Фельдмаршал поражения

Фридрих Паулюс получил высшее воинское звание нацистской Германии за день до сдачи в советский плен. Награда за превращенный в руины Сталинград слишком поздно нашла своего «героя»

Его имя вошло в историю, но, думается, не совсем так, как того хотел сам Фридрих Паулюс (1890–1957). Его запомнили прежде всего потому, что он стал первым попавшим в годы Второй мировой войны в плен немецким генерал-фельдмаршалом, а затем и первым командармом, публично выступившим против своего Верховного главнокомандующего – Адольфа Гитлера.

Как это ни покажется парадоксальным, Красной армии действительно повезло, что во главе 6-й армии и сталинградской группировки противника оказался именно Паулюс, а не какой-либо другой гитлеровский генерал. «Почему?» – спросите вы. Судите сами.

Идеальный офицер

В мемуарах и даже исторических сочинениях довольно часто фамилию генерал-фельдмаршала, сдавшегося в плен на следующий день после получения этого звания, пишут с дворянской приставкой: фон Паулюс. И хотя это не соответствует действительности, он сам дал немало поводов для того, чтобы окружающие посчитали употребление приставки «фон» вполне естественным.

На самом деле его предки происходили из гессенских крестьян, а отец и дед были сотрудниками прусской службы исполнения наказаний, то есть мелкими чиновниками пенитенциарной системы. И на первых порах именно происхождение едва не поставило крест на его военной карьере. Паулюс хотел служить во флоте, однако в силу низкого происхождения осуществить эту мечту ему не удалось. Тем не менее в 1910-м он все же поступил на военную службу и в следующем году получил заветные офицерские погоны.

Командующий 6-й армией вермахта Фридрих Паулюс (на первом плане), начальник его штаба Артур Шмидт
и адъютант Вильгельм Адам после сдачи в плен. Сталинград, 31 января 1943 года

Конечно, Паулюс никогда не строил из себя аристократа. Он всего лишь усвоил такую манеру поведения, которая, по его представлениям, должна была быть аристократу присуща. Все, кто сталкивался с ним начиная еще с первых лет его службы и заканчивая уже 1940-ми годами, отмечали его педантизм: всегда безукоризненные манеры, тщательно вычищенный мундир, выверенные до миллиметра подворотничок и манжеты. Фердинанд Хейм, который в начале 1942 года был начальником штаба 6-й армии, так описал прибывшего на фронт нового командующего армией Паулюса: «Холеный, симпатичный, узкие руки, белый воротничок, безукоризненно вычищенные и подогнанные сапоги… Худощав; хоть и высоковат, чуть сутулится, и в этом просматривается некая вежливость по отношению к низкорослым собеседникам… Лицо аскета? Нет, в нем недостаточно твердости. Скорее это лик мученика».

Где-то в этой плоскости лежала и довольно ранняя женитьба будущего генерал-фельдмаршала. И хотя по прошествии лет все отмечали, что супруги действительно сильно любили друг друга, все же сложно отделаться от мысли, что на выбор Паулюсом спутницы жизни (которая пусть ненамного, но была старше его) оказало влияние и ее происхождение. Елена Розетти-Солеску, братья которой служили с Паулюсом в одном полку, происходила из знатного румынско-сербского боярского рода: он вел начало от родственников византийских императоров и мог похвастаться родством с представителями таких громких фамилий, как Обреновичи, Маврокордато, Кантакузины и Стурдза.

Практически с первых лет пребывания Паулюса в армии и начальству, и сослуживцам стало ясно, что впереди у этого молодого человека блестящее будущее и его судьба – зачисление в «Обитель богов», прусский Генеральный штаб. Он был идеальным офицером, причем даже при явной склонности к штабной работе и ярко выраженном оперативном таланте показал себя храбрым и распорядительным командиром на строевых постах. Впоследствии в воспоминаниях «отец танковых войск вермахта» Гейнц Гудериан в очередной раз подтвердил это мнение: «Его я хорошо знал в течение ряда лет как передового, умного, добросовестного, старательного и глубоко мыслящего офицера Генерального штаба, чистые стремления и патриотизм которого не вызывали никаких сомнений».

«Теоретик, а не фронтовой вояка»

Первую мировую войну Паулюс завершил в чине капитана, его грудь украшали многочисленные боевые награды. Место в вооруженных силах Веймарской республики, в которых по условиям Версальского мира 1919 года могло насчитываться не более 4 тыс. офицеров, было ему обеспечено: это обычным строевикам пришлось искать новую службу, а перспективные генштабисты во все времена ценились на вес золота. Его карьера шла по возрастающей: секретные курсы офицеров Генштаба, преподавательская работа, служба в зарождавшихся танковых войсках и в 49 лет – звание генерал-майора и пост начальника штаба 4-го командования сухопутных войск.

