Уроки распада

«Крупнейшая геополитическая катастрофа ХХ века» подкралась неожиданно. Несмотря на многочисленные и постоянно нарастающие экономические трудности, на беспрецедентную политическую турбулентность предшествующих нескольких лет, мало кто еще в начале года мог предположить, что 1991-й закончится распадом страны. В сознании современников Советский Союз был некоей константой, и, казалось, несмотря ни на что, он будет всегда. Подчеркну: не строй (строй-то как раз уже трещал по швам, и в тот момент никто об этом не сожалел), а страна – Родина, которой присягали и которую считали своей сотни миллионов ее граждан. 

В то, что она исчезнет, невозможно было поверить. Скорее всего, даже многие из тех, кто собрался в начале декабря 1991-го в Беловежской Пуще, тоже не очень верили в такой исход. Им казалось, что страна «перезапустится» – то ли под брендом из трех букв (СНГ), то ли еще как-то, но она будет и дальше существовать. Даже несмотря на их геополитические художества. Но этому не суждено было случиться. Оказалось, для того чтобы «цивилизованно разбежаться», нужно не так много – охотничий домик, заснеженный лес, пишущая машинка и дюжина то ли разгневанных, то ли просто разгоряченных спиртным мужчин. Чтобы собрать воедино хотя бы фрагменты целого, всего этого явно недостаточно… 

Сама же страна не обратила внимания на произошедшее. Распад именно потому и произошел так тихо, буднично и незаметно, что к тому времени все уже устали от потока дурных новостей и были невосприимчивы к новым неприятностям. Втайне надеясь, что «все это не всерьез» и уж точно ненадолго. Никто – ни народные депутаты, ни сотрудники силовых структур, ни простые обыватели – даже не шелохнулся, узнав, что «Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование». 

С тех пор появились целые полки книг, объясняющих неизбежность краха СССР. Одна из самых безапелляционных – «Гибель империи», написанная участником Беловежских соглашений Егором Гайдаром. Его приговор по понятным причинам обжалованию не подлежит: «империя», как он называет Союз, была исторически обречена, она исчерпала себя и в экономическом, и в идеологическом плане. По мнению Гайдара, ее дальнейшее существование грозило гораздо большими проблемами как для всего «прогрессивного человечества», так и для составных частей самого СССР. И поэтому главный постсоветский реформатор, в годы перестройки активно трудившийся в журнале «Коммунист», был солидарен с теми, кто считает: «с точки зрения целей самосохранения и воспроизводства русского народа распад СССР явился самой крупной удачей за последние полвека». 

Стал ли распад «удачей» или же все-таки трагедией для расколотого на части народа и разорванной на куски страны – это особый вопрос. Между тем по поводу причин распада СССР есть и другие, отличные от гайдаровского, мнения. Например, американского историка Стивена Коткина, автора книги «Предотвращенный Армагеддон» – одной из наиболее глубоких западных монографий, посвященных этой теме. «Хотя советский социализм явно проиграл соперничество с Западом, он обладал некоей летаргической стабильностью и мог бы продолжать по инерции существовать довольно долго, – пишет Коткин. – Для этого нужно было ограничить свои великодержавные амбиции, узаконить рыночную экономику и таким образом восстановить свою экономическую мощь и сохранить при этом с помощью политических репрессий авторитет центральной власти. Вместо всего этого Советский Союз пустился в романтические искания, пытаясь осуществить мечту о "социализме с человеческим лицом"». 

В этом номере мы постарались осмыслить, что и когда пошло не так в истории с распадом СССР. В какой мере крах был предрешен врожденными дефектами самой системы, а в какой – «человеческим фактором», как любил говорить последний лидер Советского Союза? Иными словами – качеством той политической элиты, которая сначала, пустившись «в романтические искания», взялась реформировать страну, потом не смогла или не захотела удержать контроль над ситуацией, а под конец и вовсе занялась удовлетворением своих частных (в данном случае их еще называют «шкурными») интересов. Ответы на эти вопросы чрезвычайно важны, ведь наивно думать, что «распад внезапно закончился в декабре 1991 года». Распад всего лишь приостановился. Он может продолжиться, если мы не будем извлекать уроки из прошлого. Этого допустить нельзя.