Март 1905 года: решающее сражение русско-японской войны и первая русская революция

После событий Кровавого воскресенья в России нарастала внутренняя смута. Власти были деморализованы, в правящем лагере царил полный разлад, а революционные и оппозиционные силы усиливали давление на правительство

Войцех Гораций Коссак "Кровавое воскресенье в Петербурге 9 января 1905 года"

4 февраля 1905 года в Кремле от взрыва бомбы, брошенной эсером Иваном Каляевым, погиб дядя царя – великий князь Сергей Александрович. В начале года он ушел с поста московского генерал-губернатора из-за политических разногласий с царем и нежелания последнего применять жесткие меры против антиправительственных сил, но еще оставался командующим войсками Московского военного округа. При взрыве кучер был смертельно ранен, карету разнесло, а тело великого князя было разорвано. Николай II назвал убийство дяди «ужасным злодеянием». Однако гибель члена императорской фамилии и уже почти отставного сановника не только не вызвала ни малейшего сочувствия в либерально-оппозиционном «обществе», но и сопровождалась ироничными насмешками. Власть, представителем которой являлся «убиенный» великий князь, стала непопулярной после военных поражений в Маньчжурии и «ненавистной» – после событий 9 января 1905 года в Петербурге.

«Великому князю пришлось пораскинуть мозгами», – шутила интеллигенция

Великому князю пришлось пораскинуть мозгами», – шутила интеллигенция. «Кого надо, того и убили», – вторили ей рассказчики популярного в те дни анекдота. Боевая организация Партии социалистов-революционеров вынесла свой «приговор» великому князю Сергею Александровичу на том основании, что, по ее мнению, он был одним из виновников кровопролития в Петербурге 9 января 1905 года. В действительности, несмотря на свои консервативные и охранительные взгляды, Сергей Александрович был совершенно непричастен к кровавой трагедии в Петербурге, которая всецело лежала на совести его брата – великого князя Владимира Александровича, командующего войсками Петербургского военного округа. Но эти детали мало кого интересовали.

Страна была охвачена революцией. Дальнейшая судьба России тогда во многом зависела от исхода войны с Японией. После падения Порт-Артура в декабре 1904 года последним шансом переломить ход войны в пользу России могло стать успешное контрнаступление в Маньчжурии. Залогом успеха должно было стать очевидное подавляющее превосходство военных сил России над Японией. Накануне войны численность русской армии превышала 1 млн человек, а в ходе мобилизации могли быть поставлены под ружье еще 3,5 млн запасных и ополченцев.

Валентин Серов. Разгон казаками демонстрантов в 1905 году. Эскиз

Японские ресурсы были намного скромнее, хотя Япония лучше подготовилась к войне и даже перевыполнила свою программу перевооружения армии и флота: в действующей японской армии насчитывалось более 150 тыс. солдат и офицеров, а вместе с флотом и резервом – 200 тыс., еще 300 тыс. человек подлежало призыву. Важное значение в войне имело превосходство на море. После захвата Порт-Артура японский флот завоевал господство в регионе. Главное превосходство японского флота заключалось в качестве кораблей: все они были новейшего типа, быстроходны и оснащены новейшим артиллерийским вооружением. Но победа русских войск в сухопутной войне по-прежнему была наиболее ожидаемой. В этом случае японские войска были бы вынуждены отступать из Маньчжурии и Кореи; Японии пришлось бы уповать лишь на способность своих морских сил атаковать различные уязвимые пункты дальневосточного побережья России.

Однако японская сторона явно преуспела и в вопросах военного планирования. Японский план ведения войны был четким и наступательным. Он, в частности, предусматривал полный разгром русских военных сил на Дальнем Востоке, захват КВЖД и оккупацию Маньчжурии. Русский план, выработанный царским наместником на Дальнем Востоке Е.И. Алексеевым и военным министром А.Н. Куропаткиным, был оборонительным, не содержал ясных стратегических и тактических задач. К примеру, он предусматривал оборонительные действия в Маньчжурии и постепенный отход русских войск на север – к месту сосредоточения главных сил в районе Харбина. Военная инициатива, таким образом, должна была неизбежно перейти в руки японцев. Это, собственно, и произошло.

После начала Русско-японской войны генерал Куропаткин покинул пост военного министра и был назначен командующим Маньчжурской армией, а в октябре 1904 года вместо Алексеева стал главнокомандующим всеми русскими военными и морскими силами на Дальнем Востоке. Куропаткин был неплохим военачальником и опытным штабистом. В конце 1870-х – начале 1880-х он участвовал в военных действиях в Туркестане под началом прославленного генерала М.Д. Скобелева и проявил большую личную храбрость при взятии крепости Геок-Тепе (1881), получив за это орден Святого Георгия 3-й степени. Вместе с тем большим недостатком Куропаткина было отсутствие собственной инициативы. В свое время Скобелев прямо говорил ему: «Помни, что ты хорош на вторые роли. Упаси тебя Бог когда-нибудь взять на себя роль главного начальника, тебе не хватает решительности и твердости воли…»

Большим недостатком Куропаткина было отсутствие собственной инициативы

В свою очередь, главнокомандующий японскими войсками маршал Ивао Ояма был волевым и решительным полководцем, знатоком европейской военной науки. Он наблюдал за ходом Франко-прусской войны 1870–1871 годов, находясь при прусской армии. В ходе Японо-китайской войны 1894–1895 годов Ояма командовал 2-й армией, воевавшей на юге Маньчжурии и захватившей Ляодунский полуостров. Таким образом, он хорошо знал театр военных действий будущей Русско-японской войны.

