Смутный переломный год

В нашей драматической истории было немало времён, которые можно назвать смутными, и немало годов, которые следует считать переломными. 1991-й — один из них

В 1991-м оба потока новостей — и официальный, и «сарафанный» — приносили тревожные признаки конца света. Серия землетрясений: в Пакистане, на севере Индии и в Беринговом море. Наводнение в Китае. Извержение вулкана на Филиппинах. Тайфун в Бангладеш. И там, и там большие человеческие жертвы. Были стихии и рукотворные. Американская «Буря в пустыне» в Ираке. Перевороты в Таиланде и Гаити. Гражданские войны в Анголе, Эфиопии и ещё в ряде стран. На одном конце Евразии террористка-смертница из группировки «Тигры освобождения Тамил-Илама» убила премьер-министра Индии Раджива Ганди. На другом — судили экс-премьер-министра Греции Андреаса Папандреу, обвинённого в коррупции. Для жителей Центральной Америки в том году и вовсе померкло светило: они наблюдали полное солнечное затмение. Потеряли из виду светлое будущее и вожди Страны Советов.

«Мама, мы все тяжело больны»

Кинорежиссёр Эльдар Рязанов выгнал паровоз с запасного пути и отправил его в небо вместе с мирными людьми, которым на смену пришли люди воинствующие. Фильм «Небеса обетованные» не самый удачный в фильмографии любимого народом режиссёра, но знаковый. В 1991-м журнал «Советский экран» назвал эту кинокартину лучшим фильмом года. Хотя до сих пор киноведы путаются, пытаясь определить её жанр. Драма? Комедия? Фэнтези? Так путаются и историки, пытаясь дать однозначную оценку пёстрым событиям 1991 года.

Московская премьера «Небес» состоялась в конце августа, вскоре после путча. Фильм был отмечен рядом призов как на родине, так и за границей. Но под раздачу «Оскаров» не попал. Американские кинокритики не отобрали его для номинации «Лучший фильм на иностранном языке». А основные награды (целых пять «Оскаров») в 1991-м достались триллеру «Молчание ягнят». О враче-психиатре, ставшем серийным убийцей. Это тоже был своего рода переворот в общественном сознании. Одно дело, когда пациент Крюгер кошмарит жителей улицы Вязов, а тут доктор… «Мама, мы все тяжело больны», как пела группа «Кино».

Ещё одна кинопремьера 1991 года, которую трудно было не заметить, — фильм с Арнольдом Шварценеггером «Судный день», более известный как «Терминатор-2». Это продолжение франшизы о роботе, созданном специально для уничтожения людей. Голливудские продюсеры явно что-то знали, запуская в производство фильмы подобной тематики. Свои пять «Оскаров» второй «Терминатор» получил уже в следующем году.

Жанры «Молчания ягнят» и «Терминатора-2» ясно определены. Первый — классический триллер, второй — фантастический боевик. Пока на экране доктор Лектер морочил голову молодому специалисту, а неуязвимый робот охотился за шустрым подростком, на шестой части суши продолжалось уничтожение страны. Временами может показаться, что сценарий этой трагедии тоже был написан в Голливуде. Впрочем, на этот счёт есть разные мнения. Одна из ключевых сцен переломного 1991-го разыгралась в августе.

Митинг на московском Автозаводе имени Лихачёва перед Всесоюзным референдумом о сохранении СССР. 15 марта 1991 года

«Предчувствие гражданской войны»

К этому времени СССР трещал по швам. Происходили стычки в Прибалтике. Разборки в Южной Осетии. Полыхал военный конфликт в Нагорном Карабахе. Бастовали шахтёры, требуя отставки Михаила Горбачёва. Росли цены, заставляя обывателей потуже затягивать пояса. Дед Мороз в новогоднюю ночь положил под ёлочку новый налог — на добавленную стоимость, и с 1 января все товары в магазинах подорожали на 5%. Эта (пусть и вынужденная) мера не добавила популярности правительству, которому становилось всё тяжелее и тяжелее руководить неуправляемой страной.

Несмотря на то что на общесоюзном референдуме в марте народ проголосовал за сохранение Союза (хотя и в трансформированном виде), республики поодиночке стали заявлять о своей независимости от Москвы — устроили так называемый парад суверенитетов. А шесть республик из пятнадцати даже не участвовали в референдуме.

Организаторы ГКЧП объясняли потом на допросах, что хотели спасти СССР от распада. А на деле только подлили масла в огонь. Путч не остановил развала. Наоборот, ускорил его процесс. Путь от августовского путча до Беловежской Пущи страна пролетела стремительно…

Очередь в продуктовом магазине. Москва, 1991 год

«Есть такая партия!» — воскликнул в своё время известный политический деятель. 23 августа 1991 года такая партия фактически «перестала быть». Компартия Советского Союза впала в кому, из которой уже не вышла. За партией приказал долго жить и комсомол. После последнего Пленума ЦК КПСС прокатилась череда таинственных суицидов в высших партийных кругах. Коммунисты выпадали из окон. Будто собирались лететь, но забывали о своей бескрылости.

