Лужайка власти

Союзники предлагали провести саммит "Большой тройки" в Шотандии или на Мальте, однако Сталин настоял: встреча должна пройти в Крыму. Местом для переговоров лидеров антигитлеровской коалиции был выбран знаменитый Ливадийский дворец – летняя резиденция российских императоров

Предоставлено М. Золотаревым

Среди греческих борцов за независимость от Блистательной Порты был некто Ламброс Кацонис. Он родился в горах, в скромном городке в 130 километрах от Афин, эмигрировал в Россию, поступил на военную службу. Во время Русско-турецкой войны 1787– 1791 годов командовал «дикой» флотилией легких кораблей, поддерживавшей Черноморский флот. В награду получил от императрицы Екатерины II земли в Крыму. И назвал их, по версии греческих историков, в честь родного города – Ливадия.

В переводе с греческого Ливадия – «луг, лужайка». Хотя с лугами в крымской Ливадии, мягко говоря, было проблематично. Да и лужаек – негусто. Все больше склоны гор, спускавшихся к морю, и древние леса. Когда здесь построили дворцы, появились, разумеется, и лужайки. В огромном рукотворном парке без них никак. А вместе с лужайками обзавелись виноградниками, покосами, огородами и садами. Но всего этого Кацонис уже не увидел. Умер в 1805 году, пятидесяти трех лет от роду, при невыясненных обстоятельствах.

БЕЗ РОМАНОВЫХ

Следующим владельцем этого поместья стал Теодосиос Ревелиотис, он же Феодосий Ревелиоти, командир Греческого батальона, зона ответственности которого распространялась от Балаклавы до Феодосии. Существовала в России такая своеобычная воинская часть, сформированная из греков-эмигрантов еще светлейшим князем Григорием Потемкиным и распущенная только после Восточной (Крымской) войны. Когда генерал Ревелиоти покинул сей мир – неизвестно. Зато известна купчая, им подписанная, согласно которой в январе 1834 года он получил 150 тыс. рублей от действительного тайного советника графа Льва Потоцкого за переуступку прав на 209 десятин земли в Ливадии неподалеку от Ялты. Между прочим, это по-нашему – почти 230 гектаров...

Объяснять в Польше, кто такие Потоцкие, то же самое, что объяснять, кто такие Трубецкие или Шаховские, в России. Высшая аристократия! Однако не всем Потоцким была близка идея «Еще Польска не сгинела!», и граф Лев Северинович верой и правдой служил русскому царю на ниве дипломатии. Его работа в Неаполитанском королевстве способствовала тому, что в крымской Ливадии появилось роскошное поместье, построенное в итальянском стиле. Два дворца – Большой (в 30 комнат) и Малый, всяческие служебные здания, фонтаны, конюшни, галереи, винодельня, производившая до 4 тыс. ведер вина в год. Как раз на этой винодельне родился любимый напиток взрослых членов семьи Николая II – портвейн «Ливадия». А красавец- парк раскинулся на 50 гектарах.

Император Александр II в Ливадии. Предоставлено М. Золотаревым

Граф Потоцкий умер в 1860 году. Вдова действительного тайного советника (на сегодняшний лад – генерала армии) Елизавета Потоцкая (в девичестве Головина) сразу же отписала Ливадию дочерям. Но не прошло и полугода, как имение выкупил Департамент уделов Министерства Императорского двора. Еще в 1837-м семья Николая I совершила большое путешествие по Крыму. Останавливались и в Алупке, и в Ореанде, и в Массандре. Тогда еще цесаревичу и великому князю Александру Николаевичу (будущему Александру II) больше других резиденций приглянулась Ливадия. И вот спустя 23 года он ее приобрел, чтобы подарить супруге Марии Александровне. Это не было блажью самодержца. Государыне еще не исполнилось и сорока, а доктора уже определили тяжелый диагноз – туберкулез. Все, как позже у Чехова: чахотка – Крым...

ПРИ АЛЕКСАНДРАХ

Через год августейшая семья прибыла в новое имение. Понятно, что статус поместья изменился радикально, а стало быть, пришлось менять и само поместье. Архитектор Высочайшего двора Ипполит Монигетти приступил к воз- ведению 20 построек. Полвека спустя Ливадию серьезно перестраивали еще раз, поэтому сегодня судить о том, как она выглядела при Александре II и Александре III можно только по рисункам и фотографиям. А также по отдельным дошедшим до нас строениям: дому министра двора графа Фредерикса, прачечной, Свитскому корпусу, дому садовника (где сейчас располагается гостиница), Турецкой беседке в парке, нескольким фонтанам, остаткам въездных ворот. И, конечно, по дворцовой церкви Воздвижения Креста Господня, к возведению которой приступили в 1862 году. Архитектурное чудо Монигетти – Малый дворец (или Дворец наследника) – при реконструкции Ливадии в начале ХХ века решили сохранить. Но шедевр был утерян в момент оккупации Крыма гитлеровцами.

