«Воспоём Тамар-царицу...»

Судьба нашей героини, родившейся примерно через двести лет после великой княгини Ольги и умершей за шесть веков до Екатерины Великой, во многом удивительно схожа с судьбами этих выдающихся российских правительниц.

Как и Ольга, она всемерно содействовала распространению христианской веры — не только в своей стране, но и в соседней Осетии; была красива, необычайно мудра и любима соотечественниками. У неё был один сын, Георгий IV Лаша, который погиб в борьбе с полчищами Чингисхана (вспомним смерть от печенегского меча единственного сына княгини Ольги — воина Святослава).

Как и Екатерина, она создала мощную империю, простиравшуюся от Понта Эвксинского (Чёрного моря) до Гургана (Каспия); была прекрасно образована, покровительствовала философам, писателям, поэтам, зодчим. Её почти 30-летнее правление (всего на пять лет меньше екатерининского) называют «Золотым веком» Грузии.

Детское потрясение

Как сейчас помню тот неподдельный детский восторг от принесённого мамой (любительницей и доставальщицей дефицитных книг в далёкие советские годы) подарочного фолианта, выпуск которого тогда, в 1962 году, приурочили, скорее всего, к условному 800-летнему юбилею автора — Шота Руставели (точных данных о времени его рождения нет). Невозможно было забыть те потрясающие графические иллюстрации с изображёнными на них неземной красоты женщинами и благородными мужчинами-воителями. Даже имена их остались в памяти на всю жизнь: Тинатин, Автандил, Нестан-Дареджан, Тариэл…

Уже много позже, повзрослев и прочитав эту историю о самоотверженной любви и бескорыстной дружбе, я узнала имена переводчика этого шедевра грузинской литературы XII века — Николай Заболоцкий (поэт и переводчик) и художника-иллюстратора — Сергей Кобуладзе (книжный график, театральный художник, живописец). Как и легендарную love story поэта к царице Тамар (о ней рассказ впереди). А пока вслушайтесь в музыку начальных строк поэмы, которым без малого девять (!) столетий:

Лев, служа Тамар-царице, держит меч её и щит.

Мне ж, певцу, каким деяньем послужить ей надлежит?

Косы царственной — агаты, ярче лалов жар ланит.

Упивается нектаром тот, кто солнце лицезрит.

Воспоём Тамар-царицу, почитаемую свято!

Дивно сложенные гимны посвящал я ей когда-то.

Мне пером была тростинка, тушью — озеро агата.

Кто внимал моим твореньям, был сражён клинком булата.

Мне приказано царицу славословить новым словом,

Описать ресницы, очи на лице агатобровом.

Перлы уст её румяных под рубиновым покровом

Даже камень разбивают мягким молотом свинцовым.

Мастерство, язык и сердце мне нужны, чтоб петь о ней.

Дай мне силы, вдохновенье! Разум сам послужит ей…

«Если сравнить Церковь с дивным садом, — пишет отец Рафаил (Карелин), — то царица Тамар будет царственной лилией в этом саду. Кто произносит в молитве её имя, тот ощущает духовное благоухание, как небесных цветов, построенных ею монастырей в сердце гор, часовен на вершинах скал и воздвигнутых в долинах храмов и соборов, величественных, как утёсы Кавказа. Кто произносит в молитве её имя, тот слышит звон колоколов, возвещающих о победе над врагами креста. Кто произносит её имя, тот видит голубой и алый цвет зари на небе Грузии, в лучах которой меркнут луна и звёзды.

Большинство народов мира в своих песнях и сказаниях называло май самым прекрасным месяцем года. Его первый день посвящает Грузинская Церковь царице Тамар, может быть, потому, что её царство было самым светлым и прекрасным днём в жизни Грузии.

...При царице Тамар Грузия достигла вершины своего могущества».

Святая благоверная царица Тамар (Тамара) из древней грузинской династии Багратиони родилась в далёком XII веке (около 1165 года) в семье царя Единого Грузинского царства Георгия III (1156–1184) и его супруги Бурдухан, дочери царя Алании (Осетии) Худана. Уже в 13-летнем возрасте в связи с отсутствием наследника мужского пола она венчается на царство и становится соправительницей своего отца.

