А были ли контрреформы?

Предполагали ли принятые при Александре III уставы, законы и правила откат России в дореформенное состояние? И уместен ли вообще этот термин?

«Контрреформами» политические преобразования эпохи Александра III прозвали его младшие современники – либеральные историки конца XIX – начала ХХ века. Ими двигало вполне понятное желание разграничить два царствования – Александра II, которому они явно симпатизировали, и его сына: принципы правления последнего, по мнению сторонников концепции «контрреформ», входили в явное противоречие с курсом царя-реформатора. Отсюда и противопоставление. Однако прошло время, но предложенная оппонентами Александра III дихотомия прижилась, в том числе и в силу своего удобства. В итоге методически практичная схема (Александр II – реформы, Александр III – контрреформы) в условиях безудержного клонирования информации в интернете до сих пор «давит массой» попытки каких-либо рассуждений на этот счет.

Но насколько правомерно использование термина «контрреформы»? Казалось бы, чтобы ответить на этот вопрос, для начала необходимо определиться с понятием. Между тем обращение к справочникам затягивает в заколдованный круг: «контрреформы», как объясняют толковые словари, – это и есть «политические преобразования эпохи Александра III». Многие словари вообще не знают других «контрреформ». Попробуем разобраться, насколько уместно использовать это понятие применительно к политике Александра III.

Крестьянский вопрос и судебная реформа

Начнем с главного. Отмена крепостного права – становой хребет всей эпохи Великих реформ Александра II, но при этом никто и никогда не говорил о «крестьянской контрреформе». Более того, именно в царствование Александра III было заметно снижено налогообложение крестьян, в частности размер выкупных платежей; в 1889 и 1894 годах вышли законы о льготах и отсрочках по недоимкам. В 1882-м был учрежден Крестьянский поземельный банк, дававший кредиты на приобретение земель. Благодаря ссудам этого банка за 10 лет 2 млн десятин земли стали крестьянскими. С 1883-го отменялся такой рудимент крепостной эпохи, как временнообязанное состояние. К 1887 году было окончательно прекращено взимание подушной подати, что разрушало архаичный институт круговой поруки, ограничивающий свободу крестьянства.

Другой краеугольный камень Великих реформ – преобразования судебной системы: именно их, по мнению исследователей, нужно считать самым прогрессивным и самым передовым детищем Александра II. В какой мере Александр III изменил доставшиеся в наследство от отца принципы пореформенного судопроизводства?

Изменения Судебных уставов в 1885–1889 годах вовсе не ставили целью уничтожение важнейших принципов «самой последовательной из Великих реформ»: сменяемости судей, гласного и состязательного судопроизводства, равенства всех перед законом, права на защиту и т. п. Корректировки требовала практическая сторона ведения дел. Так, например, оказалось, что отчеты о политических процессах, публикуемые в легальной прессе, стали наиболее доступной агитационной литературой. Кроме того, натуралистические подробности некоторых уголовно-бытовых преступлений привлекали определенную часть публики в зал суда как на своего рода «реалити-шоу». На основании этого в 1887 году министр юстиции получил право закрывать для публики (и репортеров) судебные заседания в тех случаях, когда разбирательство могло затронуть религиозные чувства, нравственность, достоинство конкретных людей или государственной власти. По той же причине был закрыт вход на заседания малолетним и учащимся.

Закон 1889 года изымал из ведения окружных судов некоторые дела, связанные с преступлениями государственного масштаба (необязательно политическими): были случаи, когда присяжные выносили оправдательные приговоры не по собственному разумению, а под художественным воздействием речей защитников – как в случае с Верой Засулич, в защиту которой завораживающую речь произнес знаменитейший Анатолий Кони.

Нельзя не отметить, что «наступление» на принципы судебной реформы началось еще с закона 19 мая 1871 года, который создал альтернативную возможность разрешения политических дел – или в судебном, или в административном порядке (местная полиция получила право бороться фактически с любыми проявлениями недовольства путем ссылки или отдачи виновного под полицейский надзор). В 1878-м, после того как шефа жандармов генерала Николая Мезенцева зарезали в центре Петербурга, дела о государственных преступлениях (то есть террористические) были переданы военным судам.

Не сочетается с политикой последовательных «контрреформ» история преобразования судебно-следственных органов в Сибири. Там систему судопроизводства приводили в соответствие с Судебными уставами 1864 года именно в царствование Александра III. Император подписал проект 25 февраля 1885-го – спустя почти 20 лет после того, как были предприняты первые шаги по проведению в крае судебной реформы.

