Побоище на Калке

Схватка русских с татарами. XIII век. Худ. С.Н. Архипов. 1916 год

Печально знаменитая битва на Калке – прелюдия тех страшных событий, которые обрушатся на русские земли всего полтора десятилетия спустя. Увы, полученный тогда урок не был усвоен русскими князьями – ни теми, кто уцелел в жестоком побоище, ни теми, кто узнал о случившейся трагедии позже.

Можно ли было избежать этой битвы? Наверное, да. Судя по всему, русские земли не являлись на тот момент целью монголов. Поход Джебе и Субедея – лучших военачальников Чингисхана – изначально был частью военной кампании против хорезмшаха Мухаммеда, правителя могущественного государства в Центральной Азии. Преследуя остатки его войск, тумены под командованием Джебе и Субедея вторглись в Иран, затем, сея повсюду разрушения и смерть, прошли Северный Азербайджан, Грузию и нанесли жестокое поражение сначала аланам («ясам») – предкам нынешних осетин, а затем кипчакам (половцам) – давним соседям и попеременно то противникам, то союзникам русских.

«Их же толком никто не ведает»

К началу XIII века судьбы половцев и русских тесно переплелись между собой. Многие русские князья и половецкие ханы находились в родстве или свойствé друг с другом, половцы давно уже стали непременными участниками кровавых междоусобиц на Руси. И именно в русские земли хлынул поток беженцев из разоренной монголами Половецкой степи.

На Руси о случившемся уже знали. И о том, что неведомые завоеватели покорили многие страны, а потом перебили «половец безбожных множество», и о том, что в схватках с ними пали первейшие из половецких «князей» – Юрий Кончакович и Даниил Кобякович (их «русские» имена – лишнее свидетельство прочности русско-половецких связей).

В Галич, ища спасения, прибыл могущественный половецкий хан Котян. Он приходился тестем галицкому князю Мстиславу Мстиславичу, вошедшему в историю с прозвищем Удатный (то есть Удачливый), – сильнейшему из тогдашних князей Южной Руси. Прибыл, естественно, не с пустыми руками. «И дары принес многие – коней, и верблюдов, и буйволов, и девок. И одарил князей русских, говоря так: "Сегодня нашу землю отняли, а завтра ваша взята будет!"», – свидетельствует Новгородская первая летопись. К этим словам Котяна и Мстислав Галицкий, и другие князья отнеслись со всей серьезностью.

Что за враг противостоял им, на Руси не вполне понимали. Само появление этого жестокого врага внушало летописцам ужас, заставляло вспомнить древние пророчества о близящемся конце света. «…По грехам нашим пришли языки незнаемые, их же толком никто не ведает, кто такие, и откуда пришли, и каков язык их, и какого племени, и какая вера их», – записывал новгородский книжник. Имя, под которым монголы были известны, – татары – само по себе звучало устрашающе.

По инициативе Мстислава Галицкого князья съехались в Киев. На «снеме» (съезде) присутствовали и два других Мстислава – «старшие» русские князья Мстислав Романович Киевский и Мстислав Святославич Черниговский, а также «младшие» – Владимир Рюрикович Смоленский, Даниил Романович (будущий знаменитый Даниил Галицкий), Михаил Всеволодович (будущий князь-мученик Михаил Черниговский) и многие другие.

Общий приговор звучал так: лучше встретить врага на чужой земле, нежели на своей. А Мстислав Мстиславич, хорошо знавший повадки половцев и сознававший возможные последствия их подчинения татарам, добавил еще один аргумент: «Если мы, братья, сим [половцам. – А. К.] не поможем, то пристанут к тем [к татарам. – А. К.], и у тех еще бóльшая сила будет!» И он был прав, ибо монголы всегда включали отряды из покоренных ими народов в состав своего войска, отчего войско это по мере захвата новых земель становилось многочисленнее и сильнее.

Из «старших» русских князей на киевском съезде не было только великого князя владимирского Юрия Всеволодовича. За ним посылали и просили у него помощи, но Юрий, занятый в то время больше новгородскими делами, отправил с дружиной лишь своего племянника, 14-летнего ростовского князя Василька Константиновича. Однако и тот к месту битвы явиться не успел.

«А мы вашей земли не занимали»

В апреле 1223 года огромное русско-половецкое войско двинулось вниз по Днепру. Численность его по-разному определяется историками. Называют цифры и в 100, и даже в 150 тыс. человек, но это, по-видимому, сильное преувеличение. Более реальными выглядят цифры, приведенные современным исследователем Романом Храпачевским: по его расчетам, численность объединенного войска составляла 40–45 тыс. человек. Но и в этом случае оно заметно превосходило два монгольских тумена, насчитывавших от 20 до 30 тыс. воинов. Зато монгольское войско было гораздо более организованным, лучше вооруженным, а его предводители во время предшествующих походов накопили громадный опыт.

