Память в камне

Меншиков много чего создал за свою жизнь. Некоторые его монументальные творения до сих пор привлекают внимание и радуют глаз.

Церковь Архангела Гавриила (Меншикова башня) в Москве

Город, остров, храм, дворцы и много чего еще… Возвести все это было под силу только такому человеку – с неуемными амбициями, неукротимым темпераментом и безграничными возможностями.

Меншикова башня

Мы не знаем, где жили родители Меншикова и где жил он сам в юности. Однако известно: после возвращения Великого посольства, в 1699 году, он купил у дворян Дмитриевых-Мамоновых обширную московскую усадьбу на Мясницкой улице за 2000 рублей – немалую сумму по тем временам.

После этой покупки любимец царя сделал своей домовой церковью храм Архангела Гавриила неподалеку от Поганых прудов. Сами пруды, куда мясники сбрасывали отходы своего промысла, Меншиков велел вычистить, чтобы устранить зловоние, и с тех пор они носят название Чистых. Что касается храма, то в 1704 году он решил перестроить его после того, как привез из Полоцка икону Богоматери, написанную, по преданию, самим евангелистом Лукой. Такая святыня требовала для себя грандиозного вместилища, и будущий светлейший князь задумал возвести особенный храм. Он пригласил артель каменщиков из Ярославля и Костромы, отдав ее под начало зодчего Ивана Зарудного. Участвовали в строительстве и недавно прибывшие в Россию архитекторы Доменико Трезини и Франческо (Джованни) Фонтана.

Выстроенную в стиле нарышкинского барокко церковь богато украсили лепниной. По приказу Меншикова многоярусную башенную конструкцию венчал 30-метровый шпиль, что сделало новый храм выше самой колокольни Ивана Великого. Здание высотой 84 метра с золоченой фигурой ангела на шпиле сразу же прозвали Меншиковой башней, туда потянулись толпы любопытных, а в 1708 году там появилась новая диковина – доставленные из Англии часы-куранты. С большим трудом их удалось поднять на башню, где уже были подвешены 50 колоколов, звонивших громче кремлевских, – об этом фаворит Петра тоже позаботился. Однако большую часть времени он теперь проводил в Петербурге. Интерес заказчика к церкви пропал, Зарудный жаловался в письмах на ее медленное разрушение, но Меншиков не реагировал.

Расплата последовала в 1723 году, когда во время похорон священника в шпиль башни ударила молния. Начался пожар, который «за великою вышиною» церкви залить и погасить было невозможно, – и колокола вместе с курантами рухнули вниз, придавив людей. Храм почти полностью выгорел. В Москве (и не только) увидели в случившемся намек на скорое падение фаворита. До того, как это действительно произошло, башню успели немного привести в порядок, но знаменитый шпиль так и не был восстановлен.

Много лет церковь простояла заброшенной, службы проходили лишь в ее приделах. В 1773 году за перестройку башни на свой лад взялись московские масоны, превратившие ее в место своих собраний. В следующем веке опеку над храмом получил обустроившийся на месте бывшей меншиковской усадьбы Московский почтамт, но его содержание было недешево, и он снова приходил в запустение. В 1920-е вконец обветшавшую башню хотели снести. К счастью, церковь уцелела, а после войны ее передали подворью древнего Антиохийского патриархата. С тех пор она сохраняет статус действующего храма. 

Меншиков остров

Еще в 1703 году Петр I поручил Меншикову обустройство новой столицы, и тому пришлось, бросив московские хоромы, перебраться на необжитые северные болота.

Первый деревянный дом Меншикова в только что основанном Петербурге возвели на Городском (ныне Петроградский) острове, рядом с сохранившимся до наших дней домиком Петра, но уже в 1704 году фаворит начал строить новую резиденцию на другом острове в устье Невы. С давних времен он носил два названия – русское Васильевский и финское Хирвисаари (Лосиный остров). В том же 1704-м шведский прапорщик Бютнер, которому поручили разведку местности, составил первый известный план Петербурга, где почти весь остров занимает здание, названное «дворцом русского принца». На последующих планах острову часто давалось новое имя – Меншиков. Распространилось мнение, что царь подарил его своему любимцу вместе со всем, что там находилось.

