Провал «наполеоновских планов»

О геополитических интригах, которые сделали неизбежной войну России с наполеоновской Францией, и о том, благодаря чему Кутузову удалось одержать итоговую победу, «Историку» рассказал доктор исторических наук, заведующий научно-экспозиционным отделом Государственного исторического музея Виктор БЕЗОТОСНЫЙ.

Фото: Наталья Львова

Отечественная война 1812 года, начавшись с катастрофического, как многим казалось, отступления русской армии и потери Москвы, в конечном счете обернулась грандиозным триумфом России, сыгравшей ключевую роль в разгроме Наполеона. Главным архитектором этого триумфа был генерал-фельдмаршал Михаил Илларионович Кутузов.

«Вынужденная» интервенция

– В массовом сознании Отечественную войну 1812 года склонны сравнивать с Великой Отечественной: такое же вероломное нападение с Запада, да еще в двадцатых числах июня… Это так или не так?

– Я бы не сказал, что в 1812 году вторжение Наполеона было таким уж вероломным. Предположение, что война стала неожиданностью для той или другой стороны, – это как минимум преувеличение, являющееся отголоском советской историографии, в которой ситуацию действительно рассматривали по аналогии с 1941 годом.

Но если обратиться к документам, то я, будучи специалистом по истории российской разведки (а она официально возникла как раз в 1812-м), могу констатировать, что примерно с 1810 года обе империи приняли твердое решение воевать и вели полномасштабную подготовку к боевым действиям. Для нападения на Россию Наполеон собрал около 600 тыс. человек со всей Европы. Только вдумайтесь: два года он выстраивал коммуникационную линию, готовил тыловое обеспечение. И ни у кого в нашей стране – во всяком случае ни у кого из представителей правящего класса – не было сомнений, что все это делается ради того, чтобы развязать войну против нас. Кстати, перед двенадцатым годом огромное количество молодых дворян шло в армию, сознательно шло, понимая, что война неизбежна. Это было абсолютно очевидно!

Впрочем, в современной французской историографии расхожим является тезис о том, что Бонапарт был вынужден вторгнуться в Россию, так как опасался вторжения русских.

– А эта идея имеет под собой основания?

– Парадокс в том, что наполеоновская разведка и сам Наполеон и впрямь были уверены, что русские нападут первыми. И такие планы в наших штабах действительно разрабатывались, ведь в этом и состоит задача штабов – продумывать различные сценарии. Есть документы 1811 года, в которых ставится вопрос о том, чтобы мы начали наступление. Но Россия отказалась от этих планов, поскольку, согласно данным разведки, первый эшелон французской армии насчитывал 450 тыс. человек, а первый эшелон нашей армии на западной границе едва превышал 220 тыс. Надо быть, извините, полным профаном в военном деле, чтобы полезть в эту ловушку! Наполеон-то именно на это и надеялся. Однако на войне как раз очень важно понимать, чего хочет противник, и действовать наоборот. Мы предпочли дождаться, когда французы начнут наступление.

Тем не менее до апреля 1812 года нашими стратегами разрабатывались наступательные операции и русская армия готова была перейти границу. Занимался этим вопросом непосредственно Александр I вместе с военным министром Михаилом Барклаем-де-Толли. Они, собственно, в итоге и приняли решение не ввязываться в войну первыми.

– Какие цели ставил перед собой Наполеон, готовя кампанию против России?

– На протяжении многих лет главным противником Наполеона была не Россия, а Британия. Цель политики французского императора заключалась в том, чтобы любым способом поставить англичан на колени. Он решил прибегнуть и к экономическим мерам. Так возникла континентальная блокада Англии: под давлением Бонапарта вся Европа перестала торговать с этой «мастерской мира». Наполеон рассчитывал, что таким образом английская экономика захлебнется. В 1807 году после подписания Тильзитского мира Россия была вынуждена присоединиться к континентальной блокаде и даже объявить Великобритании войну, хотя война и оказалась фактически «бездымной», поскольку ни одна из сторон не стремилась к активизации боевых действий.

Но как раз с 1810 года Россия начала отступать от основ континентальной блокады, а это было крайне опасно для Наполеона – прежде всего потому, что подрывало его авторитет как общеевропейского лидера. С точки зрения Бонапарта, Россию следовало наказать, ведь если сегодня она откажется от блокады без последствий, то завтра кто-то еще поведет себя точно так же и, если тоже не будет наказан, глядишь, послезавтра вся система французского доминирования рухнет.

