Евгений Весник. Счастливый и независимый

15 января Евгению Веснику исполнилось бы сто! Сыну врага народа, ставшему народным артистом СССР, судьба отпустила 86 лет. Евгений Яковлевич говорил о себе: «Я прожил замечательную жизнь, полную радостей, но и трудностей… Я независим! Я счастлив!..»

В предисловии к книге Евгения Весника «Записки артиста» его многолетняя коллега и партнёрша по сцене и экрану Ольга Аросева писала: «Это человек, который вмещает в себя все взаимоисключающие друг друга черты характера. Природа так щедро наградила его всеми достоинствами и многими недостатками, что, право, трудно сосредоточиться хотя бы на половине этих присущих ему качеств. Но возьмём главный из них. Весник абсолютно талантлив во всём, что он делает. Евгений Яковлевич бескорыстен и порядочен. Умён и хитёр. Он беспощадно остроумен и добр. Этого уже достаточно, чтобы прожить такую жизнь, какую прожил он, хотя она, жизнь его, была к нему неласкова».

В семействе Весников никто к искусству отношения не имел. Очевидно, в случае с Евгением Яковлевичем налицо игровое начало, полученное от Создателя. Ну, или от матери-природы. Тот случай, когда, как выразился один известный персонаж, причудливо тасуется колода, наделяя избранника редчайшим даром видеть в смешном трагичное. Остап Бендер, Рабурден и Присыпкин, сыгранные молодым артистом в театре Сатиры; Городничий, Кола Брюньон, Сганарель, Расплюев – сотворённые уже опытным мастером на сцене Малого театра.

Евгений Весник считал себя театральным актёром. Однако академический театр – махина неповоротливая. Беда любого, даже очень талантливого артиста не только в том, что ролей порою приходится ждать годами. Куда трагичнее то, что «амплуа» такого театра жёстко ограничено и многое из того, что тебе по силам ты там никогда не сыграешь, просто потому, что, как сейчас говорят «это - неформат». Но в те времена, на которые пришелся расцвет таланта Весника, в каждую квартиру без стука входило «высокое радио». Евгений Яковлевич много работал для радиоэфира, и поклонники его таланта помнят и Тартарена из Тараскона в замечательном «Клубе знаменитых капитанов», и Седрика Сакса в «Айвенго», и майора Мак Наббса из «Детей капитана Гранта», и Кадруса из «Графа Монте-Кристо», и мудрых сименоновских инспекторов – Мегрэ и Лекёра, и конечно же, неунывающего ведущего и главной воскресной передачи – «С добрым утром!».

Конечно, так называемому широкому зрителю, Весник был известен по кино, однако и его герои созданы по спринципу, которым он всегда руководствовался – смешное сквозь трагичное. Он умел раскрыть это в каждом своём персонаже – от Охотника в первой экранизации «Обыкновенного чуда» (1964) и дворецкого Сусика из «Трембиты» (1968) до прокурора Амедея в киноверсии оперетты «Летучая мышь» (1979) и мистера Сапси в «Тайне Эдвина Друда» (1980).

Между прочим, кинодебют Весника мог состояться ещё в 1933 году. В школу, где он учился (между прочим с углублённым изучением немецкого языка), пришли отбирать ребят для картины «Рваные башмаки» - одного из первых звуковых фильмов. Рассказывать он должен был о том, как дети рабочих участвовали в революционной борьбе. Странно, конечно было бы искать детей рабочих в элитной школе, но факт остаётся фактом. Десятилетнего Женю забраковали. Он в слёзы: «Что я маме скажу?!». А ему в ответ: «Скажи, что ты не подходишь на роль голодающего ребёнка – ты слишком упитанный!» Так что первым фильмом Евгения Яковлевича стал «Отелло» Сергея Юткевича, где он сыграл влюблённого в Дездемону Родриго. 

По киноролям его знала и любила все страна от мала до велика. После выхода на экраны «Приключений Электроника» (1979), где он сыграл учителя математики по прозвищу Таратар Таратарыч, артисту приходи мешки писем. Одно он запомнил на всю жизнь. Девочка Лена из города Липецка, очень серьёзно разобравшая фильм, в конце письма написала: «Дядя, Вы такой добрый, приезжайте к нам преподавать математику. У нас такая злая учительница». Для Евгения Яковлевича это на всю жизнь осталось одной из самых высоких похвал.

