Следствие ведет кинокамера

Фильм-размышление, фильм-предупреждение – так называют картину режиссера Михаила Ромма «Обыкновенный фашизм», пожалуй, самую известную отечественную документальную киноленту послевоенного времени

Все началось с того, что сценаристы Майя Туровская и Юрий Ханютин обратились к Михаилу Ромму с идеей снять фильм о том, как в немецком игровом кино отразились постулаты нацизма. Ромма идея заинтересовала, но он сразу переиначил ее, почти отказавшись от цитат из игрового кино. Он стал создавать совсем другую картину – свою.

Без декораций

Классик советского экрана, выдающийся режиссер и педагог, лауреат пяти Сталинских премий… Для многих было неожиданностью, что в середине 1960-х он обратился к жанру документального кино. Почему? Ромм стал замечать, что через 18 лет после Победы для молодых людей, в том числе для его студентов, фашизм стал абстракцией, параграфом из учебника. А он считал, что этот опасный недуг человечества не побежден, и видел его ростки в мракобесии и жестокости, в политической демагогии и простой обывательской черствости, которой еще немало на земле. «Это не история, это живет и сегодня», – настаивал Ромм.

Он решил показать физиологию фашизма, его корни, продемонстрировать, как на первый взгляд безобидные политические игры оборачиваются мировой трагедией. Таков один из его героев – «первый фашист», Бенито Муссолини. Камера ведет беспристрастное следствие и разоблачает его маниакальное властолюбие. Фильм выполнен в аскетической эстетике. Никаких декораций, никаких постановочных сцен и мультипликации. Только документальные съемки того времени – любительские и профессиональные. Фотографии, плакаты, съемки в музеях. И – голос за кадром.

Ромму было из чего выбирать. Фашисты любили и фотографироваться, и запечатлевать на пленку свои «исторические» вехи. В 1945 году Красная армия конфисковала в Рейхсфильмархиве два миллиона метров кинопленки. К этому можно добавить и испанскую, итальянскую, британскую, американскую хронику того времени. Многое режиссеру удалось добыть и в командировках – в Германии, в Польше. Важным открытием стали ранее неизвестные кадры выступления Йозефа Геббельса на фоне костра из книг Маркса, Гейне, Толстого. Ценнейший фотоархив удалось найти в Освенциме – бывшем лагере смерти.

«Из огромного количества материала мы отобрали то, что показалось нам самым поразительным, что дает нам возможность вместе с вами поразмышлять», – вспоминал Ромм, разделивший архив на 120 тем: «Кричащие "Зиг хайль!"», «Молчащие», «Думающие», «Геббельс», «Муссолини»… Его интересовала не хронология взлета и падения «коричневых», а психология бесчеловечного мировоззрения, которое овладевает умами. Такова логика фильма.

Иногда «Обыкновенный фашизм» представляют как завуалированное разоблачение советского режима. Это конъюнктурная трактовка. Как и легенда о том, что секретарь ЦК по идеологии Михаил Суслов, посмотрев картину, вкрадчиво спросил режиссера: «Михаил Ильич, за что же вы нас так не любите?» Не было такого вопроса.

Ромм показывал, что бацилла фашизма опасна для любого общества. Некоторые нацистские реалии напоминали Советский Союз – например, культ личности вождя. Но не менее очевидны и параллели с западным миром, которые проявились и в цинизме «промышленных королей», ощущавших себя хозяевами жизни, и в экзальтации крайне правых, таких как американские куклуксклановцы, и в презрении к «маленькому человеку» – вот уж чего точно не было в СССР. Как не могло быть и высокомерного самовосхваления в стиле Адольфа Гитлера, говорившего: «Моя мать была обыкновенной женщиной, но она подарила Германии великого сына». Все это есть в фильме, где искривленному – фашистскому – мировоззрению противопоставлено величие человечности, которую невозможно затоптать и расстрелять. В одном из эпизодов фильма Ромм говорит: «Но даже в гетто ребенок творил. Не было карандаша – рвал фигурки из бумаги. <…> Дети рисовали. Вспоминали прошлое. И прошлое казалось им светлым. Ведь ребенок-то рожден для счастья». В кадре – рисунки детей. Их уничтожил «обыкновенный фашизм», который на наших глазах превратился в машину по перемалыванию людей.

Михаил Ромм 1965 год

Двадцать лет спустя

Очень важно, что собеседником кинозрителей в этом фильме стал не диктор, не актер, но автор и режиссер – сам Ромм, хотя рассматривали кандидатуры и Юрия Левитана, и Иннокентия Смоктуновского, и даже немецкого певца-антифашиста Эрнста Буша. Но здесь необходим именно хрипловатый голос Ромма, его едкая интонация, его ирония, которой иногда помогал монтаж, крупные планы. Так Ромм комментировал витийствующего Муссолини: «Хорош!» Дуче выглядит как комический персонаж, карикатурный позер, но за этим лицедейством стоит выстраивание бесчеловечной, кровавой системы. И нужно ощутить, какой трагедией оборачивается игра на низменных чувствах народных масс.

Героями фильма стали не только вожди, но и обыватель – итальянский, немецкий, который заражался вирусом фашизма, с ликованием реагировал на победы своих дуче и фюреров, а потом, по выражению Ромма, «превращался в навоз для Третьего рейха».

Фильм вышел на экраны крайне своевременно – через 20 лет после Победы, когда многие стремились узнать документальную правду о войне, о ее предпосылках, об идеологии наших противников. Редчайший случай: длинный двухсерийный документальный фильм прошел по всему миру. Среди его наград – «Золотой голубь» на VIII Международном фестивале документального и анимационного кино в Лейпциге, специальный приз жюри на Всесоюзном кинофестивале в Киеве. В советском прокате фильм посмотрело более 20 млн человек – это рекорд для документального кино. В Германии авторам «Обыкновенного фашизма» устраивали овации – и в ГДР, и в ФРГ. Европейские журналисты удивлялись, что в советском антифашистском фильме «нет ни одного антинемецкого высказывания». Они плохо знали нашу страну, которая еще в 1942 году провозгласила: «Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остается».

Куда глубже оказался отзыв итальянского журналиста Аугусто Панкальди: «Фильм выходит за рамки своего названия и заставляет нас задуматься не только об ошибках немецкого народа, но и над всем тем, что в нашей повседневной жизни унижает и умаляет человеческое достоинство, культуру, свободу, – над всякого рода мистификациями и мифами, скрытыми семенами, которые, попав на благоприятную почву, могут породить еще раз зло, от которого человечество освободилось очень дорогой ценой».

Фильм Ромма и в наше время оказывает сильное воздействие на зрителей – он не только вызывает сочувствие к павшим в борьбе с фашизмом, но и заставляет задуматься о природе этого страшного явления. И о том, как ему противостоять. Это, к сожалению, актуально и в ХХI веке. Такие тенденции, как оправдание коллаборационистов и тех, кто заодно с гитлеровцами сражался за «коричневую идею» национального превосходства, можно наблюдать и на Украине, и в Румынии, и в странах Прибалтики – вплоть до торжественных маршей бывших эсэсовцев и бандеровцев. Голос Ромма остается одним из противоядий, без которых «обыкновенный фашизм» мог бы стать еще опаснее.

 Евгений ТРОСТИН