Безусловно, ни о какой оккупации России речь не шла. Такой задачи Наполеон не ставил. После разгрома русской армии он хотел заключить мирный договор так, чтобы Россия больше не оказывала влияния на европейские дела. По его представлениям, она должна была следовать в фарватере французской внешней политики. Предполагалось, что одним из условий мирного договора станет совместная военная экспедиция в Индию. Русско-французский экспедиционный корпус мог направиться туда разными путями – либо через Среднюю Азию, либо через Иран (Франция к тому моменту уже договорилась с Ираном о пропуске своих войск). А конечной целью планируемого похода являлась все та же Британская империя, ведь Индия составляла основу ее экономического процветания, это была жемчужина в британской короне. Типичные, что называется, «наполеоновские планы».

АНГЛИЧАНЕ БОЯЛИСЬ, ЧТО ФРАНЦУЗЫ РАЗОБЬЮТ РУССКИХ И ТЕ ВМЕСТЕ С НАПОЛЕОНОМ ОТПРАВЯТСЯ ПОКОРЯТЬ ИНДИЮ

Встреча двух императоров: Александр I и Наполеон в 1807 году. Гравюра по оригиналу Ж.-Б. Дебре

«Нормальное стремление взять реванш»

– Урон, который наносила континентальная блокада интересам России, в самом деле был так велик, что, отстаивая их, она готова была воевать?

– Спор о том, как блокада влияла на российскую экономику, идет до сих пор. Стоит признать, что в какой-то степени она стала импульсом для развития некоторых отраслей промышленности, например сахароварения. Это как сейчас импортозамещение.

Впрочем, в крепостной России подобные факторы не были столь уж важным моментом. Самое главное, чем мы тогда торговали, – пенька, лес, пшеница, чугун (мы, кстати, были первыми в Европе по производству чугуна). Все это было напрямую завязано на Англию, и даже доставку товаров осуществляли в основном не российские, а британские суда. При этом, что интересно, Франция сама нарушала условия установленной ею же блокады: время от времени Наполеон давал разрешение своим коммерсантам приобретать отдельные виды товаров у англичан. Иными словами, вместо тотальной блокады, за которую ратовали французы, получалась монополизация торговли, что, разумеется, очень сильно било по российским интересам.

Если же говорить о более далеких перспективах, то было понятно, что Англией дело в любом случае не ограничится. Представьте: допустим, французы каким-то образом захватывают Британские острова. И что дальше? Куда потом направились бы «французские орлы»? Все равно следующий удар они нанесли бы по России.

12 (24) июня 1812 года. Переправа наполеоновской армии через Неман. Неизвестный художник. 1810-е (Фото предоставлено М. Золотаревым. Альбом «1812 Год. Бородинская панорама». М., 1989 (Из собрания Музея-панорамы «Бородинская битва»)

Наконец, надо иметь в виду и такой важный фактор, как общественное мнение. Представители российского правящего класса восприняли Тильзитский мир в штыки. Точных сведений об этом нет, но некоторые дипломатические источники смутно упоминают, что в стране «зреет что-то нехорошее», наподобие дворцового переворота, как в 1801 году, когда был убит император Павел. Я думаю, что Александр I, имевший косвенное отношение к заговору против отца, такую угрозу в голове все время держал. Внешне он демонстрировал верность тильзитским обязательствам и дружеское расположение лично к Наполеону. И вместе с тем внутри России расцветало творчество Федора Ростопчина, росла популярность Александра Шишкова, то есть всех тех, кто выступал с резко антифранцузских позиций, и власть этому нисколько не препятствовала. Обычным делом стали офицерские выходки против французов, живших в Петербурге.

– Иначе говоря, в военных планах России значительную роль играли, скажем так, реваншистские настроения?

– Да, в армии царило стремление взять реванш – в нормальном смысле этого слова. Желание отомстить за Аустерлиц и Фридланд.

Кроме того, не надо сбрасывать со счетов и социальные причины. Дворянство боялось, что Наполеон придет и дарует крестьянам свободу, а Россия взбунтуется.