Так это или нет, неизвестно, однако в 1710-е годы Петр принял решение перенести на Васильевский остров центр столицы, и Меншикову пришлось потесниться. В 1714-м французский майор-инженер С. Лепинас составил «План острова его светлейшества господина князя Меншикова». На нем видно, что остров по-прежнему покрыт лесом и главным зданием там остается дворец царского фаворита. Рядом были выстроены дом его гофмаршала (управляющего имениями) Федора Соловьева и храм Воскресения Христова. Несколько домиков за садом князя занимали его архитекторы, садовники и прочие подчиненные. В 1715 году на острове появилось первое госучреждение – губернская канцелярия, но и ей управлял Меншиков как губернатор столицы. В «Повседневных записках…» о его деятельности сохранилось упоминание о ее открытии: «Изволил его светлость иттить в новую канцелярию… где для новоселья кушали водку».

Царь поручил архитектору Трезини спроектировать на Меншиковом острове парадный центр Петербурга. В этих обстоятельствах контроль над островом, естественно, выскользнул из рук светлейшего, там начали строить административные здания и продавать участки под застройку. Вскоре остров окончательно из Меншикова стал Васильевским, хотя расположенный там дворец фаворита по-прежнему был его главной резиденцией.

Реконструкция первоначального вида Меншиковой башни. Архитектор К.К. Лопяло. 1952 год

Меншиков дворец

Деревянный дворец Меншикова на острове строили долго – возможно, потому, что хозяин постоянно находился в отъезде. Только в 1710 году, после Полтавской победы, светлейший перевез в Петербург семью. К тому времени царский Летний дворец в столице еще не был достроен, и Петр устраивал празднества и приемы в доме своего любимца. Там, например, состоялась пышная свадьба царевны Анны Иоанновны и герцога Курляндского.

В том же году рядом с деревянным дворцом началось строительство каменного. Архитектор Фонтана возвел здание «в четыре апартамента» (три жилых этажа и один цокольный), а когда он покинул Россию, работы продолжил «палатного и гипсового дела мастер» Готфрид Шедель, которому помогали другие зодчие. Усадьба Меншикова разрослась от Большой до Малой Невы: за дворцовым комплексом располагался громадный сад с цветниками и огородами, за ним – птичник, где выращивали кур и уток для княжеского стола. Здесь же нашлось место для пекарни, кузницы, медоварни, бани и других хозяйственных строений. Рос и сам дворец, а на месте нынешней Кадетской линии был прорыт канал.

В резиденции губернатора, как в средневековом замке, делалось или хранилось все необходимое для жизни. Причем жизни на широкую ногу. Одна только винотека светлейшего, занимавшая чуть ли не весь цокольный этаж, хранила больше 20 тыс. бутылок спиртного – русского и заграничного. Этажом выше находились три кухни и парадные помещения, включая Большую палату, где могло разместиться множество гостей. Ее украшали шпалеры XVII века, купленные во Франции. Комнаты в восточном крыле, отведенные детям, были сплошь покрыты бело-голубой плиткой – для этого Меншиков выписал из Голландии 50 тыс. изразцов. Плитки играли роль не только украшения интерьера, но и учебников: на них изображались мифологические и библейские сюжеты, пейзажи и животные далеких стран. По ним гофмейстерина (воспитательница) Варвара Арсеньева обучала детей хозяина и своей сестры.

Голландская плитка полюбилась Меншикову: в 1717 году он велел отделать ей свою парадную приемную. Одновременно была устроена Ореховая комната – кабинет, где хозяин принимал более близких людей и работал, то есть диктовал секретарям многочисленные письма и депеши. Стены кабинета украсили наборными панно из орехового дерева, а потолок – красочным плафоном, который обновляли несколько раз. Явных причин для этого не просматривается, кроме той, что каждую новую роспись выполнял самый модный живописец того времени. Не только статус светлейшего, но и его неуемный характер не допускали, чтобы в его дворце были апартаменты, не расписанные по последней моде.

Поскольку дворец все время достраивался, Меншиков с семьей перебрался туда только в 1716 году, да и то летние месяцы предпочитал проводить в деревянном доме. Весной 1727-го светлейший поселил в своем каменном дворце Петра II и его сестру Наталью. Впрочем, опека князя над юным императором оказалась недолгой: уже в начале осени Меншикова вместе с женой и детьми отправили в ссылку. Опустевший дворец все тот же Трезини в 1731 году перестроил для Сухопутного шляхетского корпуса, позже переименованного в Кадетский. Многие ненужные для учебных занятий флигели и пристройки были со временем снесены, но историческая центральная часть дворца уцелела. После революции здесь по традиции размещались военные училища, а в 1966 году было решено вернуть старинному зданию первоначальный облик. В 1981-м реставрация завершилась, дворец стал филиалом Эрмитажа.

