От улицы Забелина до проезда Карамзина

Проводимый в России Год литературы – хороший повод более пристально вглядеться в «писательские» названия московских улиц и площадей, переулков и проездов, набережных и проспектов. Первая статья на эту тему – о писателях, поэтах и литературных критиках, чье творчество относится к XVIII – началу XX века.

Памятник А.С. Пушкину на Пушкинской площади (Фото: Сергей Басов)

Традиция присвоения улицам в Москве имен выдающихся писателей зародилась еще в конце XIX века, когда на ее карте возникли Некрасовская, Лермонтовская и Пушкинская улицы. К сожалению, в 1922 году – на волне отрицания всего и вся – им дали новые, безликие названия: 1-я, 2-я и 3-я Свободные улицы. В 1885 году на пересечении Сретенского бульвара и Мясницкой появилась Тургеневская площадь (существующая, как известно, до сих пор), а неподалеку и одноименный проезд (бывший Водопьяный переулок), и тогда же здесь открылась библиотека-читальня, которая и сегодня носит имя Ивана Сергеевича…

Площадь Декабрьской революции

В 1880 году Тургенев сказал о Пушкине: «…ему одному пришлось исполнить две работы, в других странах разделенные целым столетием и более, а именно: установить язык и создать литературу». Слова эти были произнесены на Пушкинском празднике по случаю открытия памятника поэту на Тверском бульваре. Перед Страстным монастырем сошлось тогда множество людей. Все ликовали: наконец-то! С тех пор и сложилась традиция – приходить к памятнику каждый год в день рождения Пушкина.

А в 1937-м, когда отмечалось столетие со дня смерти поэта, площадь Декабрьской революции (так некоторое время называлась Страстная площадь в память о Декабрьском восстании 1905 года) была переименована в Пушкинскую. Более того, в 1950-м сюда с Тверского бульвара переехал сам памятник Александру Сергеевичу.

Интересно, что перенести его оказалось делом несложным (большевики целые дома перевозили по улице Горького, а тут какой-то памятник!). Но ведь число-то какое для начала работ выбрали – 13 августа, по старому стилю день прославления Страстной иконы Божией Матери. О том, какую реакцию москвичей вызвало перемещение памятника, свидетельствует рассекреченный документ от 27 июля 1950 года – «Об откликах трудящихся в связи с переноской памятника Пушкину А.С. на площадь». Текст весьма занятный:

«В связи с перестановкой памятника А.С. Пушкину на площадь около него на бульваре собираются группы трудящихся [по] 5–20–100 человек, и вокруг этого памятника ведутся оживленные разговоры. Днем и вечером в течение 25, 26, 27 июля можно было услышать следующие разговоры.

Один средних лет мужчина с седыми волосами заявил: «Правильно делают руководители, что переставляют памятник на площадь, москвичи это одобряют. На новом месте среди зелени памятник будет выглядеть значительно лучше и красивее. Открытие сквера и памятника на площади явится праздником для москвичей; наверное, будет по случаю этого митинг на площади». <…>

Другой товарищ, интеллигентного вида, в сером костюме и в шляпе, сказал: «Еще в давнее время, в 1878–79 гг., когда определяли место для памятника Пушкину, то предполагалось его ставить на Страстной площади. Но попы Страстного монастыря опротестовали это перед царем Александром III [здесь ошибка, Александр III стал царем в 1881 году. – А. В.], считая Пушкина безбожником, да еще [в таком случае] стоять он будет спиной к монастырю. Тогда царь согласился поставить памятник на бульваре».

Памятник Н.В. Гоголю на Гоголевском бульваре (Фото: Сергей Басов)

Третий товарищ, в военной гимнастерке, блондин, сказал о том, что при нынешней технике этот памятник перевезут легко. А здесь, на его месте, как на Цветном бульваре, устроят клумбы, поставят фонари, сделают ступеньки и т. д.