Не будем забывать также об идеологических мотивах. Русские дворяне в тот момент были последовательными монархистами, мечтавшими о полном восстановлении Старого порядка. Разве мог потомственный русский аристократ сидеть за одним столом и считать себе ровней какого-нибудь там сына бочара, как французский маршал Мишель Ней? Такие вещи тоже необходимо учитывать.

Портрет М.Б. Барклая-де-Толли, полководца, военного министра с 1810 по 1812 год. Худ. Дж. Доу. 1829 (Фото предоставлено М. Золотаревым) 

Имел значение и геополитический фактор. Франция, которая фактически захватила всю Европу, вне всякого сомнения, несла угрозу России. И когда современные русские «бонапартисты» говорят мне, что Александр I действовал вопреки интересам страны, ввязываясь в эту европейскую драку, я отвечаю, что он еще как следовал интересам России!

Почитайте воззвания Наполеона в начале войны, и вам все станет ясно. «Русские – варвары, надо прекратить их столетнее влияние на Европу» – этот тезис постоянно использовался французской пропагандой, направленной в первую очередь на европейскую публику. Бонапарт стремился сделать Россию второстепенной державой, выполняющей волю Запада, который олицетворяла тогда наполеоновская империя. Это абсолютно ясно любому исследователю.

– Когда, с вашей точки зрения, стало понятно, что «дух Тильзита» не сохранить и война неизбежна?

– Думаю, ключевым стал 1809 год. Россия, как союзница Франции, вынуждена была вступить в войну с Австрией. Сорок дней русская армия сосредотачивалась и никак не могла сосредоточиться, чтобы войти в Галицию. И тут генерал-лейтенант Андрей Горчаков, племянник Александра Суворова, написал австрийскому эрцгерцогу Фердинанду, с которым должен был воевать: как, мол, жаль, надеюсь, что в ближайшее время мы будем действовать как союзники, а не как противники. Союзные французам поляки перехватили это письмо, передали его Наполеону, и у того возник закономерный вопрос: как же так? Горчакова, конечно, срочно уволили, и только в 1812-м он возвратился на службу в ранге командира корпуса. Но все – и в Париже, и в Санкт-Петербурге – понимали: позицию Горчакова разделяет подавляющая часть российского правящего класса.

В том же 1809 году Бонапарт искал себе новую жену среди представительниц царствующих династий Европы. От Александра I он получил вежливый отказ на заключение брака с великой княжной Анной Павловной – одной из младших сестер российского императора. Это стало лакмусовой бумажкой будущих отношений: «дух Тильзита», как вы выразились, постепенно выветривался.

«Нужен был человек с русской фамилией»

– Разрабатывая план отступления, то есть фактически завлечения наполеоновской армии в глубь России в 1812 году, понимали ли русские полководцы, какую цену придется за это заплатить?

– Полного понимания, наверное, не было, потому что никто не намеревался отдавать, например, Москву. Сегодня мне известно порядка 40 планов военных действий, которые были поданы русскому командованию, однако большинство из них являлись заведомо невыполнимыми. Они не учитывали массу вещей, но главное – их авторы не знали состояния нашей армии, а заодно и французской.

Единственным человеком, располагавшим достоверными сведениями, был Барклай-де-Толли, который, занимая пост военного министра, получал информацию с мест, имел представление о численности, возможностях русских армий, а также о военно-экономическом потенциале России. Плюс ко всему на него работала разведка, которую он начал создавать с 1810 года. А подытожил эту деятельность подполковник Петр Чуйкевич, составивший аналитическую записку о планах французов. В ней он довольно точно назвал численность наполеоновских войск и день, когда Бонапарт перейдет границу, в связи с чем были разосланы соответствующие приказы командирам корпусов. Он ошибся только с указанием конкретного места, где французы будут переправляться через Неман. Таким образом, в целом разведка сработала очень хорошо.

В этой же записке Чуйкевич предлагал затягивать военные действия до того момента, как наши силы сравняются с силами противника. Такой стратегии и придерживался сначала Барклай, а затем сменивший его на посту главнокомандующего Михаил Кутузов. Проблема состояла лишь в том, что дальше Смоленска отступление, видимо, все-таки не планировалось…

– Это и была причина, по которой Александр I отправил в отставку Барклая?

