Фактор великих держав

В XIX веке в давнее русско-османское противоборство стали активно вмешиваться европейские державы. О том, какими были последствия этого вмешательства, «Историку» рассказал автор четырехтомной «Истории внешней политики Российской империи», кандидат исторических наук Олег Айрапетов

Беседовал Олег Назаров

После победы над наполеоновской Францией положение Российской империи в мире изменилось. Если до этого, ведя свои войны с Турцией, Россия зачастую находилась на периферии конфликтов между великими державами и была лишь желанным союзником для любой коалиции, то теперь она сама заняла важное место на международной арене. Это многих напугало, создав почву для объединения главных участников европейского политического концерта на антироссийской основе. Ключевую роль играла Великобритания, заинтересованная в турецком рынке и стремившаяся к захвату Египта. Лондон хотел поставить Оттоманскую Порту под свой полный контроль, чего долго не понимал император Николай I.

Олег Айрапетов

Провокация «Виксена»

– Заключенный 26 июня 1833 года Ункяр-Искелесийский договор давал России право требовать от Турции закрытия Черноморских проливов для прохода военных кораблей других стран. Когда и почему это право было утрачено?

– Договор заключался сроком на восемь лет, и в 1841 году мог быть пересмотрен. Он стал высшим достижением России в отношениях с Турцией, фактически закрыв Черное море для иностранных флотов. Именно поэтому Великобритания и Франция отказывались его признавать. Несогласие Лондона с положениями Ункяр-Искелесийского договора проявилось в провокации. В ноябре 1836 года русский военный бриг «Аякс» под командованием капитан-лейтенанта Николая Вульфа в бухте Суджук-Кале [ныне Цемесская, или Новороссийская. – «Историк»] задержал британскую шхуну «Виксен» с грузом соли, которая являлась контрабандой. Отправку «Виксена» организовал первый секретарь британского посольства в Константинополе Дэвид Уркварт. Владелец шхуны получил инструкцию двигаться именно в район Суджук-Кале, где встреча с русскими крейсерами была практически неминуема. Шхуну конфисковали и передали в состав Черноморского флота России, а ее экипаж отправили в Константинополь.

Как и рассчитывали организаторы провокации, за этим последовало резкое ухудшение русско-британских отношений. Лондон заявил, что, придерживаясь принципа свободы судоходства, считает себя вправе посылать в Черное море и военные корабли. Николай I приказал привести флот и армию в состояние повышенной боевой готовности. К апрелю 1837 года военная тревога была снята, так как Лондон тогда не нашел себе союзника для конфликта с Россией. Однако на смену англо-российскому сотрудничеству периода Наполеоновских войн пришла конфронтация.

Впрочем, противоречия возникли и между Лондоном и Парижем. Они проявились во время Турецко-египетской войны 1839–1841 годов, которую начали турки. В июне 1839-го в первом же крупном сражении при Незибе[ныне Низип, Турция. – «Историк»] армия Османской империи была разгромлена. Через неделю ее флот перешел на сторону правившего Египтом паши Мухаммеда Али. Вскоре в конфликт вмешались ведущие европейские державы. Представители Великобритании, России, Австрии, Пруссии и Турции собрались в Лондоне, куда не позвали французов. Желая углубить англо-французские противоречия и понимая, что в 1841-м турки откажутся от Ункяр-Искелесийского договора, русские послы заявили, что готовы к его пересмотру. Сохранить договор все равно бы не удалось. Состояние Черноморского флота России было таким, что строить стратегические планы по выходу в Средиземное море и ведению там активных действий не приходилось.

В июле 1840 года пять держав подписали так называемую первую Лондонскую конвенцию. По ней египтяне должны были вернуть Турции флот и вывести войска с ее территории. Мухаммед Али признавался данником турецкого султана, на Египет распространялись все договоры Османской империи с другими странами. Поначалу паша, рассчитывавший на поддержку французов, не принял ультиматума европейских держав, но в конце концов ему пришлось подписать капитуляцию. В июле 1841 года с участием Франции была заключена вторая Лондонская конвенция, регламентировавшая режим проливов и ликвидировавшая преимущество России.

Золотой Рог. Худ. И.К. Айвазовский. 1895 год

«Египет за проливы»

– Почему Петербургу не удалось сыграть на англо-французских противоречиях?

– Николай I переоценил остроту противоречий между Лондоном и Парижем. Отношения между ними были очень плохими, но в 1848 году во Франции произошла революция, монархия рухнула. Англо-французские отношения возобновились с чистого листа. Одновременно с этим серьезно менялась и природа экономических отношений на Балканах и в районе проливов.

– Что изменилось?