По свидетельству мамы – Евгении Эммануиловны – будущий артист впервые продемонстрировал свои способности в пятилетнем возрасте. Весники возвращались на родину из США, где глава семейства проработал несколько лет, закупая оборудование для нарождавшейся советской сталелитейной промышленности. В Штатах свирепствовала какая-то эпидемия, и всех, поднимавшихся на борт трансатлантического парохода, тщательно осматривали. А у маленького Жени как назло накануне разболелось горло.

Мама очень переживала, боясь, что их на пароход не пустят, и попросила сына «быть молодцом». Получалось это у Жени плохо – толпа народу, шум и гам, да ещё это горло… Малыш капризничал и это не мог не заметить контролёр, стоявший у трапа: «Юный сэр не в настроении? Уж не заболели ли вы?» На что мгновенно повеселевший Женя (по-английски он тогда говорил так же свободно, как и по-русски) выпалил: «Никак нет! Просто не хочется уезжать из Америки!» и во всё горло запел какую-то модную в то время песенку, да так лихо, что контролёр начал ему подпевать.

Знали бы Яков Ильич и Евгения Эммануиловна, что ждёт их на родине… Весник-старший восстанавливал затопленные рудники и строил нефтепроводы, налаживал работу прокатных станов, а в 1931 году был назначен начальником строительства завода «Криворожсталь». Один из крупнейших металлургических комбинатов в Европе был возведён в рекордные сроки – первая домна была запущена уже в 1934 году.

Впоследствии Евгений Яковлевич вспоминал: «Мой … отец, в прошлом армейский комиссар с четырьмя ромбами (!) в петлицах, с двумя орденами Красного Знамени и орденом Ленина, в тридцатые годы получал зарплату «партмаксимум»! Она равнялась зарплате квалифицированного рабочего. Он ездил на работу на старом трамвае – вместе с рабочими, будучи первым директором «Криворожстали» - крупнейшего в мире металлургического завода; персональный автомобиль, предоставленный ему самим Орджоникидзе, отдал в летские салы и ясли для обслуживания больных детей…»

А в 1937 Якова Весника расстреляли. Его жену отправили в АЛЖИР – Акмолинский лагерь жён изменников родины, а сына – в детский дом для детей изменников родины. По дороге мальчик сбежал. Ему было всего 14 лет. Женя вернулся в родной Ленинград и бросился за помощью к «дедушке Калинину» - до революции Михаил Иванович работал на Путиловском заводе и какое-то время был мастером в цехе, где слесарем работал Яков Весника. Так Женя избежал детдома, и роковое клеймо не смогло окончательно искалечить его жизнь. Он пошёл рабочим на завод. В 1942 был призван в армию – закончил артиллерийское училище и за год до конца войны попал на фронт. Дошёл до Кёнигсберга. Орден Отечественной войны, орден Красной звезды, две медали за отвагу. Евгений Яковлевич считал, что именно на войне он «сформировался в сознательное существо, но не лишенное чувства Иронии, на которой, как сказал Голсуорси, зиждется мир».

Размышляя над тем, что помогло ему выстоять, Евгений Яковлевич сравнивал свой «ухабистый, а потому интересный (и очень!)» жизненный путь с разноцветным частоколом, держащимся на нескольких крепких опорах. Это мама и папа, а ещё – учительница литературы Анна Дмитриевна Тютчева, праправнучка поэта, которая во многом их заменила и помогла поступить в Щепкинское училище. Именно она открыла пытливому подростку многое из того, что не проходили тогда (да и после тоже!) в школьном курсе литературы. Например, «Правила жития в мире» Гоголя, где он, в частности писал о том, что «мы видим одни только препятствия, не замечая, что они – суть наши ступени восхождения».

