Разделение Мексики

Двести лет назад США признали независимость южного соседа, но вскоре под лозунгом «распространения демократии» отобрали у него половину территории

В своем послании 1822 года американские конгрессмены приветствовали освобождение Мексики от испанского владычества и выражали надежду, что два государства станут «добрыми соседями». Однако вскоре оказалось, что американцы понимали под добрососедскими отношениями не что иное, как право по-хозяйски распоряжаться на земле соседней страны. По территории Мексика тогда была больше, чем США: ей принадлежали громадные, почти незаселенные провинции Калифорния, Новая Мексика и Техас, куда в поисках наживы устремились толпы американцев. Они скупали у индейцев меха и кожи, строили торговые фактории, занимались земледелием и скотоводством.

Когда их стало больше, чем местных жителей, пошли разговоры об отделении от Мексики, которая пыталась подчинить буйных ковбоев своим законам. В 1835 году переселенцы подняли восстание в Техасе, объявив его независимым государством. В битве у Сан-Хасинто они разбили мексиканские войска, взяв в плен самого президента, после чего США и страны Европы (но не Мексика) признали независимость Техаса. Ободренные этим американские правящие круги начали готовить захват новых территорий.

«Америка для американцев»

Идейным обоснованием экспансии стала доктрина, провозглашенная в 1823 году тогдашним президентом Джеймсом Монро в послании к конгрессу. В ней выдвигался лозунг «Америка для американцев», под которыми понимались только жители США. Они должны были нести другим народам континента «демократические ценности». Среди этих «ценностей» по умолчанию значилось и рабство: по крайней мере, в Мексике и других освобожденных от испанцев странах к тому времени оно было уже запрещено, а в Штатах по-прежнему процветало. Рабы производили главные экспортные товары США – хлопок и табак, для выращивания которых постоянно требовались новые земли. Именно рабовладельцы-южане и их рупор в лице Демократической партии были главными сторонниками расширения США за счет соседей.

Еще в 1803 году американцы купили у Франции огромную территорию Луизианы, а в 1821-м под угрозой войны забрали у ослабевшей Испании Флориду. На севере Штаты граничили с владениями Великобритании, которая твердо контролировала Канаду и пока еще удерживала отдаленный Орегон. На юге весьма условная граница отделяла США от Мексики, которая с получением независимости погрузилась в хаос постоянных переворотов и мятежей. Были годы, когда власть в стране менялась четыре-пять раз. Промышленность находилась в разрухе, школ и больниц почти не было, народ прозябал в нищете, во всем подчиняясь помещикам и католической церкви.

Портрет Антонио Лопеса де Санта-Анны. Худ. К. Пэрис. XIX век

В плачевном состоянии находилась и армия: хотя на нее выделялась бóльшая часть бюджета, деньги не доставались солдатам, которые ходили голодные, босые и оборванные, выживая только благодаря заботе повсюду следующих за ними жен – солдадер. Вооружены бойцы были кремневыми ружьями и пушками столетней давности, более опасными для стрелявших из них, чем для противника. Генералы, которых в армии было необычайно много, стремились не только к обогащению за счет подчиненных, но и к захвату власти. Особенно в этом преуспел честолюбивый Антонио Лопес де Санта-Анна, бывший президентом Мексики 11 раз, – именно он попал в плен к техасским повстанцам, после чего пообещал уйти из политики.

В 1844 году, однако, он вернулся к власти под лозунгом возвращения Техаса, что заставило местных сепаратистов проситься в состав США. Прежде конгресс отвергал такие просьбы, боясь усиления сторонников рабовладения, но теперь демократы добились согласия. Вдобавок их лидер, новый президент Джеймс Полк, потребовал от Мексики удовлетворить иски граждан США на сумму 6 млн долларов. Зная, что денег в мексиканской казне нет, он «великодушно» согласился уплатить соседям 30 млн в обмен на территории Верхней Калифорнии и Новой Мексики. Те с негодованием отказались, что дало желанный предлог для войны.

11-й президент США Джеймс Полк (1845–1849). 1848 год

К северу от Рио-Гранде

Трудно поверить, но в то время численность армии США не превышала 5 тыс. человек, и ее пришлось срочно пополнять волонтерами. У Мексики было 32 тыс. военных, однако они были гораздо хуже организованы и вооружены. Вошедшие в Техас американские войска не остановились на тогдашней границе, а направились к реке Рио-Гранде, у которой были обстреляны мексиканцами, потеряв 17 человек. На другой день президент Полк гневно (и лживо) заявил: «Мексика вторглась на нашу территорию и пролила американскую кровь». 13 мая 1846 года США объявили войну, чему воспротивились многие американцы – прежде всего партия вигов, будущих республиканцев. Только что избранный в конгресс Авраам Линкольн открыто обвинил президента в «разжигании войны на благо плантаторов Юга», а сенатор Роберт Тумбс воскликнул: «Пора обуздать тягу к завоеваниям – видит Бог, у нас и так достаточно земли!»

