Большая игра на Востоке

Когда в начале XIX века русские войска появились на рубежах Средней Азии, с юга к этому региону уже подступали британцы. Так началось противостояние, с легкой руки Редьярда Киплинга названное Большой игрой

Появившись в Индии в начале XVII столетия, англичане за 200 лет подчинили большинство ее народов и племен. Ни местные правители, ни другие колонизаторы – французы, голландцы, португальцы – не смогли помешать утверждению в стране британской власти. Но внезапно у Англии появился новый противник – Россия. В 1801 году император Павел I послал на завоевание Индии 20 тыс. казаков, дав им такое напутствие: «Карты мои идут только до Хивы и до Амударьи-реки, а далее ваше уже дело достать сведения до заведений английских». Поход оказался недолгим: дойдя до Волги, казаки узнали о смерти монарха и повернули назад. 

Конечно, план Павла был авантюрой, но англичане, узнав о нем, всерьез озаботились сдерживанием России на ее южных рубежах. Несмотря на совместную борьбу двух держав против Наполеона, британские дипломаты посещали Турцию, Персию, Афганистан, подталкивая их правителей к войне с русскими. Уже вступившему в конфликт с Россией персидскому шаху были отправлены в помощь 30 тыс. ружей, 14 пушек и 350 английских солдат и офицеров. Тем не менее персы в октябре 1812 года потерпели сокрушительное поражение при Асландузе. Эту битву, в которой погибли и несколько англичан, часто считают первым сражением Большой игры. 

Хивинский дебют 

В 1822 году принятием «Устава о сибирских киргизах» завершилось присоединение к России казахских степей. К югу от них находились Бухарское, Хивинское и Кокандское ханства, где царили средневековые нравы. Местные феодалы регулярно совершали набеги не только на казахские аилы, но и на русские военные посты. Офицер Ян Виткевич доносил оренбургскому губернатору Василию Перовскому: «Наши так называемые подданные, будучи с нашей стороны освобождены от всякой подати и в то же время подвергаясь, по беззащитности своей, всем произвольным притеснениям и поборам хивинцев, поневоле повинуются им более, чем нам». 

Хивинские владения были расположены на перекрестье торговых путей с Волги на Восток – в Персию и Среднюю Азию. Отделенные от соседей кольцом безводных пустынь, хивинские ханы безнаказанно нападали на караваны, не брезгуя и работорговлей. Россия не раз пыталась наладить отношения с Хивой, но неудачно. Одной из попыток стало отправленное еще Петром I посольство во главе с князем Александром Бековичем-Черкасским: посол и все его спутники были перебиты, голову Бековича хивинский хан отослал «брату» – хану Бухары. 

В 1839 году Перовский подготовил поход на Хиву, в котором участвовало 6650 человек – не только солдаты, но и ученые, которым предписывалось составить карты местности. Одному из участников экспедиции, известному путешественнику Платону Чихачеву, предстояло отправиться на Памир, а оттуда «по возможности скрытно» пробраться в Тибет и Индию. Этот дерзкий замысел осуществить не удалось, как и планируемое подчинение Хивы. Начав поход зимой, чтобы войска не страдали от жары, Перовский столкнулся с холодами и снежными буранами, унесшими сотни жизней. С трудом заняв хивинскую крепость Ак-Булак, русские не смогли двинуться дальше и весной вернулись в Оренбург. Хивинцы их не преследовали, не желая воевать с могущественным соседом, но не прекратили нападать на владения России и грабить ее подданных. 

Англичане, в свою очередь, пытались обуздать афганцев, совершавших набеги на их индийские территории. Еще в 1836 году британский агент Александер Бёрнс явился к эмиру Афганистана Дост-Мухаммеду и ультимативно потребовал от него покорности. Незнание характера гордых афганцев привело к тому, что агент едва унес ноги. Куда лучше справился с задачей тот же Виткевич, прибывший в Кабул годом позже и подписавший с эмиром выгодный для России договор. Решив не ждать последствий, англичане начали войну против Дост-Мухаммеда, разбили из пушек глиняные стены афганских крепостей и посадили на трон бывшего правителя – Шах-Шуджу. Но их снова подвело незнание истории: прежде враждовавшие друг с другом афганцы тут же объединились для войны с иноземцами. В 1841 году повстанцы овладели столицей, а вскоре казнили предателя Шах-Шуджу и полностью перебили британские войска, пытавшиеся вернуться в Индию. 