О Меншиковском дворце до сих пор ходят легенды. По одной из них, князь строил его на средства, позаимствованные из казны, и Петр I, узнав об этом, взыскал с него громадный штраф. Чтобы добиться прощения, Меншиков пригласил царя в гости и принял в палате с самыми грубыми обоями. Когда Петр начал возмущаться этим, светлейший объяснил, что продал прежние, чтобы расплатиться с долгами. Вспомнив, что в этой самой палате он не раз принимал иностранных послов, государь сменил гнев на милость и приказал губернатору украсить дворец наилучшим образом, возместив расходы из казны.

Дворец Меншикова на Васильевском острове в Петербурге

Голландская расписная плитка в интерьерах Меншиковского дворца в Петербурге

Меншиковы «апельсины»

Помимо резиденции в столице у Меншикова было еще не менее десятка имений, разбросанных по всей стране. Одно из них располагалось в черноземной глубинке, в будущей Липецкой области: в начале 1700-х Петр Великий заложил там, в селе Слободском, укрепление под названием Ораниенбург (по-немецки «Оранжевая крепость»). Скорее всего, это было связано не с апельсинами, которые в этих местах отродясь не росли, а с английским королем Вильгельмом III Оранским. Они с Петром познакомились во время Великого посольства и понравились друг другу. 

Царь подарил эту крепость Меншикову, и тот приступил к строительству. В 1703 году Ораниенбург посетил голландец Корнелис де Бруин, оставивший такое описание: «Помещичий дом Меншикова – громадное прекрасное строение… с красивым кабинетом (покоем) наверху, в виде фонаря, покрытого отдельною кровлею, раскрашенною очень красиво всеми возможными цветами. В самом доме множество отличных и удобных комнат, довольно высоко расположенных над землею. Войти в него можно только через ворота крепостцы: и дом, и крепостца окружены одним и тем же земляным валом, или стеною». Светлейший приезжал в крепость редко, но благодаря ему неподалеку был основан монастырь – Петропавловская пустынь. По иронии судьбы именно в это имение поначалу сослали Меншикова. Когда он отправился в Сибирь, оно перешло в руки государства, а с годами тут возник город. Название крепости Ораниенбург почти сразу сменилось на более удобное для произношения – Раненбург, а в 1948 году город переименовали в Чаплыгин в память о родившемся здесь выдающемся ученом.

Однако более знаменитым стало другое «оранжевое» имение Меншикова – расположенный близ Петербурга Ораниенбаум (в переводе «апельсиновое дерево»). По одной из версий, это объясняется существованием здесь питомника цитрусовых, но он появился гораздо позже, чем название резиденции князя. Вероятно, светлейший придумал его по аналогии с Ораниенбургом, чтобы угодить царю, любившему иностранные слова. В 1711 году тут началось строительство Большого дворца, которое вели все те же архитекторы Фонтана и Шедель. Иностранные путешественники называли дворец фаворита «великолепным и несравненным». Целое ожерелье павильонов, садов и парковых аллей, канал с фигурной пристанью поражали воображение. Одно время Ораниенбаум превосходил красотой Петергоф, и именно там появились первые в России фонтаны.

Когда речь шла о его любимой «апельсиновой» игрушке, светлейший не жалел ни времени, ни денег – тоже нередко казенных. Поэтому, может быть, 3 сентября 1727 года Петр II не приехал в Ораниенбаум на освящение дворцовой Пантелеймоновской церкви. Она стала последним из многих строительных предприятий князя: через пять дней после ее освящения он был арестован. Ораниенбаум, расположенный у Финского залива, передали Адмиралтейств-коллегии, хотели устроить во дворце госпиталь для моряков. Но вскоре бывшее имение Меншикова стало резиденцией будущего императора Петра III, а потом и других представителей дома Романовых. В годы войны Ораниенбаум (ныне город Ломоносов) благодаря героической обороне советских войск избежал серьезных разрушений. В конце ХХ века началась масштабная реставрация бывшей княжеской резиденции. Восстанавливаются исторические интерьеры, а с ними и память о создателе этих дворцов и парков.

Имение близ Петербурга, подаренное Меншикову Петром I, получило название Ораниенбаум. В свое время оно превосходило красотой Петергоф, и именно там появились первые в России фонтаны