Русские князья впервые имели дело с таким противником. Ни о тактике монголов, ни о приемах ведения ими боя они не знали. Не знали и о том, как вести себя с монгольскими послами. По рассказу Новгородской первой летописи, татары дважды присылали к князьям послов, отговаривая их от сражения. В первый раз – когда русские были еще на Днепре, у Зарубского брода, напротив устья реки Трубеж, то есть на своей земле. Летописец передает слова послов: «Вот слышим, что идете против нас, послушавши половцев. А мы вашей земли не занимали, ни городов ваших, ни сел ваших, и не на вас пришли. А пришли, Богом посланные, на холопов и на конюхов своих, на поганых половцев. А вы заключите с нами мир: если прибежит кто к вам, бейте их, а добро берите себе. Слышали ведь мы, что и вам они много зла причинили, – потому мы и бьем их!»

Как видим, послы были хорошо осведомлены об отношениях между половцами и русскими. Это не удивляет: монголы всегда тщательно готовились к предстоящим войнам и уделяли большое внимание разведке и сбору информации. И «половецкую карту» они разыгрывали перед русскими весьма умело. (Очень похоже, кстати, что монголы будут разыгрывать ее и перед владимиро-суздальским князем Юрием Всеволодовичем 15 лет спустя, накануне нашествия на Северо-Восточную Русь, тоже уверяя его, что их следующий удар придется не по Руси, а по Венгрии, куда хлынут остатки половцев во главе с тем же Котяном. И кажется, князь Юрий тогда поверит им.)

Не исключено, что весной 1223 года – в отличие от зимы 1237/38 года – монгольские военачальники были искренни, отговаривая русских князей от помощи половцам: русские земли действительно были им не нужны. Но в их словах легко можно было расслышать и лукавство, военную хитрость. Ведь точно так же, как с русскими, они совсем недавно повели себя с самими половцами. Накануне нападения на страну аланов, бывших в союзе с половцами, монголы обещали последним мир, увещевая их почти теми же словами, что и русских: «Мы и вы – одного племени и происходим из одного рода, а аланы нам чужие. Мы с вами заключим договор, что не причиним друг другу вреда…» А затем, разбив аланов, обрушились на половцев. Вероятно, эта история была хорошо известна русским, почему они и отвергли посулы татар. Но не просто отвергли – их послы были убиты.

Убийство послов всегда – а в глазах монголов особенно – расценивалось как тягчайшее преступление. Тем не менее монгольские военачальники прислали новое посольство, теперь уже угрожая русским: «…послушали половцев, и послов наших перебили, и идете против нас – так идите, а мы вас не трогали…» Так столкновение двух армий стало неизбежным.

Субедей. Китайский рисунок. XVI век

«И прогнали далеко в поле»

К тому времени объединенное войско продвинулось уже далеко вглубь Половецкого поля. Первое столкновение с монгольским авангардом закончилось победой русских. Видимо, им показалось, что враг не так страшен, как рассказывали о нем. И, воодушевленные успехом, они повели себя точно так же, как привыкли действовать в войнах с половцами, – поспешили не упустить богатую добычу («сайгат»): «…стрелки же русские победили их, и прогнали далеко в поле, побивая, и захватили скот их… так что всем воинам достался скот их». Вряд ли это способствовало укреплению боевого духа. Бóльшую часть войска раздел «сайгата» наверняка задержал.

В течение следующих восьми дней (согласно сведениям летописцев) русские двигались по следам отступивших татар, пока не встретились сначала с их передовыми отрядами («сторóжей»), а затем и с основными силами. Для преследователей «это было совершенно неожиданно, потому что они считали себя безопасными от татар, будучи уверенными в своем превосходстве над ними» – так описывал ключевой момент похода Джебе и Субедея современник событий арабский историк Ибн ал-Асир.

Это была обычная тактика монголов – ложным отступлением заманивать противника на выгодные для себя позиции. За два года до битвы на Калке те же Джебе и Субедей разгромили таким образом сильное грузинское войско на реке Дзегамчай (притоке Куры): первоначально отступив, они окружили войско грузинского царя Георгия IV Лаши и перебили до 30 тыс. его воинов. Тот же прием нашел применение и на этот раз.

К тому же единого командования у союзного войска не было. Даже отдельные дружины русских князей предпочитали действовать сами по себе, ибо князья в большинстве своем не слишком доверяли друг другу. Что уж говорить об их взаимодействии с половецкими отрядами! Оно отсутствовало напрочь.

После битвы татары устроили пир, сев на доски, которые положили на пленных русских князей. Лицевой летописный свод. XVI век

«За грехи наши вложил Бог недоумение в нас; и погибло бесчисленное множество людей; и были вопль, и плач, и печаль по городам и по селам»

«И бысть сеча зла и люта»

Сама битва произошла 31 мая на реке Калке. Точное место сражения не определено. Более того, точно неизвестно даже, что за река скрывается под летописным именем. По мнению большинства историков, Калка – это нынешний Кальчик, правый приток реки Кальмиус, впадающей в Азовское море, а местом расположения русского лагеря признается район так называемых Каменных Могил (на территории нынешней Донецкой Народной Республики). Хотя в исторической литературе высказывались и высказываются и другие суждения на сей счет.