– Во-первых, начался процесс внедрения Великобритании и Франции в сферу государственных финансов Османской империи, которая впервые прибегла к внешним займам. Во-вторых, изменился баланс турецкой внешней торговли. Если еще в начале 1830-х Россия была одним из ведущих торговых партнеров Турции, то к началу 1850-х первые позиции захватили Великобритания и Австрия. Российская империя в торговом и финансовом отношении проигрывала англичанам, которым турки открыли свои рынки. Вслед за этим падало и политическое влияние Петербурга в регионе.

Кроме того, Великобритания, будучи промышленной страной, зависела от ввоза хлеба. Она являлась основным покупателем русского хлеба. Англичане были заинтересованы в диверсификации источников хлебного импорта. Поскольку хлеб к ним поступал также из Дунайских княжеств – Валахии и Молдавии, то русский контроль над судоходным устьем Дуная их категорически не устраивал.

Николай I после Лондонских конвенций и венгерских событий 1849 года пребывал в уверенности, что с англичанами удастся договориться по принципу «Египет за проливы». Однако Великобритания делиться с Россией своим почти монопольным положением в Османской империи не хотела. В результате очередная русско-турецкая война превратилась в войну России с коалицией государств.

Россия против Турции и Европы

– Можно ли было избежать Крымской войны?

– По большому счету, это была попытка военным путем добиться внешнеполитического реванша в регионе, где Российская империя теряла экономические и финансовые позиции. Николай I войны не желал. Он хотел продемонстрировать силу, чтобы добиться каких-то решений, которые подняли бы авторитет России. Архитекторами этой войны были в первую очередь англичане, а затем французы. Интерес Великобритании заключался во всем рынке Османской империи. Франции же нужна была маленькая победоносная война, которая усилила бы только что установившийся режим Наполеона III.

– Под какими лозунгами европейские державы пришли на помощь туркам?

– Под лозунгом укрепления независимости Турции. В результате уже к 1857 году она стала крупнейшим должником Великобритании и Франции. И потом эта ситуация лишь усугублялась. Война за независимость привела Османскую империю к финансовой зависимости.

– Англичане ведь и спровоцировали Турцию занять жесткую позицию по отношению к России?

– Да. Хотя поводом к Крымской войне стал спор о покровительстве над Святыми местами Палестины, возбужденный еще в 1850 году Францией. Требуя допущения католиков в некоторые из них, уже предоставленные православной церкви, Париж угрожал блокадой проливов, что являлось нарушением Лондонской конвенции 1841 года. К тому времени Турция действительно была «больным человеком», как назвал ее Николай I, вокруг которого группировались доктора и наследники. Причем доктора были заинтересованы в наследстве больше, чем в лечении. А наследники подчас не торопили кончину «больного». Так вела себя Великобритания, которая с большой выгодой торговала с Османской империей и не хотела ее раздела. А именно это 28 декабря 1852 года предложил Лондону российский император в беседе с британским послом в Петербурге Джорджем Гамильтоном Сеймуром.

Давая Николаю I уклончивые ответы, англичане одновременно обещали Турции свою поддержку в случае конфликта с Россией. В феврале 1853 года в Константинополь прибыл адмирал князь Александр Меншиков. Он должен был добиться обнародования фирмана, то есть указа султана, о привилегиях православной церкви и покровительстве России православному населению Османской империи. В переговорах с турецкими дипломатами Меншикову заочно, но очень активно противостоял посол Великобритании в Константинополе Чарльз Стратфорд Каннинг. Он ненавидел Николая I, отказавшего ему в 1832 году в агремане [согласии правительства принимающего государства на назначение в качестве дипломатического представителя. – «Историк»] при назначении послом в Россию. В итоге турки отклонили предложения Меншикова, даже когда те были предъявлены в ультимативной форме.

Портрет паши Мухаммеда Али, правителя Египта. Худ. О. Кудер. 1841 год

– Вскоре после этого, 14 июня 1853 года, Николай I подписал манифест «О движении российских войск в Придунайские княжества». Через неделю русская армия начала переход через Прут и быстро заняла Молдавию и Валахию. Как отреагировали на это великие державы?

– Представители Великобритании, Франции, Австрии и Пруссии собрались в Вене и приняли ноту, предполагавшую компромисс между русской и турецкой позициями. Россия согласилась принять этот документ при условии, что в него не будет внесено изменений. Однако Османская империя, побуждаемая все тем же Стратфордом Каннингом, на них настаивала. А в сентябре еще и потребовала вывести войска из Молдавии и Валахии. Получив отказ, она объявила России войну.

Весной 1854 года в войну на стороне султана вступили Великобритания и Франция. Австрия и Пруссия не подписали предложенного Российской империей договора о нейтралитете. Теперь события развивались стремительно. В июне Турция предоставила Австрии право на временное занятие Боснии, Черногории, Молдавии и Валахии. Вслед за этим уже Вена потребовала от России очистить Дунайские княжества. В июле-августе русские войска их оставили. В сентябре англичане и французы высадились в Крыму. Вскоре там оказались турки, а в 1855 году и войска Сардинского королевства. Героическая оборона Севастополя стала самой яркой и драматической эпопеей времен Крымской войны. Как известно, война закончилась поражением России, но отнюдь не разгромом.