Через шесть лет царь Георгий III умирает, и 20-летняя наследница занимает грузинский трон с титулом мепе (царь) — впервые в истории Грузии. Не без недовольства некоторых знатных вельмож. А вот простой народ, особенно вдовы и сироты, о которых всемерно заботилась молодая царица, её боготворил. «Я — отец сирот и мать вдовиц» — было жизненным кредо Тамар. Грузинские сказания прославляют её красоту, кротость, миролюбие, мудрость и религиозность. Да и в поэтических сказаниях других народностей Кавказа о ней говорится только с благоговением.

Отличаясь благочестием и продолжая начинания своего отца и деда, святого благоверного царя Давида III Агмашенебели (Строителя) (1089–1125), «как царской короной, украсила царица Тамар вершины гор каменными крестами, воздвигла в горных ущельях и дремучих лесах храмы и монастыри, а в равнинах — соборы, будто неприступные крепости. Казалось, вся Грузия устами алтарей поёт гимн Богу» (архимандрит Рафаил).

Она довершила строительство монастыря Вардзиа (Успения Пресвятой Богородицы) — уникального пещерного комплекса в долине реки Кура. Здесь на протяжении 900 м в отвесной туфовой стене горы Эрушети (Медвежья) высечено около шестисот помещений: церквей, часовен, жилых келий, кладовых, бань, трапезных, казнохранилищ, библиотек, которые уходят на 50 м вглубь скалы и поднимаются в высоту, равную высоте восьмиэтажного дома (примерно 25 м!). Именно в Вардзиа провела последние годы своей жизни царица Тамар.

Этот монастырь был и оборонительным сооружением на юге Грузии — через три потайных хода неожиданно для иранских захватчиков (по большей части) появлялись тысячи грузинских воинов…

Интересно, что за годы правления царицы Тамар дважды в Грузию вторгались объединённые силы мусульманских государств Ближнего Востока и оба раза находили в грузинской земле общую могилу.

В 20 км от Тбилиси она построила монастырь Бетания — в честь Рождества Пресвятой Богородицы, в одной из церквей которого сохранилась фреска, изображающая царицу Тамар. Впрочем, фрески с изображением красавицы с миндалевидными глазами и стрелообразными бровями, чертами лица скорее осетинскими, чем грузинскими (по отзывам специалистов), можно встретить в каждом грузинском храме (Вардзиа, Кинцвиси, Бетания, Тимотесубани и других).

Не забывала грузинская царица и материнское отечество — Аланию. Известный русский подвижник и духовный писатель святитель Игнатий (Брянчанинов) (1807–1867) приводит такое церковное предание: «Одни из развалин в Карталинском ущелье (в Северной Осетии) составляют остаток храма, в котором помещалась и хранилась икона Иверской Божией Матери как драгоценный дар боголюбивой Тамары осетинскому народу. Два раза храм был разрушен до основания пожаром, и оба раза икону Божией Матери находили целою. Шестьсот лет икона пребывала в Карталинском ущелии».

Восстановила Тамар и грузинский монастырь Святого Креста в Иерусалиме, основанный в IV–VII веках на месте, где некогда росло древо, из которого сделали Крест Господень. Интересно, что в восстановлении этого монастырского комплекса, сильно пострадавшего от крестоносцев в годы их пребывания на Святой земле, самое деятельное участие принял уже упоминаемый нами Шота Руставели — казнохранитель царицы и придворный поэт. Его портрет, единственный в мире (!), сохранился до нашего времени на одной из колонн главного монастырского храма. Здесь же, по преданию, он и похоронен.

Царица и поэт

Кто первым придумал эту не лишённую романтического ореола легенду, неизвестно. Но вот уже на протяжении многих и многих лет она передаётся, как говорится, из уст в уста, не имея под собой никаких достоверных источников. Кроме нескольких руставелевских строчек, в том числе и приведённых выше, которые, согласитесь, можно интерпретировать как угодно и с какой угодно целью.

В двух словах суть этой легенды такова (прошу прощения за далёкое от совершенства перефразирование популярной когда-то песенки):

Жил был когда-то поэт

В горной прекрасной стране,

И он царицу любил —

Ту, что любила другого.

