Черный демон революции

При всей нынешней ностальгии по советскому прошлому никто не спешит поднимать на щит недолговечного  «президента» РСФСР Якова Свердлова. Слишком уж мало симпатии вызывает  этот несгибаемый фанатик, идеолог и творец красного террора, отошедший в мир иной ровно 100 лет назад, 16 марта 1919 года

Главой Советской России – председателем ВЦИК – Свердлов стал в возрасте 32 лет, имея за плечами четыре класса нижегородской гимназии, 22 ареста и семь лет пребывания в тюрьме и ссылке. Для большевика-нелегала такой багаж был вполне обычным, но Свердлов выделялся на фоне товарищей двумя качествами. Первым была железная воля: говоря всегда тихо, без крика и ругани, он умел убедить и коллег по партии, и многолюдные толпы. Благо имел при малом росте могучий голос, о котором Ленин как-то обронил: «Свердлов скажет это свердловским басом, и дело уладится». Второе качество – уникальная память: не записывая, он держал в уме все текущие дела Секретариата ЦК. «Я не в состоянии даже на сотую долю заменить его», – признавал тот же Ленин после его смерти.

Товарищ Андрей

Яков Михайлович Свердлов родился 23 мая (4 июня) 1885 года в Нижнем Новгороде, куда его предки перебрались из Белоруссии (по-белорусски «свердло» означает «сверло»). Его отец, гравер Михаил (Мовша) Израилевич, разбогател, тайно оказывая услуги тем, кому требовались поддельные документы, – не только преступникам, но и революционерам.

Большая семья Свердловых, в которой росли четверо сыновей и две дочери, безбедно проживала в самом центре города, на Большой Покровской. Однако тепла в семейных отношениях не было: отец изводил попреками жену и детей, нередко пуская в ход кулаки. После очередного скандала старший сын Залман сбежал из дома к близкому знакомому семьи – писателю Максиму Горькому, который усыновил его, дав крестнику свою настоящую фамилию. Зиновий Пешков стал французским генералом, послом Франции в Китае, другом Шарля де Голля. О своей семье он не хотел и слышать, утверждая: «Я не знаю этих людей». Быть может, потому, что Свердлов-старший, узнав о крещении сына, проклял его, пожелав лишиться правой руки. Так и случилось: немецкий снаряд оторвал Зиновию руку под Верденом.

Якова религиозные вопросы волновали мало, как и национальные. Позже он признавался в одном из писем: «Я лично никогда не знал национального гнета, не подвергался гонениям в качестве еврея». В революцию будущего председателя ВЦИК, как и многих его ровесников, привели честолюбие и страсть к приключениям. Еще в гимназии он сколотил из одноклассников «тайное общество», потом расклеивал на улицах революционные листовки. Побывав в полиции, был бит отцом и вскоре покинул гимназию и – вслед за братом – родительский дом. Возможно, причина заключалась в том, что отец после смерти жены привел в семью мачеху, родившую ему еще двоих сыновей. Яков перебрался в пригород Канавино, где устроился учеником к аптекарю, но и там не задержался. Больше года он провел «на дне» общества, перебиваясь случайными заработками. Помог старый приятель Владимир Лубоцкий (позже известный под псевдонимом Загорский), который вовлек Якова в недавно образованную социал-демократическую партию. В ее рядах 17-летний энтузиаст быстро выдвинулся как способный организатор: руководство посылало его в разные города для создания партийных комитетов. Между делом он женился на товарище по партии Екатерине Шмидт, но она, родив дочку Женю, забросила борьбу с царизмом – и брак скоро распался.

В революционном 1905 году Свердлов отправился в Екатеринбург, много лет впоследствии носивший его имя. В столице Урала Яков не только воссоздал разгромленную партийную организацию, но и создал БОНВ – Боевой отряд народного вооружения. Вошедшие туда большевики, анархисты и просто уголовники охотились на полицейских и провокаторов, устраивали «эксы» (а попросту грабежи) для пополнения партийной кассы. Отряд действовал по принципу строгой конспирации (самого Свердлова, имевшего полдюжины паспортов, там знали только как товарища Андрея), к тому же членов БОНВ при вступлении в организацию подвергали весьма жестоким испытаниям. Например, Петр Ермаков, один из будущих палачей царской семьи, убил полицейского агента и отрезал ему голову. Когда член отряда Иван Бушенов посмел возмутиться методами Свердлова, тот спокойно, как всегда, ответил: «Ты что же, Ванюша, революцию в белых перчатках хочешь делать? Без крови, без выстрелов, без поражений?»