Четвертый, старичок в очках, отметил то, что перевозить памятник, как дома перевозили, нельзя, он развалится, ибо у него нет опоры внутри, как у домов. Его нужно перетаскивать частями.

Вместе с этим находятся и такие люди, которые резко возражают [против того], что памятник хотят переставить на площадь. Они за то, чтобы он стоял на старом месте. Одна старушка, все лицо ее в морщинах, сказала: "Не нужно переносить памятник на площадь. Он стоит здесь уже более полсотни лет. Рабочие против этого перетаскивания памятника. На это будут израсходованы миллионы рублей, которые падут на плечи трудящихся в виде дополнительных налогов"».

Иван Забелин

Сегодня кроме памятника поэту на площади его имени есть кинотеатр «Пушкинский» – бывшая «Россия» (какое странное переименование!). А еще в том юбилейном 1937 году в честь Пушкина назвали помимо площади улицу и набережную. Улица в 1994-м вновь стала Большой Дмитровкой, а вот у набережной «писательское» название уцелело – кстати, до того она была Нескучной (по одноименному саду), а еще прежде – Александринской.

Улицы классиков

Известно, что Пушкин подсказал идею «Ревизора» Гоголю. Великих писателей многое связывало не только при жизни – схожая судьба была уготована и их памятникам. В 1952 году бронзовый Николай Васильевич тоже переехал со своего именного бульвара. Этот памятник, созданный по проекту скульптора Н.А. Андреева и установленный в начале ХХ века по народной подписке, в результате задвинули так далеко (во двор дома 7А по Никитскому бульвару), что, кажется, андреевский Гоголь еще больше согнулся, чем ранее. А на его прежнем месте ныне стоит другой памятник писателю – «от правительства Советского Союза», работы Н.В. Томского. К слову, Гоголевским бульвар стал в год смерти В.И. Ленина, в 1924-м, когда отмечалось 115-летие со дня рождения автора «Мертвых душ», а до этого бульвар был Пречистенским – по соборному храму во имя иконы Пречистой Богородицы Смоленской Новодевичьего монастыря...

Дом на улице Достоевского, в котором находится музей-квартира писателя (Фото: Сергей Басов)

Вслед за пушкинской датой 1937 года настал черед Михаила Лермонтова. В 1941-м, по случаю столетия со дня смерти поэта, площадь Красные Ворота получила новое название – Лермонтовская, поскольку создатель «Героя нашего времени» родился в доме, находившемся неподалеку (что самое любопытное, это здание было снесено еще в 1927 году). Интересно, что Лермонтовская площадь сохранилась на карте столицы до наших дней, но в 1994-м той ее части, что расположена на внутренней стороне Садового кольца, вернули историческое наименование – Красные Ворота. А после того как Москва приросла новым микрорайоном Жулебино, в ее состав в 1986 году вошел еще и Лермонтовский проспект. Он указывает путь в Пензенскую губернию, в Тарханы, где похоронен поэт. Рядом есть и Тарханская улица.

Когда Лев Толстой в 1882 году намеревался обосноваться в Москве, он долго выбирал себе дом. Его внимание привлекла старая усадьба в Хамовниках, атмосфера которой напоминала ему родную Ясную Поляну. Важным для писателя было и то, что район Хамовников тогда являлся промышленной зоной, ведь «зеркалу русской революции» хотелось жить среди простого люда. Фабрики, заводы, психбольница – все это окружало усадьбу писателя в Долгохамовническом переулке, в 1920 году переименованном в улицу Льва Толстого. Сейчас здесь находится один из самых значительных мемориальных музеев в мире.

Федор Тютчев (Фото: Фотохроника ТАСС)

Многим не верится, что воспевший петербургские белые ночи Федор Достоевский родился в Первопрестольной. А между тем это так. Писатель появился на свет в 1821 году в Мариинской больнице для бедных, где работал его отец, штаб-лекарь Михаил Андреевич Достоевский. Семья жила на казенной квартире, выделенной ей в одном из флигелей больницы. Ныне тут музей-квартира писателя. Известная в городе Мариинская больница и дала название 1-му Мариинскому переулку, который в 1922 году был переименован в переулок Достоевского. А в 1954-м соседняя Новая Божедомка стала улицей Достоевского.