Бросил тогда он свой дом,

Бросил родную страну

И, удалившись в далёкий монастырь,

Окончил свою жизнь безутешным иноком…

Однако сам Руставели в заключительных строках своего «Витязя…» разбивает эту «гипотезу» в пух и прах.

Судите сами:

Божеству грузин Давиду, что грядёт путём светила,

Чья с восхода до заката на земле известна сила,

Кто для преданных — опора, для изменников — могила,

Написал я эту повесть, чтоб досуг его делила.

Мне ли петь дела Давида, возглашая славу слав?

Я служил ему стихами, эту повесть отыскав…

Согласитесь, о сопернике говорят совсем другими словами или не говорят вовсе.

Достоверно же известно то, что полугрузинка-полуосетинка царица Тамар была счастлива во втором браке (1188 год) — с другом детства, осетинским царевичем Сосланом (в крещении Давидом) Царазоном, воспитывавшимся при грузинском дворе. Как отмечали грузинские летописи, «он был юноша красивый, хорошо сложенный, широкоплечий, имел лицо красивое и умеренное телосложение; по своему происхождению он вполне был проворен и силён и превосходил всех своей отвагой и умением стрелять из лука, верховой ездой и горцеванием, учёностью и добротой». Пышную свадьбу, для которой, по народному преданию, зарезали сто коров и двести волов, сыграли в Тифлисе.

Будучи мужем и соправителем Тамар, Давид-Сослан принимал активное участие в государственных делах и руководил многими военными операциями, принёсшими славу Иверии. Нельзя не отметить тот замечательный факт, что этот блестящий полководец не проиграл ни одного сражения!

Столь прочный семейный союз, в котором родились сын Георгий и дочь Русудан, продлился двадцать лет, до кончины в 1207 году Давида-Сослана. 45 (48)-летняя царица Тамар пережила мужа всего на год (по другим источникам, на пять лет).

Невестка Андрея Боголюбского

Почему царица Тамар вышла замуж повторно? Что случилось в эти три года — с момента её воцарения до второго бракосочетания?

Итак, в 1185 году царём Грузии стала 20-летняя девушка. «Разве может женщина быть во главе Иверии?» — государственные мужи решили в срочном порядке выдать её замуж. Один из них предложил очень выгодную кандидатуру — Юрий Андреевич, младший сын самого великого князя Владимирского Андрея Боголюбского, после смерти которого брат последнего, Всеволод Большое Гнездо, вытеснил племянника из русских земель к половцам. Сказано — сделано: в конце того же года поспешно сыграли свадьбу.

Но — увы! — как пишут грузинские и армянские историки, в повседневной жизни молодой царь, хотя и возглавлял успешные военные походы, показал себя далеко не с лучшей стороны. Около двух лет Тамара терпела бесчинства мужа, а потом решилась на беспрецедентный по тем временам шаг: расторгнуть брак.

В 1188 году Юрия с достаточными материальными средствами выдворили из Грузии в Константинополь. Дважды (в 1191 и в 1193 годах) он пытался вернуть себе грузинский трон (видимо, у него имелось здесь немало сторонников, а вернее, противников царицы), однако оба раза был разбит приверженцами Тамар. Дальнейшая его судьба неизвестна.

Соответствует ли это истинному положению вещей? Ответить однозначно на этот вопрос за давностью лет невозможно. В «Сказании о Русской Земле» Александра Нечволодова (1864–1938), историка, военного и общественного деятеля, действительного члена Императорского русского военно-исторического общества, об Юрии Андреевиче, бывшем с 1172 по 1174 год новгородским князем, сказано следующее: «Этот беспокойный человек принужден был искать счастья в Грузии, но не ужился и там и окончил жизнь неизвестно где».

Ангел-хранитель Грузии

Ну а мне закончить эту «женскую историю» хочется замечательными словами архимандрита Рафаила: «Если б можно было назвать царицу другим именем, то это имя было бы "милосердие". Если б можно было назвать её царствование одним словом, то этим словом было бы "благородство". Народ и история назвали её великой, но это было не только величие её побед, а и величие её христианской души, которое сияет нам через мглу веков. …Она стала не только царицей, но матерью и Ангелом-хранителем народов Грузии».