– Прежде всего, Барклай не пользовался популярностью в высшем обществе в силу того, что был лифляндцем, пусть и шотландского происхождения (при этом он даже не знал шотландского языка). Толковый, умный человек, он не любил бывать в высшем свете, и высший свет его недолюбливал, в отличие от того же Кутузова. Барклай не вызывал у людей личного расположения, в том числе в армии, где его ценили за смелость, но все равно недолюбливали. У него было обидное прозвище «Балтай, да и только». Ко всему прочему, нужен был человек с русской фамилией, «немцу» не простили бы постоянное отступление армии и уж тем более сдачу Москвы.

Пол-Европы Наполеона 

(Фото предоставлено М. Золотаревым)

В первой половине 1812 года наполеоновская империя была на вершине своего могущества. В ее состав в качестве подвластных территорий, помимо собственно французских департаментов, входили Бельгия, Голландия, побережье Северного моря до Гамбурга, Пьемонт и Лигурия, Тоскана, бывшие папские владения, Иллирийские провинции и Каталония. Сателлитами и вассалами Франции являлись все германские государственные образования, входившие в Рейнский союз, включая Баварию, Вестфалию, Вюртемберг, а также Итальянское и Неаполитанское королевства, Испания, Швейцария и Великое герцогство Варшавское. В период наивысшего расцвета империя включала 134 департамента (без учета Иллирийских провинций). Она занимала площадь в 750 тыс. кв. км, единому административному режиму подчинялось более 44 млн человек.

Семья императора французов Наполеона Бонапарта правила половиной Европы: его братья Жозеф и Жером – Испанией и Вестфалией соответственно; маршал Мюрат, женатый на его сестре Каролине, – Неаполитанским королевством; а его пасынок Евгений Богарне – Итальянским. Сестра Элиза была великой герцогиней Тосканской; Камилло Боргезе, муж еще одной сестры Бонапарта – Полины, занимал пост генерал-губернатора заальпийских департаментов Франции; племянник Наполеона носил титул великого герцога Бергского. Прямые вассалы давали империи еще 40 млн подданных. Итого: 84 млн при населении Европы в 170 млн человек.

– Наверное, Кутузов был не единственным носителем подходящей фамилии…

– Я думаю, Александр I в какой-то момент понял, что у него на скамейке запасных фактически никого не осталось. Хотя если проанализировать всю цепочку событий, предшествовавших назначению Кутузова, то становится ясно, что император давно предвидел, что Барклая придется менять. Причем менять именно на Кутузова. На опытного полководца тогда обрушился настоящий поток наград, полномочий, должностей, что должно было, судя по всему, подготовить общественное мнение.

Создали даже специальный комитет, который выбирал главнокомандующего, но из заведомо, если исключить Кутузова, непроходных фигур (то есть Александр как бы демонстрировал, что это не его личная инициатива). Генерал Леонтий Беннигсен считался одним из убийц Павла I, и уже поэтому его кандидатура была неприемлема. Граф Петр Пален являлся организатором заговора против Павла, к тому же с 1801 года он вообще больше не служил. Генералы Дмитрий Дохтуров и Александр Тормасов не имели, по сути, никакой полководческой практики.

Оставался один Кутузов. Ему заранее присвоили титул светлейшего князя. Сделали членом Госсовета. Поручили командование Нарвским корпусом и всеми войсками, находившимися в Петербурге, а также столичным ополчением. И конечно, публика уже жаждала его назначения главнокомандующим.

Высшие чиновники, участвовавшие в упомянутом комитете, тоже понимали, куда ветер дует. Но чтобы они точно не ошиблись с выбором, к ним приехал не кто-нибудь, а председатель Военного департамента Государственного совета Алексей Аракчеев, который зачитал подборку писем, пришедших из армии.

– Успехи Кутузова в войне с турками, случившейся как раз перед нашествием Наполеона, сыграли роль в его назначении?

– Кутузов действительно великолепно провел ту кампанию. До него там было несколько главнокомандующих – никто ничего с турками поделать не мог. Достигали каких-то локальных успехов, потом начиналась зима, и отступали дальше в Молдавию, за Дунай. На следующий год все повторялось снова. Кутузов же, напротив, вперед не пошел, сам заманил турок и разгромил их, оставив тех, кто уцелел, умирать от голода. В результате Османская империя была вынуждена заключить с нами мирный договор, который Кутузов и подписал в Бухаресте.

