него не было устоявшихся политических взглядов. Словами и идеями он жонглировал, как ему хотелось.

– После того как Муссолини пришел к власти, его образ как-то изменился?

– Образ начал обрастать новыми чертами. Муссолини активно этим занимался, прежде всего как журналист. Он создал газету Il Popolo d’Italia («Народ Италии»), ставшую самой популярной в стране. Между прочим, это был основной источник его существования. Да-да, именно его собственная газета, которая приносила ему доход. Муссолини был диктатором, но он не занимался личным обогащением за государственный счет. Он пользовался тем набором материальных преимуществ, которые давала позиция главы правительства. Но жил в основном на зарплату премьера и на доходы от газеты и публикации своих статей в других изданиях.

– На протяжении какого времени?

– На протяжении всей жизни. Вот вокруг него были люди, такие как Марчелло Петаччи, брат его любовницы Кларетты Петаччи, которые спекулировали, брали взятки за назначения, то есть пользовались близостью к дуче. Вокруг него коррупция процветала, но сам Муссолини никогда никем не был обвинен в воровстве государственных денег.

Став премьером, он начал изображать из себя наследника великой Римской империи, то есть человека, который получил все лучшее от римской эпохи. Он лично пошел в массы: стал танцевать с крестьянками, обмолачивать зерно, демонстрировать на пляжах мускулы (он активно занимался физкультурой, поддерживал форму). Если вы посмотрите документальные фильмы тех лет, то увидите Муссолини и на мотоцикле, и на лошади, и на санях. К середине 1930-х годов в Италии уже прочно установился тоталитарный режим и консенсус в обществе по этому вопросу достиг своего пика. Не забывайте, любой тоталитарный режим основан не только на насилии, но и на поддержке со стороны масс.

В этот период Муссолини предстает перед народом как супермен, который ведет Италию в будущее. И не случайно по части имиджа дуче начинают закручивать гайки.

– Что именно вы имеете в виду?

– Например, в газетах было запрещено упоминать о возрасте диктатора. Никто, кроме близких, не знал, когда у него день рождения. Почему? Потому что Муссолини не мог состариться. Он должен был служить символом неувядающей молодости режима. Газеты каждый день получали четкие указания: что писать, что не писать. Вплоть до жестких формулировок: сказать, что дуче четыре часа обмолачивал зерно и ни капли не устал; отметить, что все лучшее, что происходит в Италии, – победа футбольной команды, докеры в порту вовремя завершили погрузку, самолет поднялся в небо и перелетел Атлантику, а в «Ла Скала» с успехом прошла премьера новой оперы – это все благодаря гению дуче.

Вместе с тем появились и результаты. После победы над Эфиопией была провозглашена империя. Италия с меньшими потерями по сравнению с Германией, Соединенными Штатами и другими странами вышла из мирового экономического кризиса. Это произошло благодаря активному вмешательству тоталитарного государства, которое скупало банки, поддерживало тонущие предприятия, контролировало цены. Муссолини начал осуществлять крупные проекты типа строительства автострад. Как и обещал, он добился того, чтобы вечно опаздывающие итальянские поезда приходили по расписанию…

Шовинистический угар, связанный с провозглашением империи в 1936 году, захлестнул страну. Он затронул и тех людей, которые были антифашистами. Даже бывшие сенаторы-либералы в ходе кампании «Золото – родине» отдавали свои сенаторские знаки. Женщины, которые жертвовали обручальные кольца, взамен получали оловянные как символ преданности режиму. Это был апогей консенсуса. Более того, Муссолини имел наглость в это время уравнивать себя с королем. Учредив должность первого маршала империи, он одновременно присвоил ее себе и королю, став таким образом с ним на одну доску. Это был пик популярности дуче.

Бенито Муссолини, Адольф Гитлер, переводчик Пауль Шмидт и премьер-министр Великобритании Невелл Чемберлен на Мюнхенской конференции. 1938 год

Трансляция речи Муссолини о создании Итальянской империи в Милане. 1936 год

Восток и Запад

– Каким было отношение Муссолини к Советскому Союзу и Советского Союза к Муссолини?

