«Каким он парнем был!»

Самая неофициозная биография Юрия Гагарина вышла несколько лет назад в серии «ЖЗЛ». О судьбе первого космонавта Вселеной, его характере и всемирной славе «Историку» рассказал автор книги, писатель Лев Данилкин

У Юрия Гагарина в нашей истории нет аналогов. И исследовать его судьбу по большому счету нужно не в помпезном, причесанном стиле, а с самыми невероятными предположениями. Ведь и судьба его фантастична! «Колумб Вселенной, Магеллан космоса, величайший герой в истории – на него можно было бы налепить любой ярлык, – рассуждает Лев Данилкин. – И все равно ни один из них и близко не может передать глубины того "океана человеческого преклонения", в который погрузился Гагарин после возвращения из космоса».

Как учили!

– Начнем, должно быть, с главного: все-таки «каким он парнем был»? Как бы вы ответили на этот вопрос одним предложением?

– Можно даже одним словом: обучаемый. Это может прозвучать с намеком на ехидцу – как будто «легко дрессируемый», но это ложные обертоны. Отсюда и его постоянное присловье, точнее, стандартный ответ на похвалы: «Как учили!» С уважением и к тем, кто учил, и к себе – не зря старался. Гагарин не просто учился с азартом – он, достигнув результата, не останавливался, чтобы, так сказать, насладиться прибылью. Он все время реинвестировал добытый интеллектуальный капитал в дальнейшее обучение. Именно поэтому в считаные годы сын колхозников превратился в рабочего, рабочий в офицера, офицер в космонавта, космонавт в инженера, командира, политика, дипломата и т. д. – бесконечная кумулятивная сказка.

Качества «настоящего парня», маскулинность, личная отвага, даже природное обаяние, которое он излучал, – все это по сравнению со способностью и инстинктом без остановки доучиваться менее существенно. Гагарин был трудоголиком – одержимым. И поэтому представление о том, что вот он слетал и затем лишь доживал – то поярче, то потусклее, в корне неверное. Он приземлился, отдышался и побежал себе дальше – как учили.

– Почему именно Гагарина отобрали для первого полета в космос? Что в нем было особенного?

– Конечно, то, что нам известно про его уникальную способность служить инструментом эмоциональной мобилизации масс, в начале апреля 1961 года не могли знать ни генерал авиации Николай Каманин, ни главный конструктор Сергей Королев – те двое, кто в наиболее значительной степени ответственны за финальный выбор. И все же что-то такое они почуяли в нем. Несмотря на то,что Гагарин уступал по силе Герману Титову (опубликованные результаты спортивных тестирований это четко показывают – количество подтягиваний, время виса с поднятыми ногами и т. п.), и несмотря на то, что за месяц до 12 апреля 1961 года у него случился гнойный гайморит, который лечили антибиотиками, делали пункции. Почуяли, думаю, как раз выдающиеся коммуникативные способности – способность располагать к себе, «вербовать», причем не конкретного собеседника, как спецслужбисты, а большие коллективы. Увидели обаяние и харизму. Королев и Каманин совершенно не были экспертами в продюсировании поп-звезд, но чутье подсказывало им, что сам полет – это только начало грандиозной кампании, что гонка продолжится и на Земле. И по этой части Гагарин явно превосходил конкурентов.

Принято упоминать, что Титов остался 12 апреля в дублерах еще и потому, что его уже тогда берегли на следующий, более долгий полет. Однако такого рода реконструкция стратегических вычислений Королева актуальна, если – и только если – полет Гагарина оказался бы успешным. В случае, условно говоря, взрыва на старте – какая разница, на сколько часов больше был физически способен провести в космосе Титов. Не существовало в апреле 1961-го никакого расписания дальнейших полетов, никто понятия не имел, будет ли вообще продолжаться пилотируемая программа, если космонавт номер один погибнет при выполнении задания. Если запуск успешен – да, вы сгребаете со стола очень много фишек сразу. Но в случае катастрофы проигрыш настолько болезнен, что может привести к тому, что вам вовсе не дадут больше играть с риском. Так что версия об «экономии» Титова создана скорее задним числом.

