Вождь номер два

Сто лет назад, 3 апреля 1922 года, Пленум ЦК РКП(б) избрал Иосифа Сталина генеральным секретарем ЦК. Почему Ленин выдвинул именно его, и не пожалел ли он об этом потом?

В автобиографии «Моя жизнь», написанной вскоре после высылки из Советского Союза, Лев Троцкий уверял: «На пост генерального секретаря Сталин был выбран против воли Ленина, который мирился с этим, пока сам возглавлял партию». И несмотря на то что эта утка выпорхнула из-под пера главного конкурента Иосифа Сталина в борьбе за «ленинское наследство», обиженному и разгневанному Троцкому многие поверили. Впоследствии пошедшие по его стопам авторы «уточнили», что эту кандидатуру на пост генсека якобы предложил член Политбюро ЦК Лев Каменев. Однако и данное утверждение не более чем версия, документально не подтвержденная.

Феномен Свердлова

Накануне Февральской революции численность большевиков не превышала 24 тыс. человек. Ведя борьбу с царским правительством, они не думали о подготовке специалистов для госаппарата и лишь после прихода к власти приступили к решению многочисленных военных, административных, хозяйственных и других проблем, что требовало кадрового обеспечения.

Острый дефицит в толковых людях испытывал и партийный аппарат. Вождь большевиков Владимир Ленин, не имевший возможности регулярно заниматься подбором кадров, доверил этот важный участок работы секретарю ЦК Якову Свердлову, обладавшему феноменальной памятью и недюжинными организаторскими способностями. Позже Троцкий так охарактеризовал деятельность Свердлова: «Все советские ведомства и учреждения в тогдашнем первоначальном периоде своей стройки обращались к нему за людьми, и это первое, черновое распределение партийных кадров требовало исключительной личной находчивости и изобретательности. На аппарат, на записи, на архивы опираться нельзя было, ибо все это было еще в крайне слабом виде… Чтобы решить такой вопрос, нужна была особая психологическая интуиция… <…> Организационные вопросы эти вставали, разумеется, вне всякой последовательности, то есть не от высших постов к низшим или от низших к высшим, а вперемежку, случайно, хаотически. Свердлов наводил справки, собирал или припоминал биографические сведения, созванивался по телефону, рекомендовал, посылал, назначал. <…> "Столкуйтесь со Свердловым!" — советовал по телефону Ильич во многих случаях… <…> Один из путей решения первостепенных практических вопросов состоял — по неписаной конституции — в том, чтобы "столковаться со Свердловым"».

«Конституцию» пришлось менять после внезапной смерти 33-летнего Свердлова в марте 1919 года. На VIII съезде РКП(б) было принято решение о реорганизации структуры руководства партией. Для ведения текущей политической и организационно-кадровой работы формировались Политбюро, Оргбюро и Секретариат ЦК. 25 марта Пленум ЦК избрал Политбюро в составе Ленина, Троцкого, Сталина, Каменева и Николая Крестинского. Кандидатами в члены Политбюро стали Григорий Зиновьев, Николай Бухарин и Михаил Калинин. В Оргбюро вошли пять членов ЦК, в том числе Сталин.

Тогда же был учрежден пост ответственного секретаря ЦК, который достался члену Оргбюро Елене Стасовой. Помогать ей должны были пять технических секретарей «из числа опытных партийных работников». Стасова не отличалась выдающимися организаторскими способностями. Скорее всего, Ленин рассматривал ее в качестве временной фигуры. Был и другой нюанс, о котором вождь молчал. Свердлов наглядно продемонстрировал, что крупный политик способен сделать должность секретаря ЦК одной из ключевых в системе органов власти. Поскольку Ленину конкуренты были не нужны, выбор нового секретаря — лично преданного ему и пригодного для решения организационно-кадровых вопросов — оказался непростой задачей. Да и уделить ей достаточно внимания в условиях наступления белогвардейских армий на Москву и Петроград Ленин не мог.