Бомбардировка Севастополя во время Крымской войны. Худ. Д. У. Кармайкл. 1858 год

Император Александр II и главнокомандующий Дунайской армией великий князь Николай Николаевич Старший наблюдают за атакой под Плевной. Литография 1878 года

Война с парадоксальным итогом

– В каком состоянии находилась Османская империя накануне Русско-турецкой войны 1877–1878 годов?

– В 1875-м в Европе разразился финансовый кризис. К тому времени Османская империя была в долгах как в шелках. Положение там напоминало ситуацию в России в 1990-х годах. Армии и полиции не выплачивалось жалованье по полгода и больше. В Турции впервые начались забастовки протеста! Подданные султана бастовать не смели, но на верфях и железных дорогах трудились немецкие и английские рабочие, которые не привыкли к задержке выплат. Сделать с ними турецкие власти ничего не могли. Положение было настолько плохим, что в октябре 1875-го Турция объявила дефолт. Экономические проблемы явились одной из главных причин восстаний в Османской империи: резкое повышение налогов, с помощью которого правительство пыталось заткнуть дыры в бюджете, стало детонатором освободительного движения на подвластных туркам территориях.

Поэтому, когда Россия вступала в войну, все думали, что она будет краткосрочной, турецкая армия рухнет после первых же ударов. Если бы русские войска в одну кампанию за пару месяцев сокрушили противника и дошли до Константинополя, вмешиваться в такую войну вряд ли бы кто-то захотел. Но в отличие от Пруссии, быстро разгромившей Францию в 1870–1871 годах, у России с Османской империей не получилось молниеносной войны. Хотя все шансы для этого были.

– Почему не получилось?

– Прежде всего из-за ошибок, допущенных главнокомандующим Дунайской армией великим князем Николаем Николаевичем Старшим. Он проявил себя не лучшим образом. Кроме того, военные планы разрабатывали одни, переделывали другие, а осуществляли третьи. У семи нянек дитя оказалось без глазу. В результате России пришлось вести войну, которая растянулась на две кампании, вынудила прибегать к внешним займам и призывать резервистов. Бои под Плевной обернулись большими потерями. Турция сумела затянуть войну и сделала возможным англо-австрийское вмешательство в конфликт.

– Верно ли поступила Россия, не решившись взять Константинополь в 1878 году?

– Правильнее было бы спросить, могла ли русская армия его взять. Могла ли она захватить столицу Османской империи при отсутствии тяжелой артиллерии, резервов и возможности укрепить морские подступы? И при этом имея эпидемию холеры, растянутые тылы и нависавшую над ними крайне недружественную Австро-Венгрию. Перевооружение русской армии происходило уже в ходе войны. Для производства винтовок системы Бердана требовалась красная медь хорошего качества, которая на территории Российской империи не добывалась. Не хватало патронов. Война показала, что наша полевая артиллерия устарела. В такой ситуации пойти на риск столкновения с великими державами Россия не могла себе позволить.

В итоге она одержала военную победу, но подошла к ней в таком состоянии, что всецело воспользоваться результатами этой победы уже не имела возможности. За Сан-Стефанским мирным договором последовал невыгодный для России Берлинский трактат 1878 года. Ситуация была парадоксальной: главными выгодополучателями русско-турецкой войны оказались Великобритания и Австро-Венгрия. Впрочем, как это ни странно, война положила начало диалогу и сотрудничеству между Петербургом и Константинополем по целому ряду вопросов. Там вдруг поняли, что вражда приводит к плохим результатам с точки зрения российских и турецких интересов…

Акт коллективного самоубийства

– Что побудило Турцию вступить в Первую мировую войну на стороне Германии – против своих прежних покровителей, Великобритании и Франции?

– Эти покровители превратились в слишком явных хозяев Османской империи. Под предлогом защиты ее интересов британский «благодетель» в 1878 году приобрел Кипр. Гарантировав лишь временную оккупацию, Лондон пообещал обеспечить возвращение Турции по итогам Берлинского конгресса Батума, Карса и Баязета. Однако Батум и Карс остались в составе Российской империи. И если с оккупацией Кипра турки мирились, то после оккупации англичанами Египта в 1882 году отношения между странами резко ухудшились.

Немцы, в отличие от англичан, французов, итальянцев и австрийцев, ничего у турок не отнимали. Они шли в Османскую империю с экономическими проектами, строили предприятия, железные дороги и так далее. Для сотрудничества Германия была более приемлема. Впечатляло и то, что она буквально на глазах превратилась в мощную индустриальную державу, символ прогресса – экономического, научного, культурного, военного. Турцию привлекал союз с Берлином.

