Ученый разведчик

Историк, доктор наук, член-корреспондент Академии наук СССР Иосиф Григулевич был не вполне обычным ученым. Впрочем, это мало кому бросалось в глаза

Когда в 1957 году в книжных магазинах появилась монография Иосифа Лаврецкого (Григулевича) «Ватикан. Религия, финансы и политика», легшая в основу его кандидатской диссертации, в научных кругах личность автора вызвала немало вопросов. Обычно о соискателях научных званий многое известно: где учился, кто научный руководитель, какие публикации выходили ранее. Но в данном случае – почти никакой информации. Получалось, что он «взялся ниоткуда». Конечно, домыслов по этому поводу было много, вплоть до слухов о его таинственных связях со спецслужбами… 

Первые статьи о резиденте Артуре, нелегале советской разведки, я печатал в начале 1980-х, после чего мой интерес к неординарной жизни Иосифа Ромуальдовича Григулевича только возрастал. Причин хватало: неполнота хронологических данных, сомнительность свидетельств и сдержанность подачи информации самого Грига, как звали его друзья. 

Так началось мое погружение в прошлое, в непростые обстоятельства деятельности разведчика в Италии, Испании, Мексике, на Кубе, в странах Южной Америки. Уникальность его личности проявлялась все больше благодаря архивам, автобиографическим заметкам Григулевича, воспоминаниям о нем коллег и родственников. Среди моих источников были агенты из его разведывательной сети – последние из могикан, не поддавшиеся беспощадному натиску времени. 

Знакомство с Григом 

Юозас Григулявичус (литовский вариант имени и фамилии) родился 5 мая 1913 года в городе Вильно Российской империи. Его отец Ромуальдас был фармацевтом, мать Надежда Яковлевна, в девичестве Лаврецкая, – домашней хозяйкой. В 1918-м Григулевичи поселились в Паневежисе на севере Литвы, на родине Ромуальдаса. Мальчиком Иосиф много болел, и – как следствие постельного режима – с пяти лет, овладев грамотой, он пристрастился к чтению, превратившись в «пожирателя книг». В Паневежисе был заложен тот огромный интеллектуальный потенциал Иосифа Ромуальдовича, который впоследствии удивлял знавших его людей. 

К 20 годам он перечитал всю мировую классику. «Достоевский, Ницше, Отто Вейнингер, Шопенгауэр, Арцыбашев – эти "блюда" я тоже испробовал, – вспоминал Григулевич. – В результате столь неразборчивого чтения, как бы нравоучительно отметил любой педагог, у меня могла образоваться в голове кошмарная каша. Но имелось одно существенное обстоятельство: во время этих умопомрачительных приключений в книжном океане я уже был комсомольцем-подпольщиком. И я прекрасно разбирался в том, кто друг человечества, а кто – враг». 

После того как отец в поисках лучшей доли уехал в Аргентину, Иосиф с матерью вернулись в Вильно, находившийся с 1920 года под польским управлением. В декабре 1931-го юноша был арестован и брошен в тюрьму Лукишки, где узнал о смерти матери. «Огромное личное горе» – так написал об этом Григулевич. 

Выйдя на свободу, он снова включился в подпольную работу, но в августе 1933 года был неожиданно вызван повесткой в прокуратуру, где ему велели покинуть Польшу. Иосиф выехал в Париж. Представитель польской компартии во Франции Зыгмунт Модзелевский взял новичка под опеку, помог ему поступить в Высшую школу социальных наук при Сорбонне и ввел его в польскую редколлегию журнала Международной организации помощи революционерам (МОПР) – коммунистического аналога Красного Креста. 

Тюрьма Лукишки в Вильнюсе (ранее – Вильно), арестантом которой был юный Иосиф Григулевич

Сын сеньора Румальдо 

В августе 1934 года Коминтерн направил Григулевича в Буэнос-Айрес для дальнейшей работы. Добравшись до Аргентины, он некоторое время провел у отца в селении Ла-Кларита. Сеньор Румальдо, как называли фармацевта местные жители, трудился в кооперативной аптеке, зарабатывая скромные песо. Так что утверждения, будто Иосиф был сыном богатого коммерсанта, не более чем выдумка. 