Перовский тем временем реанимировал свой план покорения Средней Азии. Помимо прекращения набегов, российскую власть привлекал культивируемый в этом регионе хлопок – незаменимое сырье для производства пороха. В 1853 году русские войска взяли штурмом кокандскую крепость Ак-Мечеть, однако кокандцы по-прежнему разбойничали в казахских степях. В 1864-м, уже после смерти Перовского, из Оренбурга и Верного (современная Алма-Ата) отправились навстречу друг другу два военных отряда. Один из них, под командованием полковника Михаила Черняева, взял Чимкент (Шымкент), а другой – крепость Туркестан, на освобождение которой двинулась 20-тысячная кокандская армия. По пути она наткнулась на сотню уральских казаков, которые после двух дней обороны умудрились вырваться из кольца врагов. Это «Иканское дело» подорвало боевой дух кокандцев, и они согласились на мир. В 1865-м на захваченных землях была создана русская Туркестанская область, губернатором которой стал Черняев. 

Бухарский гамбит 

Вмешаться в события в Средней Азии англичанам долго мешали как «послевкусие» афганского разгрома, так и мощное восстание в Индии, едва не покончившее с их господством. В 1873 году они заключили с Россией тайный договор, по которому Афганистан объявлялся английской сферой влияния, Бухара – российской, а территории между ними становились «ничейной землей». Однако годом позже британским премьером стал лидер консерваторов, известный русофоб Бенджамин Дизраэли, вновь обостривший противостояние с Петербургом. Он писал королеве Виктории: «Московиты должны быть выдавлены нашими войсками из Центральной Азии и сброшены в Каспийское море». 

Беспокойство англичан подогревалось новым продвижением русских сил в регионе. Мир с кокандцами рухнул уже в 1865 году, когда они призвали на помощь бухарского эмира. Решительным ударом Черняев разбил бухарцев и взял Ташкент, отрезав тем самым Кокандское ханство от Бухарского эмирата. В мае 1868-го армия генерала Константина фон Кауфмана вошла в Самарканд и двинулась дальше, оставив в городе всего 658 солдат. Против них внезапно выступили многократно превосходящие бухарские силы, но гарнизон сумел продержаться до прихода подкрепления. Вскоре бухарский эмир Музаффар-ад-дин признал протекторат России и уступил ей Самарканд и другие важные города. 

Настала очередь хивинцев, надеявшихся, как и прежде, отсидеться за полосой пустынь. Зимой 1873 года 12 тыс. солдат и казаков под общим командованием Кауфмана с нескольких сторон двинулись на Хиву. Совершив марш-бросок через Каракумы, в мае русские войска подступили к стенам города, и хан Мухаммед-Рахим предпочел сдаться. Хивинское ханство, как и Бухара, частично сохранило самостоятельность (и средневековые порядки), став вассалом Российской империи. Иначе случилось в Коканде, где покорившийся России хан Худояр был свергнут мусульманскими фанатиками, объявившими русским «священную войну». В 1876 году ханство было окончательно завоевано и прекратило свое существование; в боях особенно отличился будущий герой освобождения Болгарии Михаил Скобелев. 

Афганский эндшпиль 

Последними противниками России в Средней Азии стали кочевые племена туркмен. Формально подчиняясь Хиве, они свято берегли свою самостоятельность и право грабить оседлое население. В 1873 году туркменские племена были разбиты при Чандыре и согласились покориться «белому царю», прекратить набеги и освободить рабов. Однако ни одно из этих условий не было выполнено, и в 1880-м генерал Скобелев повел армию на штурм Ахалтекинского оазиса, который русские пытались взять уже в течение трех лет. Последний натиск оказался успешным: после потери крепости Геок-Тепе в начале 1881 года туркмены бежали в пустыню. Интересно, что в крепости оказались английские «журналисты», сообщившие европейской прессе о жестокой расправе русских не только над пленными, но и над простыми жителями. Действительность была иной: Скобелев отпустил большую часть пленников, что побудило беглецов вернуться в оазис – и к мирной жизни. 

В 1884 году русской армии покорилась крепость Мерв, пограничная с Афганистаном. К тому времени афганцы пережили еще одну войну с Англией: как и в первый раз, британцы заняли Кабул, посадили на трон марионеточного эмира, но после восстания вынуждены были отступить в Индию. Начало этой войны – 1878 год – совпало с напряженной дипломатической борьбой в Европе, когда англичане пытались ограничить достижения России на Балканах после ее победы над Турцией. Из-за 

неуступчивости Петербурга Дизраэли был готов к самым решительным действиям, и император Александр II отправил к южной границе 20 тыс. солдат, которые в случае войны должны были в союзе с афганцами разбить английские силы в Афганистане и двинуться в Индию. Но Британия и Россия смогли договориться, поход был отменен, а после афганского разгрома чересчур воинственный премьер подал в отставку. 