Тем самым мы защитили свой южный фланг. Наполеон-то надеялся, что турки тоже будут воевать с русскими, а оказалось – нет. Дунайская армия под командованием адмирала Павла Чичагова, который сменил Кутузова, нанесла удар по тылам французов. Она соединилась с 3-й Резервной, или Обсервационной, армией под командованием Тормасова и пошла на Минск, встав на пути отступления Наполеона из России.

Теория «золотого моста»

– Что еще стало неожиданностью для Бонапарта во время «русской кампании»?

– Безусловно, любая война вносит какие-то коррективы. Вообще, Наполеон планировал разгромить русских в приграничном сражении и заключить мир буквально «на барабане». Но это было невозможно даже чисто политически – из-за настроений российского правящего класса, которых французский император не учитывал. И таких просчетов было немало.

– Школьный вопрос: кто выиграл в Бородинской битве?

– Понимаете, говорить о том, что мы выиграли при Бородине и после этого победоносно начали отступать на Москву, довольно странно. Но, на мой взгляд, мы и не проиграли. Достойно вышли из этой ситуации. Другое дело, что там была совершена такая масса ошибок!

АЛЕКСАНДР I ДАВНО ПРЕДВИДЕЛ, ЧТО БАРКЛАЯ ПРИДЕТСЯ МЕНЯТЬ. ПРИЧЕМ МЕНЯТЬ ИМЕННО НА КУТУЗОВА

(Фото предоставлено М. Золотаревым)

Рескрипт Александра I о назначении М.И. Кутузова главнокомандующим армиями. 8 августа 1812 года

– С чьей стороны?

– С нашей. Если вы посмотрите на расположение русских войск, то увидите, что главные силы находились на правом фланге, на высоком берегу реки Колочи. И на протяжении всего сражения шла постоянная переброска войск с правого фланга на левый, по которому Наполеон наносил основной удар. Кроме того, мы имели преимущество в артиллерии, но не воспользовались им. Многие артиллерийские батареи фактически бездействовали. А Бонапарт, в свою очередь, был великолепным артиллеристом, и удачно расположенные французские батареи просто накрывали русских огнем с разных сторон. Основные потери мы понесли именно из-за артиллерийского обстрела.

– Что вы думаете о теории «золотого моста», согласно которой Кутузов якобы делал все, чтобы Наполеон мог спокойно уйти из России?

– Ее придерживались некоторые современники Отечественной войны, в частности генерал Николай Раевский и английский генерал Роберт Вильсон. Происходившие события и правда очень хорошо вписываются в данную теорию.

Однако это не значит, что Кутузов был пронаполеоновски настроен. Ни в коем случае! Фельдмаршал просто прекрасно понимал, что французская армия – достаточно сильный организм, а свою задачу он видел прежде всего в сохранении русской армии. И коль скоро так хорошо все шло и французы отступали сами, зачем ему было наращивать темп? Кутузов не хотел сражения. Ведь главный вопрос заключался в том, кто с чем подойдет к границе. За пределами России у Наполеона были запасные силы, и, как показали кампании 1813–1815 годов, силы весьма внушительные. Мы же – с этой стороны границы – располагали резервами куда более скромными.

Бородинское сражение. Худ. Петер фон Хесс. 1843. В центре – раненый генерал П.И. Багратион отдает распоряжения генералу П.П. Коновницыну (Фото предоставлено М. Золотаревым)

– Правда ли, что Кутузов был противником заграничного похода?

– Прямых сведений, доказывающих это, нет. Во всяком случае, штабные документы, выходившие за подписью Кутузова, не подтверждают эту версию. Есть свидетельство генерала Вильсона, который негативно относился к русскому главнокомандующему, и есть свидетельство Александра Шишкова. А Шишков, дальний родственник Кутузова, сам не хотел, чтобы наша армия переходила границу. Он всего лишь передавал некие разговоры, по поводу достоверности и интерпретации которых существуют разные мнения.

– Можем ли мы сравнивать полководческий гений Наполеона и Кутузова?

– Безусловно. Давайте смотреть по результатам – по тому, кто в итоге вышел победителем. Понимаете, Наполеон и Суворов – это полководцы одного склада, которые всегда делали ставку на то, чтобы идти вперед, наступать. А Наполеон и Кутузов представляют собой совершенно разные типы военачальников. Вот говорят, что Кутузов – ученик Суворова. Ну да, непродолжительное время он воевал под началом Суворова, но полководческий почерк Кутузова абсолютно отличается от почерка его «учителя». И соответственно, от наполеоновского.