За считанные недели молодой человек освоил испанский язык и вскоре на подпольной конференции в городе Росарио был избран в исполком МОПР Аргентины. Ему дали псевдоним – Мигель. Впоследствии Григулевич писал в автобиографических заметках, что в первый период пребывания в Аргентине совмещал революционную и трудовую деятельность. Он был продавцом радиоаппаратов, страховым агентом, электриком, журналистом. Много ездил по стране, выполняя партийные поручения. 

Иосиф Григулевич (первый слева) в Испании. 1930-е годы

Вечером 19 июля 1936 года Иосиф был арестован и провел ночь в полицейском участке. Среди изъятых полицией документов имелась схема под названием «Районный комитет». Она отражала структуру столичной организации МОПР. В верхнем, «председательском» квадрате схемы значилось: «Мигель, электрик». Документ был подготовлен рукой Григулевича. Будь полицейские агенты внимательней, он не отделался бы одной ночью заключения. Именно тогда руководство Компартии Аргентины отреагировало наконец на просьбы об отправке его добровольцем в Испанию, где разгорелась гражданская война. 

В начале октября 1936 года Иосиф оказался в Барселоне. Как он вспоминал потом, знание языков предрешило его судьбу: «К этому времени я, помимо литовского, говорил свободно на испанском, французском, немецком, польском. А по-русски у нас общались в семье, русский всегда был для меня главным языком». В Испанию прибывали советские военные специалисты, создавались интернациональные бригады. Позарез были нужны люди, знающие языки, в особенности русский. 

Неудивительно, что общительный Иосиф обратил на себя внимание Наума Белкина, заместителя резидента НКВД в Испании Александра Орлова. Белкин курировал интербригадовцев, подбирая полезных для Советской России людей. Он-то и стал крестным отцом Григулевича в разведке и дал ему новый псевдоним – Юзик. 

«Смелый и находчивый боевик» 

По ходатайству Орлова Юзика устроили на работу в Генеральное управление безопасности Испанской Республики (Сегуридад). Отношения представительства НКВД с республиканскими спецслужбами имели свои взлеты и падения, и Орлов нередко прибегал к помощи Юзика, чтобы «провентилировать обстановку» изнутри. 

Рассказывая об испанском периоде разведывательной работы Григулевича, обычно акцентируют внимание на его участии в операции «Николай» – ликвидации Андреу Нина, лидера троцкистской Рабочей партии марксистского единства (ПОУМ). Пишут даже, что он якобы лично застрелил Нина, но это не так. 

Демонстрация сторонников троцкистской партии ПОУМ. Испания, 1930-е годы

Операция была осуществлена Орловым по прямому приказу Иосифа Сталина, который настаивал на полной нейтрализации троцкистских активистов за рубежом. По замыслу резидента, скомпрометировать Нина могло бы обнаружение его связей с франкистами. В подготовке изобличающего лидера ПОУМ письма Григулевич принял непосредственное участие. Он вписал симпатическими чернилами в подлинные документы, захваченные у заговорщиков-франкистов, текст шифрованного послания, который составил Орлов. Проверка на тайнопись – обязательная в контрразведке процедура – выявила это якобы послание Нина, адресованное генералиссимусу Франсиско Франко. Республиканцы арестовали лидера ПОУМ, но он категорически отверг все обвинения. В итоге Орлову пришлось имитировать нападение «агентов немецкой разведки» на тюрьму, где сидел Нин. Был распространен слух, что его вывезли в Германию. В ходе операции Юзик служил переводчиком Орлову и был рядом с ним в автомашине у тюрьмы, когда из нее выводили «объекта». Значок полицейского, который имелся у Юзика, помогал при встречах с дорожными патрулями. Нин был вывезен в безлюдное место и убит испанскими участниками операции. 

В одной из служебных характеристик Григулевича есть такая строка: «Проявил себя как смелый и находчивый боевик». В «лирическую минуту» Григ любил вспоминать о подчиненном ему отряде «отчаянных парней из социалистической молодежной организации», с которыми выполнял особые поручения Сегуридада (и попутно – НКВД). Ключевым эпизодом своей работы в Испании он сам считал участие в подавлении мятежа в Барселоне в мае 1937 года. В самый тяжелый для республики момент, когда ее судьба зависела от сплоченности всех защитников, анархистские и троцкистские вожаки сняли свои части с фронта, ввели их в Барселону и объявили войну республиканскому правительству. На следующий день туда прибыл Григулевич с отрядом боевиков. 