Переулок Чернышевского (Фото: Сергей Басов)

«Жизнь есть поэзия» – так считал Илья Ильич Обломов. Иван Гончаров, придумавший этого истинно русского литературного героя, в своем знаменитом романе под орех разделал так называемую «обломовщину», переродившуюся сегодня в своеобразное общественное явление – дауншифтинг. Некоторые наши сограждане-дауншифтеры по-своему трактуют обломовскую идею – как отказ от благ цивилизации. Они сдают свои квартиры в аренду, а сами уезжают жить куда-нибудь далеко, на берег Индийского океана. Не знаем, есть ли в тех краях улица Гончарова, а у нас в Москве, в Бутырском районе, таковая имеется. До 1958 года она носила экзотическое название – Левый проезд поселка Бутырский Хутор. Кстати, в том же году на карте столицы появились и 1-й и 2-й Гончаровские переулки, откуда можно пройти в Гончаровский парк с Гончаровским же прудом.

Демократы и консерваторы

Вряд ли где еще так почитают литературных критиков, как у нас. Популяризации романа «Обломов», в частности, очень помог Николай Добролюбов, написавший статью «Что такое обломовщина?». Критик и публицист прожил всего 25 лет, но оставил большое наследие. И совсем не случайно улица Гончарова упирается в улицу Добролюбова, возникшую также в 1958 году. В 1967-м по соседству появился одноименный переулок, а в 1996-м и проезд Добролюбова. Но если бы на этих промышленных улицах было хоть что-нибудь имеющее отношение к литературе! Ведь с именем знаменитого критика здесь связали даже такое предприятие, как… растворобетонный узел – под названием «Добролюбово».

Перед своей кончиной Добролюбов сказал: «Умирать с сознанием, что не успел ничего сделать… ничего! Как зло насмеялась надо мной судьба!» Свидетелем последних минут литератора был его друг Николай Чернышевский.

«Что делать?» – такой вопрос возникает время от времени у каждого человека. А у тех, кто живет на улице и в переулке Чернышевского, наверное, куда чаще. Когда-то – с 1940 по 1992 год – Покровка была улицей Чернышевского, которого советская власть почитала как вдохновителя революционного движения. В сквере на площади Покровские Ворота, через которую проходит эта улица, и был поставлен памятник писателю.

Но если раньше, как мы знаем, двигали памятники, то по современной моде в далекий путь стали «отправляться» улицы. Сегодня улица Чернышевского переехала аж в Зеленоград, в Крюково. А вот переулок Чернышевского каким-то чудом уцелел в центре – это бывший 2-й Мариинский переулок, расположенный в районе все той же когда-то знаменитой больницы для бедных.

Тютчевская аллея в Ясеневе напоминает нам о творчестве замечательного русского поэта. Это название возникло на карте Москвы в 1997 году, по случаю 850-летия столицы. По краям аллеи растут липы и березы, что вдвойне поэтично. Когда-то неподалеку, в районе нынешнего Теплого Стана, в селе Троицком находилась усадьба Тютчевых, где поэт провел детские и юношеские годы. С 1978 года в Ясеневе имеется и проезд, названный в честь поэта-декабриста Александра Одоевского.

Имени поэта-партизана

А где в Москве могла бы быть улица Дениса Давыдова? Правильно, в районе Кутузовского проспекта – там, где сосредоточен целый «куст» столичных названий и достопримечательностей, хранящих память об Отечественной войне 1812 года. Названная в честь храброго гусара в 1961-м, она связывает улицы 1812 года и Генерала Ермолова, что довольно символично. Кстати, Денис Давыдов был двоюродным братом генерала, ставшего грозою горцев, что лишний раз подчеркивает обоснованность появления такой улицы именно в этих местах.