На захват Новой Мексики была отправлена армия генерала Стивена Карни, быстро занявшая немногочисленные селения в пустыне. В начале июля в Калифорнии эскадра Джона Слоута захватила Сан-Франциско и Лос-Анджелес. Еще до этого, в июне, американские поселенцы во главе с Джоном Фримонтом, шпионом в обличье картографа, восстали и провозгласили Калифорнийскую республику, которую в сентябре присоединили к США. Однако вскоре местное население – мексиканцы и индейцы – поднялось против захватчиков, заперев их в нескольких крепостях. В течение полугода американцы не могли сломить плохо вооруженных повстанцев. Только в январе 1847-го им удалось вернуть себе Лос-Анджелес, а в феврале их силы осадили «столицу» партизан Новой Мексики – древний индейский город (пуэбло) Таос. После беспощадного обстрела из пушек глинобитные стены рухнули, и город пал. Цель кампании была достигнута: Соединенные Штаты захватили земли к северу от Рио-Гранде, где позже были созданы штаты Калифорния, Нью-Мексико, Аризона, Невада и Юта, Колорадо и часть Вайоминга.

Но война продолжалась, американцам требовалось сломить сопротивление Мексики и вырвать у нее согласие на уступку половины (точнее, 55%) территории.

Путь к столице

В мае 1846 года генерал Закари Тейлор, перейдя Рио-Гранде, захватил крепость Матаморос и направился к Монтеррею, откуда открывалась прямая дорога на Мехико. Угроза столице заставила пришедших к власти либералов обратиться к Санта-Анне, который находился тогда в изгнании на Кубе. Ведя переговоры с ними, хитрый генерал одновременно обратился к американцам, предложив им уступить спорные земли за 30 млн долларов. Полученный задаток он потратил на то, чтобы вернуться к власти, и в сентябре снова стал президентом.

Тем временем армия Тейлора после кровопролитного штурма захватила Монтеррей и к югу от него соединилась с армией генерала Джона Вула, чтобы вместе идти на столицу. Им навстречу выступила армия Санта-Анны, вступившая в феврале 1847 года в сражение с противником у асьенды Буэна-Виста посреди пустыни. Мексиканцы смело бросились в атаку, захватив несколько пушек, но неожиданно их командующий велел отступать под предлогом нехватки боеприпасов. Возмущенные либералы потребовали отставки Санта-Анны, а тот устроил переворот и объявил себя полновластным диктатором. Борьба за власть могла облегчить наступление американцев на столицу, однако они понесли тяжелые потери (в том числе от болезней), к тому же Полк не хотел роста популярности Тейлора, который собирался в президенты на будущих выборах. В итоге было решено достигнуть Мехико не с севера, а с востока – десантом из порта Веракрус, а армию вторжения вместо Тейлора возглавил генерал Уинфилд Скотт.

В марте у стен Веракруса высадились 12 тыс. американских солдат и добровольцев. После ураганного обстрела, уже тогда ставшего «визитной карточкой» всех войн США, город капитулировал. Приблизившись к Мехико, американцы остановились в ожидании подкреплений. В это время Санта-Анна, публично грозивший «сбросить агрессоров в море», тайно сделал им предложение заключить мир всего за 1 млн долларов. Неизвестно, было оно принято или нет, но боевые действия возобновились. 20 августа 1847 года произошло сражение у стен монастыря Чурубуско, где американцы понесли самые тяжелые потери – больше тысячи человек – и все же одержали победу. Против них отчаянно сражался «батальон святого Патрика», состоявший из дезертиров армии США, в основном ирландцев. После схватки все уцелевшие его бойцы были повешены у стен монастыря.

В начале сентября армия Скотта обошла Мехико с запада и достигла последнего оплота защитников столицы, крепости Чапультепек, откуда Санта-Анна отвел войска. Крепость защищали только юные курсанты военного училища; после ожесточенного боя последние из них – «дети-герои», как их называют в сегодняшней Мексике, – бросились с высоких стен. Санта-Анна тем временем спешил с остатками армии прочь от столицы, куда 14 сентября без единого выстрела вступили оккупанты. Это стало последней каплей: на другой день генерал-предатель был смещен и бежал. Мексиканский парламент, собравшийся в Керетаро, начал трудные переговоры о мире.

