Первые российские месяцесловы

Календарь – это не только способ счисления больших промежутков времени. Это еще и своеобразно составленный список дней в году, активно используемый в быту. Какими были первые печатные русские календари?

Действительно, слово «календарь», как и многие другие, имеет несколько значений. Еще в третьем томе «Словаря Академии Российской», первого научного лексического свода русского языка, вышедшем в свет в 1792 году, можно было узнать о двух основных из них: «разделение времени, соображенное с употреблением в жизни» и «самая книга или лист, содержащий порядок и продолжение дней, недель, месяцев, праздников в году, также течение солнца, луны и другие небесные явления; по-российски называется месяцеслов». Именно о первых таких печатных календарях и пойдет речь.

«С чувством, с толком, с расстановкой…»

О том, что книги-календари пользовались большим спросом у читателей, мы знаем из произведений русской классической литературы. Наверное, всем памятно обращение Фамусова к своему слуге в комедии «Горе от ума» Александра Грибоедова:

Петрушка, вечно ты с обновкой,

С разодранным локтем. Достань-ка календарь:

Читай не так, как пономарь;

А с чувством, с толком, с расстановкой.

Так что же мог читать Петрушка своему барину? Возможно, речь шла о Большом, или Ординарном, календаре, который издавался ежегодно Академией наук с конца 1720-х до конца 1860-х годов. Он имел своих предшественников, выпускавшихся еще в петровское время.

Фамусов и Петрушка. Иллюстрация к комедии Александра Грибоедова «Горе от ума» (Фото предоставлено М. Золоторевым)

Так, первый календарь на 1709 год, напечатанный в 1708-м, вскоре после введения гражданского шрифта, назывался «Календарь, или Месяцеслов христианский». Его объем составлял 28 листов. В нем имелись следующие разделы: «Знаки месячные», «Знаки дней седмичных», «Хронология важнейших событий», «Святцы», «О затмениях», «О начале года», «О четырех временах года», «О войне и мирских делах», «О плодоносии и недородии», «О здравии и болезнях», «О кровопускании жильном и рожечном [то есть кровопускании с помощью специальных банок. – А. С.]».

Как видим, месяцесловы с самого их возникновения сочетали в себе собственно календарную часть с раскладкой дней по месяцам и дням недели и содержательную, информационную составляющую.

С 1726 года печатание Большого календаря перешло в Петербургскую академию наук. Название его варьировалось в разные периоды: «Календарь, или Месяцеслов исторический…», «Календарь, или Месяцеслов исторический и генеалогический…», «Календарь, или Месяцеслов на лето от Рождества Христова…», «Календарь, или Месяцеслов на лето…», «Санкт-петербургский календарь на лето от Рождества Христова…», «Месяцеслов на лето от Рождества Христова…» и т. д. Объем календаря со временем увеличивался, а его тираж в отдельные годы достигал 25 тыс. экземпляров, поскольку он пользовался значительным спросом. Обычно же тираж книг в то время не превышал 1200 экземпляров.

Выпуск месяцесловов приносил Академии наук стабильный доход, компенсируя убытки от других издательских проектов. Именно на средства, выручаемые от этого вида книжной продукции, было «предписано Кунсткамеру и библиотеку приумножать и содержать».

Сергей Домашнев (1743–1795) – директор Петербургской академии наук, боровшийся с контрафактом календарей

Академия зорко следила за тем, чтобы сохранялась ее монополия на печатание календарей. Так, содержатель типографии при Артиллерийском и инженерном шляхетном кадетском корпусе Христиан Клеэн выпустил месяцеслов на 1780 год. Незамедлительно директор Академии наук Сергей Домашнев направил в Сенат доношение, в котором указывал, что календари «есть сочинение, особо Академии с начала ее учреждения принадлежащее, да и всякое перепечатывание <…> делает Академии убыток и разстройку». Итогом стал специальный сенатский указ «О воспрещении всем типографиям печатать месяцесловы и другие книги, печатаемые в Академии наук». А нарушитель академических издательских прав типографщик Клеэн получил предписание о запрете продавать выпущенные им календари: его обязали передать тираж Академии.

«Хронология вещей достопамятных»

Содержание календарей в общих чертах сложилось еще в петровское время. В последующие годы оно развивалось и дополнялось. Основа – собственно календарная часть, за которой шли научно-популярные статьи, посвященные вопросам астрономии, истории, географии, физики и других наук. Были и практически постоянные рубрики: «Изъяснение календарных знаков», «Хронология вещей достопамятных», «О затмениях», «О четырех временах года», «О здравии и болезнях», «Краткое родословное показание ныне здравствующих и владеющих в Европе высоких государей и княжеских фамилий». Со временем вводились и дополнительные справочные материалы: с 1733 года – сведения о почтах, с 1775-го – «Реестр губерниям, провинциям и городам, в Российской империи находящимся», с 1779-го – «Росписание городов с показанием расстояний губернских городов от столиц, а прочих – от столиц и губернских городов».