С мятежниками расправлялись безжалостно. К выявленному месту их базирования спецотряд Сегуридада отправлялся на двух-трех легковых автомашинах. В окна домов летели гранаты, потом открывался ураганный огонь из автоматического оружия. Через несколько минут отряд исчезал в неизвестном направлении, а на место перестрелки приезжала милиция – для выяснения обстоятельств. 

Юзик становится Артуром 

Через три года после Испании похожая схема «молниеносной атаки» будет использована в Мексике против «дома-крепости» Льва Троцкого в Койоакане… 

Это случилось в мае 1940 года. В Мехико Григулевич осуществлял сопровождение операции «Утка». Мексиканскими боевиками руководил художник Давид Альфаро Сикейрос. Ни одна из 200 выпущенных ими пуль не задела Троцкого. Возможно, Сикейрос не лукавил, когда говорил, что хотел лишь запугать Троцкого, чтобы тот убрался из Мексики. Сам же Григулевич во время атаки прочесал кабинет в поисках рукописи о Сталине: она должна была стать важным трофеем операции. Но обнаружить рукопись под перекрестным огнем телохранителей не удалось. Только в августе, когда испанец Рамон Меркадер нанес Троцкому смертельный удар альпенштоком по голове, операция «Утка» получила логическое завершение. 

Григулевичу пришлось покинуть Мексику. Некоторое время он пробыл на Кубе, напрасно ожидая приезда жены – мексиканки Лауры, а потом вернулся в Аргентину, где занялся своей легализацией, стремясь стать полноправным аргентинским гражданином. Его разведывательной перспективой была переброска в Западную Европу «под крышей» коммерсанта. Однако нападение Германии на Советский Союз кардинальным образом изменило деятельность разведки. По всем резидентурам – легальным и нелегальным – были разосланы директивы, переводящие их работу в режим военного времени. 

Тогда среди оперативных дел советской внешней разведки появился новый том – с надписью «Резидент Артур». В самые короткие сроки от него требовалось организовать разведсети для освещения обстановки и противодействия вражеской агентуре, а главное – наладить диверсионную работу, чтобы препятствовать транспортировке из Аргентины стратегического сырья для гитлеровской Германии. Параллельно с Аргентиной он создал резидентуры в Чили, Уругвае и Бразилии. Вскоре они заработали, и Артур мог держать под контролем нацистскую агентуру в Южной Америке и следить за конкурентами – разведслужбами США и Великобритании. 

В июле-декабре 1941 года Григулевич занимался подготовкой диверсионной группы. Перспективным направлением для организации диверсий были объекты, связанные с производством и хранением чилийской селитры. Из нее изготовлялись взрывчатка, черный порох, различные материалы для предприятий, обслуживавших вермахт. 

Для проведения Д-акций наиболее подходящим Артур счел зажигательный снаряд замедленного действия. К его созданию был привлечен аргентинец, работавший в химлаборатории. Первая боевая операция состоялась в самом центре Буэнос-Айреса, на оживленной улице Корриентес. Объектом стал пропагандистский центр нацистов и находившийся при нем книжный магазин «Гёте». Зажигалка выплеснула огонь поздно ночью: склад, магазин и помещения центра сгорели дотла. 

После этого Артур принял решение перевести Д-акции в порт. Зажигалки проносили туда в сумках с едой, прятали среди грузов, а через несколько дней после выхода очередного судна в море в его трюмах вспыхивал пожар. Чаще всего корабельным командам удавалось справиться с огнем, но терялась значительная часть груза. Пожары случались и в порту: удары диверсантов приходились по складам с хлопком, шерстью, кожей и продовольствием – эти товары предназначались для переправки в Германию. 

В середине 1942-го в Буэнос-Айрес приехала Лаура. Два года разлуки! Поселились они на улочке Сан-Матео в доме № 3761. Агенты немецкой и других разведок пытались обнаружить штаб-квартиру советского резидента, однако адрес на Сан-Матео раскрыт не был. 