– Как бы вы оценили тот самый риск, на который шел космонавт номер один?

– Представьте, что сейчас, в 2021 году, машину времени все же изобрели и в военных частях набирают добровольцев для такого путешествия. Герберта Уэллса и Кира Булычева все читали, но это приключенческая литература, а на деле никто никогда не пробовал перемещаться в прошлое или будущее. Поэтому малопонятно, что произойдет с телом во время транспортировки и непосредственно в параллельной реальности, а главное – удастся ли вернуться назад, в наше время. Есть тут риск? Еще какой! Вот примерно так же было с первым космонавтом. Этим, собственно, Гагарин кардинально отличается от летчика-испытателя, тестирующего новую модель техники: никто не только не знал того, сработает ли двигатель или, например, радиопередатчик, но и не знали того, может ли в принципе человек находиться в космическом пространстве – в другой, по сути, реальности.

– А насколько сложной была миссия Гагарина в космосе? Есть скептический взгляд: якобы от него в полете ничего не зависело. Так ли это?

– Думаю, аналогия с путешествием в машине времени вполне работает и в этом случае. Да, Гагарин не пристыковывался вручную к какой-то космической станции, не закладывал заряд пороха в астероид, несущийся к Земле, и не управлял марсоходом, устремившимся к жерлу кратера. Но чтобы кто-то мог потом сделать все это, нужно было сначала просто пролежать полтора часа и выжить – доказать, что космос действительно можно исследовать. В этом смысле первый полет –это не только 108 минут, это 108 минут и еще 27 лет до них. И вот тут от 27-летнего Гагарина зависело очень многое: удастся ли именно ему выиграть. Не в лотерее за здорово живешь, а в многомесячной конкуренции за место космонавта номер один. Сумеет ли он справиться с инстинктом самосохранения и не сбежать с борта корабля? Дело же добровольное, всегда можно в последний момент вернуть билет, скамейка запасных длинная, насильно никого уговаривать не станут. Он не сбежал, хотя, еще раз повторю, не мог знать, что его ждет там.

Юрий Гагарин – курсант Саратовского аэроклуба. 1955 год

Живая душа

– Был ли он яркой личностью, настоящим героем?

– Ну, не знаю, как выглядит автор биографии Гагарина, который ответил бы на такой вопрос: «Конечно, нет!», даже интересно. Но вообще-то это хороший вопрос, поскольку для очень многих его яркость – фальшивая. Нашли якобы парня повиднее, такого «медийного», специально для камеры, с прекрасно разработанными лицевыми мышцами, вечно рот до ушей. А на самом деле он – робот с приклеенной улыбкой, пустота, винтик госмашины. Однако это все – ерунда, потому что Гагарина не «нашли» – он селф-мейд, он сам с нуля сделал лучшую в мире карьеру. Много вы знаете детей свинарки и плотника, которые слетали в космос, а потом пили чай с английской королевой? Он был очень, очень особенным человеком, хорошо образованным и умеющим лучше прочих действовать в стрессовых ситуациях, заряжая своей энергией массы.

Медицинское обследование перед полетом в космос

– Какие его личные качества вы выделили бы в первую очередь?

– Гагарин был сформирован романтической – западной, русской и советской – литературой, и у него было чувствительное сердце. У первого космонавта Земли, судя по рассказам знакомых и опубликованным выдержкам из его дневника, случались приступы меланхолии. Именно живая душа позволила ему не очерстветь в послеполетные годы, ведь, по сути, его методично пытались заживо мумифицировать, чтобы эффективно распоряжаться пропагандистским инструментом. Для подобных целей лучше иметь дело не с живым человеком, а с куклой, с моделью.

– Гагарин не стал такой куклой?

