Грозное время

«Варяг», «Потемкин», «Аврора» – не случайно имена этих кораблей до сих пор на слуху. Начало ХХ века стало одним из самых драматичных периодов в истории русского флота.

После поражения в Русско-японской войне, лишившего империю львиной доли лучших кораблей и показавшего необходимость новых технических решений, флот приходилось создавать почти с нуля. Это требовало огромных капиталовложений – и далеко не все в российской правящей элите считали такие затраты оправданными.

Спуск на воду эскадренного миноносца «Новик». Путиловская судоверфь, 1911 год

«Спешное усиление»

В апреле 1907 года Морской генеральный штаб представил Программу развития и реформ морских вооруженных сил России, более известную как Малая судостроительная программа. Предполагалось прежде всего строительство линкоров нового, дредноутного типа, а также эскадренных миноносцев (эсминцев) и подводных лодок. Программу после долгих споров утвердили правительство и Государственный совет, но отвергла Государственная Дума, посчитавшая планы моряков слишком расточительными. Среди противников форсированного строительства современных кораблей наиболее влиятельными были председатель Совета государственной обороны великий князь Николай Николаевич и министр финансов Владимир Коковцов. Первый считал приоритетным развитие других видов вооруженных сил, а второй отстаивал интересы бюджета. Только личное вмешательство императора Николая II немного сдвинуло дело с мертвой точки. В 1909 году на Балтийском и Адмиралтейском заводах началось строительство четырех линкоров-дредноутов.

В марте 1911 года морским министром назначили адмирала Ивана Григоровича – энергичного сторонника перевооружения морских сил. В отличие от предшественников, он умел убеждать в своей правоте даже думцев, которые в июне 1912-го после эмоционального выступления министра приняли так называемую Большую судостроительную программу. Сами названия ее разделов говорят о многом: «Программа спешного усиления Балтийского флота» и «Программа спешного усиления Черноморского флота». К 1917 году предполагалось построить более 70 боевых кораблей и подводных лодок, включая четыре линейных крейсера. «Наш флот должен быть воссоздан в могуществе и силе, отвечающих достоинству и славе России», – говорилось в рескрипте Николая II, посчитавшего нужным лично поддержать эту программу. По масштабам поставленных задач она сильно превосходила Малую, которая еще далеко не была выполнена.

Символом начала возрождения российского флота стал эсминец «Новик», построенный на Путиловской судоверфи в 1910–1911 годах на народные пожертвования. Он был первым в России эсминцем с паровыми турбинами и нефтяным отоплением котлов. На ходовых испытаниях ему удалось показать новый мировой рекорд скорости – 37,3 узла (69,08 км/ч). К тому же «Новик» обладал современным вооружением. Корабль стал эталонным. В июле 1912 года Николай II побывал на нем, после чего одобрил строительство серии эсминцев типа «Новик». Всего до революции было построено 30 таких кораблей.

Накануне Первой мировой императорский флот имел 9 линкоров, 14 крейсеров, более 70 эсминцев, 23 подлодки, а в годы войны пополнился 9 линкорами, 29 эсминцами и 35 подлодками. Также в России появились первые в мире тральщики специальной постройки – корабли, задачей которых является поиск и уничтожение мин. Только с их помощью мощные суда могут преодолевать миноопасные районы. Первые тральщики «Минреп» и «Взрыв» были построены на Ижорском заводе, незадолго до начала войны они вошли в состав Балтийского флота. Пионерной разработкой, принадлежавшей конструктору Михаилу Налётову, был и подводный минный заградитель «Краб». Эта субмарина отлично себя показала на Черном море в годы Первой мировой. Построенные по проекту Ивана Бубнова и Алексея Крылова линкоры-дредноуты по многим параметрам превзошли английские аналоги. Так, по замыслу русских инженеров расположение орудий позволяло им вести огонь с любого борта одновременно всеми стволами. Корабли этой серии «Севастополь», «Полтава», «Петропавловск» и «Гангут» встали в строй на Балтике в конце первого года войны.