Однако политика англичан осталась прежней: им удалось убедить нового афганского эмира Абдуррахмана, пришедшего к власти при поддержке России, выступить против нее. Дело в том, что русские, взяв Мерв, двинулись в соседний оазис Пенджде, который афганцы считали своим. Пригласив эмира в гости, вице-король Индии лорд Дафферин заверял его: если не вмешаться, Россия непременно покорит весь Афганистан. Параллельно в британской прессе развернулась кампания, обличающая «русских захватчиков», напавших на независимый эмират. России грозили санкциями (знакомо, не правда ли?), требуя от нее вернуть афганцам не только Пенджде, но и Мерв. В марте 1885 года ободренный поддержкой Абдуррахман приказал своим войскам напасть на Пенджде, но эта атака была отражена. И хотя англичане ждали от эмира новых мер, он предпочел отступить. В результате переговоров русские пообещали воздержаться от дальнейшего продвижения, однако оставили за собой Пенджде, где генерал Александр Комаров основал крепость Кушку – долгое время самую южную точку России, а потом и СССР. 

Поединок на «крыше мира» 

Постепенно русско-британские отношения менялись: острое соперничество с Францией, а потом и с Германией заставило Туманный Альбион сменить враждебный настрой на осторожное, с оглядкой союзничество. Тем не менее Большая игра продолжалась, но главную роль в ней играли уже не военные, а дипломаты, ученые и шпионы (в то время эти профессии плавно перетекали друг в друга). Основной ареной противостояния стал теперь Памир – горная гряда в самом центре Азии, на пересечении границ России, Афганистана, Индии и Китая. После боя при Кушке в 1885-м английские и русские специалисты провели демаркацию границы, но Памира она не коснулась, что позволяло обеим странам претендовать на него. 

Много веков памирские горцы были фактически независимы, как и жители расположенной южнее высокогорной области Дардистан. Теперь к ним зачастили экспедиции из России и Англии, изучавшие не только уникальную природу, но и возможность присоединения местных княжеств. Одним из первых о значении Памира заговорил шотландец Чарльз Макгрегор, возглавлявший британскую разведку в Индии. В 1884 году была напечатана его книга «Оборона Индии», призывавшая британцев встать на защиту индийских владений от почти неизбежного российского вторжения. Многоопытный разведчик предупреждал, что в случае прихода русских их поддержат многие индийцы, особенно мусульмане, которые «ненавидят англичан и имеют в России множество единоверцев, занимающих высокое положение». Подводя итог, автор писал: «Я уверен, что индийский вопрос не может быть окончательно решен, пока Россия не будет изгнана из Туркестана и с Кавказа». Его труд, выпущенный под грифом «конфиденциально», все же скоро попал в Россию, где был переведен и издан Военно-ученым комитетом Главного штаба. 

Интересно, что «ключом к Индии» Макгрегор считал именно дикий и малонаселенный Памир: преодолев его, русские войска могли дойти до Кашмира, а оттуда всего за несколько дней – до Дели. Чтобы предотвратить это, он рекомендовал как можно скорее разделить Памир между Афганистаном и Китаем. В 1890 году англичане начали переговоры на эту тему с китайцами, которые в итоге отправили солдат к памирскому озеру Яшилькуль. Узнав об этом, российские власти сформировали отряд во главе с полковником Михаилом Ионовым, в который входил подполковник Бронислав Громбчевский – поляк, патриот России, опытный разведчик. Дойдя до северного подножия Гиндукуша, Ионов в августе 1891 года столкнулся с вышедшим навстречу британским подразделением под командованием не менее опытного разведчика Фрэнсиса Янгхазбенда. На берегу горной речки едва не состоялся еще один бой Большой игры, но в итоге англичане отступили. Янгхазбенд даже дал Ионову расписку в том, что покинет Памир и больше туда не вернется. Впрочем, англичане взяли реванш в Дардистане, где местные правители просили помощи у России, – этот регион был занят британскими войсками. 

В следующем году отряд Ионова отправился к озеру Яшилькуль и изгнал из этих районов китайцев. Позже русским пришлось столкнуться и с афганцами, которые вторглись на Памир и стали грабить население. Так, выступивший против них отряд штабс-капитана Сергея Ванновского после короткого сражения прогнал пришельцев за реку Пяндж (кстати, в этом бою была впервые применена знаменитая винтовка Мосина). 