Выступление Льва Каменева на похоронах Якова Свердлова. Москва, март 1919 года

Поиск «кадровика»

В ноябре 1919-го, когда стало ясно, что с работой Стасова не вполне справляется, был введен еще один пост секретаря ЦК, который занял Крестинский. После IX партсъезда, проходившего в апреле 1920 года, Стасова не вошла в состав Секретариата и Оргбюро, а секретарями ЦК избрали Крестинского, Евгения Преображенского и Леонида Серебрякова.

Вскоре сменивший Стасову Крестинский разочаровал Ленина и по части личной лояльности, поддержав в ходе дискуссии о профсоюзах Троцкого, и как руководитель Секретариата. Впрочем, в марте 1921-го на Х съезде партии Крестинского критиковали не только верные ленинцы. Не раз перечивший вождю Давид Рязанов констатировал: «Мы видим, что в ЦК нет специалистов по организационному делу, что место, оставленное т. Свердловым, до сих пор продолжает быть незанятым».

К тому времени Ленин решил поставить во главе Секретариата 31-летнего Вячеслава Молотова. Напутствуя его, он говорил: «Только я вам советую: вы должны как секретарь ЦК заниматься политической работой, всю техническую работу — на замов и помощников. Вот был у нас до сих пор секретарем ЦК Крестинский, так он был управделами, а не секретарь ЦК! Всякой ерундой занимался, а не политикой!» Тут Ленин сгустил краски. Крестинский был членом Политбюро и Оргбюро, а в Секретариате курировал подбор и расстановку кадров. Выступая на Х партсъезде, член реввоенсовета Первой конной армии Сергей Минин даже назвал его «генеральным секретарем», хотя такой должности в ЦК еще не было. Сам того не желая, оговорившийся Минин предсказал грядущую перемену.

Историк Валентин Сахаров обратил внимание на то, что 5 декабря 1921 года Политбюро приняло предложение Зиновьева назначить Отто Куусинена «генеральным секретарем Коминтерна», а 23 февраля 1922 года, рассмотрев заявление Михаила Томского и Яна Рудзутака о создании такого поста и в Профинтерне, объявило «генеральным секретарем тов. Рудзутака». «На этом фоне учреждение должности генерального секретаря ЦК РКП(б) уже не кажется неожиданным и необъяснимым нововведением», — справедливо заметил Сахаров.

Впрочем, до этого нововведения надо было еще дожить. В марте 1921-го Ленин добился того, чтобы Крестинского, Преображенского и Серебрякова сменили Молотов, Емельян Ярославский и Василий Михайлов. «Меня сильно тогда поразило, что я был избран секретарем ЦК ("ответственным" — что-то вроде главного секретаря ЦК) и, кроме того, первым кандидатом в Политбюро, а это означало, что в случае отсутствия на заседании любого члена П[олит]бюро (командировка, болезнь) я имел в Политбюро решающий голос», — много лет спустя вспоминал Молотов. Сделав благодаря вождю большой шаг в карьере, он старался следовать его совету, что удавалось не всегда. Не хватало не только опыта и знаний, но и политического веса. Должность ответственного секретаря позволяла все это со временем приумножить, но в проблемах и конфликтах между членами ЦК партии надо было разбираться уже сейчас.

Лев Троцкий, главный конкурент Иосифа Сталина в борьбе за «ленинское наследство»

Недоразумение номер один

К осени Ленину стало понятно, что Секретариат ЦК нуждается в усилении. Если в 1919-м на помощь Стасовой вождь направил Крестинского, то два года спустя в поддержку Молотову — Сталина. 13 сентября 1921 года Политбюро обязало Сталина около трех четвертей своего времени уделять партийной работе, причем не менее полутора часов — Отделу агитации и пропаганды ЦК.