К началу 1905-го в руках японцев находились Корея, Ляодунский полуостров с Порт-Артуром и Дальним, а также Южная Маньчжурия. Но русская армия прочно удерживала Северную Маньчжурию и наращивала свою численность с помощью новых подкреплений. В начале 1905 года численность русских войск в Маньчжурии (1-я, 2-я и 3-я Маньчжурские армии) возросла до 285 тыс. человек при 1080 полевых орудиях. Войскам Куропаткина противостояли японские армии общей численностью 200 тыс. человек при 666 полевых орудиях. Военное превосходство России продолжало увеличиваться. В январе 1905-го русским войскам удалось несколько потеснить неприятеля в Маньчжурии, но затем Куропаткин из предосторожности отвел свои силы на исходные позиции.

Решающее сухопутное сражение Русско-японской войны началось под Мукденом 6 (19) февраля 1905 года. С обеих сторон в нем участвовало свыше 660 тыс. солдат. Несмотря на общий перевес русских войск, маршал Ояма решился начать крупномасштабное наступление в Маньчжурии с целью их окружения и разгрома. Нерешительность Куропаткина, потратившего долгие месяцы на бесплодную позиционную войну и упустившего несколько моментов для контрудара, развязала руки японцам. По приказу Оямы 3-я японская армия генерала М. Ноги двинулась в обход правого фланга русских позиций. Находившаяся там 3-я Маньчжурская армия генерала А.В. Каульбарса начала поспешный отход к Мукдену. Остальные русские армии удерживали позиции.

Куропаткин израсходовал все резервы, однако остановить продвижение неприятеля не смог

Встревоженный Куропаткин направил свои резервы на укрепление опрокинутого японцами правого фланга. Возможно, это в конечном счете и спасло русские войска от окружения. Но, подтянув резервы, Ояма усилил натиск на армию Каульбарса, дивизии генерала Ноги двинулись в обход Мукдена. Куропаткин израсходовал все резервы, однако остановить продвижение неприятеля не смог. Через три дня боев правый фланг русских был отброшен так далеко, что русские тыловые коммуникации оказались под угрозой. 24 февраля (9 марта) 1-я японская армия генерала Т. Куроки прорвала левый фланг русских войск. На следующий день по приказу Куропаткина Мукден был оставлен, русские армии начали отступление к городу Телину, Мукденское сражение закончилось.

Потери русских войск составили 59 тыс. человек убитыми и ранеными, 22 тыс. пленными. Японцы потеряли убитыми и ранеными 71 тыс. человек. Конечно, такие потери были очень велики для армии сравнительно небольшого островного государства. Русские войска отступили на Сыпингайские позиции в 175 километрах севернее Мукдена и прочно закрепились на них.

Однако Николай II был подавлен новой военной неудачей. 25 февраля 1905 года он записал в дневнике:

«Опять скверные известия с Дальнего Востока: Куропаткин дал себя обойти и уже под напором противника с трех сторон принужден отступить к Телину. Господи, что за неудачи»

В последующие дни царь, по собственному признанию, «находился в угнетенном состоянии духа». 28 февраля он собрал «военное совещание по вопросу о Куропаткине». 2 марта Куропаткина на посту главнокомандующего сменил генерал Н.П. Линевич. К августу 1905-го численность русских войск на Дальнем Востоке возросла до 1 млн человек. Линевич готовил контрнаступление в Маньчжурии и выступал против заключения мира с Японией. Однако до момента подписания мирного договора русская армия так и не предприняла никаких активных действий. Причиной тому была революция…

После Кровавого воскресенья Николай II, прежде отвергавший любые «конституционные» идеи и называвший их «бессмысленными мечтаниями», был готов начать политические реформы и пойти на беспрецедентные уступки оппозиции. 18 февраля 1905 года царь провел заседание Совета министров, по итогам которого подписал три важнейших документа: манифест, рескрипт на имя министра внутренних дел А.Г. Булыгина и указ Сенату. Манифест призывал власти и население содействовать искоренению «крамолы».

В то же время указ возлагал на Совет министров рассмотрение «предположений» частных лиц и различных учреждений о совершенствовании государственного устройства и народного благосостояния. Наконец, рескрипт предписывал разработать порядок созыва выборных «местных представителей» и их участия в работе над законопроектами, вносимыми в Государственный совет.

«Дай Бог, – записал Николай II в дневнике, – чтобы эта важная мера принесла России пользу и преуспеяние». Итак, царь впервые обещал создать в России «законосовещательную Думу»

Либеральная оппозиция восприняла это как «белый флаг», «символ трусости и слабости». В нелегальном либерально-оппозиционном журнале «Освобождение» по этому поводу говорилось:

«Нужно только навалиться всей силой на колеблющееся самодержавие, и оно рухнет»

В марте 1905 года, незадолго до издания указа «Об укреплении начал веротерпимости», оппозиционные настроения охватили церковную среду, ранее считавшуюся оплотом царской власти. Утверждение начал веротерпимости ставило Православную церковь, управлявшуюся светскими чиновниками, в наиболее невыгодное положение по сравнению с другими конфессиями, которые не являлись государственными и обладали самостоятельностью. Священники и архиереи, члены Священного синода потребовали от государя восстановить самостоятельность Церкви – созвать Поместный собор, который бы впервые со времен Петра I избрал патриарха. Обер-прокурор Синода К.П. Победоносцев, четверть века самовластно управлявший «ведомством православного вероисповедания», был не в силах усмирить бунт подчиненного ему духовенства. Приняв доклад Синода, Николай II написал резолюцию, которая отсрочила осуществление предложенной меры до наступления «благоприятного» времени. Срок созыва «собора всероссийской церкви» государь взялся назначить по собственному почину.

Революция продолжалась…