Екатерина Таврическая

Тогда, как и сейчас, земля, на которой принял Святое Крещение князь Владимир, вошла в состав России без войны, хотя и в условиях ожесточенной политической борьбы.

Аллегория на победу Екатерины II над турками и татарами. Худ. Стефано Торелли. 1772. Предоставлено М.Золотаревым

ДЕРЖАТЬ ФРОНТ

Несколько веков Крымское ханство наводило ужас на сопредельные великоросские и малоросские области. Не только военные походы, но и разорительные набеги крымчаков столетиями терзали славян. Даже в XVIII веке, когда Россия стала куда сильнее, лихие гости то и дело опустошали русские деревни. На невольничьих рынках ценились славянские рабы...

Политические успехи второй половины XVIII столетия отнюдь не стечение счастливых обстоятельств. Екатерина II трудилась ежедневно, вникала в нюансы дипломатии и экономической политики, вырабатывала стратегию развития державы. Изданная переписка императрицы с Григорием Александровичем Потемкиным показывает чрезвычайную насыщенность их управленческой деятельности. Поразительно, что им удавалось держать фронт от Швеции до Османской империи без перенапряжения сил. В самые тяжелые месяцы екатерининских войн под ружьем находилось не более 200 тыс. человек. Поистине побеждали «не числом, а умением».

Предоставлено М.Золотаревым

Известно признание Екатерины: «Русский народ – особенный народ в целом свете, русский народ отличается догадливостью, умом, силою. Я знаю это по опыту моего царствования. Бог дал русским особенное свойство». Она полюбила огромные пространства России, видела в наших бесконечных горизонтах залог будущего расцвета, не сомневалась в заложенной здесь кладовой сокровищ. Отбросив европейский снобизм, она восхитилась богатырской силой России и научилась этой силой руководить. Сама стала сильнее – и благодарила за это страну, коей правила 34 года, ее масштабы, ценила русских людей, умела разглядеть в них лучшее, раскрыть дарования.

При Екатерине русская армия стала непобедимой. А ведь и при неутомимом Петре Великом конкурировать с Османской империей было сложновато. Царица разглядела одаренных полководцев – новаторов в военном искусстве. Назовем лишь нескольких: Алексей Орлов-Чесменский, Александр Бибиков, наконец, великие Петр Румянцев-Задунайский, Григорий Потемкин, Александр Суворов, Федор Ушаков...

Велика ли заслуга Екатерины II в военных победах того времени? Трудно сказать. Но полководцы относились к ней как к матушке, как к олицетворению образа России. От этого их рвение удесятерялось. О предательстве и помыслить было нельзя. Ей удалось сплотить воинскую элиту, спаять честолюбивых, часто обидчивых людей, которые остались в истории под громким наименованием «екатерининские орлы».

Когда мы вспоминаем о Крыме и Новороссии, в воображении возникает картина: Потемкин открывает императрице Черное море, знакомит ее с новыми южными рубежами державы. Усердие, предприимчивость Потемкина и мудрость Екатерины – вот два условия того прорыва. В период, предшествовавший присоединению Крыма и Кубани, они действовали продуманно и осторожно. Шаг за шагом развивали успехи Русско-турецкой войны 1768–1774 годов, которая приблизила заветный полуостров к России.

ДОЛГОРУКОВ В КРЫМУ

События развивались так. Летом 1771 года армия князя Василия Михайловича Долгорукова разбила крымчаков у Перекопа и вошла на территорию полуострова. Екатерина так напутствовала своих генералов: «Желательно, чтобы они отторгнулись от подданства турецкого». Императрица наказывала Долгорукову действовать не только силой оружия, но и переговорами. Нужно было обрисовать мурзам выгоды политического разрыва с Османской империей – для этого предполагалось не жалеть золота на дипломатические подношения.