В дни путча набатом звучали слова Патриарха Алексия, написанные им в ночь на 21 августа: «Взорван хрупкий гражданский мир в нашем обществе. По поступившим сообщениям, начинаются открытые вооружённые столкновения и кровопролитие… Да избавит нас Господь от страшного греха братоубийства! Церковь не благословляет, не может благословить беззаконные, насильственные, кровопролитные действия. Я прошу всех вас, дорогие, сделать всё, чтобы не вспыхнул пламень междоусобной войны. Остановитесь!»

Митинг на Красной площади после неудавшегося путча. Москва, 22 августа 1991 года

Остановились. Но, пока распутывался один конфликтный узел, завязывались другие. К концу осени, после праздника Казанской иконы Божией Матери и в преддверии красного дня календаря, которым ещё оставалось 7 ноября, президент России Борис Ельцин преподнёс растерянным коммунистам сюрприз — запретил своим указом деятельность КПСС на территории всей Российской Федерации. Словом, загнал бывших коллег по партии в подполье. Тогда же Борис Николаевич взял курс на рыночную экономику. Егор Гайдар (в статусе главного помощника) шагал впереди. От его «шоковой терапии» получило черепно-мозговые травмы куда больше народа, чем от потасовок на фестивале «Монстры рока», произошедших в том же году. Был ли Гайдар сознательным «плохишом» или искренним «кибальчишом»? Возможно, он хотел как лучше. А получилась очередная иллюстрация к бессмертному афоризму недолюбливавшего его Виктора Черномырдина.

Одно музыкальное событие отразило весь скрытый смысл происходивших в те месяцы тектонических процессов. Группа «ДДТ» в студии записала для нового альбома песню «Предчувствие гражданской войны». Гражданская война вполне могла произойти. Слава Богу, что этого не случилось. Кто-то вымолил нам мир.

Возрождение веры

Кстати, о вере. Когда надежда построить коммунизм в отдельно взятой стране окончательно умерла и в самых активных слоях постсоветского общества пробудилась страстная любовь к презренному капиталу, неожиданно ожила вера. Оказалось, что религиозные потребности в народной душе не иссякли. Более того, народ, очутившийся в чахлой идеологической пустыне, почувствовал томление духовной жаждой.

Эту жажду попытались удовлетворить продукты импортного производства — секты. Многие соотечественники клюнули на экзотические наживки, но потом ощутили подмену и вернулись к корням. Тут поспели и доморощенные секточки, уводившие жаждущих в мир реконструкций и литературных фантазий. Словом, искушений у нашего брата хватало.

«Малый остаток» большой Русской церкви поначалу не мог поверить, что за ним больше не следят. Тихо и незаметно прекратил существование особый отдел в КГБ, контролировавший церковную жизнь. Истекли полномочия всесильных уполномоченных по делам религии. О, сколько же они исковеркали судеб своими придирками и капризами! Порой ревностного пастыря лишали регистрации за самовольно вбитый в ризнице гвоздь или за совершение таинства крещения без отчёта куда следует. Теперь тем, кто раньше властно вмешивался в церковную жизнь, было не до того. Начинался период, который позднее назвали «вторым крещением Руси».

Именно в 1991 году власти впервые объявили 7 января нерабочим днём в честь большого церковного праздника — Рождества Христова. И это стало доброй традицией. Напомню, что историческое постановление о возвращении христианам праздничного дня Верховный Совет РСФСР принял по просьбе Патриарха Алексия II.

Всё чаще представителей духовенства можно было видеть на страницах газет и телеэкранах. Иногда рядом с ними охотно позировали политики. Наивно полагать, что последние в своей деятельности руководствовались исключительно христианскими заповедями и советами духовников. Но и объяснять их тягу к Церкви лишь заботой о рейтинге не следует.

Бывшие советские люди и наверху, и внизу нуждались в духовном руководстве. Жатва была большая, делателей не хватало. Чувствовался острый дефицит духовно опытных священников. Наблюдалось появление недозревших, но волевых и харизматичных руководителей, которые привязывали паству лично к себе, а не вели её ко Христу.

Неслучайно сама Церковь первой подняла проблему излишнего доверия к человеку в рясе, то есть младостарчества. «Не спасают ризы чёрные, — сказал в те годы поэт Виктор Афанасьев, а потом добавил: — Но спасаться лучше в них». И стал монахом Лазарем.

Возрождалась монашеская жизнь. Только в один день 7 мая 1991 года Синод дал благословение на открытие в Москве сразу трёх монастырей: Донского, Новоспасского и Николо-Угрешского. А всего их в 93 епархиях насчитывалось уже 117.