Деятельность сетей Артура приобрела такой размах, что в Центре всерьез озаботились как их, так и его безопасностью. На запрос об этом в апреле 1943 года он ответил: «Я вас прошу лично обо мне никогда не беспокоиться. Сижу здесь прочно. Лишь глубоко сожалею, что в эти тяжелые для нашей священной Родины дни мне не удалось до сих пор принести более существенной пользы». Активные действия Д-группы в Аргентине завершились в середине 1944-го. Цель операций была достигнута: поставки стратегически важного сырья для стран «оси» намного сократились. 

Квартира резидента Артура (Григулевича) в Буэнос-Айресе находилась в доме № 3761 на улице Сан-Матео

«Это преданный разведке человек» 

В мае 1944 года в столице Уругвая Монтевидео было открыто советское консульство, которое возглавил Валентин Рябов. Ему, опытному сотруднику разведки, Центр поручил установить связь с Артуром для получения подробного отчета о работе с 1941 года. Раз в неделю Григулевич приходил на конспиративную квартиру, брал стопку бумаги и стремительным почерком восстанавливал шаг за шагом этапы своей разведывательной эпопеи последних лет. 

По просьбе Рябова он подготовил аналитический материал на тему «Аргентина как центр международных противоречий в Южной Америке». Прочитав исследование, Рябов пришел в восторг. Это была готовая книга! Не всегда можно согласиться с парадоксальными заключениями автора, с его языком и стилем, но материал получился актуальным и увлекательным. Григулевич использовал в работе множество источников, критически перерабатывая данные, связывая их единой концепцией. Рябов не сомневался: со временем Артур может стать крупным ученым. 

В начале 1945 года из Москвы в Монтевидео прибыл еще один руководящий работник с задачей дополнительной проверки работы резидента. Через месяц «ревизор» поделился с Рябовым выводами: «Это преданный разведке человек, со многими необходимыми для нелегала данными. Наши товарищи не баловали его вниманием. Из опыта разведки известно: самые лучшие агенты терпят неудачу, если ими не руководят. Чем дольше агент находится вне контроля, тем скорее он теряет интерес к делу. С Артуром этого не произошло». 

Посол Коста-Рики Теодоро Кастро подписывает соглашение с ФАО. На фото крайний справа – агент Роке, правая рука Макса (Григулевича) в резидентуре. 1952 год

Заключения контролеров оказали решающее влияние на его дальнейшую судьбу. Он был командирован вместе с женой Лаурой в Бразилию для отработки легенды нового прикрытия. Прощаясь с Рябовым, Григулевич вручил ему несколько папок: «Это мои материалы для будущих исследовательских работ, прошу сохранить». 

Господин посол 

После стажировки в Бразилии и годичной спецподготовки в Москве Грига направили в Италию с паспортом коста-риканского предпринимателя Теодоро Бонефиля Кастро. История с получением подлинной коста-риканской «книжки» подтверждает недюжинный потенциал разведчика. Журналист из Коста-Рики Хоакин Гутьеррес, который подрабатывал в консульстве своей страны в Чили, помог Григулевичу сочинить настолько трогательную легенду, что многоопытный консул ни на минуту в ней не усомнился. Он был уверен, что помогает незаконнорожденному сыну своего покойного друга, у которого во время пожара пропали все документы. 

Президент Югославии Иосип Броз Тито (слева) принимает посла Коста-Рики Теодоро Кастро в своей резиденции. Апрель 1953 года

Именно с этим паспортом Макс (новый псевдоним Грига) стал выстраивать свою дипломатическую карьеру. Историки спецслужб считают период 1948–1953 годов пиком разведдеятельности Григулевича. Он начал как коммерсант, наладивший поставки кофе из Коста-Рики в Италию, и сумел заинтересовать своим выгодным бизнесом не только высокопоставленных коста-риканских политиков, но и католических иерархов, близких к самому папе Пию XII. В итоге ему потребовалось не так много времени, чтобы получить должность посла в Италии и по совместительству в Югославии и Ватикане. 

Чтобы посольство оставалось в надежных руках во время его отлучек, в Рим по предложению Макса был направлен из Уругвая агент Роке. Его постоянное присутствие в роли атташе требовалось и для обеспечения безопасности Григулевича: за годы оперативной работы он контактировал с сотнями людей, а потому Роке предварительно проверял и отсеивал посетителей. 