Рост Ливадии отчасти спровоцировал и рост Большой Ялты. Что вполне естественно: где летняя резиденция – там и столица

Официальное открытие новой Ливадии состоялось 12 сентября 1867 года, на именины императора. Гостей было предостаточно, но самый любопытный – начинающий писатель, некто Семюэл Клеменс, более известный миру как Марк Твен. Так вышло, что он в качестве корреспондента калифорнийской газеты путешествовал в ту пору по городам на Черном море.

Казалось, Ливадия, куда семья императора приезжала каждый сезон, станет тем местом, где можно будет отдохнуть душой от насыщенных петербургских будней. Ан нет, не случилось. Годом ранее в столице завязался серьезный роман между государем и юной княжной Екатериной Долгоруковой. И хотя царь отношения не афишировал, их встречи в Париже летом 1867 года, непосредственно перед ливадийским праздником, стали предметом обсуждения, в том числе среди членов дома Романовых. В 1870-е годы, когда с присутствием Долгоруковой в жизни императора формально смирились уже все, включая императрицу, княжна, не особо таясь, приезжала в Большую Ялту, где у нее неподалеку от Ливадии появилось собственное небольшое имение – Биюк-Сарай.

Предоставлено М. Золотаревым

Мария Александровна скончалась в июне 1880 года. После ее кончины Александр II обвенчался с княжной Долгоруковой, ставшей княгиней Юрьевской, но официально чета успела посетить Ливадию только раз. Точно предчувствуя трагедию, царь с княгиней задержались в Крыму до середины декабря. Жить государю-реформатору оставалось около трех месяцев.

По завещанию Марии Александровны Ливадия по наследству переходила к супругу, потом – к сыну Александру. Вполне понятно, что в последние годы перед ее смертью атмосфера в семье Александра II была весьма напряженной. И если наследник сдерживал эмоции, то его супруга Мария Федоровна всячески демонстрировала неприязнь к Долгоруковой.

Все это к тому, что история императорского присутствия в Ливадии должна была закончиться со смертью Александра II. Что подтверждается нежеланием Александра III посещать «Лужайку» в течение нескольких лет. А когда осенью 1884 года царская семья все-таки прибыла в резиденцию, выяснилось, что княгиня Юрьевская с детьми пользуется Большим императорским дворцом вовсю.

Предоставлено М. Золотаревым

В свое время наследник дал отцу слово, что позаботится о материальном благополучии его второй семьи в случае чего. Но не до такой же степени! В результате случившегося объяснения Ливадия осталась за императором. И будто спало проклятие. Едва княгиня Юрьевская покинула поместье, там воцарился долгожданный покой. А царская семья с тех пор приезжала в Ливадию почти каждый год. Здесь отметили серебряную свадьбу венценосной четы в 1891-м, здесь в 1894-м могучий организм царя-миротворца отказался служить хозяину, здесь, в Крестовоздвиженском храме, объявили Манифест о вступлении на престол Николая II, отсюда тело Александра III отправилось в последний путь – к гробнице в Петропавловском соборе Петербурга.

НИКОЛАЕВСКИЙ ПЕРИОД

Все эти 30 лет Ливадия отстраивалась. В общей сложности на территории имения стояло уже более 200 строений. Строили не ради прихоти: росла хозяйственная часть поместья. И еще – где-то надо было размещать увеличивающуюся в количестве родню, приглашаемых для работы чиновников, наконец, офицеров и солдат охраны. Александр III, в отличие от отца, в Ливадии не только отдыхал, но и много работал. А значит, под рукой должно было находиться немалое число нужных людей. После гибели Александра II в результате покушения в царском окружении наконец сообразили, что времена Николая I, который мог позволить себе в одиночестве прогуливаться по аллеям Летнего сада, безвозвратно миновали. Не чужд заботе о безопасности был и сам государь. В итоге в Ливадии постоянно располагалось две-три роты солдат, не считая казаков Собственного Его Императорского Величества Конвоя.

Рост Ливадии отчасти спровоцировал и рост Большой Ялты. Что вполне естественно, где летняя резиденция – там и столица. Незадолго до смерти Александр III распорядился провести реконструкцию Малого дворца, где сам предпочитал жить. Да что там, реконструкцию! Треснули стены, крыша дала течь, а посему дворец разобрали и собрали заново на другом месте. При Николае II паломнический интерес к последнему пристанищу царя-миротворца поднялся так стремительно, что народу решили уступить: в отсутствии семьи в Малый дворец стали пускать группы интересующихся. Денег не брали, а паспорт на всякий случай спрашивали...