План Чесменского сражения между русским и турецким флотом, произошедшего в ночь с 25 на 26 июня 1770 года. Предоставлено М.Золотаревым

С моря корпус Долгорукова прикрывала Азовская флотилия, которой командовал его добрый приятель, вице-адмирал Алексей Наумович Сенявин. Труднее всего генерал-аншефу было наладить снабжение армии в походе. Не хватало пресной воды, хлеба; приходилось беречь лошадей. Но он действовал расторопно и в считанные дни занял Судак, Ялту, Балаклаву и обосновал- ся у Ахтиарской бухты (где в 1783 году будет заложен город Севастополь), оставляя повсюду гарнизоны. Турки даже не успевали высадить мощный десант. Было дано только одно генеральное сражение – под Кафой. Против 90-тысячной армии, в которую входили отборные турецкие части, Долгоруков смог выставить лишь 27 тыс. И – победил.

После этого хан Селим III Гирей бежал в Константинополь. Тем же летом к князю Долгорукову прибыл ширинский бек Измаил и преподнес подписанный 110 знатными татарами лист об утверждении вечной дружбы и неразрывного союза с Россией. Новым крымским ханом стал союзник Екатерины Сахиб II Гирей.

Крым объявлялся независимым ханством под покровительством Российской империи, к которой полностью отходили Керчь и Еникале.

Летом 1774 года по Кучук-Кайнарджийскому миру Россия получила право свободного плавания по Черному морю, которое снова начинало оправдывать свое древнее прозвание «Русское море». Империя приобрела стратегически важные крепости – Керчь, Азов и Кинбурн, ставшие ее оплотом на южных рубежах. В ее состав вошли долины рек Кубани и Терека и пространство между Бугом и Днестром. Султан вынужден был выплатить и немалую контрибуцию. Василию Михайловичу Долгорукову Екатерина II пожаловала орден Святого Георгия I степени, шпагу с алмазами, 60 тыс. рублей и титул Крымского. А вот до окончательного присоединения Крыма к России старый солдат не дожил: умер в начале 1782 года.

ВРЕМЯ БРАТЬ ТАВРИДУ ПОД КРЫЛО

Петербург сделал ставку на Шагина Гирея – младший брат Сахиба, он не был сильным политиком. Главным его достоинством являлось доброжелательное отношение к России. Сначала он стал ханом на Кубани, а в 1776-м въехал в Бахчисарай. Русская партия в Крыму укрепилась.

О «Греческом проекте» при дворе Екатерины говорили еще во времена возвышения Григория Орлова. Григорий Потемкин придал этим планам реалистический характер. Цель оставалась прежней – освобождение христианских народов от османского владычества, восстановление Константинополя как православной столицы. Но для этого необходимо было в первую очередь превратить Крым в надежный бастион России. Потемкин готовился к присоединению полуострова основательно, наращивая влияние при дворе Шагина Гирея. Положение последнего было непрочным: во время двух восстаний лишь русские штыки помогли ему удержать власть. Но именно непопулярность этого крымского хана подсказала Потемкину капканный ход. Как точно писал о светлейшем князе Александр Суворов: «Одной рукой он в шахматы играет, другой рукою он народы покоряет!» Григорий Потемкин гарантировал Шагину защиту, а его противникам – свободное переселение в Турцию.

Султан Селим III, при котором в 1791 году был подписан позорный для Османской империи Ясский мир. Предоставлено М.Золотаревым

В декабре 1782 года в письмах к Екатерине князь не жалел красноречия, убеждая ее, что пришло время брать Тавриду под крыло империи: «Крым положением своим разрывает наши границы... Положите ж теперь, что Крым Ваш и что нету уже сей бородавки на носу – вот вдруг положение границ прекрасное: по Бугу турки граничат с нами непосредственно, потому и дело должны иметь с нами прямо сами, а не под именем других... Вы обязаны возвысить славу России... Хану пожалуйте в Персии, что хотите, – он будет рад. Вам он Крым поднесет нынешнюю зиму, и жители охотно принесут о сем прозьбу. Сколько славно приобретение, столько Вам будет стыда и укоризны от потомства, которое при каждых хлопотах так скажет: вот, она могла, да не хотела или упустила. Есть ли твоя держава кротость, то нужен в России рай. Таврический Херсон! Из тебя истекло к нам благочестие: смотри, как Екатерина Вторая паки вносит в тебя кротость християнского правления». Императрица дала себя уговорить.

