Фатальные развилки

Все, кто лично знал Егора Гайдара, считают его убежденным государственником. А кто не знал – пусть задумается, способен ли человек, не чувствующий личной ответственности за судьбу государства, согласиться в критический момент осени 1991 года на расстрельную должность руководителя российского правительства. Расстрельную – потому что любому, кто бы ее ни занял, предстояло проводить радикальные экономические реформы. Травма, которая была неизбежна, и весьма скудная надежда на быструю позитивную отдачу не обещали новому премьеру славы ни в глазах потомков, ни в глазах современников. Не случайно все остальные кандидаты от такой «чести» отказались – а Гайдар согласился. Тем горше для него был вал упреков и обвинений в том, что это именно он уничтожил государство. Поэтому, видимо, так упорно Гайдар старался объяснить, чем были обусловлены те тяжелейшие решения, которые он принимал на посту премьера. Главную попытку оправдаться «шоковый терапевт» предпринял незадолго до смерти, в 2006 году, в своей книге «Гибель империи». Его ключевой тезис: к моменту, когда он пришел во власть, СССР уже был обречен; все фатальные развилки были пройдены, причем в неверную сторону, еще Леонидом Брежневым и Михаилом Горбачевым. В подтверждение тезиса Гайдар привел массу архивных документов, демонстрирующих динамику кризиса, который разразился в стране уже в конце 1970-х. А затем сильно усугубился из-за серии непродуманных решений, принятых советским руководством после 1985 года. Таким образом, утверждал Гайдар, никакой вариативности действий у него самого в 1991–1992 годах уже просто не было, а потому обвинения в его адрес основаны на незнании реальной ситуации или, еще хуже, преследуют политические цели.

Итак, начнем разбираться с причинами гибели СССР по версии нашего автора. Уже в конце 1960-х стала давать все большие сбои сама плановая система советской экономики. Ни девятая, ни десятая пятилетки (1972–1982) выполнены не были. Как трудовая, так и плановая дисциплина непрерывно падала. Отсутствующий в социалистической экономике механизм закрытия неэффективных предприятий (аналог банкротства при капитализме) мешал быстрому обновлению производственных мощностей. С 1963 года СССР импортировал хлеб, объемы закупок постоянно росли. Так, в 1984-м было закуплено 46 млн тонн зерна, страна стала крупнейшим в мире импортером продовольствия (16% мирового импорта). Треть хлебопродуктов изготавливалась из иностранного зерна, без него не могло существовать и советское животноводство. На оплату импорта хлеба направлялись скудные золотовалютные запасы, но их не хватало…

Решением стали доходы от экспорта углеводородов. Только за 1972–1981 годы добыча нефти в Западной Сибири подскочила с 62,7 до 334,3 млн тонн! Нарастающие трудности с хлебом заставляли форсированно осваивать нефтяные месторождения. Рост мировых цен на нефть в 1973–1974 и 1979–1981 годах резко увеличил советскую валютную выручку. Это позволило остановить ухудшение ситуации с продовольствием, профинансировать новый виток гонки вооружений и вторжение в Афганистан. Однако запасов валюты создать не удалось: все шло на текущие расходы. СССР был вынужден даже резко увеличить займы за рубежом! Значительные средства приходилось тратить на поддержку стран Варшавского договора и союзников в третьем мире. Их экономическое положение в связи с ростом цен на энергоносители было аховым, и за советскую нефть они платили чисто символически. Показательно, что в соцстраны мы отгрузили в 1980 году 84,8 млн тонн нефти, тогда как в капстраны – только 30,7. Еще больше средств шло на противостояние с Западом. Гайдар подчеркивал: «Страна, имеющая экономику примерно в четыре раза меньшую, чем США, поддерживает с последними, да еще и с их союзниками, военный паритет и при этом финансирует содержание группировки из 40 дивизий… на китайской границе». А в 1981–1984 годах мировые цены на нефть начали медленно снижаться. В 1985–1986 годах произошел их обвал. «Цены на ресурсы, от которых зависел бюджет Советского Союза, его внешнеторговый баланс, стабильность потребительского рынка, возможность закупать десятки миллионов тонн зерна в год, способность обслуживать внешний долг, финансировать армию и ВПК, упали в несколько раз», – констатировал автор. Это была настоящая катастрофа.

На таком тягостном фоне в Кремле в 1985 году появился новый лидер. Нужно было проводить давно назревшую ценовую реформу. Ее планировали давно, но откладывали, чтобы не спровоцировать политический кризис. Отложили и на этот раз… Следовало сокращать капвложения и военные расходы – но это означало пойти на конфликт с хозяйственной, административной и военной бюрократией, нарушить сложившиеся правила игры. Горбачев этого не сделал. Вместо этого он действовал согласно прямо противоположной логике: не пытался сбалансировать госбюджет, а как будто намеренно еще сильнее подрывал его. Он инициировал программу «ускорения», потребовавшую новых масштабных капвложений, затеял антиалкогольную кампанию и, наконец, сократил импорт товаров народного потребления, еще больше усугубляя товарный голод в стране. К 1989 году уже всем стало ясно, что экономика идет вразнос и нужны радикальные, а не косметические меры. Политическая либерализация, предпринятая Горбачевым, создала угрозу позициям коммунистических элит в союзных республиках; они «перекрашивались», чтобы не быть раздавленными растущим националистическим движением, начался «парад суверенитетов». Это сказалось на союзном бюджете катастрофическим образом: перестали поступать деньги от налогов. Последовали развал финансовой системы и галопирующая инфляция. Зарубежные банки отказывали СССР в кредитах, а золотовалютные резервы быстро исчерпывались. Горбачеву приходилось в ускоренном порядке «сбрасывать балласт»: резко сокращать поддержку сателлитов СССР, демонтировать Организацию Варшавского договора, идти все больше навстречу Западу с целью пролонгирования прежних займов и получения новых. Окончательно добил страну августовский путч 1991-го… Осенью того же года президент России Борис Ельцин назначил Гайдара, по сути, исполняющим обязанности премьера. Он получил страну без валюты, без запасов продовольствия, без банковского кредита, без границ, без собственного платежного средства. Крупные города находились на грани голода: на прилавках ничего не было. Решения, принятые в такой ситуации, не могли не быть экстремальными и крайне болезненными, давал понять Гайдар. Собственно, такими они и оказались.

Егор Гайдар. 6 октября 1992 года

В своей книге Гайдар пытается доказать, что к моменту, когда он пришел во власть, СССР уже был обречен, все фатальные развилки были пройдены еще Брежневым и Горбачевым

Гайдар Е.Т. Гибель империи. Уроки для современной России. М., 2006