МИД Коста-Рики старался использовать новоиспеченного посла в Риме на всю катушку. Сеньор Кастро участвовал в международных конференциях, демонстрировал коста-риканскую продукцию на европейских ярмарках. А кроме того, он часто выступал по радио, читал лекции о древних цивилизациях майя и инков, публиковал в итальянских журналах статьи о проблемах Центральной Америки. Нередко его можно было видеть в библиотеке Ватикана. Если бы знали святые отцы, какие литературно-научные планы вынашивал любознательный посол! 

Одна из публикаций коста-риканской прессы о загадке посла Теодоро Кастро. Специальный выпуск газеты La Nación, 19 февраля 1995 года

Макс обзавелся несколькими ценными источниками информации. Достаточно упомянуть Ханта, бывшего сотрудника американской военной разведки, от которого, в частности, были получены подробные данные о размещении США атомного оружия на ряде баз в Европе и Азии. 

Кастро стал заметной фигурой в Италии. Между тем любая его фотография в газете могла привести к роковым последствиям, ведь рано или поздно нашелся бы кто-то, кто знал его под другими именами. Центр принял своевременное решение. В ноябре 1953 года посол направил в Сан-Хосе, столицу Коста-Рики, телеграмму с просьбой о предоставлении ему длительного отпуска, мотивируя это необходимостью лечения жены в Швейцарии. Такое разрешение им было получено. А вскоре (к тому времени Григулевичи уже находились в Москве) из Швейцарии в МИД Коста-Рики пришло письмо, которым Кастро уведомлял, что подает в отставку, как было сказано, по «известным вам причинам». 

В 1956 году Григулевича исключили из резерва нелегальной разведки. Под эпохой зарубежных операций, путешествий и авантюр была подведена итоговая черта. Его иногда привлекали к работе по делам, связанным с Латинской Америкой, приглашали для консультаций, выступлений перед молодыми сотрудниками, но не более того. В его жизни настал этап плодотворной научной работы. 

Наука и ностальгия 

Монография «Ватикан. Религия, финансы и политика» была опубликована под псевдонимом И. Лаврецкий, избранным Григулевичем в память о матери. Книга стала убедительной заявкой бывшего разведчика-нелегала на независимое место в ученом мире. Большая часть использованного в ней фактического материала была введена в научный оборот впервые. Общая концепция книги, выверенная логика и последовательность мысли, четкий и ясный язык – все это стало откровением не только для массового читателя, но и для историков. К «католическому циклу» Григулевича относятся и такие блестящие работы, как «Тень Ватикана над Латинской Америкой», «Кардиналы идут в ад», «Инквизиция», «Крест и меч», «"Мятежная" церковь в Латинской Америке», «Папство. Век ХХ». 

Литературная работа стала для Грига своеобразной сублимацией ностальгического желания вернуться в прошлое, в любимый им регион. Помимо мексиканцев Панчо Вильи, Бенито Хуареса и Сикейроса, в портретную галерею его «кисти» вошли такие прославленные латиноамериканцы, как Франсиско Миранда, Симон Боливар, Сальвадор Альенде, Эрнесто Че Гевара. Целый цикл, созданный Григулевичем в серии «ЖЗЛ», не только достоверно передает образы выдающихся борцов за независимость и прогресс стран Латинской Америки, но и ярко воспроизводит исторические, социальные и культурные реалии минувшего времени. 

Книги Григулевича были переведены на многие языки мира, и прежде всего на испанский. В России масштабность его личности, разведывательных и научно-литературных достижений становится все очевиднее с каждым годом после кончины выдающегося разведчика и ученого, ушедшего из жизни в 1988-м. 

Что почитать? 

Никандров Н. Иосиф Григулевич. Разведчик, «которому везло». М., 2005 (серия «ЖЗЛ») 

Поляков Ю.А. Штрихи к портрету члена-корреспондента РАН И.Р. Григулевича // Новая и новейшая история. 2007. № 4 

Фото: РИА НОВОСТИ, WIKIPEDIA.ORG, ПРЕДОСТАВЛЕНО АВТОРОМ, LEGION-MEDIA