Четыре масти войны

Красные, белые, зеленые, черные – под такими знаменами шли в бой непримиримые противники. Что стояло за этой символикой, за этими цветами?

Символика разных сторон Гражданской войны разнообразна: от желто-голубых флагов украинских националистов до зеленых стягов «воинов ислама». Но наиболее влиятельными в те годы были четыре силы, четыре масти великой русской смуты. 

Не только цвет крови 

Во времена Французской революции красное знамя считалось знаком военного положения. Его поднимали, когда нужно было защищать революционную власть. Якобинцы называли это знамя и священным символом «крови мучеников» – революционеров, погибших в боях с монархистами. Конечно, для французов в те дни важнее был трехцветный флаг, но в революционной традиции остался и красный. На первый план он вышел во время социальных потрясений XIX века – начиная с Лионского восстания 1834 года. После Парижской коммуны 1871 года именно красное знамя стало международным символом революционного пролетариата. 

В нашей стране первое восстание под кумачовым флагом подняли крестьяне Пензенской губернии в 1861 году. Вошла в историю и небольшая по масштабам демонстрация, которую провела в декабре 1876-го революционная организация «Земля и воля» в самом центре Петербурга, возле Казанского собора. Молодой социалист Георгий Плеханов тогда воскликнул: «Вот наше знамя!» И в это время 16-летний рабочий Яков Потапов взметнул над площадью красное полотнище. 

Красные флаги стали символом революции 1917 года – с Февраля, когда с алым бантом на плече появился на публике даже великий князь Кирилл Владимирович. После прихода к власти большевиков в красный цвет окрасилась вся контролируемая ими территория бывшей Российской империи. Кумачовые знамена, транспаранты и звезды символизировали рождение «нового мира», с ними была связана вера в революцию, которую прививали миллионам людей и словом, и штыком. Как и их французские предшественники, русские революционеры считали красный флаг символом крови, пролитой в борьбе «за освобождение труда». Но символике потребовался и дополнительный смысл. Эффектную апологию «красного» мы видим в фильме «Депутат Балтики» (1936), герой которого – профессор, напоминающий выдающегося биолога Климента Тимирязева, – патетически произносит, провожая красногвардейцев на фронт: «Красный цвет непобедим. Это не только цвет крови. Это цвет созидания. Это единственный животворящий цвет в природе, дополняющий жизнью побеги растений, согревающий все». Так определялось вселенское значение красного цвета. 

Позже, накануне Великой Отечественной, когда коммунистическую идеологию стали совмещать с русским патриотизмом, актуальность приобрели образы, подчеркивавшие историческую роль красного знамени. Например, вспомнили о том, что и на Куликово поле русские полки шли под червлеными – багряными – стягами. 

«Белая гвардия, путь твой высок» 

Противники большевиков первоначально не называли себя белыми. Это «клеймо» к ним приклеили красные пропагандисты. Они пытались отождествить своих врагов с дружиной «Белая гвардия» Союза русского народа, которая считалась ответственной за погромы на южных рубежах империи, потрясшие Россию в начале ХХ века. Те «белые» черносотенцы были воинствующими сторонниками самодержавия. Золотая лилия на белом фоне – эмблема династии Бурбонов – стала к тому времени символом любой монархии. Лидеры Белого движения в годы Гражданской войны прямых монархических лозунгов избегали. Но пропаганда красных оказалась успешной: белые стали ассоциироваться исключительно со старыми порядками, самодержавием и помещичьей властью в деревне. 

Постепенно начала формироваться Белая идея, объединившая вокруг себя многих противников большевиков. Еще в октябре 1917 года, когда в Москве шли уличные бои, студенты – сторонники Временного правительства, выступившие против советской власти, надели нарукавные опознавательные повязки белого цвета. Появились идеологи, связывавшие этот цвет с чистотой «закона и порядка». Само понятие «белогвардеец», изначально носившее негативный смысл, стремительно романтизировалось. В приверженцах Белой идеи видели мучеников, героев, обреченных на поражение, но продолжающих борьбу. Марина Цветаева в марте 1918 года писала: 

Белая гвардия, путь твой высок: 

Черному дулу – грудь и висок. 

Божье да белое твое дело: 

Белое тело твое – в песок. 