Михаил Илларионович огромное значение придавал фактору времени и некоторым другим, которые обычно не принимались в расчет. Он адекватно оценивал силу и слабость русских войск. Видел стратегическую ситуацию и хорошо ее анализировал, не брал простым наступлением и наскоком. И когда говорят об учениках Кутузова, я прошу назвать хотя бы одного. Их нет! Он выбивается из общего ряда.

«Русские оказались наголову выше Наполеона»

– Вернемся к роли наших союзников, в особенности Англии как главного противника наполеоновской Франции. Ее военная помощь сыграла какую-то роль в 1812 году?

– Британская армия тогда котировалась не слишком высоко. Единственный, кто поднял ее престиж в то время, – это фельдмаршал Веллингтон в 1815 году. Да и то при Ватерлоо большую часть войск, сражавшихся под его знаменами, составляли голландцы и немцы, которых, по сути, научил воевать сам Наполеон, а не англичане.

Теперь про 1812 год. Действительно, Англия помогала деньгами любой антифранцузской коалиции, была спонсором всех военных кампаний против Бонапарта, но как раз в тот период не торопилась оказывать нам финансовую поддержку. Англичане боялись, что получится так же, как в 1807-м, что они деньги дадут, а французы нас разобьют. И потом русские войска вместе с Наполеоном отправятся покорять Индию. В Лондоне не сомневались, что мы проиграем: британская разведка предоставляла исчерпывающие сведения о том, какие мощные силы брошены против России.

Вот после того, как французский император фактически потерпел поражение, англичане начали нам помогать куда более активно. Однако опять же нельзя сказать, что Россия одержала победу благодаря зарубежным деньгам: финансовая помощь приходила из Британии с большим опозданием, да и вооружение оттуда поступало не очень качественное.

В 1812 году. Худ. И.М. Прянишников. 1874 (Фото предоставлено М. Золотаревым)

В НАЧАЛЕ ПОХОДА НА МОСКВУ В ИЮНЕ 1812-ГО ВЕЛИКАЯ АРМИЯ НАСЧИТЫВАЛА 578 ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК. В ДЕКАБРЕ ТОГО ЖЕ ГОДА ПОКИНУТЬ РОССИЮ УДАЛОСЬ ТОЛЬКО ПРИМЕРНО 100 ТЫСЯЧАМ НАПОЛЕОНОВСКИХ СОЛДАТ И ОФИЦЕРОВ

– Но еще раньше в Испании началась фактически партизанская война, которая шла при активной поддержке англичан и с участием того же Веллингтона.

– Да, фактически Наполеон воевал на два фронта, и это, бесспорно, было на руку России. В 1813 году, когда война велась уже на территории Европы, ядро новой французской армии составили ветераны, участвовавшие в испанской кампании.

И тем не менее именно русская армия сыграла решающую роль в сражениях 1813–1814 годов. Если бы мы просто остановились на нашей границе или даже дошли бы до Парижа, но сказали: все, дальше – это ваше европейское дело, а мы уходим, то, вне всяких сомнений, через полгода Бонапарт вернул бы себе былое влияние.

Единственной армией, которая еще до 1812-го сумела оказать действенное сопротивление французам (вспомните все тот же злосчастный для России 1805 год, когда мы потерпели поражение под Аустерлицем), была небольшая армия Кутузова численностью около 40 тыс. человек – армия, успешно отступавшая после того, как союзники-австрийцы сдались, оголив фронт, а сама Австрийская империя фактически рухнула. Тогда Наполеону с его 180-тысячным войском так и не удалось ни догнать, ни разбить Кутузова. Напротив, тот огрызался и наносил ответные удары.

Второй момент: 1806–1807 годы, кампания в Восточной Пруссии. Пруссаки сразу же, в один день, потеряли всю армию при Йене и Ауэрштедте, а мы потом полтора года сопротивлялись французским войскам. Парадокс заключался в том, что ни австрийцы, ни пруссаки не дожидались подхода наших сил, а без нас они терпели поражения, причем катастрофические поражения. Так что единственной армией, которая могла сражаться с французами на равных, была русская армия. А 1812 год показал, что как стратеги русские оказались наголову выше Наполеона.

– Но под Аустерлицем Кутузов все-таки проиграл.

