Апостол вятичей

Действительно, имя Кукши, инока Киево-Печерского монастыря, проповедовавшего христианскую веру среди язычников-вятичей и принявшего от них мученическую смерть в начале XII века, едва ли говорит что-то большинству читателей. Это кажется особенно странным, потому что вятичи, как известно, самое восточное из всех восточнославянских племен и именно их считают своими ближайшими предками жители многих областей Центральной России.

Между тем в Древней Руси, не в пример нам, о его подвиге знали и помнили. Спустя много лет после гибели проповедника епископ Владимиро-Суздальский Симон (1214–1226), один из авторов Киево-Печерского патерика (сборника рассказов о жизни и подвижничестве печерских монахов), так писал о нем в своем послании печерскому же постриженику Поликарпу: «Как добровольно можно умолчать об этом блаженном черноризце… о котором всем известно, как он бесов прогнал, и вятичей крестил, и дождь с неба свел, и озеро иссушил, и много других чудес сотворил, и после многих мучений убит был с учеником своим».

Памятник священномученику Кукше Печерскому в Калуге

«Его же вси сведають»

Рассказывая о других печерских старцах, Симон ссылался обычно на какие-то литературные источники: например, на Житие преподобного Антония, основателя Киево-Печерского монастыря, или на так называемую Печерскую летопись (оба памятника, к сожалению, не дошли до нашего времени). В рассказе же о Кукше он ограничился словами: «его же вси сведають», то есть ясно дал понять, что известность священномученика выходила далеко за рамки Печерской обители и достигала пределов его епархии – Владимиро-Суздальской Руси.

К сожалению, краткое Слово епископа Симона из Киево-Печерского патерика – по существу единственный источник наших сведений о Кукше. А потому даже самые общие, самые приблизительные контуры его биографии могут быть очерчены лишь сугубо гипотетически. Даже время жизни святого (конец XI – начало или, шире, первая четверть XII века) может быть названо лишь с большой долей условности. В церковной, справочной и даже исследовательской литературе приводятся самые разные даты его гибели: вторая половина XI века, середина XII века, около 1215 или 1217 года, 1113, 1114 или 1110 год, причем в последнем случае предельно точно – 11 февраля 1110 года. Однако все эти даты либо противоречат показаниям источников, либо не подтверждаются ими при более тщательной проверке.

Ничего не знаем мы и о том, откуда пришел Кукша в Киево-Печерский монастырь, кем был до пострижения и сколько времени провел в обители до того, как отправился в свой последний, крестный путь. Иногда высказывают предположение, согласно которому он сам был родом из вятичей, чем якобы и может быть объяснено его горячее желание нести свет христианской веры своим единоплеменникам. Это, конечно, не исключено – но, увы, снова ничем не подтверждается.

Более того, даже имя вятичского миссионера, оказывается, известно нам не наверняка. Само это имя – Кукша – очень необычно и имеет явно языческое, а не христианское происхождение. Употребление языческих имен – явление довольно распространенное в Древней Руси. В первые столетия после Крещения Руси и вплоть до XIV–XV веков, а то и позднее, там были в ходу, как правило, два имени, причем крестильное (то есть даваемое при крещении) употреблялось в быту значительно реже, чем исконно славянское, языческое.

Даже лица духовного звания нередко называли себя языческими именами или прозвищами, как, к примеру, новгородский «поп Упырь Лихой», переписавший в 1047 году Книгу толковых пророчеств для новгородского князя Владимира Ярославича, «поп пономарь» Кохан или «поп, глаголемый Лотыш, с Городища» (оба жили в XIII веке и известны по припискам к рукописям). Но среди иноков Киево-Печерского монастыря Кукша – исключение. Полагают, что его имя происходит от названия птицы: кукша, или ронжа, представитель семейства врановых, распространена по всему северу Евразии; по крайней мере до конца XIX века она обитала и в тех областях Центральной России, где жили вятичи и где, следовательно, проповедовал святой. Но и тут есть подвох, озадачивающий историков. Дело в том, что, хотя большинство списков Киево-Печерского патерика, а также церковная традиция с уверенностью называют проповедника Кукшей, в наиболее ранней редакции этого памятника, в том числе и в наиболее раннем его списке, имя святого приведено иначе – Купша (причем трижды в одном и том же написании, что исключает возможность случайной описки). А имя Купша может быть и сокращением имени греческого происхождения Киприан (в русском произношении Куприян).