1918 год. Худ. Г. Мосин и М. Брусиловский. 1960-е годы

От Нарыма до Кремля

Там же, в Екатеринбурге, Яков встретил новую подругу – дочь купца, убежденную большевичку Клавдию Новгородцеву. Но семейное счастье было недолгим: в июне 1906-го Свердлова арестовали в Перми. Партия наняла хороших адвокатов, поэтому террорист отделался всего двумя годами заключения в Тюремном замке Екатеринбурга. В дальнейшем он был сослан в Нарым, тут же бежал, некоторое время скрывался в столице, а потом его снова поймали и вернули в ссылку. Свердлов опять пытался бежать – на лодке: она перевернулась и его пронесло три версты в ледяной воде. Он не заболел, как не болел никогда и ничем, несмотря на тщедушный вид. В любой мороз революционер ходил без шапки, спал не больше пяти часов, легко проходил 20 км по бездорожью.

Очередной побег оказался удачным, и он снова отправился в Петербург, к товарищу по партии Григорию Петровскому, депутату Государственной Думы четвертого созыва, понадеявшись на его депутатскую неприкосновенность. Но полиция и в этот раз нашла его, и Свердлова сослали уже не в Нарым, а в гиблый Туруханский край, бежать откуда было почти невозможно. Вместе с ним в 1913 году в заполярном селе Курейка оказался еще один большевик – Иосиф Сталин, отношения с которым у него сразу не сложились. Свердлов писал своей знакомой во Францию: «Мы с приятелем во многом рознимся. <…> Нет особого интереса спорить с ним, ибо у меня значительный перевес… Поспорили, сыграли партию в шахматы, я дал ему мат, затем разошлись за поздним временем. А утром снова встретимся, и так каждый день: нас на Курейке только двое». Сталин, в свою очередь, спустя много лет рассказывал Никите Хрущеву: «У меня была собака, я назвал ее Яшкой. Конечно, это было неприятно Свердлову: он Яшка и собака Яшка. Так вот Свердлов, бывало, после обеда моет ложки и тарелки, а я никогда этого не делал. Поем, поставлю тарелки на земляной пол, собака все вылижет, и все чисто. А тот был чистюля».

В итоге Свердлов отселился в другую избу и жил там с женой, которая приехала к нему с маленьким сыном Андреем (позже родилась еще и дочка Вера). Изнывая от безделья, он поспешил в столицу, как только узнал о Февральской революции. Поспел как раз к Апрельской конференции РСДРП, где впервые встретился с Лениным и тут же стал его правой рукой. А конкретно – главой только что созданного Секретариата ЦК. В этом качестве он наладил работу партийных комитетов в центре и на местах, разослав туда надежных людей. Будущий нарком продовольствия Александр Цюрупа восхищался: «Поразительно, как хорошо знает Яков Михайлович партийные кадры, как он умеет каждому найти именно такое место, где он будет более всего полезен». Постоянно выступая на митингах, Свердлов до мелочей проработал свой образ: черная шапка волос, черные сапоги, черная кожаная куртка, ставшая с тех пор униформой комиссаров, а потом и чекистов. Недаром враги прозвали его «черным демоном большевиков».