Популярность Большого календаря привела к тому, что стали появляться всевозможные варианты этого вида книжной продукции (специальный «Календарь исторический», «Месяцеслов с наставлениями» и т. п.). Объединяло их одно: в первой части неизменно помещался собственно календарь на определенный год – с указанием всех чисел по месяцам и дням недели, упоминанием имен святых, чья память праздновалась, а также с информацией о времени восхода и захода солнца в Санкт-Петербурге и Москве. За этим, как правило, следовала «Роспись Господским праздникам и статским торжественным дням, в которые как при дворе ея императорского величества бывает торжество, так и от публичных работ дается свобода», то есть перечень всех «красных дней календаря» – церковных и государственных праздников. А далее могла идти самая разная информация.

С 1762 года периодически издавался «Дорожный месяцеслов… с описанием почтовых станов в Российском государстве». По своему назначению он отдаленно напоминает современные железнодорожные расписания. Путешествовали тогда исключительно на лошадях, а из «Дорожного месяцеслова» читатель узнавал, по какому тракту можно добраться из пункта А в пункт Б. Издание сообщало, какие почтовые станции находятся между городами, сколько между станциями верст. Иными словами, открыв такой календарь, удобно было планировать свое путешествие из Санкт-Петербурга в Москву, из Москвы в Саратов, из Красноярска в Иркутск и т. д.

Календари были призваны не только развлекать, но и просвещать. Они содержали интересную информацию по самым разным вопросам. Например, в Ординарном календаре на 1777 год была размещена статья о замечательных открытиях, изобретениях и новациях в европейских странах. «Сказывают, что в 1330 году Иоанн де Морис, родом из Парижа, изобрел ноты, до сих пор употребляемые»; «Шляпы стали носить не ранее как в государствование Карла IV, короля французского»; «Первые шелковые чулки во Франции носил Генрих II в 1547 году, в Англии – королева Елизавета в 1561 году»; «Первые булавки сделаны в Англии в 1543 году, дамы до того употребляли деревянные шпильки»; «Первые парики были сделаны в Париже в 1620 году»; «Видебург, профессор Йенского университета, первый открыл в 1769 году электрическую силу в северном сиянии» – это и многое-многое другое узнавал читатель Ординарного календаря.

«В моем календаре…»

Наверное, со школьных лет у многих остался в памяти и другой эпизод комедии «Горе от ума», в котором упоминается календарь. На балу между Фамусовым и старухой Хлестовой разгорается спор о том, триста или четыреста душ крепостных во владении у Чацкого. Фамусов пытается аргументировать свою позицию и начинает фразу: «В моем календаре…» И мгновенно получает в ответ от Хлестовой: «Всё врут календари».

Для того чтобы понять этот фрагмент бессмертного литературного произведения, следует вернуться к вопросу о составе календарной части печатных месяцесловов. Уже в первом календаре на 1709 год, о котором мы говорили выше, таблица на каждый месяц занимала лицевую и оборотную стороны страницы. При этом левая половина страницы в календарной таблице была занята графами с названиями дней недели, числами данного месяца, святцами, предсказаниями погоды на каждый день, а правая оставалась пустой. Такое построение, в целом сохранявшееся и в последующие годы, по сути, превращало печатные календари в готовый ежедневник, где было удобно делать записи о грядущих событиях, вести летопись своей жизни или просто фиксировать какую-то важную информацию. Сегодня в библиотеках можно встретить экземпляры таких месяцесловов, в свое время заполненных рукописными комментариями их владельцев. Об этой функции календаря, по всей видимости, и говорит Фамусов, вспоминая, что записал свидетельство о материальном благосостоянии Чацкого.

Фраза же Хлестовой намекает на другую сторону содержания календарей. В них печатались, как уже было сказано, прогнозы погоды, а также астрологические предзнаменования. В календарной таблице особыми значками помечались дни, в которые рекомендовалось, к примеру, рубить лес, стричь волосы, принимать слабительное, пускать кровь и т. д. Разумеется, подобные материалы вызывали у читателей того времени, как и сегодня, живейший интерес. Составители календарей из числа академиков как могли пытались минимизировать данные «ненаучные» разделы, но совсем отказаться от популярных прогностических сообщений (особенно о погоде) не удавалось. Естественно, такие предсказания сбывались редко. Отсюда и появилось убеждение, что календари врут…

«Гляди-ка в адрес-календарь…»

Продолжая вспоминать «Горе от ума», задержимся на сцене беседы Репетилова со Скалозубом. Первый, среди прочего, жалуется, что женился на дочери барона фон Клоца, который «в министры метил». Однако, вопреки ожиданиям, влиятельный родственник не оказал Репетилову покровительства по службе. Особую обиду героя комедии вызвал тот факт, что окружение тестя процветало:

Секретари его все хамы, все продажны,

Людишки, пишущая тварь,

Все вышли в знать, все нынче важны,

Гляди-ка в адрес-календарь.

Упоминаемый здесь адрес-календарь был еще одной разновидностью печатных календарей, но имел совершенно иной состав и назначение. Такие издания появились еще в 1765-м и выпускались вплоть до 1917 года.

