Особый день

День Победы для меня, для всей моей семьи – особый день. Мы поминаем всех погибших на войне и надеемся, что это страшное время уже больше никогда не повторится.

Фото: Игорь Руссак /РИА Новости

Сниматься в фильмах о войне для любого актера – особая история. Видимо, так мы воспитаны: все, что имеет отношение к войне, мы пропускаем через себя, понимая, что это могло касаться не просто каких-то абстрактных людей, но твоих близких. Это создает очень личное, очень эмоциональное восприятие.

В моей жизни важную роль в формировании отношения к войне сыграло кино. Самое большое и самое неизгладимое впечатление произвел на меня фильм Элема Климова «Иди и смотри». Он вышел к 40-летию Победы, и нас водили смотреть его всем классом. Я до сих пор помню, как поразил меня этот пронзительный рассказ о войне, о белорусском мальчике, потерявшем всех своих близких и постаревшем в считанные дни, – его сыграл тогда еще совсем юный Алексей Кравченко. Я почти двое суток не могла спать после этого фильма, я была просто потрясена…

А еще в моей жизни были «В бой идут одни старики», «А зори здесь тихие», «На всю оставшуюся жизнь». Фильмография о Великой Отечественной достаточно обширна, и среди огромного количества военных картин есть настоящие шедевры – пронзительные и трогательные, снятые людьми, многие из которых сами прошли войну. Эти фильмы и сейчас, спустя десятилетия, никого не могут оставить равнодушными. Что и говорить, в Советском Союзе было Великое кино о Великой войне…

В этом смысле Первая мировая фактически осталась обойденной и кинематографом, и литературой. Мы ведь почти ничего не знали про эту бойню. В советское время многое скрывалось, замалчивалось. И в том числе потому, что среди героев Первой мировой было немало тех, кто потом не принял советскую власть. Да и сама война преподносилась как «империалистическая», хотя для тех, кто погибал за Родину, она, конечно же, была Отечественной. По-моему, это была самая страшная война, и, когда мы снимали фильм «Батальонъ» – про женщин, оказавшихся втянутыми в эту кровавую бойню, мы хотели прежде всего показать именно эту ее сторону.

Почему я считаю Первую мировую самой страшной? Потому что то, что произошло в те годы со страной, то, что произошло с миллионами людей, не может не вызывать ужас. Вдумайтесь, война, забравшая столько жизней, так и не завершилась победой. Нет, мы не проиграли врагу, случилось еще более страшное: у русского человека отобрали веру, Родину, вынудили его воевать с такими же русскими людьми. Что может быть страшнее?! Может быть, кто-то думает иначе, но мною Первая мировая война воспринимается именно так: я понимаю, что нам еще отмаливать и отмаливать грехи нашей истории столетней давности…

Чего не хватило Российской империи для того, чтобы победить в Первой мировой? Мне кажется, прежде всего веры в себя. На мой взгляд, люди были очень растеряны, недооценивали себя и свою страну.

Это, кстати, очень русские качества – заниженная, чуть ли не на генетическом уровне, самооценка, какая-то невероятная, совершенно нечеловеческая готовность терпеть и переносить страдания. Но неправы те, кто пытается сыграть на этом. Мы долго терпим, но, если у нас заканчивается терпение, мы можем камня на камне не оставить. Так что не нужно думать, что мы безгранично податливы и терпеливы. Не надо испытывать нас на прочность: обычно это плохо кончается для «испытателей»…

Я живу в Долгопрудном, и у нас есть большой обелиск в память всех погибших, кто ушел на войну из нашего города. На нем – фамилии двух моих павших дедов. Один дед был танкистом, второй – пулеметчиком. Он ушел на фронт 19-летним пареньком и погиб в первые дни войны. Я храню те «треугольнички» – письма с фронта. Став старше, имея своих детей, я отчетливо понимаю, какое горе пришлось пережить моей прабабушке, потерявшей сына. Это было страшное время. Надеюсь, больше оно уже никогда не повторится. И это была Великая Победа…

Не все понимают, почему в России так болезненно реагируют на попытки переписать историю Второй мировой войны. Со стороны кажется: раз прошло 70 с лишним лет, то ранам пора бы затянуться. Но эти раны по-прежнему для нас очень болезненны. Для нас это не абстрактные потери, это потери, которые не обошли ни одну семью. Это касается каждого из нас. Это меня в том числе касается.

Мария Аронова, народная артистка России