В Оптиной пустыни осенью торжественно отмечалось 100-летие со дня преставления преподобного Амвросия Оптинского. В торжествах принял участие Патриарх Алексий II. Летом побывал он и на дивеевских торжествах, кульминацией которых было принесение в Дивеево мощей преподобного Серафима Саровского. Мощи известного старца были обретены и возвращены Церкви в том же 1991 году. Так же, как и мощи святителя Иоасафа Белгородского. Обе эти святыни, уже считавшиеся утраченными, нашлись в Ленинграде, который вскоре вновь стал градом Петровым — в честь первоверховного апостола, а не в честь императора-реформатора, как думают некоторые.

В 1991-м историческое название было возвращено не только Петербургу. Свердловск вновь стал Екатеринбургом, а Сергиев Посад перестал быть Загорском. Кто сейчас помнит, что с 1930 года этот город носил имя революционера Владимира Загорского? Сергиев Посад (а вернее, Московская духовная семинария, находящаяся в стенах Троице-Сергиевой лавры) привлекал тех, кого Господь призывал на путь священства. Ограничения на приём в это учебное заведение были сняты. Собеседования с «людьми в штатском» ушли в прошлое, и поток абитуриентов заметно увеличился. Осенью 1991 года у Русской православной церкви было уже семь духовных семинарий и 12 духовных училищ. 25 декабря открылась ещё одна семинария.

Продолжался процесс реабилитации репрессированных. Из небытия являлись имена пострадавших за веру. Синод поручил архиереям собирать в своих епархиях сведения о священнослужителях, монашествующих и мирянах, «мученически за Христа и в правой вере скончавшихся». Сведения эти передавались в Синодальную комиссию по канонизации святых. Не все исследователи в епархиях проявили расторопность. Кто-то медлил, считая, что ельцинская «архивная весна» пришла навсегда и можно не торопиться. Тем не менее именно в неоднозначные 1990-е годы был собран важный материал, позволивший прославить в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской более тысячи святых — подлинных свидетелей победы веры над безбожием.

Приходило понимание, что церковь — это не только здание, внутри которого можно поставить свечку. Церковь — это единство верующих, которые следуют за Христом по пути спасения.

«Я в руках Твоих, Господи, мягок, как глина…»

В 1991 году житейское море штормило. Земную кору трясло. Запад праздновал победу в «холодной войне». Кто-то под шумок обогащался. Кто-то смотрел, как «Богатые тоже плачут». А Господь, как и в древние времена, ищущим Его являлся в «веянии тихого ветра» (3 Цар., 19:12), который они ощущали после горячих молитв в храме.

Страна, называвшаяся Советским Союзом, всё-таки распалась на отдельные государства. Но Русская церковь сохранилась в пределах прежних границ и теперь является тем немногим, что связывает бывшие братские республики. Ещё 22 октября 1991 года, когда до роковой точки невозврата оставались считаные дни, Патриарх Алексий упредил атаку националистов, которые видели в Церкви (да и сейчас видят) лишь инструмент политики. Патриарх выступил с заявлением, в котором недвусмысленно дал понять, что политические процессы не должны влиять на внутреннюю жизнь Церкви. И в то же время он не мог наблюдать за развалом огромной страны безмолвно и предупреждал: «Разрушение исторически сложившегося содружества — великая опасность для наших народов». Увы, эти слова Патриарха не были услышаны. Бывшие союзные республики, ставшие друг для друга ближним зарубежьем, безнадёжно отдалились.

По обе стороны бывшей государственной границы бывшего Советского Союза весь год с печальной периодичностью падали самолёты, сталкивались поезда, напарывались на рифы морские суда. Впрочем, так было всегда от начала изобретения самолётов, поездов и кораблей. Техногенные катастрофы — неизбежный попутчик технического прогресса.

Мне весной 1991 года стукнуло 18 лет. На день рождения я получил в подарок от друзей виниловую пластинку группы «Крематорий» с автографом её лидера Армена Григоряна. И был счастлив. «Мусорный ветер» дул из трубы, природа плакала, кто-то там смеялся. Моя жизнь без остатка растворялась в искусстве. Вибрации русского рока, репетиции курсовых спектаклей, спор до хрипоты о будущем мирового театра. На вопрос «Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе?» я отвечал верно, но после значительной паузы.

А ещё мне не давали спать рождающиеся стихи. Я бегал по ночному студенческому общежитию в поисках свободных ушей, чтобы увенчать стихосложение стихопрочтением. Стихи рождались разные. Большинство из них уже забыто мной. Но некоторые строчки остались в памяти навсегда. К примеру, эта: «Я в руках Твоих, Господи, мягок, как глина…» Я уже пробовал молиться.

25 декабря 1991 года постановлением Священного синода Курское духовное училище, открытое за год до этого, преобразовано в Курскую духовную семинарию. Много лет спустя я буду в ней учиться, а потом и читать спецкурс «Новомученики и исповедники Церкви Русской».

Фото: AP/ТАСС, ВАЛЕНТИН СОБОЛЕВ/ТАСС, РИА «НОВОСТИ»