– Он все время оказывал сопротивление. Не позволял писать себе речи, не перенимал модели поведения элиты, которая посредством разных социальных практик акцентировала свой высокий статус и границы между собой и другими слоями общества. На мой взгляд, благодаря этой «тонкокожести» Гагарин сохранил себя. Еще мне кажется важным отметить его удивительную одержимость Луной – это выглядит трогательно и романтично даже 60 лет спустя. Он туда стремился.

– Но почему космонавт номер один больше не летал в космос, хотя и просился?

– Он не только просился – он практически добился своего. Гагарин ведь был дублером Владимира Комарова перед трагическим полетом 1967 года. И если бы Комаров, например, ногу подвернул, костью подавился – полетел бы Гагарин, без всяких-яких.

Это, может быть, кажется скромным результатом за семь лет, но в космос же была довольно длинная очередь желающих. Подготовленных пилотов оказалось гораздо больше, чем возможностей запустить их. Из собственно первого отряда космонавтов далеко не все успели слетать до момента гибели Гагарина. А был еще и второй, и отряд космонавток, и пролезшие как бы без очереди Константин Феоктистов и Борис Егоров, которые не являлись именно летчиками, как Гагарин, Титов и компания. Гагарин имел, несомненно, право – как первый и главный – на привилегии по части очередности, однако расталкивать локтями коллег, физически пригодных, которые тоже посвятили жизнь космосу и всерьез рисковали так и остаться «неслетавшими космонавтами», было не по-товарищески. Но Гагарин, если бы не погиб, наверняка полетел бы еще! 

Проекция совершенного человека

– Каким было восприятие Гагарина в СССР и за рубежом?

– Судя по списку проспектов (на нескольких континентах!), которые приходилось перекрывать, чтобы желающие увидеть Гагарина смогли сделать это, помахать ему, ни одного русского ни до, ни после так не принимали. У меня в книжке довольно много говорится про «вторую орбиту Гагарина» –его заграничное турне. Просто потому, что «домашние», советские свидетельства теоретически можно забраковать как сфабрикованные под влиянием госпропаганды, а иностранцам такое обвинение не предъявишь. На практике меж тем везде ровно: и у нас, и у них –восторг и обожание. Конечно, удивительно,повторюсь, как он воздействовал на людей.

Юрий Гагарин на рыбалке. Июнь 1961 года

В СССР к Гагарину и вообще к космонавтам относились, ясное дело, с гордостью и особым воодушевлением: они стали, по сути, поп-звездами, первыми героями новогодних «Голубых огоньков», главными докладчиками на всех собраниях – ведь«с космонавта» никто не сбежит, все до единого досмотрят и дослушают. С энтузиазмом. Но пожалуй, что и с некоторым здравым скепсисом: об этом можно судить по данелиевскому фильму «Тридцать три», который, совершенно очевидно, пародирует если не конкретно гагариноманию, то в целом одержимость страны героями космоса, эпидемию их глорификации. Космонавты, кстати,это прекрасно понимали и письмо даже отправляли в ЦК с требованием снять обидную для них картину с проката.

– Сложилась традиция идеализации образа Гагарина. Сумел ли он по большому счету справиться с обрушившейся на него славой?

– У него были по-настоящему страшные моменты. Например, в Лондоне, когда от тысяч и тысяч дружеских рукопожатий у него как-то травмировалась рука, каждое прикосновение вызывало адскую боль. Это притом что, как правило, если кто-то дотягивался до Гагарина, то пытался вложить в этот контакт все переполнявшие его чувства и уж жал так жал, от всей души. Рука покраснела, распухла, но и прятать ее за спину или закладывать за китель было нельзя. Всякое могут подумать! И поэтому Гагарин вынужден был мучиться, как спартанец с лисенком, делать вид, что все прекрасно. Вот, судя по всему, именно тот момент, когда слава доставляет даже уже не моральный дискомфорт, а физическую боль.