С поистине демонической энергией он в июле 1917-го метался по столице, организовывая выступление большевиков против Временного правительства. Когда путч провалился, Свердлов вывез Ленина из Петрограда и спрятал в шалаше в Разливе, а сам из подполья продолжал руководить работой партии. 10 (23) октября 1917 года именно он возглавил заседание ЦК, принявшее решение о вооруженном восстании, и лично подобрал членов Военно-революционного комитета. После победы восстания в столице Свердлов руководил взятием власти на местах, а 8 (21) ноября, когда Лев Каменев ушел с поста председателя ВЦИК, по предложению Ленина был утвержден на этот пост. Многим казалось, что новая власть пришла ненадолго: в январе 1918-го ее должно было сменить Учредительное собрание, большинство мест в котором получили меньшевики и эсеры. Но Свердлов не собирался уступать. Открыв 5 (18) января первое и единственное заседание Собрания, он ультимативно предложил депутатам принять подготовленную большевиками декларацию. А когда те отказались, покинул зал и приказал красногвардейцам, дождавшись вечера, разогнать «Учредилку».

В марте 1918-го Свердлов вместе с советским правительством перебрался в Москву, поселившись в Кремле рядом с Лениным, с которым поддерживал самые теплые отношения (а вот жившего там же Сталина демонстративно избегал). Как глава Секретариата ЦК он был незаменим: обеспечивал партийцев жильем, пайками, даже вещами, конфискованными у «буржуев». В его маленькой квартирке стоял сейф, вскрытый только в 1935 году: там нашлись царские золотые монеты на громадную сумму (108 525 рублей), ювелирные изделия, облигации и десятки фальшивых паспортов. По догадке историков, Свердлов хранил у себя тайную кассу партии – на эти средства лидеры большевиков должны были жить и вести борьбу в случае потери власти. Впрочем, злые языки утверждали, что «черный демон» просто прикарманил эти деньги для многочисленной родни. Родных он и правда поддерживал: спас отца от выселения из дома, взял сестру Сару на работу в Кремль, племянницу Иду выдал замуж за Генриха Ягоду, будущего руководителя НКВД. Выписанному из Штатов брату Вениамину помог получить высокий пост в Наркомате путей сообщения, а когда тот провалил дело, перевел на другую, тоже значительную должность.

Яков Свердлов стал первым из руководителей Советского государства, похороненным у Кремлевской стены

«Ответить массовым террором»

При этом к врагам большевиков Свердлов был беспощаден. Принято считать, что именно он в июле 1918 года организовал убийство царской семьи в Екатеринбурге. Об этом писал в воспоминаниях Лев Троцкий, который в то время отсутствовал в Москве. Вернувшись с фронта, он узнал о расстреле Романовых и спросил Свердлова, кто принял это решение. Тот ответил: «Мы здесь решали. Ильич считал, что нельзя оставлять нам им живого знамени, особенно в нынешних трудных условиях». Убийство объясняли приближением к Екатеринбургу белых, но есть версия, что Свердлов задумал его гораздо раньше, поручив исполнение своим давним знакомым по БОНВ. Так или иначе, 18 июля 1918-го именно он сообщил о «казни бывшего царя Николая II» (умолчав при этом о гибели всей семьи) членам Совнаркома, добившись от них одобрения «приговора Екатеринбургского совета».

Еще до этого, 5 июля, Свердлов призвал на V Всероссийском съезде Советов к «массовому террору» против врагов советской власти. Конечно, он не был одинок: того же требовали Ленин, Троцкий, Дзержинский. Поводом для развязывания террора стало покушение Фанни Каплан на Ленина 30 августа 1918 года. Уже на следующий день Свердлов объявил на заседании Совнаркома: «На покушения, направленные против его вождей, рабочий класс ответит… беспощадным массовым террором». 5 сентября было принято написанное им постановление «О красном терроре», призывавшее к расстрелу всех «прикосновенных к белогвардейским организациям». На практике это вылилось в аресты и казни тысяч бывших царских офицеров, чиновников, «буржуев» и церковнослужителей, да и рабочих, от имени которых выступали большевики. Всем этим дирижировал Свердлов, назначивший сам себя исполняющим обязанности председателя Совнаркома и занявший ленинский кабинет. Полтора месяца он фактически управлял страной, удовлетворенно сообщая помощнику Ленина Владимиру Бонч-Бруевичу: «Вот, и без Владимира Ильича мы все-таки справляемся!»

