«Что случится на моём веку...»

Император Павел I, натура страстная и противоречивая, — идеальная фигура для исторического кинематографа. Между тем фильм Виталия Мельникова «Бедный, бедный Павел», вышедший на экраны в 2003 году, остаётся практически единственной игровой лентой о трагической судьбе «русского Гамлета».

Историческое кино не было основной специальностью Мельникова. Он — мастер психологического анализа, и его фильмы всегда завораживали зрителя достоверностью портретов наших современников. Его интерес к XVIII веку, столь щедрому на неординарные личности и нетривиальные поступки, имел в основе своей то же стремление режиссёра понять, почему люди, от которых зависело, по какому пути двинется дальше русская история, поступали именно так, а не иначе. Так появилась кинотрилогия, объединённая не сюжетом, но идеей наследования власти, — «Царевич Алексей», «Царская охота» и «Бедный, бедный Павел». А кроме того, ещё и личностью Петра I: Алексей был его сыном, княжна Тараканова выдавала себя за дочь Елизаветы Петровны и, следовательно, считалась бы его внучкой, а Павел приходился ему правнуком.

Виталий Мельников

«Я не собирался снимать исторические хроники, — категорически заявлял режиссёр. — Все три события нашей истории, о которых хотелось рассказать, изначально были окутаны тайной. Более-менее строгих научных исследований, им посвящённых, не так много, и опираются они на источники, которые нередко кардинально противоречат друг другу. Так что снимать "правду, одну только правду и ничего, кроме правды" было просто невозможно. Но, главное, такой цели мы не ставили. Мы хотели вместе со зрителем поразмышлять над тем, как складываются взаимоотношения личности и власти, которую она получает в свои руки. Что происходит с человеком, стоящим на вершине властной пирамиды и осознающим себя неограниченным властителем? И, главное, как взаимосвязаны между собой эпохи Петра, Екатерины и Павла, ведь трагедия последнего корнями своими уходит в эпоху его прадеда, которым Павел так гордился и наследником которого себя считал».

Вынашивая замысел картины о гибели Павла, Мельников мечтал снять в центральных ролях Олега Борисова и Иннокентия Смоктуновского. В своё время Борисов блистательно сыграл императора в спектакле «Павел I» по пьесе Дмитрия Мережковского, поставленном Леонидом Хейфецем в Театре Советской армии. Так что вся эта история задумывалась в расчёте именно на него. А Смоктуновский — достаточно вспомнить Илью Куликова в «Девяти днях одного года» или Сальери в «Маленьких трагедиях» — был бы виртуозен в образе тонкого, расчётливого политика и умелого манипулятора, каким и являлся граф Пётр Пален. В основу сценария должна была лечь всё та же пьеса Мережковского. Мельников заручился согласием актёров, но тогда, в нач. 1990-х, средства охотнее предоставлялись для экранизации очередного «криминального чтива», чем для фильма на сюжет из российской истории, весьма дорогостоящего по определению. В итоге, когда через несколько лет у режиссёра появились реальные перспективы приступить к работе, ни Олега Ивановича, ни Иннокентия Михайловича уже не было в живых.

Однако вынужденная отсрочка обернулась не только потерями. У Мельникова появилась возможность поработать в архивах, расширив тем самым рамки драматургии Мережковского. Изучение материалов — переписки и мемуаров современников, официальных бумаг — заняло больше трёх лет. По словам самого режиссёра, проблема заключалась не столько в анализе содержащейся в них информации, сколько в отборе того, что могло пригодиться для сценария, поскольку многочисленные свидетельства совершенно по-разному трактовали историю гибели императора. «Так легко было увязнуть в противоречащих друг другу точках зрения, — признавался Виталий Вячеславович. — Одни, и их было большинство, обвиняли Павла во всех смертных грехах, другие превозносили до небес. Но равнодушных не было!»

Неудивительно, что до 1906 года к бумагам, связанным с убийством императора, вообще не было доступа. Известно, что отказали даже Льву Толстому, в 1889 году просившему предоставить ему возможность ознакомиться с архивными документами. История гибели Павла и спустя столетие с лишним представляла собой государственную тайну — слишком много особо важных персон, как российских, так и иностранных, было замешано в этом деле. Высокая политика очень часто творится низкими средствами. После выхода картины на экран упрёки в исторических неточностях посыпались на режиссёра со всех сторон. Однако Мельников с самого начала намеревался снимать картину не о событиях, приведших к убийству помазанника Божия и государственному перевороту, а о страданиях человека, имевшего несчастье родиться наследником российского престола: «Если ребёнок растёт оторванным от реальной жизни, а именно так рос Павел, он начинает строить в воображении свой собственный мир, и не его вина, если воображаемое никак не совпадает с реальным. Он хотел вернуть себе то счастье, которое у него отняли, и подданных своих осчастливить, вот только представление о счастье у него и подданных оказалось разным».

Когда сценарий начал обретать чёткие контуры, встал вопрос о том, кто сможет сыграть ключевые роли в картине, став достойными «преемниками» ушедших навеки артистов. Пален предназначался Олегу Янковскому, и других вариантов режиссёр не рассматривал. «Дорога в ад вымощена благими намерениями, и Пален прошёл по этому пути до конца, — вспоминал о своей работе артист. — Того, кто не отвечает твоим представлениям о том, как должно управлять государством, нужно устранить. Ведь ты печёшься о благе Отечества. Убей — и все проблемы решатся практически сами собой. Для меня это, по сути, история о Христе и Иуде. У того ведь наверняка было оправдание своему поступку, как и у любого, кто совершает преступление во имя "светлого идеала"».

На роль Павла у Мельникова было несколько кандидатур. В частности, речь шла о том, чтобы пригласить на пробы Константина Райкина. Но, как это нередко бывает в кино, всё решила случайная встреча. Где-то в мосфильмовских коридорах пересеклись пути режиссёра и актёра. И оказалось, что Виктор Сухоруков не только достаточно осведомлён в перипетиях императорской судьбы, но и абсолютно разделяет точку зрения Мельникова на личность Павла. В итоге актёр был приглашён в картину без проб. И не прогадал. Сухоруков работал увлечённо, страстно, чуть не каждый день принося на съёмочную площадку новые идеи.

Виктор Сухоруков в роли Павла I

«Я сразу заявил, что дурачка играть не буду, потому что это нечестно, — Виктор Иванович до сих пор, когда речь заходит об этой картине, не в силах сдержать волнения. — Я отношусь к нему с самым глубоким уважением и состраданием. Павел был не сумасшедшим, а гением, но никто этой гениальности в России не видел. Вернее, не хотел видеть и тем более принимать в расчёт. Зато на Западе очень многие уважаемые люди отзывались о нём как о сильном и талантливом правителе. Мне не важно, как и чем убивали — шарфом задушили или табакеркой ударили. Важно другое: его изуродовали почти до неузнаваемости — гроб с телом поставили на очень высокий лафет, чтобы никто не мог толком ничего разглядеть. Его не просто лишали жизни, но вымещали свой страх и свою ненависть. И то, и другое — удел низких, слабых душ. Между прочим, это были представители древних дворянских родов — голубая кровь. Так что слаб был не Павел, а те, кто лишил его жизни. Будь он жив, история России сложилась бы иначе. Но я не историк — я актёр, и моя задача не судить моего героя, не решать, прав он или виноват, а рассказать о нём так, чтобы зритель смог понять его, чтобы он не остался равнодушным к судьбе этого человека. Моя задача — заставить зрителя думать, искать свои ответы на возникающие после фильма вопросы. Когда это удаётся, я считаю свою задачу выполненной…»