Касательно морального – разумеется, он не сразу свыкся с тем, что его жизнь отныне – это еще и проекция чьих-то представлений о совершенном человеке, чуть ли не о полубоге. Но это все же больше предположения… Если бы дочери Юрия Алексеевича сочли возможным опубликовать его дневник, тогда я смог бы, сославшись на этот документ, транслировать его собственные ощущения, а не выдумывать за него в жанре «мне так кажется».

Судя по тем обрывкам разговоров, которые донесли до нас его знакомые, и фрагментам дневниковых записей, которые иногда любезно цитировала в своей книге Валентина Ивановна Гагарина, его вдова, он ощущал определенную нелепость своего положения. В том смысле, что слетал-то он уже несколько лет назад, а его по-прежнему качают на руках, как будто по абсурдной инерции. Гагарин не то чтобы иронизировал над своим подвигом (что тут иронизировать-то?), но всегда очень методично настаивал на том, что это прежде всего подвиг людей, которые сумели запустить его ракету, и, участвуя в разного рода пирах и торжествах, он отдает дань уважения именно их труду и таланту. Это была достойная, хорошая тактика.

Лондон приветствует первого космонавта Земли. 11 июля 1961 года

Образ будущего и Берлинская стена

– Можно ли считать, что запуск спутника и полет Гагарина оживили коммунистический проект?

– На первый взгляд – да, конечно. Пропаганде удалось связать в сознании масс во всем мире коммунизм и высокие технологии, коммунизм и успешное формирование нового, обретшего космическое измерение человека. Удалось дать обществу обновленный образ будущего в красивой упаковке – не просто туманное «от каждого по способностям, каждому по потребностям», а «яблони на Марсе», «на Луну по профсоюзной путевке» – для всех. Звезды, полеты, футуристичный дизайн одежды и техники, ну и некая если не гарантия, то определенный вексель, ваучер, что следующее поколение уже точно «будет жить при коммунизме», получит свою долю счастья и компенсацию за нынешние лишения. Но про то, что оживили, это все слишком очевидно, а была и другая сторона. Одним из косвенных следствий полета Гагарина стало строительство Берлинской стены: метрополия решила, что теперь ей дозволено даже это – разделять дома на улицах и заставлять закладывать выходящие на за границу окна кирпичом.

– У власти случилось головокружение от успехов?

– Это болезнь серьезная. Сама совместимость этих двух проектов – распахнуть дверь во Вселенную и одновременно заварить дверь в соседний двор – как раз и говорит о том, что связь между космосом и настоящим коммунизмом неочевидна. Не уверен, что проект послеленинского СССР на самом деле состоял в строительстве коммунизма. Вообще-то коммунизм предполагает построение бесклассового общества, в котором нет машины насилия, механизма угнетения слабых сильными – самого государства. Тогда как 4 октября 1957 года и 12 апреля 1961-го – это все-таки триумфы именно государства, государственной военной мощи, «советской империи». И это идеальное топливо для коммунистической пропаганды, несомненно. Хотя, если судить, условно говоря, по феномену братьев Стругацких и всего «стругацкого» поколения в целом, успешные исследования космоса действительно способствовали бы формированию новых, свободных людей. Но скептик бы сказал, что прямой связи нет.

– Гагарин был коммунистом, как и все советские космонавты. Но в какой мере он готов был идти против линии партии? Спорить, отстаивать свое мнение?

– Справедливости ради, не все: Феоктистов слетали не был членом партии. У нас нет данных о том, что Гагарин когда-либо шел против линии КПСС. Он никогда публично не защищал, например, снятого партией с должности Никиту Хрущева, хотя у них сложилась явная приязнь друг к другу. Он не был диссидентом или оппозиционером, нет. И не потому, что умел только выполнять приказы и поддакивать. Все же диссидентство – это такая вещь, до которой – если она не достается тебе из семейных традиций – дорастают. Ты должен сначала обнаружить альтернативную версию, осмыслить ее и, наконец, заявить, что официально принятая картина мира для тебя неприемлема. В том, что Гагарин мог дорасти и до этого тоже, у меня нет сомнений: несправедливость космонавт номер один воспринимал болезненно и, доживи он до середины 1980-х, вряд ли стал бы сидеть сложа руки, осознавая, что с его страной происходит что-то не то.