Поняв, что выдавить русских с Памира не удастся, англичане предложили официально разделить регион. В феврале 1895 года в Лондоне было заключено соглашение о передаче большей части Памира Российской империи: от Индии ее владения отделил доставшийся афганцам Ваханский коридор – защита от вторжения «московитов», которого продолжали бояться политики Туманного Альбиона. Но вторжения боялись и в России: об этом свидетельствует доклад Громбчевского «Наши интересы на Памире», прочитанный в Академии Главного штаба. Тогда подполковнику поручили тайное строительство высокогорной дороги, по которой в случае нападения англичан можно было бы перебросить войска из Ферганской долины на Памир. 

Разграничение сфер влияния на Памире завершило российскую экспансию в Средней Азии, но Большая игра не закончилась. Теперь ее питало соперничество между Англией и Францией, которая с 1892 года являлась союзницей России. В 1900 году начальник российского Главного штаба Виктор Сахаров и его французский коллега Альфред Деланн на секретном совещании договорились, что если Британия нападет на Францию, то русские войска двинутся через Афганистан на Индию. Этого снова не случилось, но тайная война разведок в регионе продолжалась. Одним из ее видных (точнее, невидных) участников стал штабс-капитан Андрей Снесарев, совершивший немало путешествий по Центральной Азии, а из Индии высланный британскими властями (англичан, в свою очередь, не раз высылали из российского Туркестана). 

Поскольку в Средней Азии был достигнут статус-кво, противостояние двух держав переместилось в соседние регионы. На западе, в Персии, Россия приобрела такое влияние, что казачий генерал Владимир Ляхов стал военным советником шахиншаха. На востоке русские и английские агенты стремились переиграть друг друга в Кашгарии и Тибете. В 1900 году бурят из России Агван Доржиев стал главным советником Далай-ламы XIII, строя планы перехода Страны снегов под русское покровительство. Узнав об этом, англичане направили в Тибет военный отряд под командованием все того же Янгхазбенда. Бежавший в Монголию Далай-лама официально просил помощи у России, но так ее и не получил (после поражения в войне с Японией Петербург резко сократил активность на Дальнем Востоке). 

В 1907 году Британская и Российская империи стали союзниками в рамках Антанты и заключили договор, по которому Персия делилась на сферы влияния, протекторат над Афганистаном доставался англичанам, а Тибет признавался независимым. Снесарев (в будущем видный советский военачальник, пострадавший в годы репрессий) критиковал этот договор как попытку Британии втянуть Россию в ненужную ей европейскую войну, а заодно доказывал, что он не принесет Средней Азии ни мира, ни спокойствия. Так и случилось: после революции 1917 года нестабильность долго сотрясала этот регион, а Большая игра, в которую вмешиваются все новые игроки, продолжается до сих пор. 

Что почитать? 

Сергеев Е.Ю. Большая игра, 1856–1907: мифы и реалии российско-британских отношений в Центральной и Восточной Азии. М., 2012 

Снесарев А.Е. Индия как главный фактор в среднеазиатском вопросе. Избранные статьи. М., 2017 

Несостоявшиеся колонии России 

Хотя Российской империи удалось к началу ХХ века завладеть громадными территориями, были регионы, где ее экспансия потерпела неудачу 

Чаще всего это происходило не из-за противодействия других держав, а из-за банальной нехватки сил и средств. 

Русская Америка 

По всей видимости, на Аляске русские мореплаватели появились еще в 1648 году, во время похода Семена Дежнёва. Есть версия, что часть его людей, заблудившись в тумане, высадилась на американском берегу и основала там поселение Кынговей, где потомки первооткрывателей прожили много лет. Однако серьезное освоение Аляски началось лишь в 1784 году, когда туда прибыл купец Григорий Шелихов. В 1799-м была создана колония Русская Америка со столицей в Ново-Архангельске (ныне Ситка). Фактически управляли этой колонией не госчиновники, а служащие основаннойШелиховым Российско-американской компании (РАК), скупавшие у местного населения меха для продажи в России и Европе. 

Исследуя западное побережье Америки, где тогда еще не было европейских поселений, русские моряки в 1812 году добрались до Калифорнии. Купив у индейцев участок земли, агент РАК Иван Кусков заложил крепость Росс, где обосновалась сотня русских и алеутов. Формально эти земли принадлежали Испании, а позже независимой Мексике, но те не рисковали силой вытеснять русских поселенцев, которых поддерживали индейцы. В то же время содержание крепости обходилось дорого, и в 1841 году РАК решила продать ее за 43 тыс. рублей американскому бизнесмену Джону Саттеру, который в счет оплаты обещал поставлять на Аляску пшеницу. 