– У нас в учебниках пишут о череде признаний СССР западными странами, которая началась в 1924 году. И первой в феврале 1924-го СССР признала Великобритания, где на выборах победили лейбористы. В реальности дело обстояло так. Советское правительство объявило «премию за смелость»: СССР обещал первому признавшему его западному государству серьезный набор конкурентных преимуществ – своего рода режим наибольшего благоприятствования в торговле. Муссолини польстился на эту премию и дал команду своему дипломатическому и торговому корпусу подготовить все для того, чтобы ее получить. И тут вдруг после победы лейбористов на выборах ему поступает информация из Лондона о том, что англичане тоже хотят признать СССР, но просят Муссолини подождать и обмануть большевиков: в один день вместе признать их режим и таким образом обеим странам взять премию. Дуче, понимая, что с Англией надо выстраивать систему отношений (а это был хороший повод пойти ей навстречу), согласился. На следующий день из газет он узнает о том, что Англия признала СССР и в одиночку получила «премию за смелость».

Тем не менее в 1924 году Италия признала Советский Союз. Были установлены дипломатические отношения. В сентябре 1933-го был заключен договор о дружбе, ненападении и нейтралитете. Кроме того, развивались культурные связи, на кинофестивале в Венеции показывали советские фильмы. Да, к тому времени Муссолини уничтожил коммунистическую оппозицию у себя в стране, загнав ее в подполье. Но на межгосударственном уровне он был абсолютным прагматиком. В СССР приезжали торговые делегации из Италии, а наши ездили туда. Государства активно взаимодействовали.

– А как отнеслись к Муссолини западные демократии?

– Многие из них его приветствовали, хотя сейчас не хотят признавать это. Уинстон Черчилль называл его «гением латинской расы». Думаю, в их переписке, о которой хорошо известно и которую во время освобождения Италии англичане активно искали, было немало и других хвалебных слов в адрес дуче. Почему? Прежде всего потому, что Черчилль люто ненавидел коммунизм и не скрывал этого. Хотя он считал, что Гитлер хуже Сталина, коммунизм воспринимал как заразу, от которой надо избавляться. Сначала от нацизма, потом от коммунизма. И в этом смысле борьба Муссолини с коммунистами, конечно, Черчиллем приветствовалась.

– То есть борьба без нацистских крайностей и без нацистских геополитических устремлений?

– Да. Ему импонировало главным образом то, что Муссолини навел в стране порядок, подавив активность людей, несущих «красную угрозу». Поэтому западные лидеры дуче сразу приняли, а он очень хотел быть равным с ними. Мюнхенский сговор – лучшее тому подтверждение, потому что формально выходило так, что Англия и Франция приняли его посредничество. Правда, это посредничество было не столько им инициировано, сколько допущено немцами…

В какой-то момент казалось, что Муссолини наконец-то встал вровень с европейскими лидерами. Но за его спиной была слабая Италия. И это ощущение собственной слабости и желание быть ровней со всеми являлось тем внутренним противоречием, которое сильно угнетало дуче.

Уже в начале 1940-х годов, после вступления Италии во Вторую мировую войну, он говорил об итальянцах с большим презрением: «Это стадо овец, которое я должен пинками гнать в бой». В этом проявлялось его глубочайшее разочарование. Он считал явной исторической несправедливостью, что ему, творцу и пророку «фашистской религии», была уготована незавидная участь править таким народом. В отличие от несостоявшегося живописца Адольфа Гитлера, которому достались немцы с их военной дисциплиной, оборонной мощью, ресурсами и прочим.

Адольф Гитлер и Бенито Муссолини приветствуют с балкона «Фюрербау» ликующую толпу на Кёнигсплац. Мюнхен, 1937 год

Дуче и фюрер

– Сравнение было не в его пользу?

– В конце 1930-х годов он страшно страдал из-за того, что ему не удалось сделать из итальянцев и Италии то, что сделал Гитлер из немцев и Германии.

– А что это значит?

– Сделать их великими, мощными. В 1937 году Муссолини впервые нанес официальный визит в Германию. До этого у них с Гитлером были сложные отношения. После провала Мюнхенского путча 1923 года сидевший в тюрьме начинающий политик Гитлер в своих письмах просил Муссолини прислать свою фотографию, но дуче даже не отвечал на его письма. Кем был для него в тот период этот несостоявшийся живописец?