В феврале 1783 года Шагин Гирей отрекся от ханской власти, а 8 апреля (по старому стилю) Екатерина II подписала Манифест о принятии «Крымского полуострова, острова Тамана и всея Кубанской стороны под державу Российскую». «По долгу предлежащего нам попечения о благе и величии Отечества» эти земли «берутся под державу».

В день восшествия на престол императрицы, 28 июня (по старому стилю) 1783 года, Крым присягнул России. Потемкин подготовил невиданное торжество: татарская знать присягала на скале Ак-Кая, гремели салюты, повсюду было выставлено угощение... «Вся область Крымская с охотой прибегла под державу Вашего императорского величества», – докладывал он Екатерине и не кривил душой. «Матушка Государыня, поздравляю Вас с Крымом. Все знатные уже присягнули, теперь за ними последуют и все. Вам еще то приятнее и славнее, что все прибегли под державу Вашу с радостию», – отмечал в частном письме.

«НИКТО И НЕ ПИКНЕТ»

Для татарской знати открылись перспективы военной карьеры в могущественной империи, многих это привлекало, а Григорий Потемкин умело держал линию на создание многонациональной державы. Следуя примеру Александра Македонского, он предложил императрице набрать личную охрану из татарских удальцов. И когда Екатерина приехала в Крым – ее сопровождали молодые мурзы, почитавшие такую службу за честь.

Ханский дворец и екате­рининская миля в Бахчи­ сарае (вверху) и спальня Екатерины II (внизу), устро­енная для нее в этом дворце по случаю путешествия императрицы по Крыму. Начало ХХ века. Предоставлено М.Золотаревым

Как известно, иногда ордена дают не за смелость, а за покладистость. И Шагин Гирей получил высшую награду Российской империи – орден Святого апостола Андрея Первозванного. Последний крымский хан, конечно, был мусульманином, и для него звезду и медальон ордена выполнили по специальной мерке – без христианской символики. Дабы не смущать бывших подданных, Шагин покинул полуостров.

Екатерина и Потемкин, по обыкновению, следили за международной реакцией на крымские дела. Русский посланник в Константинополе Яков Иванович Булгаков докладывал, что турки сдержанно реагируют на столь болезненный для них поворот событий. «Они знают о занятии Крыма, только никто и не пикнет», – пересказывала им- ператрица его донесения светлейшему князю. Поражения при Кагуле и в Чесменской бухте многому их научили. Австрийский император Иосиф II поддерживал Россию. Британия настороженно молчала. Словом, ни одна из держав не осмелилась чинить России препятствия.

Первым делом Григорий Потемкин занялся составлением топографического описания полуострова. Но не только. По его просьбе Екатерина освободила крымских татар от рекрутской повинности. Он хорошо изучил быт и нрав здешних людей и знал, как заслужить их преданность. Согласно замыслу Потемкина, Россия показала себя в Крыму защитницей мечетей и местных школ. А особо эффектная мера – устройство общественных фонтанов. Это, как писал князь императрице, «считается у них великим благодеянием и весьма их обрадует, ежели прикажете на Ваше имя построить большой и хороший; и от сей безделицы пойдет громкая слава не в пользу султана турецкого». Да, крымские города постепенно теряли азиатский колорит, они преображались в стиле классицизма.

В Крыму российская монархия соприкоснулась со своими византийскими истоками. Оказалось, что это не только символика, но и реальность. Крымское ханство пребывало в затяжном кризисе, а в составе России эти земли расцвели в столь кратчайшие сроки, что Европа поразилась. В те годы офицеры не любили служить в Крыму: полуостров пугал эпидемиями и духотой. Но реализовались планы екатерининских орлов – и вскоре Таврида стала праздничным краем.