Результаты последней модернизации российского императорского флота сказывались долго. Показательно, что и в 1941 году 40% крейсеров, 30% эсминцев и все линкоры ВМФ СССР, с которыми он начал Великую Отечественную, были построены в 1909–1917 годах.

В огне великой войны

Первая мировая ознаменовалась успехами для русских морских сил в минной войне на Балтике. Командующий Балтийским флотом адмирал Николай фон Эссен отлично понимал, что действовать приходится против превосходящих сил противника. Но русским морякам удалось оперативно оборудовать минно-артиллерийскую позицию Нарген – Порккала-Удд, препятствовавшую прорыву вражеских кораблей в Финский залив. Минные заграждения перекрывали и вход в Рижский залив. Немцы были вынуждены рисковать. Уже в самом начале войны, в августе 1914 года, новейший немецкий крейсер «Магдебург», пытаясь прорваться в Финский залив, сел на мель возле острова Оденхольм.

Серьезную поддержку в боевых действиях на Балтике оказывали англичане, особенно британские подводные лодки, действовавшие согласованно с нашим флотом. В мае 1915 года умер Эссен, и его сменил вице-адмирал Василий Канин. Он придерживался стратегии предшественника, постоянно усиливая минные препятствия. Созданная летом 1916-го флотилия Северного Ледовитого океана обеспечивала коммуникации с союзниками и вела борьбу с немецкими субмаринами. Балтийцам удавалось пресекать попытки немцев прорваться к Риге и Кронштадту. Так было в ноябре 1916 года, когда 11 немецких эсминцев пошли на прорыв в Финский залив. Им удалось обстрелять Балтийский порт (ныне Палдиски, Эстония), но в результате этого рейда 7 из 11 кайзеровских эсминцев погибли. 

В октябрьские дни 1917 года у Моонзундских островов при входе в Рижский залив состоялось крупнейшее сражение Балтийского флота в Первой мировой. Главные события развернулись 4 (17) октября, когда броненосец «Слава», линкор «Гражданин» (бывший «Цесаревич») и крейсер «Баян II» открыли огонь по германским тральщикам, расчищавшим проход через пролив Моонзунд. За тральщиками следовали 2 линкора, 2 крейсера и 11 эсминцев противника. Для русской эскадры бой закончился потерей броненосца «Слава». Всего к обороне Моонзундских островов удалось привлечь 120 кораблей – под общим командованием вице-адмирала Михаила Бахирева. Противник отправил к Рижскому заливу около 320 кораблей. В итоге немцы заняли Моонзундский архипелаг, но дорогой ценой. Они потеряли 5 кораблей, еще 6 (в том числе 2 линкора) получили серьезные повреждения. Впрочем, есть разные оценки, и, по некоторым данным, противник лишился 26 кораблей. Русские потери – 2 потопленных корабля и 6 поврежденных. Пробиться к Кронштадту и Петрограду немцам не удалось, но российский флот после этого оказался заперт в Финском заливе.

Черноморский флот, которым командовал адмирал Андрей Эбергард, в начале войны уступал в боевой мощности турецкому, усиленному германскими крейсерами «Гёбен» и «Бреслау». Столкновение нашей эскадры с этими кораблями произошло 5 ноября 1914 года у мыса Сарыч. Крейсерам пришлось спешно отступить, при этом «Гёбен» получил серьезные повреждения. К 1916 году русский флот на Черном море пополнили 2 линкора, 9 эсминцев, 10 подлодок – и моряки перешли к атакующим действиям. Они практически блокировали минными полями Босфор и обеспечивали поддержку Кавказской армии, которая с боями дошла до Трапезунда. Успешными были десантные операции на турецком берегу. 