Алтарь дворцовой Крестовоздвиженской церкви в Ливадии. Предоставлено М. Золотаревым

Совпадение, нет ли, но семья Николая II, как прежде семья его отца, игнорировала Ливадию ровно четыре года. Первый приезд состоялся только в 1898-м. Хотя если кто и любил эти места больше, чем первая августейшая их владелица Мария Александровна, так это ее внук Николай. Они даже отзывались о них одними и теми же словами: «Милая моя Ливадия!»

При Николае поместье осовременивалось на глазах. Появилось центральное отопление, автономные электростанции, гаражи для машин и, соответственно, сами самоходные коляски, была проведена телефонная связь с обеими столицами, сделаны корты для игры в теннис. Инженеры даже умудрились придумать систему протокондиционирования: льда вырабатывалось столько, чтобы хватало для охлаждения помещений в сильную жару. Усовершенствовали систему водоснабжения.

Но главное событие грянуло в 1909 году, когда было принято решение о сносе старого Большого дворца и возведении нового. Николаю и раньше докладывали, что старый дворец ветшает. Но у царя все руки не доходили. Он, в отличие от отца, бывал в Ливадии с перерывами. И не без причин. Одна Русско-японская война чего стоит! А Первая революция?

Разработать проект и осуществить строительство поручили известному ялтинскому архитектору Николаю Краснову. Он уже подарил несколько шедевров членам императорского дома по соседству с Ливадией, и доверие к зодчему было полное. И он его и полностью оправдал. Да еще уложился в фантастически короткие сроки. На собственно новый дворец потребовалось 11 месяцев, а на весь комплекс работ – 17. Дворец, включавший 116 помещений, был сдан в 1911 году.

Николай II был искренен в своих восторгах, доверенных дневнику, но пожить тут в свое удовольствие по большому счету так и не получилось. Всего три раза он с семьей приезжал сюда после освящения и торжественного открытия резиденции: в 1912-м, 1913-м и роковом 1914-м. Хотел было добраться до Ливадии в 1916 году, когда с официальным визитом посещал Севастополь и Евпаторию по военным делам, но не вышло...

В ДНИ МИРА И ВОЙНЫ

Грабить Ливадию начали сразу, едва к власти в Крыму пришли большевики. Так, заведующий дворцовыми зданиями некто Рудзинский сообщал запиской, что к 1 мая 1918 года из Большого дворца были выданы работникам имения сосновые столы, венские стулья, часы и «прочий малоценный инвентарь». Из других зданий исчезли бильярд, 14 мягких диванов, 59 кресел, 20 стульев, 20 столов, 76 железных кроватей, 100 топчанов, сотни тарелок, чашек, блюдец и сотни одеял, простыней, наволочек, полотенец.

Немцы, несколько месяцев контролировавшие Крым в 1918 году, если что и брали, то возвращали по описи, правда порой с дефектами. Белые планировали эвакуировать царские ценности, но так это в планах и осталось. А после того как армия Врангеля навсегда покинула полуостров, разграбление под видом передачи приняло масштабный характер. Вывозили под разными предлогами все: от картин Айвазовского до табуреток.

Фото: Александр Бурый

Неудивительно, что, когда было принято решение о проведении Ялтинской конференции в феврале 1945 года с участием Сталина, Рузвельта и Черчилля именно в Ливадии, туда тоннами повезли из Москвы мебель, посуду, ковры и прочее. Как утверждают сотрудники Ливадийского дворца-музея, уже в 1930-х там не осталось никакого движимого имущества Романовых.

Так, немцам, пришедшим в Крым в 1941-м, поживиться оказалось нечем. Интересно, всего двадцать с небольшим лет разделили Первую и Вторую мировые войны, а как изменились германские офицеры... Если при первой оккупации особо ничего не тронули, то во вторую устроили в Большом дворце комендатуру, а Малый взорвали. При отступлении из Крыма по приказу фельдмаршала Манштейна должны были взорвать и Большой, да вместе с ним еще и Воронцовский дворец в Алупке. Но не успели – вынуждены были бежать. Не поторопись Красная армия, пришлось бы советскому лидеру соглашаться на проведение конференции с союзниками в Шотландии, как это ими и предлагалось. Или – на Мальте.

САММИТ «БОЛЬШОЙ ТРОЙКИ»

В начале 1945 года стало очевидно, что победа над нацистской Германией – дело времени. А значит, главам стран-союзниц необходимо встретиться и обсудить будущее мира. Добить фюрера хотели все трое: лидер СССР Сталин, президент США Рузвельт и премьер Великобритании Черчилль. Но вот взгляды на то, что делать потом, у членов «большой тройки» не во всем совпадали.