– Проиграл, да. До сих пор ведутся споры, кто же был виноват. Попробуйте представить себя на месте Кутузова: вас вызывают после нескольких лет фактической ссылки и назначают командующим армией. В это время приезжает император, и его молодые генерал-адъютанты требуют наступления, хотя вы против этого. Вы говорите: давайте отступим дальше, Наполеону будет еще хуже. Нет, отвечают вам, давайте наступать, только вперед. Ну вот и получили Аустерлиц. Причем в тот момент у русских войск не было Генерального штаба как такового. Все штабные должности занимали австрийские генералы.

– В чем секрет успехов русской армии?

– Я полагаю, что у нас не исследован вопрос о том, насколько действительно государства так называемого Старого режима, если пользоваться французской революционной терминологией, к тому времени исчерпали свой потенциал. Обычно утверждают, что их возможности были на исходе, но получается, что нет. При этом поднятый Французской революцией национализм обратился против французов, потому что русская армия оказалась куда более монолитной, нежели армия Наполеона, значительную часть которой составляли иностранцы.

Да и кто такие «французы» – большой вопрос. Революция только-только сплотила жителей Нормандии, Бретани и Прованса, только-только они заговорили на одном языке, только-только стали единой нацией. В России происходило нечто похожее, но важную объединяющую роль играла религия. Белорусы, украинцы и русские были православными, поэтому не существовало вопроса, кто ты по национальности, только – кто ты по вероисповеданию. Национальная идентичность была вторична по отношению к религиозной. Православный – значит наш. К лютеранам относились более-менее терпимо, а католиков на дух не переносили…

– А если поставить вопрос наоборот: справилась бы Россия без союзников?

– Нет, конечно. Как самим всю Европу прошагать? Это было невозможно. Ведь пруссаки и австрийцы не могли просто сидеть в тылу и ждать, когда русские дойдут до Парижа. Они или с нами должны были идти, или против нас. Суть заключалась в том, что, по мере того как русская армия продвигалась к Парижу, к ней присоединялись все государства и народы, которые встречались на пути.

– А почему Наполеону не удалось перетянуть Европу на свою сторону? Он же даровал народам свободы, обещанные французской Декларацией прав.

– Да, но оказалось, что дух национализма сильнее. В первую очередь это касается немцев. Они были возмущены своим поражением и жаждали реванша, поэтому, когда в 1813 году наши войска пришли в Пруссию, их встречали с необыкновенным восторгом, как освободителей. Немцев воодушевляла мысль о том, что французы будут наказаны, и они сражались вместе с русскими не за страх, а за совесть.

Россия и Наполеон

1800 год

Недовольный действиями Британии и Австрии, император Павел I взял курс на сближение с Наполеоном и отозвал русские войска из Европы. Он планировал объединиться с французами для похода в Индию, которая являлась английской колонией.

 

1801 год

Франция и Россия подписали Парижский мирный договор, Россия официально вышла из антифранцузской коалиции.

(Фото предоставлено М. Золотаревым)

1804 год

После того как по приказу Наполеона был расстрелян герцог Энгиенский, Россия разорвала дипломатические отношения с Францией и заключила союз с Австрией.

 

1805 год

Французы разгромили русско-австрийские силы под Аустерлицем.

 

1807 год

Русская армия потерпела поражение от французов под Фридландом. Александр I и Наполеон провели переговоры в Тильзите, где был заключен невыгодный для России мир.

1808 год

Русский и французский императоры встретились на конгрессе в Эрфурте, где подписали новый союзный договор, который в дальнейшем не соблюдался.

 

1812 год

Великая армия Наполеона форсировала Неман, началась Отечественная война.

 

1813 год

Коалиция России, Австрии, Пруссии и Швеции одержала победу над наполеоновскими войсками в Битве народов под Лейпцигом.

 

1814 год

Русская армия с союзниками вошла в Париж. Бонапарт отрекся от престола и отправился в ссылку на остров Эльба. Россия, Франция и другие европейские державы подписали Парижский мирный договор.

 

1815 год

После Ста дней Наполеон вторично отрекся от престола и был изгнан на остров Святой Елены. В Париже был заключен новый мир на менее выгодных для Франции условиях.

Капитуляция Парижа в марте 1814 года. Гравюра неизвестного художника первой четверти ХIХ века (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Беседовал Дмитрий Пирин