Именно с этим назначением и состоялась встреча, определившая, как потом выяснилось, дальнейшую судьбу Паулюса. Его непосредственным начальником стал Вальтер фон Рейхенау – убежденный нацист и, как говорил Гитлер, «один из двух моих самых звероподобных генералов».

Приезд военнопленных генералов 6-й армии Паулюса из Сталинграда на станцию Павшино в городе Красногорске 24 февраля 1943 года. Худ. П. Котляров

Пожалуй, более непохожих друг на друга людей найти просто невозможно. Рейхенау – из дворянской семьи, сын генерала, но с ужасными манерами; Паулюс – рафинированный штабист, выходец из среды мелких чиновников. Один патологически ненавидел бумажки и конторскую работу, второй всегда считал необходимым обдумать оперативную обстановку в тиши кабинета. Хорошо знавший обоих и послуживший и у того и у другого начальником штаба Фердинанд Хейм сравнил их: «Если ранее преобладало превосходство самоупоенного человека [Рейхенау. – К. З.], у которого будто весь мир в кармане, широта щедрой натуры, то ныне возобладали трезвый рассудок [Паулюс. – К. З.], дисциплинированный ум, признающий существующие рамки. Если прежде быстрый интеллект схватывал все на лету, теперь каждый отдельный момент подвергался всестороннему анализу, зерно заботливо отделялось от плевел, чтобы затем вновь и вновь логически развиться до ясного осознания. И вместо категорического приказа звучало убедительное доказательство».

Удивительно, но эти два совсем непохожих человека неожиданно нашли друг в друге то, чего недоставало каждому в отдельности. С началом Второй мировой войны они возглавили армию, которая позже по праву считалась лучшей в Германии, – ту самую, с которой в 1943 году Паулюс капитулирует в Сталинграде, 6-ю полевую. Они дополняли друг друга: Паулюс понимал своего командующего с полуслова, а Рейхенау, переложив на плечи своего начштаба все заботы об оперативном планировании, мог полностью посвятить себя руководству войсками. Они составили, наверное, один из самых эффективных тандемов в вермахте.

Впрочем, вместе им не довелось работать долго: таланты Паулюса требовали большего, чем должность начштаба армии. В последние дни мая 1940 года он был назначен 1-м обер-квартирмейстером Генерального штаба сухопутных войск, фактически заместителем начальника Генштаба. На этом посту Паулюс стал одним из активнейших разработчиков плана нападения на Советский Союз. Все, в том числе и его непосредственный начальник Франц Гальдер, отмечали выдающиеся способности Паулюса. Было понятно: вскоре он поднимется на новую ступеньку. Правда, тогда полагали, что его восхождение продолжится по штабной линии. В частности, генерал Эрих Фельгибель как-то сказал полковнику Гансу Гюнтеру ван Ховену: «В лице Паулюса вы встретитесь с глубоко порядочным человеком, человеком слова в прямом смысле, к тому же весьма умным, способным и добросердечным, но при всем при том скорее теоретиком, нежели фронтовым воякой».

Но судьба распорядилась по-другому.

Полководец волей случая

Когда 30 ноября 1941 года уже ставший генерал-фельдмаршалом Вальтер фон Рейхенау сменил фельдмаршала Герда фон Рундштедта на посту командующего группой армий «Юг», возник вопрос о том, кто возглавит знаменитую 6-ю армию. Надо сказать, что недостатка в кандидатурах на эту должность не было, имелись они в том числе и среди корпусных командиров самой 6-й армии.

Однако стало ясно, что Рейхенау не собирается отдавать «свою» армию кому бы то ни было: энергии и амбиций неугомонного генерал-фельдмаршала вполне хватало на все. Поэтому-то он и предложил Гитлеру: пусть командармом станет Паулюс – они давно сработались, он прекрасный исполнитель, тем более что для занятия новой, более высокой штабной должности тому необходим и командный опыт. Рейхенау будет, как и раньше, определять задачи, а Паулюс – их эффективно исполнять. Казалось, никаких изъянов у этого плана нет, и Гитлер дал свое согласие. 1 января 1942 года не имевший опыта командования крупными воинскими соединениями Паулюс был произведен в генералы танковых войск, а 5 января он уже возглавил 6-ю армию.

Фридрих Паулюс выступает в качестве свидетеля обвинения на Нюрнбергском процессе. 1946 год

Между тем все пошло не так, как предполагалось. 14 января у находившегося в Полтаве Рейхенау во время утренней пробежки по 40-градусному морозу произошло кровоизлияние в мозг. 17 января его отправили на самолете в Германию. Совершая промежуточную посадку во Львове, самолет попал в аварию, и 57-летний фельдмаршал, получивший к тому же еще и черепно-мозговую травму, скончался. Паулюс неожиданно оказался предоставлен самому себе.