Наведение порядка в Агитпропе Сталин начал с переформирования штата и изучения сотрудников. Кроме того, он решил усилить контроль со стороны этого отдела за деятельностью Главного политико-просветительного комитета, которым руководила жена Ленина Надежда Крупская. Соответствующий документ по поручению Сталина подготовил заместитель заведующего Агитпропа Василий Соловьев, ранее работавший в Главполитпросвете. Ознакомившись с предложениями своего бывшего сотрудника, Крупская пришла в негодование, которое 24 ноября отразила в письме в Политбюро: «Х съезд закрепил за Главполитпросветом его значение как органа государственной пропаганды коммунизма, причем, с одной стороны, превратил его в подсобный орган ЦК, с другой — организационно оставил его в составе Наркомпроса. <…> Теперь дело коренным образом меняется. Партия в лице Агитотдела создает совершенно новый орган». Протестуя против этого, Крупская хотела «оставить дело по-старому, предложив Сталину руководить работой Главполитпросвета непосредственно, а не через Соловьева, Бардина и те 87 чел., которые будут отныне работать в Агитпропе».

Николай Крестинский, секретарь ЦК РКП(б) в 1919–1921 годах

Ленин вмешался в конфликт, поддержав жену. В ответ на это 26 ноября Сталин отправил ему такое письмо: «Сегодняшнюю записку вашу на мое имя (в П[олит]бюро) я понял так, что вы ставите вопрос о моем уходе из Агитпропа. Вы помните, что работу в Агитпропе мне навязали (я сам не стремился к ней). Из этого следует, что я не должен возражать против ухода. Но если вы поставите вопрос именно теперь… то вы поставите в неловкое положение и себя, и меня (Троцкий и другие подумают, что вы делаете это "из-за Крупской", что вы требуете "жертву", что я согласен быть "жертвой" и пр.), что нежелательно». Назвав случившееся недоразумением, Сталин утверждал: Крупская (а также нарком просвещения Анатолий Луначарский) читала «проект т. Соловьева, мною не просмотренный и Оргбюро не утвержденный, и решила, что создают новый комиссариат. Тов. Крупская поторопилась». Чтобы разобраться во всех недоразумениях, он предложил создать комиссию, включающую его, Крупскую и, может быть, Луначарского. Но, поскольку развития конфликта никто не хотел, он быстро сошел на нет, не повлияв на отношение Ленина к Сталину.

XI партсъезд и выборы в ЦК

Зимой 1921–1922 годов, когда Ленин болел, Сталин продолжал заниматься реорганизацией партаппарата. Под его руководством был разработан и опубликован «Сборник циркуляров, положений и инструкций по учету и распределению членов РКП(б)». Впоследствии он энергично добивался неукоснительного следования документам. Сталин говорил: «Руководить — это еще не значит писать резолюции и рассылать директивы. Руководить — это значит проверять исполнение директив, и не только исполнение директив, но и самые директивы, их правильность или их ошибочность с точки зрения живой практической работы».

21 февраля 1922 года он письменно сообщил Ленину о своей беседе с Каменевым и Зиновьевым «о делах в связи с подготовкой к съезду». Одно из выработанных ими предложений касалось нового Секретариата ЦК, в состав которого после партсъезда должны были войти Сталин, Молотов и Валериан Куйбышев. В конце письма он спрашивал мнение Ленина.

Понять позицию председателя Совнаркома помогает заранее составленный им для голосования на съезде «Список членов и кандидатов ЦК РКП XI созыва». Он был напечатан с пометой «проект». Там значились фамилии 27 человек. Делегаты XI партсъезда могли вычеркнуть неугодные кандидатуры и вписать другие. Более того, была возможность от руки заполнить не этот, а чистый бюллетень. Права выбора у делегатов никто не отнимал, но им было ясно, что в напечатанном «проекте» выражена воля вождя большевиков. В итоге в ЦК были избраны те самые 27 человек, фамилии которых фигурировали в «списке». Больше всех голосов получили Ленин и Троцкий — по 477.

Сталин финишировал десятым, набрав 463 голоса. В ленинском «проекте» в скобках после его фамилии стояли слова «генеральный секретарь», а после Молотова и Куйбышева — «секретарь». Выбирая этих товарищей в ЦК, делегаты знали, чем те будут заниматься после съезда. Один из участников, проголосовав за Сталина как члена ЦК, сделал примечательную запись: «Только не секретарем».

Расхожим заблуждением является мнение, что должность генсека поначалу мыслилась едва ли не как техническая. Чтобы убедиться в обратном, достаточно ознакомиться с постановлением Пленума ЦК от 3 апреля 1922 года по вопросу о Секретариате:

«I. Установить должность генерального секретаря и двух секретарей. Генеральным секретарем назначить т. Сталина, секретарями — тт. Молотова и Куйбышева.

