Хрущев: pro et contra

Его роль в истории нашей страны до сих пор вызывает острые споры. Что перевешивает в наследии Никиты Хрущева – ошибки или достижения? Мы решили предоставить слово сторонникам полярных точек зрения

(Фото: РИА Новости)

Время реабилитации

Историк Рой Медведев считает, что Хрущеву во многом удалось исправить политические ошибки предшественника

– В чем, на ваш взгляд, состоит историческая роль Хрущева? Что было главным в его политике?

– Иосиф Сталин, с моей точки зрения, в послевоенные годы разделил все население Советского Союза на «чистых» и «нечистых». К «нечистым» можно отнести и заключенных, и ссыльных, и их родственников, и тех, кто во время войны находился на оккупированной территории. К «чистым» относились все остальные, однако они знали, что в одночасье могут оказаться под следствием, в лагере, на тюремных нарах. Права граждан в разной степени, но ущемлялись. Хрущев стал инициатором исправления этой преступной политики.

– Не все поддержали этот шаг…

– Вы правы, часть общества уже тогда крайне отрицательно восприняла его выступление на ХХ съезде КПСС с разоблачением преступлений Сталина. К тому времени уже сложилась группа интеллигенции, которая считала культ личности Сталина благом для страны.

Но для другой части общества, к которой относился и я, ХХ съезд стал огромным событием.

– Почему?

– Происходил процесс освобождения политзаключенных. Только в Москву вскоре после хрущевского доклада возвратилось из лагерей порядка 120 тыс. человек. Их вернули в семьи, их вернули в нормальную жизнь, из которой вырвали – произвольно, незаконно, поломав судьбу. И поэтому гуманитарное значение выступления Хрущева трудно переоценить. При этом о людях была проявлена забота со стороны государства: невинно пострадавшие сравнительно быстро получили квартиры, многие из них стали персональными пенсионерами. Это были главным образом честные партийные работники, производственники, инженеры, другие достойные люди. Их посадили незаконно, по ложным наветам, без доказательств. Вопреки более поздним безосновательным трактовкам, реабилитации не подлежали власовцы, оуновцы и прочие военные преступники. За исключением тех, кто был обвинен в сотрудничестве с нацистами огульно, – я имею в виду прежде всего представителей народов, репрессированных в 1944 году и депортированных из мест своего традиционного проживания. Хрущев вернул им родину: это кабардинцы, калмыки, чеченцы, ингуши.

Выжившие узники ГУЛАГа получили свободу после смерти Иосифа Сталина

Восстановили доброе имя сотням тысяч бывших военнопленных: напомню, что к ним в сталинские времена относились как к изменникам Родины. Даже те, кто в годы войны лишь две недели провел в плену, а потом бежал и снова сражался в рядах Красной армии, подпадали под репрессии. Такова судьба солженицынского героя Ивана Денисовича. И это не писательское преувеличение – мне доводилось лично знать людей схожей судьбы. При Хрущеве они получили свободу и реабилитацию. При нем были сняты ограничения с тех, кто был в оккупации. А это десятки миллионов наших сограждан: они не были арестованы, но их права на получение образования, на передвижение по стране, на труд при Сталине строго ограничивались. Наконец, при Хрущеве началась реабилитация тех, кто сгинул в лагерях: людям возвращали доброе имя. Это было чрезвычайно важно для членов их семей, для общества в целом.

(Фото: С КОНЦЕПТУАЛ)

«Ему было дискомфортно в кругу профессионалов»

Доктор исторических наук, профессор Александр Пыжиков уверен, что политика Хрущева стала разрушительной для советской системы

– Какое наследие Хрущев оставил своим преемникам?

– Клубок противоречий во власти и в обществе. Тяжелое наследие! Дело в том, что ни по образованию, ни по самообразованию, ни по личным качествам, ни по управленческому опыту Хрущев не соответствовал тем задачам, которые стояли перед первым лицом мировой сверхдержавы и перед страной в целом. И это трагическим образом отразилось на всей его политике. Недостаток интеллекта, знаний и опыта он восполнял головокружительными инициативами. Достаточно вспомнить кукурузную эпопею или непродуманные начинания в оборонной политике, приведшие к ослаблению флота и авиации.