За великую, единую и неделимую Россию. Молитва дроздовцев. Худ. Д.А. Шмарин. 2001 год

А Василий Шульгин, один из лидеров Белого движения, утверждал: «Белые не могут грабить. Белые убивают только в бою. Кто приколол раненого, кто расстрелял пленного, – тот лишен чести. Он не белый, он – палач. Белые не убийцы: они воины». Конечно, в жизнь воплотить этот идеал не удавалось. Пожалуй, слабостью белых оказалась и разнородность их символики. Каких только знамен у них не было, в ход шли все цвета радуги и десяток геральдических символов. Красные создавали более цельный образ: название армии, ленты на головных уборах, знамена – все было едино. 

Работа над Белой идеей продолжилась в эмиграции – прежде всего в трудах Ивана Ильина, много писавшего о рыцарской миссии движения, которое призвано возродить «национальную Россию». 

Знамя цвета ночи 

Черный цвет, пожалуй, самый противоречивый символ того времени. Ведь к нему прибегали противоположные силы – белогвардейцы, анархисты, крестьяне-повстанцы. 

Махновцы со знаменем

Черный стяг с черепом, символизировавшим в христианской традиции голову первого человека – Адама, появился в русской армии еще в середине XIX века. Таким было знамя знаменитого генерала-казака Якова Бакланова, наводившего ужас на горцев во время Кавказской войны. Символический смысл этого стяга – защита православия и презрение к смерти. Схожие знамена использовались и в казачьих частях Первой мировой. А в Гражданскую казаки генерала Андрея Шкуро воевали под черным флагом, на котором белела голова волка с оскаленной пастью. Черные стяги белогвардейцев подчеркивали готовность умереть за «поруганные храмы». И любимая черная черкеска генерала Петра Врангеля («Белая армия, черный барон…») – из этого же ассоциативного ряда. 

Но с 1880-х черное знамя поднимали и анархисты. В нем они видели отрицание государственности, антитезу многоцветным флагам «буржуазного мира». К тому же черное полотнище считалось символом бескомпромиссной борьбы – в отличие от белого флага капитуляции. 

Под черными знаменами шли в бой отряды Нестора Махно. В центр полотнища вождь анархо-крестьянского движения поместил все тот же белый череп с перекрещенными костями. Только для него это был не христианский символ, а скорее устрашающий. Впрочем, махновцев, как правило, называли зелеными – и это четвертая масть Гражданской войны. 

«Зеленая зыбь» 

Летом 1918-го и в белом, и в красном тылу начали формироваться вооруженные отряды зеленых – крестьян, представлявших «третью силу». «Зеленую» символику в годы послереволюционного противостояния использовали многие. Так, под бело-зелеными флагами, напоминавшими о снегах и лесах Сибири, сражались войска белого генерала Анатолия Пепеляева. Но в истории зеленый цвет остался как символ крестьянского движения, противостоявшего и красным, и белым. 

Весьма популярными среди крестьян были такие призывы: «Зеленоармейцы! Бросьте нейтральное поле, вступайте в ряды партизан для борьбы с красной и белой реакцией». Политической целью этого движения было формирование свободных Советов, в которых первую скрипку играло бы крестьянское большинство. Действовали повстанцы партизанскими методами, главным образом – в лесах. Отсюда и термин – «зеленые». Правда, главнокомандующий Вооруженными силами Юга России Антон Деникин связывал появление этого понятия не с лесной эстетикой, а с деятельностью атамана Зеленого (члена партии эсеров Даниила Терпило), который вел партизанскую войну с деникинцами на Украине. 

Памятник атаману Зеленому в украинском селе Триполье

«Зеленая зыбь», по выражению писателя Тимофея Дмитриева, проявившаяся едва ли не во всех губерниях России, не была однородной. Политические предпочтения таких движений варьировались от левоэсеровских и анархистских до белых. Больше всех из зеленых шуму наделали все те же махновцы с их республикой, сформировавшейся вокруг города с красноречивым названием Гуляйполе. 

Конечно, разрозненные, не скрепленные единой идеологией повстанческие крестьянские армии не придавали особого значения символике. Но и они практиковали знаки отличия, например зеленые полосы на папахах. Одним из последних всплесков Гражданской войны стало выступление зеленых на Тамбовщине. Там крестьянское восстание в августе 1920-го возглавил эсер Александр Антонов. После подавления антоновщины в июле 1921 года Россия стала почти сплошь красной. 

Фото: FINE ART IMAGES/LEGION-MEDIA