Но еще интереснее то, что в Киеве в начале XII века существовал некий Купшин монастырь! Никакими сведениями о нем мы не располагаем (он лишь случайно, как некий географический ориентир, упомянут в одном древнем памятнике). Однако совпадение имени Купша и названия обители позволило исследователям предположить, что судьба просветителя вятичей была каким-то образом с ней связана. Возможно, святой основал Купшин монастырь? Или же какое-то время был в нем игуменом? Он мог перейти из Купшина монастыря в Печерский или, как мы уже сказали, по какой-то причине покинуть Печерскую обитель и основать собственную – последнее не было редкостью в древнем Киеве. Но для того чтобы создать новую обитель в стольном граде, необходимо было обладать и высоким духовным авторитетом, и соответствующим положением в обществе, и, главное, немалым богатством. Имеет ли все это отношение к нашему герою? Опять-таки утверждать не беремся.

Памятник священномученику Кукше Печерскому в Калуге

Епископ Владимиро-Суздальский Симон. Гравюра XIX века

Великий чудотворец

Не знаем мы и того, где именно трагически оборвался жизненный путь Кукши (будем все же называть его привычным именем, освященным церковной традицией) и его ученика. Никаких древних преданий на этот счет, увы, не сохранилось. В XIX веке жители Брянска полагали, что проповедь Кукши началась именно с их города, а значит, и смерть могла настигнуть его где-то поблизости. По-другому считали в Орловской губернии, где местом гибели Кукши и его ученика традиционно называли окрестности старинного города Мценска на реке Зуше (приток Оки). В 1980-е годы здесь в лесном овраге неподалеку от деревни Карандаково был освящен так называемый Страдальческий колодец, ископанный будто бы самим проповедником; а в XXI веке рядом, в деревне Фроловка, основан и мужской монастырь во имя священномученика Кукши. При этом некоторые современные исследователи предположительно называют местом гибели Кукши и его ученика город Серенск на реке Серёне, притоке Жиздры (нынешний Мещовский район Калужской области), но главным образом потому лишь, что этот древний вятичский город, несомненно, находился на пути проповедников и к тому же хорошо исследован археологами (так, на Серенском городище обнаружены нательные кресты, и в их числе крестик XI–XII веков, имеющий вероятное киевское происхождение).

Рассказ епископа Симона о событиях в Вятичской земле слишком краток и, пожалуй, слишком трафаретен для того, чтобы на его основании можно было делать какие-то выводы о продолжительности и характере миссии Кукши. Епископ представляет святого великим чудотворцем. По его словам, он не только вызвал дождь (должно быть, спасительный для вятичских посевов в условиях засухи, поразившей этот край?), но и иссушил некое озеро (еще одно свидетельство засухи?), а еще «прогнал бесов» (видимо, исцелил бесноватых или, быть может, ниспроверг какие-то изваяния языческих богов – «бесов» в понимании христианского книжника?) и «много других чудес сотворил». Известно, что язычники в древних текстах непременно ждут от проповедников неких поражающих воображение чудес – и, как правило, эти ожидания сбываются.

Согласно рассказу Симона, Кукше и его ученику удалось, во всяком случае отчасти, исполнить свою миссию: «вятичи крести», писал епископ. Однако их проповедь окончилась трагически: они были убиты. О том, как такое могло случиться, позволяет судить Житие святителя Леонтия Ростовского, другого знаменитого проповедника христианства на Руси. Он нес слово Божие, по всей видимости, мерянам, жившим в пределах Ростовской епархии. «Старики, закоснев в своем неверии, не внимали его поучениям, – рассказывает Житие. – Тогда блаженный оставил стариков и стал учить молодых». Но именно успех его проповеди и вызвал гнев местных жителей, прежде всего «стариков», точнее старейшин (необязательно по возрасту, скорее по социальному статусу): «И устремились язычники на святую его главу, помышляя его изгнать и убить». Наверное, нечто подобное произошло и с проповедниками-печерянами.