Как отмечают исследователи, составное слово «адрес-календарь» является синонимом понятия «адресная книга». В первом же вышедшем в свет подобном издании объяснялось его функциональное предназначение: «Адрес-календарь российский… показывающий о всех чинах и присутственных местах в государстве, кто при начале сего года в каком звании и в какой должности состоит». Проще говоря, данный календарь содержал список всех учреждений, сформированный по городам их месторасположения. А кроме того, там приводился перечень служащих каждого учреждения с указанием их должностей и классных чинов. Таким образом, это был незаменимый справочник для постоянно растущей армии российской бюрократии. По нему можно было оперативно узнать расстановку внутри различных государственных структур – начиная с высших, общегосударственных (коллегий, а позднее министерств) и заканчивая уездными органами власти.

Справочный аппарат издания включал только алфавитный указатель присутственных мест, губерний и наместничеств. А потому, чтобы отследить персональные перемещения внутри бюрократической корпорации, календарь следовало изучать фронтально, страницу за страницей. Возможно, кстати, что Петрушка «с чувством, с толком, с расстановкой» читал именно новый адрес-календарь (они выходили ежегодно). Так слушавший Фамусов запоминал тех, кто «вышел в знать», кто «нынче важен».

В XVIII веке адрес-календари составлялись силами Петербургской академии наук. Это представляло собой трудоемкую операцию по сбору актуальной информации. Все учреждения были обязаны в срок до 1 декабря присылать сведения о заполнении своих штатов. Поскольку многие списки запаздывали (а то и не приходили вовсе), оперативно их редактировавшие академические наборщики и корректоры, как правило, работали в авральном режиме, чтобы своевременно отправить очередной том в печать, обеспечив его выход в свет в феврале или марте. В результате в адрес-календарях неоднократно встречаются опечатки, ошибки, а также дополнения, которые помещались в конец тома.

Издание пользовалось гарантированным спросом в связи с тем, что в нем нуждались почти все структуры государственного управления. Владельцами адрес-календаря желали быть и многие высокопоставленные чиновники. Учитывая этот момент, один из руководителей Академической канцелярии, куратор Новозаведенной академической типографии Иоганн Тауберт обратился в 1765 году к императрице Екатерине II с предложением превратить адрес-календарь в издание частное, которое бы он выпускал и распространял за собственный счет. Однако императрица, осознавая важность официального статуса такого издания, а также вероятный экономический эффект от его распространения, ответила отказом и распорядилась печатать адрес-календарь за казенный счет.

«Батюшка читал Придворный календарь»

Еще одной разновидностью календарных изданий был Придворный календарь. О нем также упоминается в произведениях русской классической литературы. Например, активным читателем таких календарей был отец Петруши Гринева, главного героя повести Александра Пушкина «Капитанская дочка». Жил Андрей Петрович Гринев в отставке в своей деревне. Эпизод, когда он решает отправить сына на службу, предваряет следующий рассказ: «Батюшка у окна читал Придворный календарь, ежегодно им получаемый. Эта книга имела всегда сильное на него влияние: никогда не перечитывал он ее без особенного участия, и чтение это производило в нем всегда удивительное волнение желчи. Матушка, знавшая наизусть все его свычаи и обычаи, всегда старалась засунуть несчастную книгу как можно подалее, и таким образом Придворный календарь не попадался ему на глаза иногда по целым месяцам. Зато когда он случайно его находил, то, бывало, по целым часам не выпускал уж из своих рук. Итак, батюшка читал Придворный календарь, изредка пожимая плечами и повторяя вполголоса: "Генерал-поручик!.. Он у меня в роте был сержантом!.. Обоих российских орденов кавалер!.. А давно ли мы…"».

Точный год начала выпуска Придворного календаря не установлен. Чаще всего называют 1735 или 1736 год. По своему составу Придворный календарь близок к адрес-календарю. Основное его содержание – перечисление всех лиц, служивших при российском императорском дворе. В нем упоминались все чины придворного штата, все кавалеры российских орденов, министры (послы) в иностранных государствах, руководящий состав коллегий, губернаторы. Если адрес-календари были призваны отразить весь корпус государственных служащих, то придворные давали представление о составе правящей элиты страны. Именно поэтому отставник Гринев-старший так расстраивался, наблюдая по нему за карьерными успехами своих бывших сослуживцев.

Придворный календарь выпускался в виде изящных малоформатных книжечек. Обычно было несколько вариантов календаря в рамках одного тиража: печатались экземпляры с фронтисписом, с дополнительными иллюстрациями и картами. Придворные календари выходили вплоть до 1917 года.

Таким образом, календарь как вид книжного издания, появившись в Петровскую эпоху, приобрел широкую популярность в XVIII веке и активно развивался в следующее столетие. Наследником этого вида издательской продукции, сочетавшей собственно календарную часть с определенным набором интересной информации по разным вопросам, можно считать настенный отрывной календарь, особенно популярный в советское время. Он состоит из 365 или 366 листов. На лицевой стороне страниц – дата, упоминание государственного праздника или знаменательного события, если они имеют место, данные о времени восхода и захода солнца, а на оборотной – небольшой рассказ о забавном происшествии, необычном природном явлении, кулинарный рецепт или другая подобная информация.