Почему Шотландия? Аргумент истинно англосаксонский: потому что она посредине между Америкой и Россией. Советский вождь переиграл оппонентов в этом щекотливом вопросе. И вот каким образом: больному Рузвельту в феврале лучше неделю провести в благодатном крымском климате, а потомок герцогов Мальборо сможет посетить историческое место под Севастополем, где во время Восточной (Крымской) войны погиб один из его близких родственников. Более того, советская сторона окажет любую помощь в том, чтобы отыскать его могилу, если она сохранилась. Сталин не был бы Сталиным, если б к моменту переговоров не знал, что могилу по его поручению уже нашли. Что тут возразишь?

Местом проведения конференции выбрали Ливадийский дворец – как-никак резиденция последнего русского императора, союзника по Первой мировой. На том и договорились.

Черчилля поселили в Алупке, в Воронцовском дворце, который светлейший князь Михаил Воронцов строил в свое время по лекалам традиционного британского замка. Сталин остановился во дворце Феликса Юсупова-старшего, что в горах, на полпути между Алупкой и Ливадией. Вдали от моря, зато с подземным бункером. А на Большой Ливадийский дворец выпала двойная нагрузка. Центр для встреч и совещаний, он должен был стать и резиденцией американского президента, не способного передвигаться самостоятельно. Это ведь и впрямь для него удобнее. Разместили Рузвельта в комнате, соседней с залом для переговоров, – бывшей царской парадной столовой. Предусмотрели все: даже шторы на окнах оказались столь любимого им голубого цвета.

Фото: Александр Бурый

Любопытно, что в самом центре Ялты после 1960 года появилась улица Рузвельта. А вот улицы Черчилля до сих пор нет. Неужели причина лишь в том, что американский лидер жил фактически в Ялте, тогда как британец «удалился» на 15 километров в западном направлении, в самостоятельную Алупку? А может, дело в том, что именно Рузвельт чуть не погиб на ялтинском серпантине, когда в предоставленном ему «виллисе» на крутом повороте распахнулась плохо закрытая его личным охранником дверь и он едва не вывалился вместе с инвалидным креслом из салона. Спас советский водитель, вовремя ухвативший президента за руку. Аккуратный Черчилль подобных приключений избежал.

Гости прибыли в Крым 3 февраля, а уже 4-го в Ливадийском дворце начались переговоры. Они продолжались неделю; всего прошло восемь официальных встреч «большой тройки». А еще – один официальный обед и один официальный ужин. В неформальной обстановке три лидера между собой не встречались. Хотя кто его знает... А вот с глазу на глаз – точно было. По крайней мере, одна такая встреча в Ливадии между Сталиным и Рузвельтом завершилась договоренностью о вступлении Советского Союза в активные боевые действия против Японии не позднее чем через три месяца после капитуляции Германии.

Фото: Александр Бурый

Мебель, как уже было сказано, пришлось везти из столицы. Непосредственно в Ливадию – из московского отеля «Националь». А вот с обслуживающим персоналом все оказалось несколько сложнее. Это при царе-батюшке прислугу в Ливадии готовили годами и с учетом традиций. На Ялтинскую конференцию людей отбирали оперативно. В официантки присматривали девушек видных, идейно выдержанных и желательно с медицинским образованием. В охрану и оперативные службы – только солдат и офицеров НКВД. Селили прислугу в Свитском корпусе, в котором до 1917 года располагались офицеры охранных рот и царского конвоя.

Море так и не понадобилось. Ну какое может быть море в Крыму в феврале? Да еще в феврале 1945-го?

После войны поместье ЛИвадия восстанавливали около 10 лет. Большинство построек пострадало во время оккупации и боев

После войны ливадийское поместье восстанавливали около 10 лет. Большинство построек пострадало во время оккупации и боев. Санаторий тут открылся в сентябре 1953 года, он мог принять до 400 человек. Прошло еще 20 лет, и в Ливадию пустили людей с улицы – туристов, праздношатающихся, паломников...

В наши дни апартаменты Большого дворца оставляют смешанное ощущение. На первом этаже в парадном зале – три восковые фигуры в креслах: Сталина, Черчилля и Рузвельта. На переговорном столе – маленькие флаги на подставочках, один из которых красный, с серпом и молотом. А в царских покоях второго этажа – кабинет государя Николая II, будуар императрицы Александры Федоровны и комнаты великих княжон, погибших от рук соратников одного из тех, кто застыл на первом этаже, посредине меж гостями, как и положено хозяину.

Человеческая жизнь полна совпадений. Русский офицер и этнический грек Кацонис получил в дар от императрицы Екатерины Великой землю в Крыму около местечка Панас-Чаир. В переводе с крымско-татарского – «священный луг»...