Время потерь

– Как отнесся Гагарин к отставке Хрущева?

– Ему это не нравилось, но болтать об этом не было принято. Родители Гагарина, говорят, держали в задних комнатах дома ковер с изображением Хрущева. Это была во второй половине 1960-х такая деревенская фронда. Считал ли Леонид Брежнев Гагарина человеком Хрущева? Таких данных нет, и напомню, что уже в брежневские времена, в 1967-м, он чуть не полетел, в скафандре к ракете ехал. Скорее Гагарин – вкупе с его чрезмерной, неиссякающей популярностью – мог пробуждать неприязнь у какой-то части спецслужб. Он точно был не «их» – и потому, возможно, в качестве потенциально самостоятельного политического субъекта вызывал у них аллергию.

– Как Гагарин оценивал перспективы космонавтики после смерти Королева?

– Его неожиданный уход был шоком, личной трагедией Гагарина. Что касается перспектив, то до лета 1969 года, то есть до высадки американцев на Луну, может, и было понятно, что СССР отстает, но отставание казалось теоретически преодолимым. В долгосрочной перспективе Королев оказался незаменим, именно он был главным мотором советского космического проекта. Какой бы блестящей ни была плеяда инженеров-конструкторов – без него попасть на Луну так и не удалось.

Барельеф памятной стелы, установленной на месте гибели Юрия Гагарина и Владимира Серёгина около деревни Новосёлово Владимирской области

– Чем, по-вашему, мог бы заняться Гагарин, если бы не погиб? Мог ли он сыграть важную роль в политике или в дальнейшем исследовании космоса, что ожидало его впереди?

– У него был огромный «социальный капитал», которым он умел распоряжаться – и от природы, и «как учили». Поэтому, на мой взгляд, в какой-то момент он отошел бы непосредственно от космических дел: да, Гагарин – космонавт, но вовсе не обязательно только космонавт, у него и все остальное, чему он «доучивался», хорошо получалось. Когда в 1980-х годах космос перестал быть темой номер один и подходящих вакансий для него бы там не оказалось, думаю, он продолжил бы реализовывать себя где-то еще. На самом деле под «где-то еще» я, конечно, подразумеваю политику, поскольку времена приближались наиболее для этого соответствующие. Не хочу сказать, что на космосе окончательно был бы поставлен крест, но просто его освоение – дорогое занятие, не всегда у страны объективно есть на это средства. Никакой трагедии, кстати, в тайм-аутах, даже долгосрочных, нет. Это как в «Формуле-1», ведь команды «Мерседес» или БМВ не каждый год участвуют в гонках – то приходят надолго, то уходят. В любом случае я на сто процентов уверен, что Гагарин и в 80 лет присматривал бы за тем, чтобы исследование космоса не превратилось в войну твитов, и попытался бы попасть на Луну при малейшей возможности.

Засекреченная гибель

– Гибель Гагарина – с чем в истории можно сравнить эту трагедию?

– По степени ущерба от психотравмы, которую утрата одного человека может нанести целой нации, это, мне кажется, как смерть Джона Кеннеди, Джона Леннона, леди Ди, а пожалуй, даже и больше. Потому что гибель Гагарина так и осталась странной, неразъясненной. Это не просто травма, которая заживет, – это травма, которая оборачивается долгосрочным неврозом. Нация не только жалеет своего героя, но и терзается мыслями, что от него избавились нарочно – видимо, те самые люди, которые и полвека спустя не позволяют прочесть документы, связанные с расследованием этой катастрофы.

– Какие надежды погибли вместе с ним?