II. Принять следующее предложение т. Ленина:

ЦК поручает Секретариату строго определить и соблюдать распределение часов официальных приемов и опубликовать его; при этом принять за правило, что никакой работы, кроме действительно принципиально руководящей, секретари не должны возлагать на себя лично, перепоручая таковую работу своим помощникам и техническим секретарям».

Владимир Ленин и Надежда Крупская в Горках. Начало 1920-х годов

Недоразумение номер два

2 октября 1922 года после тяжелой болезни Ленин вернулся к работе. Вскоре между ним и Сталиным возникли разногласия по вопросу о принципах создания Союзного государства. Генсек считал, что советские республики должны войти в состав РСФСР на правах автономий. Ленин поначалу не возражал против плана автономизации, но потом изменил позицию. В итоге он настоял на том, чтобы четыре республики (Украинская, Белорусская, Закавказская и РСФСР) «вместе и наравне» на федеративной основе вошли во вновь создаваемое государственное образование — Союз Советских Социалистических Республик.

В конце ноября здоровье вождя вновь ухудшилось. 13 декабря у него дважды случился паралич, продолжавшийся по несколько минут. Врачи требовали избавить больного от волнений, и 18 декабря Пленум ЦК возложил на Сталина «персональную ответственность за изоляцию Владимира Ильича как в отношении личных сношений с работниками, так и переписки». Положение усугублялось тем, что Ленин не жаловал врачей. Но если его раздражал контроль с их стороны, то Крупскую — со стороны генсека. Очередной конфликт между ней и Сталиным не заставил себя ждать. После того как 21 декабря с разрешения врача Отфрида Фёрстера Крупская записала под диктовку Ленина письмо Троцкому по вопросу о монополии внешней торговли, Сталин грубо отчитал ее по телефону за несоблюдение режима вождя, пригрозив разбирательством Центральной контрольной комиссией.

После этого разговора, по воспоминаниям сестры Ленина Марии Ульяновой, Крупская «была совершенно не похожа на себя, рыдала, каталась по полу». 23 декабря Надежда Константиновна пожаловалась Каменеву: «Сталин позволил себе вчера по отношению ко мне грубейшую выходку. Я в партии не один день. За все 30 лет я не слышала ни от одного товарища ни одного грубого слова, интересы партии и Ильича мне не менее дороги, чем Сталину. Сейчас мне нужен максимум самообладания. О чем можно и о чем нельзя говорить с Ильичом, я знаю лучше всякого врача, т.к. знаю, что его волнует, что нет, и во всяком случае лучше Сталина».

Среди историков нет единого мнения о том, когда именно Ленин узнал о конфликте жены со Сталиным. В «Письме к съезду», продиктованном вождем 23–26 декабря 1922 года и 4 января следующего года, он, подчеркнув, что «Сталин слишком груб», предложил товарищам «обдумать способ перемещения Сталина» с поста генсека. Хотя способ был известен: руководителя Секретариата ЦК следовало переизбрать. Так было со Стасовой, Крестинским и Молотовым.

5 марта 1923 года Ленин в письме Сталину поставил его перед выбором: «…согласны ли вы взять сказанное назад и извиниться [перед Крупской] или предпочитаете порвать между нами отношения». 7 марта Сталин ответил вождю, постаравшись в выгодном для себя свете изложить телефонный разговор с Крупской, и, посетовав на «пустые недоразумения», согласился «взять назад» сказанные ей слова. Очередной инсульт не позволил Ленину ознакомиться с этим ответом, и мы не знаем, какой была бы его реакция.

Что почитать?

Назаров О.Г. Сталин и борьба за лидерство в большевистской партии в условиях НЭПа. — М., 2000.

Войтиков С.С. Центральный комитет. Высшее партийное руководство от Ленина и Плеханова до Хрущева. 1890–1964 гг. — М., 2019.

Фото: FINE ART IMAGES/LEGION-MEDIА, LEGION-MEDIА, ТАСС