Готовность, с которой Свердлов подхватил свалившуюся на него власть, породила версию о его причастности к покушению на Ленина. Это якобы доказывалось тем, что по его приказу комендант Кремля Павел Мальков уже 3 сентября расстрелял Каплан, которую не успели даже толком допросить. По мнению конспирологов, подслеповатую эсерку просто «назначили» убийцей, а на самом деле в вождя стреляли посланные Свердловым чекисты. Когда Ильич все-таки выжил, соратник, дескать, отправил его лечиться в Горки, где тот оказался в изоляции и лишь 16 октября со скандалом вырвался в Москву. Однако эта версия не выдерживает критики: при том громадном авторитете, который имел Ленин, Свердлов никак не мог – да и вряд ли хотел – предпринять против него хоть какие-то враждебные действия. Вдобавок Ильич поддерживал практически все меры своего коллеги.

Поддержал вождь и упорную борьбу с крестьянством, которую вел Свердлов. Следуя Марксу, председатель ВЦИК считал крестьян «мелкобуржуазной стихией», изначально враждебной революции. Уже 20 мая 1918-го он предложил «расколоть деревню на два непримиримых враждебных лагеря», «восстановить деревенскую бедноту против деревенской буржуазии». По его инициативе началось принудительное создание коммун, где все имущество подлежало обобществлению, – крестьянам предстояло жить в общих казармах, вместе работать и есть, а детей отдавать на воспитание в детсады. Понятно, что это вызвало недовольство. Уже после смерти Свердлова большевичка Мария Костеловская прямо заявила: «Этот метод работы доказал, что таким образом мы не только не вносим классового расслоения, гражданской войны в деревню, а, наоборот, восстанавливаем против себя все слои крестьянства».

Особенную ненависть у Свердлова вызывало казачество. Именно его называют автором печально знаменитой директивы Оргбюро ЦК РКП(б) от 24 января 1919 года о расказачивании. Она предписывала «провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с советской властью». Расстрелы в казачьих районах, в том числе женщин и стариков, привели к новым восстаниям на Дону и Кубани, и уже в марте действие жестокой директивы «приостановили». Свердлов к тому времени переключился на другое направление работы – создание Коминтерна, будущего штаба мировой революции (быть может, именно для нее предназначалось золото из свердловского сейфа?).

Жертва гриппа

В феврале 1919-го председатель ВЦИК находился с визитом на Украине, где только что установилась советская власть. 6 марта он выехал из Харькова в Москву уже больным – это был то ли приступ застарелого туберкулеза, то ли подхваченная в дороге испанка, косившая тогда миллионы людей по всему миру. По дороге Свердлов встречался с партийцами, выступил на митинге в Орле и в столицу вернулся с температурой 39. В Кремле он еще пытался работать, но скоро слег окончательно. По Москве поползли слухи: говорили, что Якова Михайловича побили орловские рабочие. Не так давно эту версию повторил журналист Аркадий Ваксберг: «…он был смертельно избит рабочими по причине своего еврейского происхождения, но этот факт был якобы скрыт, чтобы "не позорить революцию"». Еще более невероятный слух гласил, что Свердлова отравил сам Ильич, отомстивший таким образом за пулю Каплан. На самом деле его подкосило нечеловеческое напряжение сил, а испанка только довершила дело.

Клавдия Новгородцева вспоминала: «В бреду он все время говорил о VIII съезде партии, пытался вскочить с кровати, искал какие-то резолюции. Ему казалось, что резолюции украли "левые коммунисты", он просил прогнать их прочь…» Днем 16 марта Свердлову стало хуже, и он скончался на руках у Ильича, а двумя днями позже был похоронен у Кремлевской стены. Смерть его вызвала в партийных верхах не только скорбь, но и надежду: уход со сцены главного преемника Ленина давал шанс занять это место Сталину, Троцкому, Бухарину и другим. Именем Свердлова назвали города, улицы, заводы, ему ставили памятники, но истинной любви ни в народе, ни в партии он не снискал. Даже искренне уважавшим его людям затянутый в черную кожу «демон революции» казался чужим и бесчеловечным.