Русская Америка постоянно испытывала недостаток хлеба, а также оружия, тканей, инструментов – и все это приходилось везти из России. В итоге правительство приняло решение продать Аляску американцам – потенциальным союзникам в борьбе с Англией. Однако в Вашингтоне мало кто видел прок в покупке далекой холодной области, и русскому посланнику Эдуарду Стёклю пришлось давать взятки политикам и журналистам. В конце концов дальновидный госсекретарь Уильям Генри Сьюард продавил решение в конгрессе и в марте 1867 года подписал со Стёклем договор о продаже Аляски за 7,2 млн долларов. Спустя время Россия узнала, что за бесценок лишилась не только 1,5 млн кв. км территории, но и громадных запасов золота, нефти и других ресурсов. 

Тихий Дон на Гавайях 

В XIX веке русские начали посещать Гавайские острова, где король Камеамеа I создал независимое государство. Капитану Юрию Лисянскому, побывавшему там во время кругосветного путешествия под руководством Ивана Крузенштерна, удалось заинтересовать короля в налаживании отношений с Россией. В 1815 году русский корабль «Беринг» потерпел крушение у острова Кауаи и был захвачен местным вождем, враждебным Камеамеа. Чтобы выручить судно, на Гавайи прибыл с Аляски агент РАК Георг Шеффер – немец-ботаник с задатками авантюриста. Вылечив короля и его жену от лихорадки, он все же не сумел завоевать их доверия, но на Кауаи встретил теплый прием вождя и получил в дар большой участок земли, где основал три форта, назвав местную долину Шефферталем, а речку – Доном. Неугомонный Шеффер отправил в Петербург, а также правителю Русской Америки Александру Баранову план превращения Гавайев в русскую колонию, но тот не мог одобрить действий авантюриста без высочайшего разрешения. Вскоре в игру вступили американцы, чьи корабли в 1817 году высадились на Кауаи, сожгли построенные Шеффером форты, а его отправили восвояси. Ботаник, потративший на гавайскую авантюру все свои средства, уехал в Бразилию, где и умер. 

В таинственной стране Мадагаскар 

Громадный остров в Индийском океане давно привлекал внимание европейцев. В 1774 году там высадился нанятый французами польский дворянин Мориц Бенёвский с группой поляков и русских, бежавших вместе с ним из камчатской ссылки. Вскоре Бенёвский объявил себя королем Мадагаскара, и его отозвали в Париж для разбирательства. Оставшись одни, его русские спутники обратились к Екатерине II с просьбой взять их колонию Луисбург – вместе со всем Мадагаскаром – под покровительство России. Императрица, не желавшая портить отношения с Францией, не дала им никакого ответа, и многие не дождавшиеся поддержки русские поселенцы умерли от лихорадки. Бенёвский вернулся на остров в 1786 году, уже под британским флагом, но был убит в бою с французами. 

Берег Маклая 

В 1871 году на северо-восточном побережье Новой Гвинеи высадился русский ученый Николай Миклухо-Маклай. За 15 месяцев он изучил жителей дикого, почти не исследованного острова и добился среди них громадного авторитета, а позднее еще не раз возвращался сюда. Стремясь защитить папуасов от завоевания европейских держав, несущих, по его мнению, вырождение и порчу нравов, Миклухо-Маклай стал продвигать проект создания в Новой Гвинее «вольной русской колонии – Чернороссии». Ученый планировал отправить туда добровольцев, прежде всего малоземельных крестьян из России. Но к тому времени Англия и Германия уже вовсю делили остров между собой, и в декабре 1886 года император Александр III вынес вердикт: «Считать это дело конченным, Миклухо-Маклаю отказать». Тем не менее ученый пытался отстоять проект вплоть до самой смерти в 1888 году. Папуасы помнят его до сих пор, а часть острова, где он жил, носит название Берег Маклая. 

Мираж «Желтороссии» 

Утвердившись в Приморье, Российская империя начала строить планы продвижения в соседнюю Маньчжурию. Главным их сторонником стал министр финансов Сергей Витте, организовавший во второй половине 1890-х годов заключение договоров с Китаем о проведении через Маньчжурию Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) и об аренде Россией гавани Порт-Артур. После подавления в 1901 году восстания ихэтуаней западные страны признали Маньчжурию сферой российского влияния. Вскоре возник проект создания на юго-восточных рубежах империи русской колонии. Продвигавший его публицист Илья Левитов называл будущую «Желтороссию» «пространством, в котором русский элемент смешивается с желтой расой». Этот евразийский мираж рассеялся после Русско-японской войны, когда Россия уступила победившей Японии не только юг Сахалина, но и Порт-Артур, а КВЖД была разделена между двумя странами.