Исход битвы хорошо известен: русские дружины, действовавшие несогласованно друг с другом, потерпели страшное поражение. «И бысть сеча зла и люта», – по словам новгородского летописца. Первыми под ударами монголов бежали половцы, «потоптавши станы русских князей» и расстроив их ряды. За Днепр бежал и Мстислав Удатный, который, первым вступив в битву, ничего не сказал об этом двум другим Мстиславам, ибо «была между ними распря великая». А ведь речь идет о самом опытном и успешном из тогдашних русских князей! Много мужества и отваги показал зять Мстислава Удатного Даниил Романович: раненный в грудь, он даже не ощутил раны, «буести ради и мужества», ибо «крепок был на брань». Галицкий летописец, писавший о битве спустя несколько десятилетий и особо прославлявший подвиги своего князя Даниила, выделял также его двоюродного дядю Мстислава Ярославича Немого и Олега Курского. Но и им тоже пришлось бежать с поля боя.

Мстислав Романович Киевский со своей дружиной и дружинами двух других князей – своего зятя Андрея и Александра Дубровицкого – остался на месте, «на горе над рекою над Калком, бе бо место то камянисто», и устроил вокруг «город» – ограду из камней и кольев. Монголы – или, точнее, те из них, кто не принял участия в преследовании бежавших с места сражения половцев и русских, – три дня осаждали княжеский лагерь и взяли его хитростью. Оказывается, на их стороне воевали и русские отряды – так называемые «бродники», исторические предшественники казаков (название «бродники», по всей вероятности, происходит от глагола «бродить»). Их воевода, некий Плоскиня, целовал князьям крест на том, что монголы не тронут их, а отпустят за выкуп. Увы, это была ложь. Участь трех русских князей оказалась ужасной: монголы «издавиша» их – положили живыми под доски, на которые сами сверху «седоша обедати». То была одна из изощренных казней, применявшихся ими в отношении преступников, – вероятно, князья были преданы ей в возмездие за убийство послов. Простые же воины были все перебиты.

Погибло и большинство других участников битвы. Бежавших с поля боя князей монголы гнали «до Днепра», и из их числа были убиты шестеро (летописец называет их поименно), включая и Мстислава Черниговского. «А прочих воинов каждый десятый вернулся восвояси, а иных половцы убили за коня, а иного за порты. И так за грехи наши вложил Бог недоумение в нас; и погибло бесчисленное множество людей; и были вопль, и плач, и печаль по городам и по селам», – рассказывает Новгородская летопись.

«Куда опять делись…»

Продвигаться вглубь страны монголы не стали. Завоевание Руси было еще впереди. Пока же они дошли до Новгорода Святополчего – города на Витичевском холме на правом берегу Днепра. 

Весть о чудовищном поражении русских достигла других стран, соседей Руси. Здесь масштабы катастрофы преувеличивали многократно. Ливонский хронист Генрих писал о том, что убито было у русских свыше 100 тыс. человек и более 50 князей; по словам Ибн ал-Асира, разорению подверглась бóльшая часть страны. Но самим русским казалось, что страшный враг исчез навсегда. Сегодня, зная о последующей судьбе Руси, удивительно читать заключительные строки летописного рассказа о Калкском побоище: «Татары же возвратились от реки Днепр. И не ведаем, откуда пришли и куда опять делись. Бог ведает, откуда пришли на нас за грехи наши».

Но завоеватели отнюдь не забыли о русских землях. Поход Джебе и Субедея на запад позволил им лучше понять, какие народы там обитают и какие силы потребуются для полного их покорения. А покорить по велению Чингисхана монгольским ханам надлежало весь мир!

На Востоке все делается неспешно. В 1234 году на другом конце великого Евразийского материка завершилась долгая Китайская война, начатая еще Чингисханом (сам он умер осенью 1227-го). Это событие в конечном счете решило участь многих стран и народов, в том числе и Руси. Ибо монголы высвободили силы для похода на запад, в Восточную и Центральную Европу. Осенью 1235 года на курултае (съезде монгольской знати) было принято решение о Западном походе войск во главе с внуком Чингисхана Батыем, и среди тех народов, которые предстояло завоевать, были названы и «орусут» (русские)…

Так начиналась новая, едва ли не самая черная страница в истории Руси – эпоха монгольского нашествия. 

Что почитать?

Каргалов В.В. Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси. Феодальная Русь и кочевники. М., 1967

Храпачевский Р.П. Армия монголов периода завоевания Древней Руси. М., 2011