– В чем, на ваш взгляд, главная ошибка Хрущева?

– В том, что он провел крайне непродуманную десталинизацию. Развенчание культа личности Сталина стало его визитной карточкой, для него самого это был способ самоутвердиться в качестве лидера. Убрав культ Сталина, Хрущев надеялся сам заблистать в ореоле вождя. Опираясь на борьбу со своим предшественником, он устранял конкурентов, в том числе не только реальных, но и, как полагал, потенциальных. Таким образом, Хрущев мог обосновать любое кадровое решение, приписывая «сталинизм» тому или иному неугодному руководителю. Именно поэтому он не согласился на конструктивные перемены, которые предлагал один из его соперников – Георгий Маленков. Хрущеву необходимо было создать идеологическую схему, в которой бы Сталин превратился в мишень. Но удар пришелся по экономике страны.

– Как это связано?

– Сталин создавал систему, где ключевую роль играл Совет министров с его огромным аппаратом, в котором работали грамотные специалисты, получившие соответствующее образование, ступень за ступенью прошедшие всю кадровую вертикаль, досконально знавшие свою отрасль. Достаточно вспомнить таких управленцев, как тогдашние министр вооружения Дмитрий Устинов, министр финансов Арсений Зверев, председатель Госплана Максим Сабуров. В этой среде Хрущев котировался низко, поэтому ему было дискомфортно в кругу профессионалов. В итоге он лишил их инициативы, отстранил от большой политики.

Чтобы самоутвердиться, Хрущев принял решение изменить управленческую модель. Не в интересах государства, а в собственных интересах. Совет министров стал играть второстепенную роль. Начался отказ от отраслевого принципа управления государством, центр власти переместился в партийные комитеты. Все перевернулось с ног на голову. Заведующий отделом ЦК стал фигурой более важной, чем министр. При этом профессионализма партийным руководителям, как правило, не хватало, ведь Хрущев подбирал кадры под стать себе. И подбирал тенденциозно. Он же ни дня не проработал на производстве, всю жизнь – в партийном аппарате, вот и принялся энергично укреплять свое влияние, расставляя на ключевых постах тех, в ком видел личную преданность. Прежде всего это представители украинских парторганизаций, ведь Хрущев долгое время работал в Киеве и возглавлял Компартию Украины. Для них это был беспроигрышный социальный лифт. А в результате возник опасный кадровый перекос. Впрочем, в конце концов въехавшие на политический олимп хрущевские кадры предали своего патрона. Но это тоже было закономерностью. Никита Сергеевич возомнил себя архитектором коммунизма, пустился в необоснованные реформы – и перестал устраивать партийный аппарат, которому сам же придал вес.

– Но почему столь некомпетентный руководитель оказался на высоких постах в сталинские времена?

– Судя по мемуарам, в окружении Сталина он играл роль шута: если надо – рассмешит, спляшет. В верхних слоях власти Хрущев держался главным образом благодаря поддержке Маленкова, которого позже, как известно, выдавил из политики.

– Хрущев боролся со Сталиным под знаменами возвращения к ленинским истокам…

– При этом самого Ленина он не читал и не понимал направленности его идей. Если разобраться, импульсивному Хрущеву ближе оказался троцкизм – доктринерское учение, проповедовавшее отмирание государства. Это многое объясняет в алогичных порывах Хрущева.

– Насколько точным определением его политики можно считать понятие «волюнтаризм»?

– Оно ей вполне соответствует, ведь волюнтаризм – это бурная деятельность без понимания последствий. Попытайтесь, например, обвинить в волюнтаризме Маленкова. Не получится. Это был крупный специалист, принимавший взвешенные решения, делавший ставку на профессионалов. Хрущевское же управление хозяйством пропагандистскими методами привело к плачевным результатам, самым очевидным из которых стала нехватка хлеба в мирное время…

Конечно, были и достижения. Страна двигалась в позитивной инерции тех решений, которые были приняты в дохрущевские годы. Этого импульса хватило до 1980-х годов…