Гласность и «временные меры»

Еще одно достижение Великих реформ – гласность, возможность открыто, в том числе на страницах книг и журналов, обсуждать общественно значимые проблемы. Вскоре после восшествия на трон Александра III, в 1882 году, было введено положение «О временных мерах относительно периодической печати». Государство получало право «приостанавливать» издания, запрещать издателям и редакторам их профессиональную деятельность, требовать сообщения имен авторов публикаций; после трех предостережений издание могло попасть под предварительную цензуру. Тем самым государство стремилось обезопасить своих подданных от открытой радикальной агитации, что было вполне объяснимо. «Временные меры» были приняты меньше чем через год после убийства царя-реформатора: в этот период власть пыталась всеми доступными средствами нейтрализовать революционное подполье. Понятно, что «прогрессивное общество» видело в этом наступление на право открыто выражать общественное мнение…

Из-за новых правил перестали выходить некоторые издания: журнал «Отечественные записки» (поскольку объединял лиц, «состоявших в близкой связи с революционной организацией»), «Земство» (за «отзывы с непозволительной резкостью о действиях и распоряжениях правительства»), газеты «Голос» и «Страна». Однако прекращали работу не только левые издания: в 1886 году была закрыта правая националистическая газета «Восток».

Защитники «временных мер» говорят, что закрытие 15 из 804 газет и журналов не могло обернуться «духовным застоем» общества, тем более что только в 1882–1892 годах в стране возникло 70 новых изданий. Тогда появился журнал «Вопросы философии и психологии», отнесенный правыми к «вредной литературе» за предоставление места Владимиру Соловьеву и Льву Толстому (а позже еще и легальным марксистам). Многие либеральные издания, например «Русская мысль» или «Вестник Европы», продолжали выходить, заменив нападки на власть осторожным скепсисом. В «Русской мысли», чье экономическое положение заметно улучшилось после перехода к ней подписчиков ликвидированных «Отечественных записок», печатались такие видные деятели народничества, как Николай Шелгунов и Николай Чернышевский. Там же впервые появился чеховский «Остров Сахалин». Газета Осипа Нотовича «Новости» считалась скрытым оплотом либеральной оппозиции и имела огромный тираж – до 22 тыс. экземпляров. В 1891-м министр внутренних дел Иван Дурново недовольно замечал, что эта газета «особенно отличается своим вредным направлением», но так ее и не закрыл.

«Чиновники высшей школы»

Принятие Университетского устава 1884 года считается «самой последовательной контрреформой», хотя и он не был порождением нового царствования. Положения устава разрабатывались министром народного просвещения Дмитрием Толстым еще при Александре II, в 1875–1880 годах.

В основе лежала аксиома: университеты – дело государственное. Именно поэтому преподаватели – это должностные лица, «чиновники высшей школы». Ректор, профессора, деканы по новому уставу не выбирались коллегами – их назначали министерство или попечитель (специально поставленный для надзора чиновник). Факультеты лишались многих прав, например права назначать стипендии и пособия. Был ликвидирован университетский суд, и теперь за нарушение устава учебного заведения государственная инспекция могла студента исключить, отправить под арест или в карцер.

Издатель Михаил Катков, реагируя на Университетский устав, дал самое афористичное определение политики Александра III: «Итак, господа, встаньте: правительство идет, правительство возвращается!»

И все-таки наступление государства на автономию образования не означало наступления на образование вообще. Число студентов не ограничивалось, как бывало при Николае I, оно росло. В 1888 году был открыт первый университет в Сибири – Томский, ставший важным культурным центром региона; появились Харьковский технологический институт и Высшие мужские курсы виноделия в Ялте.

«Кухаркины дети»

Стремлением к сохранению качества гимназического образования был вызван так называемый «циркуляр о кухаркиных детях» 1887 года (хотя кухарки в нем не упоминались). Это была рекомендация министра народного просвещения Ивана Делянова – набирать таких гимназистов, родители которых могут дать «достаточное ручательство в правильном над ними домашнем надзоре и в предоставлении им необходимого для учебных занятий удобства». В этом смысле предполагалось освободить гимназии от «детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одаренных гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему образованию».