Здесь стоит отметить, что, став во главе 6-й армии, он отменил действовавшие ранее приказы Рейхенау о сотрудничестве с карательными отрядами СС и СД, а также приказ о казни всех захваченных в плен советских политических работников. Паулюс не был национал-социалистом, но это ни в коем случае не означало, что он критически относился к Гитлеру. Скорее наоборот: Паулюс был абсолютно уверен в правильности действий фюрера и поставил свой талант на службу нацистам. Если у него и появлялись сомнения, то он не слишком их афишировал. Например, 7 октября 1942 года написал шеф-адъютанту фюрера генералу Рудольфу Шмундту: «Битва за Сталинград проходит весьма непросто. Продвигаемся вперед медленно, но зато ежедневно. Главный вопрос – люди и время. Но мы разделаемся с русскими. С наилучшими пожеланиями. Хайль Гитлер!»

На первых этапах командования армией исполнительный Паулюс действовал вполне успешно. Он вообще крайне серьезно относился к своим обязанностям, регулярно выезжал в части, чтобы лично ознакомиться со складывавшейся обстановкой. Но новый командующий делал это скромно, предпочитая не оповещать солдат о своем прибытии, хотя тот же Рейхенау во время таких поездок еще и вселял в войска уверенность в победе.

Паулюс всегда очень тщательно обдумывал действия: часто вечером отдав приказ, он утром отзывал его, поскольку за ночь находил в нем уязвимые точки. До какого-то момента многое удавалось; пусть с отсрочками, с небольшими сбоями, но все было нормально. Высоко ценивший Паулюса Гитлер оказывал ему поддержку, и уже как о свершившемся факте говорили, что после падения Сталинграда именно он займет пост начальника Штаба оперативного руководства вермахта (с находившимся на этой должности генералом Альфредом Йодлем у фюрера в очередной раз испортились отношения).

«Он оставался послушным генералом»

Все изменилось, когда советские войска перешли в наступление, а 23 ноября 1942 года завершили окружение сталинградской группировки противника (сам Паулюс позже записал: «Первоначальная численность окруженных в котле частей 6-й армии составляла около 220 тыс. человек»). И вот здесь тот факт, что великолепный генштабист Паулюс не обладал талантом полководца, стал играть важнейшую роль.

Там, где надо было разработать сложную операцию, генералу не находилось равных, но, когда требовалось быстро принять решение, возможно связанное с нарушением приказа, он терялся и начинал тянуть время. Приказ Верховного главнокомандующего был для него приоритетным, независимо от складывавшейся ситуации на фронте.

Вильгельм Адам, бывший во время Сталинградской битвы адъютантом Паулюса, в воспоминаниях описал эту его особенность: «Командующий 6-й армией не в состоянии был заставить себя принять самостоятельное решение. Солдатское послушание взяло верх над здравым рассудком. <…> Без устали он трудился, проверял донесения, часто бывал в войсках. Но он мало что мог изменить. Судьба 6-й армии была решена в ставке фюрера. А Паулюс не оспаривал ее приказы. <…> Эта принципиальная позиция определяла поведение Паулюса и в последующие дни. Как бы повелительно ни требовали обстоятельства действовать самостоятельно, Паулюс постоянно колебался, но не принимал решения. Он оставался послушным генералом».

И нельзя сказать, что командующий 6-й армией не видел, что происходит вокруг. Его доклады предельно четкие и ясные. Приведем для примера радиограмму Паулюса от 22 ноября: «Армия окружена… Запасы горючего скоро кончатся, танки и тяжелое оружие в этом случае будут неподвижны. Положение с боеприпасами критическое. Продовольствия хватит на 6 дней. <…> Прошу предоставить свободу действий на случай, если не удастся создать круговую оборону. Обстановка может заставить тогда оставить Сталинград и северный участок фронта, чтобы обрушить удары на противника всеми силами на южном участке фронта между Доном и Волгой и соединиться здесь с 4-й танковой армией». Однако сделать шаг, который отделяет генштабиста от полководца, Паулюс так и не смог – и тут он, разумеется без всякого умысла, сыграл на руку Красной армии.

Генерал сам полностью отдавал себе в этом отчет. Он не решился на прорыв из окружения вопреки приказу Верховного главнокомандующего. В его словах, приведенных Адамом в мемуарах, сквозит отчаяние: «Возможно, что смельчак Рейхенау после 19 ноября пробился бы с 6-й армией на запад и потом заявил Гитлеру: "Теперь можете судить меня". Но знаете ли, Адам, я не Рейхенау».