Погодинская улица (Фото: Сергей Басов)

Легендарного поэта-партизана хорошо знали и за рубежом. Так, в Государственном литературном музее хранится портрет Давыдова в образе «черного капитана» работы Джона Дайтона, представляющий большой интерес в том числе и потому, что владельцем такого же портрета был писатель Вальтер Скотт – не менее знаменитый в Англии, чем Давыдов в России. «Мне удалось достать изображение капитана Давыдова, которое висит над одним из предметов, самых драгоценных для меня, а именно над добрым мечом, который достался мне от предков и который в свое время не раз бывал в деле», – писал Вальтер Скотт Денису Давыдову в 1826 году из Абботсфорда, своего родового поместья.

Михаил Погодин (Фото: РИА Новости)

Давыдов и Скотт были знакомы по переписке. Работая над книгой «Жизнь Наполеона Бонапарта», английский писатель интересовался событиями и видными деятелями русской кампании. О Денисе Давыдове он узнал от двоюродного племянника героя войны 1812 года Владимира Давыдова, тогда студента Эдинбургского университета. «Черным капитаном» Скотт восхищался, равно как и русский поэт очень высоко ценил автора «Айвенго», романы которого читал в русских и французских переводах.

Денис Давыдов тоже мечтал иметь портрет Вальтера Скотта, да еще и с дарственной надписью, которую он сам же, дабы не затруднять дарителя, и сочинил.

Денис Давыдов

Этот подарок поэт получил в 1827 году, только что вернувшись с Кавказа. В знак благодарности он отправил Скотту, большому любителю и собирателю оружия, захваченные у неприятеля «курдскую пику, колчан, полный стрел, лук и горский кинжал». В сопроводительном письме Давыдов говорил о намерении послать в Англию и свои книги, посвященные партизанскому движению, а также сочиненный недавно, как он выразился, «поэтический пустячок». Посылка с оружием дошла до Скотта в декабре 1827 года. «Оружие доставило ему самое большое удовольствие, и если он ценит эти вещи больше других, то потому, что они пришли от дядюшки Дениса», – писал племянник Давыдова.

В честь историков...

На страницах журнала «Историк» приятно отметить, что по крайней мере три московские улицы хранят память о выдающихся авторах, ярко заявивших о себе на ниве истории. Это Иван Забелин, Николай Карамзин и Михаил Погодин.

Погодинская усадьба на Девичьем поле была известна каждому москвичу. Здесь с 1835 по 1875 год жил известный коллекционер, издатель и литератор Михаил Погодин. С начала 1890-х за улицей по существовавшей на ней усадьбе и закрепилось название, которое сохранилось до сих пор, – Погодинская.

Улица Забелина (Фото: Сергей Басов)

«История русской жизни с древнейших времен», «Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях», «Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях», «История города Москвы» – вот далеко не полный список сочинений академика Ивана Забелина, основавшего историко-археологическое направление в российской исторической науке. Он прожил 88 лет, скончавшись в последний день 1908 года, а уже в 1910-м общественность Москвы настояла на переименовании Кремлевского проезда (рядом с Историческим музеем) в Забелинский. Факт уникальный, свидетельствующий о признании заслуг выдающегося гражданина и ученого – одного из основоположников московского Исторического музея.

Однако в 1931-м, во времена торжества исторического нигилизма, имя Забелина исчезло с карты столицы. Лишь в 1961 году справедливость восторжествовала: Большой Ивановский переулок в центре Москвы (назывался так по находящемуся здесь Ивановскому монастырю) стал улицей Забелина. И по праву: буквально в нескольких шагах отсюда – Государственная публичная историческая библиотека России.