Когда началась Первая мировая война и забрезжила перспектива большого передела мира, у турецкого руководства возникла надежда взять реванш и вернуть потерянные территории в Азии. Турки понимали, что характер международных процессов таков, что сохранить нейтралитет в войне не удастся. Да и что он мог дать? При нем в случае победы Германии Османская империя не вернула бы утраченные ею территории. В случае победы англо-франко-российского блока она тем более ничего бы не получила. Расширения турецких владений на Балканах не допустила бы Россия, а ее усиления в Азии не хотели ни Россия, ни Великобритания. Что могла предложить Турции Антанта? Практически ничего. Выбор у турок был невелик, если вообще был.

Главное здание Оттоманского банка в Константинополе. Конец XIX века

Англичане и французы пришли на помощь Османской империи под лозунгом укрепления ее независимости. В результате уже через несколько лет она стала крупнейшим должником Лондона и Парижа

– Согласны ли вы с тем, что, вступив в 1914 году в войну против Антанты, Османская империя подписала себе смертный приговор?

– По сути дела, да. Первая мировая война стала последней и для Австро-Венгрии, и для Германской империи. По большому счету, существовавший в начале ХХ века мир с центром в Европе совершил коллективное самоубийство.

Чемодан без ручки

– Могла ли Россия завладеть проливами, как ей было обещано, или союзники не допустили бы этого?

– Сама Россия вряд ли смогла бы их захватить. Хотя Черноморский флот к этой операции готовился. Для ее осуществления не хватало ресурсов. Была создана Транспортная флотилия, которая в 1916 году насчитывала 105 транспортов. Но и их было явно недостаточно. Тем более что в задачи флотилии входило также обеспечение транспортных нужд Кавказского фронта, осуществление перевозок по Азовскому и Черному морям. Получалось, для того чтобы перебросить на Босфор два армейских корпуса, пришлось бы полностью отказаться от ее использования для снабжения Кавказского фронта. А этого делать было нельзя. Единственная железная дорога заканчивалась в районе станции Сарыкамыш. Доставлять все необходимое гужевым транспортом было делом нереальным.

Но даже если умозрительно допустить, что удалось бы перевести два корпуса на Босфор, их следовало обеспечивать боеприпасами, продовольствием, фуражом и так далее. Предположим, получилось бы сделать и это, хотя я не знаю как. Однако двух корпусов было мало! Чтобы доставить дополнительные силы, требовалось время, которого противник бы не дал. Да и нужным количеством резервных корпусов Россия не располагала.

Допустим, после успешного завершения войны (а в 1916-м дело именно к этому и шло) союзники все-таки передали бы Российской империи весь район проливов с их азиатской территорией, где жили несколько миллионов недружественно настроенных по отношению к русским турок. Чтобы сохранять контроль в этом регионе, пришлось бы держать там огромную армию. Таким образом, строго говоря, решение проблемы проливов в случае благоприятного исхода войны зависело бы не только от воли союзников по Антанте, но и от возможностей России. А их-то как раз было не очень много.

Британские войска в Константинополе. 1920 год

– И все же были ли англичане и французы готовы выполнить взятые на себя обязательства и передать проливы России?

– В начале 1917 года они были на это готовы. Хотя многое зависело бы от соотношения сил в конце войны. Но, как мы знаем, Россия вышла из войны до ее окончания. В итоге англичане и французы сами захватили Константинополь. Казалось бы, возникла идеальная для них ситуация. Однако вскоре выяснилось, что удержать столицу Османской империи им не хватает сил. В 1920 году британский премьер Дэвид Ллойд Джордж, который не хотел этот приз терять, риторически вопрошал: «Неужели Константинополь никому не нужен?» Он был нужен туркам и грекам. Но греки не могли его захватить и отстоять. Остальным он вроде бы тоже был нужен, да только сил на это не было.

– Чемодан без ручки?

– Ну да. Накануне войны Россия испытывала массу проблем. Ведь национальный, крестьянский и рабочий вопросы не Владимир Ленин придумал. Людей волновали насущные проблемы, а не Константинополь и проливы. Как им было объяснить необходимость содержания армии в районе проливов?

– Зато были желающие водрузить православный крест на Святую Софию.

– Прекрасно! Замечательно! Но многие ли были готовы пойти на жертвы ради креста на Святой Софии? В том-то и дело, что нет. На дворе стоял ХХ век…

Что почитать?

Айрапетов О.Р. История внешней политики Российской империи. 1801–1914. В 4 т. М., 2017–2018

История внешней политики России. Конец XIX – начало ХХ века (От русско-французского союза до Октябрьской революции). М., 2018