ЕКАТЕРИНИНСКИЙ ПОЕЗД

В январе 1787 года началось полугодовое путешествие императрицы по южным областям России. Малороссия, Новороссия, Таврида... В грандиозном вояже принимали участие вельможи и дипломаты из многих стран и даже император Иосиф II. Это предприятие было демонстрацией силы и величия, но главное – Екатерина пыталась познать собственную империю. «Я путешествую не для того только, чтобы осматривать местности, но чтобы видеть людей. Мне нужно дать народу возможность дойти до меня», – говорила она французскому послу Луи Филиппу Сегюру.

Государыня то и дело появлялась перед подданными в простом дорожном костюме. Она хотела, чтобы ее запомнили именно такой, а не в окружении роскоши (мы порой представляем себе двор Екатерины как изысканно пышный, но по сравнению со своей предшественницей Елизаветой она показала себя сторонницей простоты). Хотела, чтобы мы вспоминали ее как собеседницу философов и труженицу. «Не хочу коленопреклонений: между друзьями так не водится. Если Вы меня полюбили, то прошу Вас, не обращайтесь со мною, как будто я персидский шах» – таково было кредо царицы.

Бахчисарай. Худ. Карло Боссоли. 1840–1842 гг. Предоставлено М.Золотаревым

Екатерининский поезд (караван из многих экипажей) подъехал к Перекопу 17 мая. В Старом Крыму (его тогда называли Левкополем) ее встречал конный Таврический полк. Императрицу окружили делегации крымских татар, кабардинцев, черкесов и других народностей Крыма, Кубани и Кавказа – все выражали преданность российской державе. Потемкин сиял: ему нравилась многонациональность, он видел в этой картине прообраз будущего могущества и богатства России. В Левкополе, к общей радости, был открыт фонтан в виде крытого черепицей павильона в восточном стиле.

28 мая Екатерина II прибыла в Феодосию. Этот город был конечной точкой крымского вояжа. Императрица посетила бывший ханский монетный двор: здесь в присутствии высоких гостей и отчеканили две золотые медали «Путь на пользу» в память о путешествии – их Григорий Потемкин преподнес Екатерине и Иосифу II. А еще знаки памяти об этой грандиозной поездке царицы в Крым – екатерининские мили. Дорожные знаки, которые должны были услаждать взор императрицы во время путешествия. Их на полуострове сохранилось пять. Это элегантные колонны тосканского ордера из белого известняка...

Величайшая женщина XVIII века оставила преемникам державу, которой никто не мог угрожать всерьез. Но вскоре после смерти «премудрой Фелицы» хвалить ее станет дурным тоном. Так бывает с великими правителями, особенно в России... Недавние златоусты прикусят языки, а некоторые заговорят на новый лад – ведь так выгоднее. Сказались взаимоотношения с сыном – трагические, поломанные.

Карикатурный образ Екатерины, увы, доминировал и в советские времена. Можно вспомнить и несправедливый приговор Александра Герцена, который становился моралистом, когда под руку попадался политический противник. «Тянулась беспрерывная оргия вина, крови, разврата», «историю этой дамы нельзя читать при дамах» – такими афоризмами он расправился с эпохой имперской экспансии. Хотя сквозь риторические ряды обвинений все равно проступало величие государственных свершений.

Не бывает побед вопреки руководителю. А тут – целая череда викторий. Губернская реформа и Кагул, Очаков и Измаил, Крым и Варшава... И почти все – малой кровью. Казна похудела? Зато освоение Новороссии и Крыма превратило Россию в аграрную и морскую сверхдержаву, это был задел на будущее. Соратники Екатерины мечтали о православном Константинополе, который станет форпостом и святыней невиданной империи. И хотя греческие планы пришлось отложить, Россия сумела крепко взять в свои руки Крым, Причерноморье, Кубань, Новороссию. Страна обрела новый масштаб. Двухвековое противостояние с Османской империей завершалось. Уже никто не мог оспорить, что на восток от Карпат, на север от Черного моря и Кавказских гор простирается Россия.

...И – красноречивый факт: через год после присяги на скале Ак-Кая Османская империя, приструнив собственную гордость, признает Крым российским. Столь убедительные политические победы, пожалуй, важнее многих военных.