– Боюсь, у нас нет точной статистики по вопросу, на что именно надеялись граждане СССР в конце 1960-х, и мы можем лишь реконструировать эти ощущения по книгам, фильмам и музыке, с учетом своих персональных проекций. Мне лично представляется, что гибель Гагарина и отсутствие его как фигуры на политическом поле второй половины 1980-х закрыли возможность реализации идеального сценария, при котором 2084 год выглядел бы как в фильме «Гостья из будущего», снятого по повести Кира Булычева, – «флипнёшь на космодром». Наверное, это устаревший и мало кому уже понятный пример, но я сам ровесник персонажей этого фильма, и там, соответственно,мое будущее мне показали. Я именно его уничтожение, условно говоря, оплакивал в начале 1990-х, когда стало ясно, что нет, так уже точно не получится. А с Гагариным – хочется надеяться – получилось бы.

– В чем загадка его гибели?

– Это, конечно, чистой воды конспирология, и рассуждать об этом публично все равно что ходить по улице в шапочке из фольги, но в случае с Гагариным я готов поверить во что угодно просто потому, что не открыты все документы и артефакты, касающиеся его гибели. Почему то, что собрано, не демонстрируется в каком-то специальном музее? Неужели Гагарин этого не заслуживает? Что там скрывать-то? Но катастрофа до сих пор засекречена.

– Вы не исключаете, что это могло быть убийство?

– В своей книге я не мог писать про теории заговора, поскольку у всех фактов и мнений автора жэзээловской биографии Гагарина должна быть научная подоплека. Я мог сказать только, что если загадка есть, то, по всей видимости, она имеет решение, предложенное космонавтом Алексеем Леоновым и доктором технических наук Сергеем Белоцерковским: в воздухе оказался второй, гораздо более мощный самолет, который спутной струей по недоразумению опрокинул МиГ-15УТИ Гагарина и Владимира Серёгина. Но наш с вами разговор проходит в более свободных рамках, и я признаюсь, что не верю в случайность катастрофы 27 марта 1968 года.

Гибель Гагарина напоминает мне убийство, а не несчастный случай. Я склонен связывать это происшествие с той опасностью, которую он мог в качестве самого популярного человека в стране (а дальше он только увеличивал бы свой статусный вес) представлять для части элит, уже в то время планировавших транзит власти. Что могло сработать как триггер и заставило избавиться от него уже в 1968-м, мы не знаем, и я не верю, что когда-нибудь узнаем. Зато я верю в огромный потенциал Гагарина, в его способность отказаться от лояльности в качестве модели поведения, а также в то, что представители этих контрэлит умеют пользоваться для достижения своих целей самыми экзотическими средствами. Гагарин и погиб как герой – при любом сценарии этой до сих пор засекреченной катастрофы.

Парк на Гагаринском поле

В начале апреля в Саратовской области будет открыт для посетителей Парк покорителей космоса, носящий имя Юрия Гагарина. Пожалуй, невозможно было найти более подходящее место для парка, посвященного первому космонавту Земли. Ведь именно здесь, в Энгельсском районе, неподалеку от Волги, 12 апреля 1961 года в 10 часов 55 минут приземлился первопроходец космоса.

Гагарин считал Саратов своей второй малой родиной еще и потому, что там он учился в индустриальном техникуме и, занимаясь в аэроклубе, совершил свой первый полет на самолете Як-18.

Парк станет не только туристическим, но и образовательным центром под открытым небом. Современные технологии помогут каждому его посетителю погрузиться в историю космических исследований, совмещая увлекательные прогулки с участием в обучающих программах. Кроме того, парк, дающий возможность приобщиться к первому космическому полету, станет ярким открытием в области ландшафтных и архитектурных инноваций. 

Фото: НАТАЛЬЯ ЛЬВОВА, ЮРИЙ НАБАТОВ/ТАСС, РИА НОВОСТИ, АЛЕКСЕЙ СТУЖИН/ТАСС, LEGION-MEDIA, ПАРКГАГАРИН.РФ