К читателям - февраль 2016

25 февраля этого года исполняется 60 лет с того момента, когда первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев с трибуны ХХ съезда партии подверг сокрушительной критике своего предшественника.

Бывшие сподвижники Сталина стремились во что бы то ни стало облечь претензии к умершему три года назад вождю в марксистско-ленинскую терминологию. И поэтому его главную вину перед партией обозначили громким термином «культ личности».

С этого момента исторический «лед» тронулся. Символом освобождения от прошлого стала сцена ледохода в культовом фильме Григория Чухрая «Чистое небо». А саму эпоху с легкой руки писателя Ильи Эренбурга назвали «оттепелью»: страна начала «оттаивать»…

Впрочем, освобождение – это не только образ. Еще до выступления Хрущева на съезде из лагерей стали выпускать советских граждан, репрессированных в годы правления Сталина. Началась реабилитация жертв «культа личности», а после ХХ съезда процесс приобрел массовый характер. Освобождение людей – и сидевших там, и боявшихся здесь – безусловно, именно в этом заключается главная заслуга Никиты Хрущева перед страной.

Правда, тогда реабилитировали не всех. Часть бывшей «ленинской гвардии» – Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин, Рыков и иже с ними – так и не была реабилитирована при Хрущеве. Это и понятно: слишком много сил в свое время приложили борцы с «культом личности» для уничтожения внутрипартийной оппозиции, чтобы теперь ее реабилитировать. Что уж говорить о жертвах «красного террора»!

«Красный террор» санкционировал Ленин, а культ самого Ленина в годы «оттепели» рос как на дрожжах. После свержения «отца народов» решено было вернуться к истокам ленинизма, очистив от «сталинских наслоений» незамутненную ленинскую истину…

До сих пор образ хрущевской «оттепели» приятно волнует тех, кто и ныне грезит об очередном «ледоходе», сметающем все на своем пути. Однако не стоит идеализировать прошлое. Любое, в том числе и хрущевскую эпоху.

Доклад Хрущева был призван поднять моральный авторитет партии и ее новых (а на самом деле прежних, выдвинувшихся еще при Сталине) вождей. Отчасти им это удалось. Правда, удар по авторитету системы в целом – как внутри, так и за пределами страны – оказался нешуточный. Владимир Высоцкий, возможно сам того не подозревая, точнее других выразил новое ощущение ушедшей в прошлое эпохи. Помните, в «Баньке по-белому»: «И наколка времен культа личности засинеет на левой груди».

Действительно, со временем, особенно в разгар «оттепели 2.0», именуемой «перестройкой», сталинская эпоха, весь непростой период 30–50-х годов ХХ века стал ассоциироваться с «культом личности» и «архипелагом ГУЛАГ».

Эпоха, в реальности вобравшая в себя не только преступления режима, но и героизм народа, достижения экономического и культурного развития, трудную жизнь нескольких поколений, наконец, выигранную Великую войну, рассматривалась исключительно через призму сталинских репрессий. А самая великая в истории Победа выдавалась за успех, достигнутый… вопреки Верховному главнокомандующему – маньяку и бездарности в изображении отдельных особо ретивых ниспровергателей.

Да, страх, на котором держался режим, установленный в России в октябре 1917 года, после ХХ съезда постепенно начал уходить в прошлое. И хотя бы за это Никита Хрущев, какими бы политическими расчетами он ни руководствовался, зачитывая свой доклад ХХ съезду, заслужил благодарную память потомков. Однако вместе со страхом начала разрушаться и вера в правильность однажды избранного пути.

Спустя несколько десятилетий оказалось, что без этой веры самая атеистическая (как она сама себя полагала) система в мире не может протянуть долго. Система рухнула, а вместе с ней рухнула и страна.

Думаю, именно поэтому у значительного числа людей слово «оттепель» вызывает стойкую аллергию. Они помнят, что дискредитация, а затем и крах государства начался с сокрушительной критики недавно ушедшего предшественника. И в этом тоже урок ХХ съезда.

Владимир Рудаков, главный редактор журнала «Историк»