Владимир Короленко

В 1978 году в Ясеневе появился проезд Карамзина, автора «Писем русского путешественника», «Бедной Лизы» и, конечно, «Истории государства Российского». Не будет преувеличением сказать, что отечественные литераторы всех последующих поколений (включая и нынешнее) писали и пишут на его языке, ибо именно благодаря ему русский язык обогатился массой новых слов, среди которых – «впечатление», «влияние», «влюбленность», «эпоха», «сцена», «гармония», «катастрофа», «вольнодумство», «утонченность», а также «тротуар», «кучер» и многие другие.

Николай Лесков (Фото: РИА Новости)

Правда, не совсем понятен выбор района для улицы в честь выдающегося историка и писателя, ведь жил Карамзин далеко отсюда – на Волхонке, в усадьбе Вяземских-Долгоруковых. Дело в том, что Николай Михайлович принимал участие в воспитании Петра Вяземского, другого известного литератора. В 15 лет Вяземский остался без родителей (отец его умер в 1807 году, а мать еще раньше, в 1802-м), и тогда Карамзин, к тому времени женатый на его сестре, стал опекуном юного князя.

Он заменил Петру Вяземскому отца и до самой своей смерти опекал его и помогал ему. Что же до сохранения памяти о российском историографе, то не менее значимым, чем наличие именной улицы, является возрождение уже в наше время буквы Ё, которую он стал использовать в литературном языке одним из первых.

«Посидеть недельки в тюрьме»

Примечательно происхождение названия улицы Короленко в Сокольниках. Еще в 1876 году фабрикантом Флором Ермаковым здесь была построена богадельня – приют для бедных, позднее ставший бесплатной больницей. В 1925-м медицинскому учреждению было присвоено имя писателя, и тогда же Ермаковская превратилась в улицу Короленко.

Владимир Галактионович как раз и писал о тех, кого лечили в богадельне. Вспомним названия его произведений: «Дети подземелья», «В голодный год», «Слепой музыкант». Казалось бы, писатель, которому принадлежит знаменитая фраза «Человек создан для счастья, как птица для полета», должен был от всей души поддержать власть большевиков, но не тут-то было. Короленко активно не принял ее, осудив ленинскую политику военного коммунизма.

Сам же Ленин в 1919 году писал Максиму Горькому о Короленко: «Жалкий мещанин, плененный буржуазными предрассудками! Для таких господ 10 000 000 убитых на империалистской войне – дело, заслуживающее поддержки <…>, а гибель сотен тысяч в справедливой гражданской войне против помещиков и капиталистов вызывает ахи, охи, вздохи, истерики. Нет. Таким «талантам» не грех посидеть недельки в тюрьме». Но при советской власти Короленко в тюрьме посидеть не пришлось: он скончался в 1921 году.

«Я готов поклясться, что Короленко очень хороший человек. Идти не только рядом, но даже за этим парнем – весело» – так говорил Антон Чехов. Имя этого писателя и драматурга с 1944 до 1994 года носила Малая Дмитровка. А с присоединением к Москве Внукова, на территории которого уже имелась улица Чехова, это название вновь появилось на карте столицы. Далековато от центра, правда, но по нынешним временам и это неплохо...

Николая Лескова – автора «Леди Макбет Мценского уезда» и «Очарованного странника» – Лев Толстой считал самым русским из всех существующих писателей, а о его «Левше» сказал так: «Сказка все-таки очень хороша, но досадно, что она, если бы не излишек таланта, была бы лучше». Улица, получившая имя в память о Лескове, когда-то была в подмосковном Лианозове, а в 1977 году это название с упраздненной улицы «переехало» в Бибирево.