Горе побежденным

Хотя сопротивление мексиканской армии было подавлено, боевые действия продолжались. Беглые солдаты и крестьяне объединялись в отряды партизан-герильясов, нападавшие не только на отдельные группы американцев, но и на целые гарнизоны. Их гнев подпитывался многочисленными грабежами и насилием оккупантов, о которых писала тогдашняя пресса. Русские «Отечественные записки» публиковали рассказ американского лейтенанта-немца Отто Циркеля: «Город отдали на поживу солдатам… Все с остервенением бросились в дома; после тяжелых дней марша, трудов и лишений солдаты уже не знали никакой меры. Напившись допьяна, они начали разбойничать; множество невинных жертв было поднято на штыки. В отвратительных оргиях и зверском буйстве застала их ночь».

Грабежом занимались не только солдаты. Дипломаты на переговорах в городке Гуадалупе-Идальго близ Мехико потребовали от побежденной стороны уступить половину ее территории и компенсировать расходы США на военную кампанию. Мексиканские делегаты заявили, что принятие последнего условия может вызвать всенародное восстание, и американцы, подумав, согласились – партизаны и так причиняли «проклятым гринго» немало хлопот. Один из офицеров писал, что «эти черти, кажется, задались целью истребить не только всех наших, но и всех мексиканцев, которые с нами сотрудничают». Тем временем в американской прессе оживленно обсуждалась аннексия уже не только земель к северу от Рио-Гранде, но и всей Мексики, чье «ленивое и нецивилизованное» население будто бы отчаянно нуждалось в «помощи» соседей.

Впрочем, эти планы пришлось оставить: удержать густонаселенную и откровенно враждебную территорию в своих руках американцы не могли, к тому же против захвата Мексики выступили бы Англия и Франция, имевшие на эту страну свои виды. В итоге 2 февраля 1848 года был подписан мирный договор, установивший границу между двумя государствами по Рио-Гранде. За утраченные провинции (1,3 млн кв. км) Мексика получила скромную компенсацию в 15 млн долларов, а также «прощение» долга в 3,25 млн перед гражданами США. При рассмотрении в конгрессе из договора странным образом исчезла статья о гарантиях прав прежних владельцев утраченных мексиканских земель – скоро они обрели новых хозяев, а тех мексиканцев, что не захотели уехать, ждала участь людей «второго сорта».

В войне погибло более 13 тыс. американцев (Мексика потеряла 16 тыс. человек, не считая мирных жителей), что было сочтено приемлемой ценой за присоединение столь обширных земель. Недовольство выражали только политики-виги, начавшие в конгрессе расследование причин войны и корыстных мотивов президента Полка. Тот сумел оправдаться, но выборы проиграл, уступив свой пост генералу Тейлору. Война с Мексикой усилила позиции рабовладельцев-южан, породив в будущем кровавую гражданскую войну, на что указал в мемуарах генерал Улисс Грант: «Восстание Юга в значительной степени выросло из мексиканской войны. Нации, как и люди, наказываются за свои грехи, и мы получили свое наказание».

Новые крестоносцы

Агрессию против Мексики готовили не только генералы, но и идеологи. В июле 1845 года в газете «Демократик ревью» появилась статья журналиста, идеолога Демократической партии Джона О’Салливана «Истинное право», где развивалась теория «предопределения судьбы» (manifest destiny). Суть ее состояла в том, что американцы (конечно, только белые) являются «избранным народом», призванным объединить весь континент в «походе за демократию». Следуя доктрине Монро, О’Салливан противопоставлял «грабительские» завоевания европейских держав «цивилизаторской миссии» США, продиктованной якобы самим Всевышним. В статье говорилось: «Нам предопределено судьбой распространить свое владычество на весь континент, который дарован нам провидением для выполнения возложенной на нас великой миссии устанавливать свободу и федеративное самоуправление». Доктрину О’Салливана новый президент Полк использовал как обоснование войны против Мексики. О ней снова вспомнили в конце столетия, когда США отобрали у Испании Кубу и Филиппины, а позже распространили не только на Америку, но и на весь мир.

Соединенные Штаты отняли у Мексики 55% ее территории – более 1,3 млн кв. км. Сейчас на ней расположены американские штаты Калифорния, Нью-Мексико, Аризона, Невада, Юта, Колорадо и часть Вайоминга

Фото: LEGION-MEDIA, ХУДОЖНИК ЮРИЙ РЕУКА