Рекомендательность положений этого циркуляра (не закона!) подчеркивалась как самим министром, утверждавшим, что он не имел в виду ограничение приема в гимназии по сословному принципу и не касался детей «из лучших крестьянских и мещанских семейств», так и статистикой: к середине 1890-х годов только четверть гимназистов были из дворян. Циркуляр сыграл роль в перераспределении соотношения «чистого», классического образования и набирающего обороты «практического», профессионально-технического. Пока число гимназистов несколько снижалось (с 65,8 тыс. человек в 1882 году до 63,9 тыс. в 1895-м), шел рост (с 17,5 тыс. до 26 тыс.) числа учащихся реальных училищ – параллельной системы обучения, нацеленной не на подготовку к университету, а на получение достаточного для «реальной жизни» образования уже в средней школе.

Начальное образование

Наряду с борьбой против автономии высшей школы в стране шла большая работа по внедрению массового начального образования. Сил и средств земств было для этого недостаточно, и в эпоху Александра III упор был сделан на развитие церковно-приходских школ. В них сами священники не только знакомили крестьянских детей с основами христианства, но и учили читать, писать, считать. В 1884 году император утвердил «Правила о церковно-приходских школах», и приходское духовенство в массовом порядке занялось учительством по совместительству. К концу царствования Александра III в стране насчитывалось уже более 30 тыс. церковно-приходских школ с почти миллионом учеников. Это могло стать существенным дополнением к начальным училищам земств и городов, где к 1894 году было почти 3,2 млн учащихся.

Местное самоуправление

Усиление государственного контроля над обществом – вот цель «корректировки» системы местного самоуправления, как земского, так и городского. Это было ответом центральной власти на необходимость координировать действия властей и новых форм самоуправления на местах. Следует отметить, что новые земские положения не выросли «вдруг» в начале царствования Александра III, а явились следствием более ранних попыток решить проблемы земств, ставшие очевидными к концу 1870-х годов. Кахановская комиссия, вырабатывавшая новые положения, основывалась на материалах сенатских ревизий, проведенных в 1880-м. В целом речь шла не об отмене местного самоуправления, а о повышении ответственности избирателей и контроле за деятельностью избранных.

Положением о земских начальниках 1889 года провозглашались отмена мирового суда и передача его функций особым представителям власти, назначавшимся губернатором из местных дворян-землевладельцев и стоявшим над крестьянским и волостным управлением. Это напоминало институт мировых посредников, упраздненный в 1874-м, но с более широкими правами. Как вспоминал земский начальник 1890 года Михаил Осоргин, «наша власть земских начальников в Калужском уезде ни в ком не встретила и тени противодействия, к сожалению часто и во многих местах наблюдаемого со стороны либеральных кругов, не понимавших значения реформы и не сознававших беспомощности крестьянства, предоставленного после освобождения крестьян самому себе и не могущего усвоить всех тонкостей судебной волокиты и казуистики, и потому часто бесправия».

Последовательным продолжением политики «наведения порядка» в местном управлении стало Земское положение 1890 года. Его введение изменило избирательную систему так, что это стало очередным укреплением принципа сословности: процент дворян вырос до 55,2% в уездных и до 89,5% в губернских собраниях. Однако это не стало резким качественным скачком: он и до этого составлял 42,4 и 81,6% соответственно. Губернатор получил возможность ревизии деятельности земских управ, что делало его административным начальником «самоуправления».

Те же идеи контроля и ответственности воплощало Городовое положение 1892 года. Оно усиливало права администрации и лишало права выбора мелких собственников. Это достигалось за счет увеличения имущественного ценза, сохранявшего избирательные права за крупными владельцами недвижимости и купцами 1-й и 2-й гильдий. «Электорат» Петербурга и Москвы, например, вместо 3,5% населения охватывал теперь меньше 1%. Весь руководящий состав городских управ отныне утверждался администрацией, а обеих столиц – лично императором. Городские власти могли контролировать не только «законность», но и «целесообразность» наиболее важных решений думы.

Долгое время при анализе новых положений о самоуправлении акцент делался на стремлении правительства «сковать инициативу и сузить возможности» земств и дум. Современные исследователи указывают и на благоприятные стороны нововведений: более четкую регламентацию прав и обязанностей самоуправления, развитие зачатков местной юстиции, само желание сохранить самоуправление и наладить сотрудничество с ним в хозяйственной сфере.