Кукша Печерский, просветитель вятичей, и преподобный Пимен. Гравюра XVIII века из Киево-Печерского патерика

«Усечен бысть…»

Смерть их оказалась поистине ужасной. «…По многих муках усечен бысть с учеником своим», – поведал о Кукше епископ Симон. В Древней Руси слово «усечен» употреблялось в самом буквальном смысле: когда речь шла об усечении головы. «Кукша, крестя неверных, под венец дасть главу» – так гласит подпись XVII века под гравюрой, изображающей обезглавленное тело печерского страдальца. Перед смертью проповедников долго мучили, вероятно, призывая отречься от Христа. Отчасти рассказ из патерика подтверждается исследованием останков святого Кукши, проведенным в 80-е годы прошлого века. Они показали наличие в области правой теменной кости следа от удара острым рубящим предметом (мечом или топором?) – удар этот и явился причиной смерти проповедника. Тогда же был установлен и его возраст: выяснилось, что погиб Кукша достаточно молодым – 30–35 лет от роду.

По рассказу Симона, в Киево-Печерском монастыре о мученической смерти вятичских проповедников чудесным образом стало известно в тот же день: одновременно с ними преставился в обители блаженный Пимен, прозванный Постником. Перед самой своей кончиной, стоя в церкви, он во всеуслышание произнес: «Брат наш Кукша ныне на рассвете убит!»

Мы не знаем, как скоро останки мученика были перенесены в Киево-Печерский монастырь и положены в так называемых Ближних, или Антониевых, пещерах, где покоятся до сих пор. Вероятно, они были выкуплены печерянами у вятичей; а может, те сами поспешили передать их представителям княжеской администрации или черниговской епископской кафедры (в чьей юрисдикции формально находились их земли) с тем, чтобы хоть в какой-то мере сгладить впечатление от совершенного в отношении киевских миссионеров преступления. Примечательно, что все то же исследование останков показало, что они несут на себе следы специальной обработки какими-то жидкостями или, возможно, длительного пребывания в водной среде. И то и другое как раз и может быть связано с перенесением их из Вятичской земли в Киев.

День памяти священномученика Кукши и умершего одновременно с ним преподобного Пимена Постника – 27 августа – был установлен в Киево-Печерском монастыре гораздо позднее. Едва ли это дата смерти иноков-печерян, как можно было бы подумать. 27 августа (9 сентября по новому стилю) церковь празднует память святого Пимена Великого – знаменитого египетского подвижника, жившего в V веке. Не исключено, что день памяти Пимена Постника (а вместе с ним и Кукши) был выбран по соименности печерского старца великому египетскому святому, ведь именно так обстоит дело в отношении дней памяти многих других печерских подвижников.

В память о Кукше

Вплоть до конца XVIII века церковное почитание Кукши ограничивалось Киевом и даже, еще уже, Киево-Печерским монастырем. Только после подчинения Киевской митрополии Московскому патриархату (1686 год) почитание киевских святых должно было в какой-то степени распространиться и на Россию. Официальное же признание их подвижничества со стороны церковных властей последовало в 1762 году. 

Впрочем, лишь во второй половине XIX столетия значимость подвига святого Кукши начала осознаваться в полной мере – особенно в тех областях Центральной России, где предположительно развернулась его проповедь. Это прежде всего Орловская, Калужская и Тульская епархии. Церковные историки того времени всё чаще стали говорить об этом святом как об «апостоле вятичей» и «равноапостольном просветителе» здешнего края. Фигура Кукши присутствует, между прочим, и на знаменитом монументе «Тысячелетие России» 1862 года, установленном в Великом Новгороде: он представлен там рядом с другими просветителями нашего Отечества – Авраамием Ростовским, Антонием и Феодосием Печерскими и Нестором Летописцем.

Последующие трагические события, связанные с гонением на церковь, разумеется, не могли не сказаться на почитании святого: вскоре имя его оказалось совершенно забытым. К счастью, не навсегда: ныне память о печерском иноке Кукше возрождается. И это справедливо. Ибо его подвижническая жизнь и мученическая кончина, несомненно, важная часть нашего прошлого. В конечном итоге именно его проповедь, равно как и проповедь других, большей частью неизвестных нам миссионеров, на века определила все содержание отечественной истории, превратив Русь из языческой в православную страну. 

Что почитать?

Киево-Печерский патерик // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 4. СПб., 1997

Карпов А.Ю. Преподобный Кукша – просветитель вятичей. М., 2001