В 1915 году флагманом Черноморского флота стал линкор-дредноут «Императрица Мария». Он не успел показать себя в серьезных боях, но участвовал в трапезундском десанте. 7 октября 1916 года произошел взрыв в пороховом погребе линкора – и он затонул на Севастопольском рейде, недалеко от берега. Погибли более 220 моряков, еще около ста получили тяжелые ранения, многие умерли от ран. Рассматривались разные версии причин катастрофы – и несчастный случай, и небрежность. Но наиболее вероятный вариант – немецкая диверсия.

Гибель одного из самых мощных российских кораблей не изменила соотношения сил на Черном море. Флот укреплялся даже в 1917-м. Революционным летом сюда прибыл новенький дредноут «Воля» (первоначальное название – «Император Александр III»). Но армия на Кавказском фронте больше не предпринимала наступательных действий. Не проявлял активности и флот.

Последний военно-морской министр Российской империи Иван Григорович (1853–1930)

Первый советский командующий Балтфлотом Алексей Щастный (1881–1918)

Революционный флот

Еще с начала ХХ века на флоте бурлили мятежные настроения. После Февральской революции Временное правительство разрешило политическую деятельность в воинских частях. Власть над флотом перехватывали революционные органы – умеренный Центрофлот и радикальный Центробалт. Большинство матросов Балтийского флота были охвачены крайне левыми настроениями в эсеровском, большевистском и анархистском духе. Выдвижение бывшего корабельного электрика Павла Дыбенко в качестве председателя Центробалта и общефлотского лидера предопределило преимущество большевиков перед другими партиями в матросской среде. Более 5 тыс. моряков пошли за ним и приняли участие в установлении советской власти. Несколько месяцев матросы оставались ее главной вооруженной опорой. Многие из них проявили себя на фронтах Гражданской войны.

Капитан 1-го ранга Алексей Щастный в конце 1917-го поддержал большевиков. В феврале-апреле 1918 года он руководил эвакуацией кораблей Балтфлота, находившихся в Ревеле (ныне Таллин) и в Гельсингфорсе (Хельсинки), что спасло их от захвата германскими и финскими войсками. В Ледовом походе из Финляндии в Кронштадт ему удалось не потерять ни одного судна. Это воспринималось как чудо. Но большевики уже побаивались вольнолюбивых балтийцев, для которых Щастный стал настоящим лидером, тем более что среди моряков все популярнее становилась идея диктатуры флота. В мае потенциального лидера оппозиции арестовали «за контрреволюционные действия». На суде Лев Троцкий заявил: «Щастный настойчиво и неуклонно углублял пропасть между флотом и советской властью. Сея панику, он неизменно выдвигал свою кандидатуру на роль спасителя». 21 июня Щастного приговорили к расстрелу, на следующий день приговор был исполнен.

В конце 1920 года на Балтфлоте начал формироваться «оппозиционный блок». Матросы (в большинстве своем выходцы из крестьян) критиковали политику продразверстки, открыто говорили о тяжелом продовольственном положении в Петрограде, выступали за многопартийность. В феврале 1921-го, узнав о забастовках в столице, в Кронштадте посчитали, что это начало новой революции – более справедливой для крестьян. Кронштадтцы избрали Временный революционный комитет, который возглавил старший писарь линкора «Петропавловск» Степан Петриченко, и обратились к правительству с политическими требованиями – о перевыборах Советов, свободе слова и собраний для представителей левых партий… К этим требованиям присоединились более 10 тыс. моряков. Большевики обвинили кронштадтцев в «белогвардейщине». Первая попытка частей Красной армии под командованием Михаила Тухачевского взять Кронштадт штурмом провалилась. Но 16–17 марта усиленная группа войск заняла цитадель балтийцев. Большая часть мятежных моряков бежала в Финляндию.

После этого морская вольница завершилась. В мае 1921 года начальником Морских сил Балтфлота назначили Михаила Викторова. Опытный морской офицер, участник сражений Первой мировой, он проявил себя при подавлении Кронштадтского восстания как решительный командир, лояльный к большевикам. Флот перестал быть политической силой.