В училище такой опорой стал для начинающего актёра Алексей Денисович Дикий, великий артист и режиссёр, научивший его «обходить опасные повороты» и поставивший «на путь с хорошими «шпалами». А с годами появились ещё одна, единая в двух лицах опора – любовь к М.Е. Салтыкову-Щедрину и Мишелю Монтеню. С последним у Весника установилась какая-то почти мистическая связь: «Когда я его читаю, у меня такое впечатление, что я читаю свои мысли. Я бы сыграл этого человека – остроумнейшего, с прищуром. Пытался что-то придумать, но потом понял: можно о нем две новеллы написать, ну, три. Так что какая уж тут пьеса – это невозможно. Одной из любимейших максим «коллеги-философа» Евгений Яковлевич руководствовался всю жизнь: «Мы стремимся быть чем-то иным, не желая вникнуть в своё существо, выходим за свои естественные границы, не зная, к чему мы по-настоящему способны. Незачем вставать на ходули, ибо и на ходулях надо передвигаться с помощью своих ног. И даже на самом высоком из земных престолов сидим мы на своём заду».

Театральное училище имени Щепкина при Малом театре Весник окончил с отличием, но в прославленную труппу, служить в которой считал наивысшей честью, его не приняли. Подвели пресловутая «пятая графа» и то самое клеймо. Зато в театр имени Станиславского (ныне это «Электротеатр «Станиславский» на Тверской) его взяли с радостью. За шесть лет он переиграл там невероятное количество стариков, и ушёл в театр Сатиры, где первой же значительной ролью и стал Остап Бендер – сначала в инсценировке «Золотого телёнка» известного режиссера Эммануила Краснянского, а вскоре и в «12 стульях», перенесённых на сцену Эрастом Гариным.

В Малый – театр своей мечты – Евгений Весник придёт в 1963 году и отдаст ему тридцать лет жизни. а потом покинет alma mater/ сам. По собственному желанию. Точнее – по велению сердца. Так тоже бывает: «Я понял, что потерял свою мечту. Я поступал в Великий Малый театр, где работали гениальные актеры. Последней была Гоголева. Я, кстати, был ее партнером по сцене. Она ушла, и я оказался вне мечты. Я увидел, что это совсем другой театр, которому я не хотел отдавать свою энергию. И я ушел в писательство, и в нем я не прекращаюсь как артист – я играю, я ставлю, я ищу «зерно». Я проигрываю тексты, ищу развязки, усиливаю эффекты – таким образом я продолжаю играть! Я пишу не как литератор, я пишу именно как актер».

Всё, несыгранное на сцене, «доигрывалось» выдающимся артистом на страницах его книг. Он писал не только художественную прозу, но и философскую: «Всё, что дышит, думает, ходит, ползает, плавает, растёт, - творит! Что-нибудь, но обязательно творит! Все творящие играют свои роли в бесконечно разнообразном репертуаре огромного театра «Вселенная», созданном Бог знает кем. Только Бог это знает… Пьесы в этом театре пишут – Время и Идеи… Жанр и интерпретацию этих пьес подсказывают короли, цари, философы, редко – народы, чаще мафиози; а ещё – законы, нарушение или соблюдение их, землетрясения, наводнения, урожаи, засуха, количество тюрем, любовь, ненависть, даты и – совсем редко – высокие образцы объективной логики!.. Всё тёмное в истории театра «Вселенная» - не более чем «справка о досадном». Всё светлое, общечеловеческое в этом театре – ноты бесконечного гимна гордости за человеков! Как жалко, что так мало минут отпущено на полёт каждого из них во Всленной!! Едва ли не самое важное – уметь рассмотреть средь свистящих метеоритов, тёмных грозовых туч, града, грома и молний пролетающие мимо или летящие рядом, ласкающие глаз, греющие душу, радующие её, светящиеся добром и улыбками небесные частички-ноты, очень похожие на человечков- светлячков. Их много… Стоит повнимательнее присмотреться, и убеждаешься, что светящихся больше тех, кто не наделён этим Божьим даром. Значительно больше! Иначе за счёт какой же энергии светило бы нам солнышко. Кому-то удаётся ежедневно погружать его в темноту, но ведь есть же силы, которые неизменно возвращает его нам! Это силы вечной борьбы за свет! Борьба за свет – удел способных светиться!»

Евгений Яковлевич и сам обладал такой способностью…