С улицей Лескова соседствует улица Плещеева, появившаяся в 1974-м. Алексей Плещеев, друг юности Достоевского, которому тот посвятил свои «Белые ночи», рано стал интересоваться политикой, что привело его в круг петрашевцев – сторонников революционных социалистических идей, а затем и в Петропавловскую крепость. В 1849 году, 24 лет от роду, он был арестован за передачу Достоевскому копии запрещенного «Письма Белинского Гоголю». Молодого человека приговорили к расстрелу, но в последний момент наказание было заменено каторгой, продлившейся четыре года, после чего Плещеева отправили служить рядовым в оренбургские степи. Быть может, если бы на его месте оказался Лесков, впечатления от места службы были бы куда более приятными, но Алексей Николаевич не скрывал своего отчаяния: «Эта безбрежная степная даль, ширь, черствая растительность, мертвая тишина и одиночество – ужасны». И это о сердце России…

В конце концов поэт вернулся в столицу, много писал, издавался (на его стихи создано более ста романсов, и композиторы-то все как на подбор – М.П. Мусоргский, Н.А. Римский-Корсаков, С.В. Рахманинов, П.И. Чайковский). А за три года до смерти на него свалилось неожиданное наследство, позволившее ему сменить место жительства. Плещеев поселился в Париже, и приезжавшим во Францию коллегам-литераторам из России он оказывал гостеприимные встречи.

Разные судьбы

Спектакль Малого театра «Недоросль» по сей день пользуется большой популярностью, и не только среди школьников. Улица в честь автора пьесы – Дениса Фонвизина – с 1958 года находится в Бутырском районе.

Улица Гиляровского – такое название с 1966 года носит 2-я Мещанская улица в одноименном районе. Кажется, что Чехов московского бытописателя Владимира Гиляровского недолюбливал: в 1885-м в письме к Николаю Лейкину, писателю и журналисту, а также издателю юмористического журнала «Осколки», сетуя на бедность сведений для очередного очерка, Антон Павлович жаловался: «Фельетона пока нет, потому что материала буквально – нуль. Кроме самоубийств, плохих мостовых и манежных гуляний, Москва не дает ничего. Схожу сегодня к московскому оберзнайке Гиляровскому, сделавшемуся в последнее время царьком московских репортеров, и попрошу у него сырого материала».

Владимир Гиляровский (Фото: РИА Новости)

А сколько у нас улиц, названных в честь писателей, представлявших дружную семью народов Российской империи, – диву даешься!

Больше всего – в честь литераторов украинского происхождения. Так, набережная в районе Дорогомилово с 1961 года носит имя Тараса Шевченко. На ней расположена гостиница «Украина», которая должна была называться «Бородино». А в 1962-м в Кунцеве появилось сразу три новых названия: улица Ивана Франко, Леси Украинки и Коцюбинского.

В Бутырском районе находится улица Руставели, названная так в 1958 году в память о грузинском поэте – авторе эпической поэмы «Витязь в тигровой шкуре». Раньше это был Правый проезд поселка Бутырский Хутор. Найдем мы в Москве и бульвар имени латышского поэта Яна Райниса: с 1964 года, в районе Тушино. К бульвару примыкает проезд Донелайтиса, с 1965-го напоминающий о классике литовской литературы.

Наконец, надо сказать о том, что если бы не переименовательский раж начала 1990-х, то улиц, названных в честь писателей рассматриваемой нами эпохи, сегодня было бы на карте Москвы еще больше.

Памятник Тарасу Шевченко перед зданием гостиницы «Украина» (Фото: Сергей Басов)

Вместо улицы Адама Мицкевича теперь Большой Патриарший переулок, а переулок Аксакова снова Филипповский. Сменила вывески улица Алексея Толстого: ей возвращено историческое название Спиридоновка. Нет уже улицы Белинского, а опять есть Никитский переулок. Исчезли с карты столицы и улица Грановского (Романов переулок), улица Герцена (Большая Никитская), улица Горького (Тверская), переулок Горького (Хитровский), набережная Максима Горького (Космодамианская), улица Грибоедова (Малый Харитоньевский переулок), улица Огарева (Газетный переулок), улица Островского А.Н. (Малая Ордынка), переулок Писемского (Борисоглебский), улица Рылеева (Гагаринский переулок), улица Станкевича (Вознесенский переулок)…

А об улицах, носящих имена писателей советского периода, мы расскажем в одном из следующих номеров.

Александр Васькин