Паулюс до последнего оставался верным своему фюреру. 29 января 1943 года бои шли уже на подступах к сталинградскому центральному универмагу, в подвале которого разместился штаб немецкой армии. И командующий направил Гитлеру радиограмму: «Фюреру! В годовщину Вашего прихода к власти 6-я армия приветствует своего вождя. Знамя со свастикой все еще реет над Сталинградом. Пусть наша борьба будет для нынешнего и грядущих поколений примером того, что и в безнадежном положении войска не капитулируют, веря в победу Германии. Хайль, мой фюрер!» На следующий день Паулюс был произведен в генерал-фельдмаршалы, а 31 января он сдался в плен.

«По вине Адольфа Гитлера»

Плененные в сталинградском котле немецкие генералы вели себя по-разному. Кто-то, как Вальтер Гейтц, остался непреклонным нацистом, кто-то, как Вальтер фон Зейдлиц-Курцбах, занял антифашистские позиции. Паулюс же вновь не принял окончательного решения. Его позиция заключалась в том, что он лишь честный солдат, он вне политики. Паулюс отказался вступить в Союз германских офицеров и коммунистический Национальный комитет «Свободная Германия» и участвовать в политической деятельности, хотя его активно обрабатывали органы НКВД, привлекая к этому сотрудничавших с ними немцев.

Свои взгляды бывший командующий 6-й армией вермахта изменил после гибели в Италии в апреле 1944 года одного из его сыновей, а также после провала антигитлеровского заговора 20 июля и развернувшихся вслед за этим в Германии репрессий против антинацистски настроенных офицеров, многих из которых он знал лично. 8 августа 1944 года Паулюс выступил по радио с обращением к немецкому народу: «Война для Германии проиграна. В этом положении Германия оказалась, несмотря на героизм своей армии и всего народа, по вине государственного и военного руководства Адольфа Гитлера. <…> Если немецкий народ сам не откажется от подобных злодеяний, то он будет нести полную ответственность за все. <…> Германия должна устранить Адольфа Гитлера и установить новое государственное руководство, которое закончит войну и создаст условия, обеспечивающие нашему народу дальнейшее существование и восстановление мирных, дружеских отношений с нашими нынешними противниками». Вскоре после этого выступления в Германии арестовали членов его семьи: жена, дочь и невестка впоследствии оказались в концлагерях, а сын Эрнст был заключен в крепость в Имменштадте.

С этого момента Паулюс стал серьезной фигурой на политической шахматной доске. Он являлся самым старшим по званию пленным офицером вермахта, и его выступления постоянно транслировались, его имя широко использовалось в листовках. Впрочем, в целом деятельность Союза германских офицеров, в который все-таки вступил и Паулюс, не произвела того эффекта, на который рассчитывали советские спецслужбы. Поэтому самым ярким событием из всего периода плена генерал-фельдмаршала стало его неожиданное для всех выступление в качестве свидетеля обвинения на Нюрнбергском процессе в 1946 году.

Вилла в Дрездене

Как и другие деятели Союза германских офицеров, после войны Паулюс остался в заключении в СССР, и эта ситуация в течение нескольких лет не находила разрешения. С одной стороны, он был «личным пленным Сталина», а с другой – отпускать его на Запад никто не собирался. Между тем все родственники Паулюса оказались в англо-американской зоне оккупации Германии. В июне 1948 года он обратился с заявлением на имя советского правительства с просьбой рассмотреть вопрос о возможности его использования в восточной зоне: Елена Паулюс выразила желание переехать туда ради мужа. Но пока решался вопрос, в 1949-м она скончалась в Баден-Бадене. Получив это печальное известие, Паулюс взял свое согласие назад, так как рассчитывал на освобождение, которое могло бы дать ему возможность выбирать место жительства. Лишь после встречи с руководителем ГДР Вальтером Ульбрихтом, состоявшейся в сентябре 1953 года, он согласился на переезд в Восточную Германию.

Вилла в престижном дачном районе Дрездена, где провел последние годы Фридрих Паулюс

Жизнь Паулюса в последующие годы напоминала жизнь в золотой клетке: вилла в престижном дачном районе Дрездена, личный автомобиль, повар, горничные, слуги, почетный пост при Высшей школе казарменной народной полиции и полный контроль над каждым его шагом со стороны Штази, спецслужбы ГДР. Наверное, эти три с половиной года были для него не самыми простыми. Пришло время подводить итоги. Человек одаренный, он мог добиться больших высот, но остался в истории в силу своих неудач, и последние дни его жизни проходили фактически под домашним арестом.

Видимо многое передумав и переоценив, на вопрос, что бы он хотел сказать жителям Сталинграда, Паулюс ответил коротко: «Я хочу перед ними извиниться». Ему было за что просить прощения. И хотя его не судили за военные преступления, вина Паулюса была огромна. На его совести и разрушенный Сталинград, и сотни тысяч погибших в этом городе советских граждан. Да и не только в этом городе. Будучи одним из разработчиков плана войны с СССР, Паулюс, как и многие другие германские военачальники, был виновен в гибели миллионов наших сограждан. И забывать об этом нельзя.