– А Муссолини уже был премьер-министром Италии.

– Более того, он считал себя человеком, который открыл перед Италией путь к величию. Поэтому дуче не обращал на Гитлера никакого внимания. Начал обращать лишь с начала 1930-х годов, когда нацисты в Германии стали одерживать электоральные победы, у них появились успехи. Муссолини и Гитлер лично познакомились только в 1934 году под Венецией. У них была четырехчасовая беседа, в ходе которой Муссолини говорил ожидавшим его людям, что Гитлер – сумасшедший, который пересказывает «Майн кампф».

В том же 1934-м у них был конфликт из-за Австрии. Тогда Гитлер впервые попытался осуществить ее аншлюс, но Муссолини отдал приказ подтянуть несколько дивизий на перевал Бреннер. И Гитлер был вынужден отступить, не пошел на обострение…

А в 1937 году дуче поехал в Германию и увидел ее мощь. Ему устроили грандиозный прием, который никогда никому до той поры не устраивали. Два поезда ехали параллельно, вдоль дороги стояли шеренги эсэсовцев. На стадионе, несмотря на дождь, собрался миллион человек. Муссолини показали оружейные заводы в Гессене, парады современной военной техники. Дуче был ошеломлен могуществом Германии, он понял, что эта страна будет господствовать в Европе. И в этот момент он принял окончательное решение встать на ее сторону. У Муссолини возникла идея «параллельной войны»: Гитлер забирает Центральную и Западную Европу, а на юге то же самое делает Муссолини – имелись в виду Средиземноморье и Адриатика. Ему мало было Эфиопии. Имперские амбиции толкали дуче дальше. Он хотел отхватить свой кусок пирога. Шовинистическая, реваншистская идеология и желание постоянно подтверждать собственное величие и некое величие нации толкали его на путь территориальных захватов, что в конечном счете и привело Италию к национальной катастрофе…

– В какой мере Гитлер подражал Муссолини?

– Что касается внешней политики, то Гитлер заранее даже не информировал Муссолини о своих намерениях, хотя по «Стальному пакту», заключенному в мае 1939 года, стороны должны были согласовывать свои действия. О том, что происходит, Муссолини, как правило, узнавал постфактум: либо от посланцев из Берлина, либо вообще из газет. Кстати, во многом в отместку за такое отношение к себе дуче напал на Грецию, не поставив в известность Гитлера: «Пусть он знает, что я тоже могу». Правда, с захватом Греции ничего не получилось – и ему пришлось просить фюрера о помощи…

Впрочем, когда Гитлер информировал Муссолини о нападении на Советский Союз, он признался: «Я помню, что без черной рубашки не было бы коричневой». Тем самым фюрер говорил о том, что прародителем фашистского движения является Муссолини, и Гитлер всегда это подчеркивал. Кстати, впоследствии он подталкивал Муссолини к принятию расовых законов, то есть к движению в сторону нацизма. К тому, чего не было в итальянском фашизме вплоть до второй половины 1930-х годов. Наконец в 1938-м дуче принял целую серию расовых законов, которые ущемляли евреев в правах: отдельные школы для детей, запрет занимать командные должности в армии, преподавать в университетах и другие ограничения. Это коснулось примерно 50 тыс. итальянских еврейских семей.

Конечно, речь не шла о концлагерях и газовых камерах. Муссолини избегал массовых репрессий вплоть до своего свержения в июле 1943 года. Он был арестован по приказу короля, но немцы его освободили и вывезли в уже оккупированную ими Северную Италию, где создали марионеточный режим, который проводил куда более жестокую политику в отношении всех антифашистов. Но это уже не являлось политикой Муссолини, который был подавлен «изменой» подданных и все больше отходил от дел. Что не спасло его от мести итальянцев, которые возлагали на него – причем совершенно справедливо – вину за все пережитые в годы войны страдания и жертвы.

Захваченные при облаве мирные жители перед палаццо Барберини в Риме. Март 1944 года