Матросы линейного корабля «Петропавловск». Лето 1917 года

Крейсер «Варяг»

Бронепалубный крейсер «Варяг» построили по заказу Российской империи на верфи «Крамп и сыновья» в Филадельфии (США). С 1901 года он базировался в Порт-Артуре. С начала января 1904 года «Варяг» и канонерская лодка «Кореец» находились на рейде Чемульпо (ныне Инчхон) в распоряжении российского посольства в Сеуле. Утром 25 января командир «Варяга» капитан 1-го ранга Всеволод Руднев узнал об одностороннем разрыве дипломатических отношений Японии с Россией. На следующий день японская эскадра блокировала порт. Руднев получил ультиматум: ему предлагали до полудня 27 января покинуть порт – в противном случае «Варяг» будет атакован на рейде. Командир русского крейсера решил идти на прорыв, приняв бой. Отчаянная попытка не удалось: слишком неравны были силы. Раненый капитан отдал приказ возвращаться в порт. Осмотрев получившие тяжелые повреждения корабли, русские моряки приняли решение их уничтожить. «Кореец» взорвали, «Варяг» потопили, чтобы не допустить их захвата врагом. Этот подвиг потряс Европу. Посвященная ему знаменитая песня впервые прозвучала на приеме в честь вернувшихся в Россию офицеров и матросов «Варяга» и «Корейца», который устроил Николай II.

Броненосец «Потемкин»

Проект броненосца «Князь Потемкин-Таврический» разработал в середине 1890-х корабельный инженер Севастопольского порта Александр Шотт. Впервые в России конструктор предложил централизованное управление артиллерийским огнем из боевой рубки. После испытаний броненосец встал в строй в мае 1905 года. И уже в июне на «Потемкине», стоявшем на рейде недалеко от Одессы, начался мятеж. Поводом для волнений стал приказ командира корабля Евгения Голикова арестовать матросов, отказавшихся есть борщ из протухшего мяса. Команда броненосца состояла из 26 офицеров и 705 матросов. Семь офицеров были убиты в первые минуты бунта. Матросы взяли власть на корабле, подняли красный флаг. «Потемкина» попытались блокировать, но он прорвался в открытое море. Для долгого похода не хватало угля и продовольствия, и потемкинцы направились к берегам Румынии. Вскоре они вынуждены были сдаться румынским властям. Местное правительство вернуло корабль России. Его переименовали в «Пантелеймон». Под этим названием он участвовал в Первой мировой, в 1915-м отличился в бою у Босфора. После Февральской революции корабль вновь переименовали: он стал «Борцом за свободу». В 1918 году его захватили немецкие оккупанты, потом англо-французские интервенты, которые при эвакуации из Севастополя взорвали броненосец. 

Крейсер «Аврора»

Знаменитый корабль построили на верфи «Новое адмиралтейство» в Петербурге по проекту инженера Ксаверия Ратника. Крейсер, названный в честь древнеримской богини зари, вступил в строй в 1903 году. Во время Русско-японской войны его включили в состав 2-й Тихоокеанской эскадры. В мае 1905 года он принял участие в Цусимском сражении. После боя «Авроре», получившей серьезные повреждения и потерявшей своего командира капитана 1-го ранга Евгения Егорьева, удалось добраться до Филиппин, в порт Манила. В Первую мировую она несла дозорную службу в Финском заливе. В сентябре 1916-го «Аврора» прибыла в Петроград – на ремонт. В дни Февральской революции ее матросы восстали против офицеров, убили командира корабля Михаила Никольского. Власть на крейсере перешла к судовому комитету, председателем которого вскоре стал большевик Александр Белышев. 25 октября (7 ноября) 1917 года «Аврора», подчинявшаяся Военно-революционному комитету, приняла участие во взятии Зимнего, дав холостой выстрел, который впоследствии трактовали как сигнал к штурму. Крейсер стал символом революции. Его сохранили в качестве учебного корабля. В 1944-м было принято решение установить «Аврору» на вечную стоянку у Петроградской набережной в Ленинграде, превратив корабль в музей-памятник. Музей располагается на крейсере и в наше время.