Время ставить кавычки

Особенно странно в свете теории «контрреформ» выглядит отсутствие «военной контрреформы», даже если отвлечься от карикатурного представления о возвращении к рекрутчине, парусному флоту и гладкоствольным ружьям. Консервативная оппозиция реформам военного министра Дмитрия Милютина существовала и во времена Александра II (она опиралась на авторитет покорителя Кавказа фельдмаршала князя Александра Барятинского), но это была просто иная модель преобразования вооруженных сил. Всплеск давления оппозиции пришелся на 1881–1883 годы, однако он не представлял собой инициативы царя, нового военного министра Петра Ванновского или начальника Главного штаба Николая Обручева. Собиравшиеся в 1881-м особые совещания по военным вопросам имели целью не провести «контрреформу», а учесть уроки недавней Русско-турецкой войны. Это был редкий случай, когда император, в прошлом сторонник Барятинского, согласился с необходимостью сохранить прежнюю милютинскую систему…

Так что при общем обзоре нововведений царствования Александра III хорошо видно, что их источником была длинная консервативная волна, зародившаяся в предыдущую эпоху. Еще при Александре II, особенно во вторую половину его правления, консерваторы (Петр Шувалов, Дмитрий Толстой) реализовали немало охранительных проектов; при Александре III уже существовала либеральная оппозиция на самом верху, в Государственном совете и среди министров, что позволяло удерживать государственный корабль от чрезмерного крена вправо.

Ни сам Александр III, ни его приближенные никогда официально не провозглашали курс на «контрреформы». Их консервативное мировоззрение требовало исправления неполадок государственного механизма, а не очередной его переделки: за 20 лет страна устала от нескончаемого «ремонта». Накопленный в предыдущую эпоху опыт взаимодействия государства и общества был законодательно закреплен и претворен в жизнь, хотя проводившиеся преобразования, несомненно, несли отпечаток личности и взглядов как Александра III, так и его окружения. Эти преобразования можно называть консервативной модернизацией, корректировочным курсом, даже реакцией (на наиболее радикальные проявления эпохи Великих реформ), но если уж и использовать термин «контрреформы», то только в кавычках, отдавая дань сложившейся историографической традиции.

Что почитать?

Олейников Д.И. История России. 1801–1917. Курс лекций. М., 2014

Ильин С.В. Император Александр III. М., 2019

Первый Николай

Великий князь Александр Александрович вполне мог не стать императором. Он был вторым сыном в царской семье, и предполагалось, что после Александра II на трон взойдет Николай II. Однако полный тезка будущего последнего русского императора цесаревич Николай Александрович скоропостижно скончался в 1865 году

Старший брат будущего Александра III прожил всего 21 год. Он появился на свет в 1843-м и получил имя в честь своего деда – императора Николая I. После смерти последнего, в 1855-м, юный великий князь официально стал наследником престола. Николая специально готовили к трону, он получил блестящее образование, совершил несколько ознакомительных поездок по стране. 8 сентября 1864 года, в день своего 21-летия, цесаревич был короля Кристиана IX. Но свадьба не состоялась: менее чем через месяц после помолвки Николай Александрович внезапно тяжело заболел. Ушиб, полученный во время прогулки в Италии, как считали, спровоцировал воспаление спинного мозга. В Ницце, где цесаревич был вынужден сделать остановку, ему был поставлен страшный диагноз – туберкулезный менингит. Весной, когда положение сделалось совершенно безнадежным, к умирающему приехали отец с матерью, невеста и брат Александр. В ночь на 12 апреля 1865 года Николай скончался. Его тело было перевезено из Ниццы в Петербург и похоронено в Петропавловском соборе.

Наследником был объявлен следующий в очереди к трону – великий князь Александр Александрович. Он получил в наследство от брата не только престол, но и невесту. В начале лета 1866 года Александр отправился в Данию с намерением добиться руки и сердца Дагмары. Принцесса приняла его предложение, и 17 июня в Копенгагене состоялась их помолвка. 12 октября в Большой церкви Зимнего дворца невеста перешла в православие с именем Мария Федоровна, а спустя две недели они с Александром обвенчались.

Супруги никогда не забывали о покойном Николае Александровиче. Своего первенца, будущего императора Николая II, они нарекли именно в его честь. Вилла Бермон, где скончался цесаревич, была выкуплена Россией, и в 1868 году там построили православную часовню. Соседняя с виллой улица по решению городских властей Ниццы стала называться бульваром Царевича. В 1903–1912 годах рядом с часовней по проекту архитектора Михаила Преображенского был возведен православный собор Святителя Николая Чудотворца. Сегодня это один из самых крупных русских храмов за пределами России.