Дважды победоносный

Сто двадцать пять лет назад родился маршал, дважды кавалер ордена Победы Александр Василевский. То, что в последние годы Великой Отечественной наши полководцы стали «переигрывать» маститых немецких фельдмаршалов, – во многом его заслуга

Будучи признанным военным интеллектуалом, он задавал тон всей армии, участвуя в разработках крупнейших операций советских войск во Второй мировой войне. 

Старообрядец и семинарист 

Василевский всегда отмечал день рождения в праздник Веры, Надежды, Любови и Софии – 18 (30) сентября, хотя в сохранившейся метрической книге указана немного другая дата – 16 (28) сентября 1895 года. Более точно известно место рождения маршала – село Новая Гольчиха Кинешемского уезда. Там в Никольской церкви его крестили. И отец и мать будущего полководца относились к самому мягкому старообрядческому течению – единоверцам, признававшим и Святейший синод, и никонианские храмы. Сельская церковь Новой Гольчихи была единоверческой. Там и служил регентом Михаил Василевский, глава большой семьи, вскоре переехавшей в село Новопокровское, где отец стал уже священником. Своего сына Александра он тоже видел единоверческим батюшкой. Образование будущий стратег Красной армии начал в церковно-приходской школе при храме, в котором совершал богослужения его отец. Потом окончил Кинешемское духовное училище и поступил в Костромскую духовную семинарию. 

В то время семинаристы не слишком мечтали о будущей церковной службе. В моду вошел скепсис по отношению к Закону Божьему, часто перераставший в революционные настроения. Вот и Василевский постарался быстро расстаться с бурсой, сдав экзамены экстерном и поступив в Алексеевское военное училище. Стать офицером он решил на патриотической волне первых месяцев Великой войны, которую позже назовут Первой мировой. 

«Шел впереди цепи» 

Весной 1915 года в чине прапорщика он направился в армию. Поначалу в запасные части, а с сентября – на Юго-Западный фронт, где шли отчаянные бои, в которых он сразу отличился. Первой наградой Василевского стала Анна 4-й степени с надписью «За храбрость». С этого красного крестика в позолоченном круге начиналась карьера многих великих полководцев… 

Прапорщик Александр Василевский перед отправкой на фронт. 1915 год

После Февральской революции по новой моде его, офицера, решением полковой наградной думы удостоили солдатского Георгиевского креста. В прежние времена такой подвиг заслуживал бы, пожалуй, более высокого ордена. Повод был веский. Дело происходило на Румынском фронте во время летнего наступления 1917-го: в ходе сражения под Мерешешти Василевский, «командуя сначала ротой, а затем батальоном, под сильным ружейным, пулеметным и артиллерийским огнем противника шел все время впереди цепи, ни на минуту не теряясь, ободрял солдат словами и своей личной храбростью и мужеством увлекал их за собой. Благодаря чему был удержан натиск противника, закрыт прорыв, сделанный изнемогавшим 50-м пехотным Белостокским полком, и дана была возможность спасти наши орудия». 

Судя по всему, революционные события 1917 года, заставшие его в Румынии, штабс-капитан Василевский, в отличие от других будущих советских полководцев, воспринял без восторгов. Солдаты 409-го полка избрали его своим командиром, но он, узнав о ленинском Декрете о мире, тут же уволился и вернулся в родительский дом. Немного крестьянствовал, немного учительствовал и только в апреле 1919 года оказался в Красной армии на скромной должности взводного инструктора. Но фронтовой опыт проявился быстро, и летом, когда красные выстраивали линию обороны против деникинцев под Тулой, Василевский стал командиром роты, а осенью принял батальон. Потом участвовал в Польском походе 1920 года, бил отряды Станислава Булак-Балаховича в Белоруссии – и вне армии себя уже не представлял. 

Штабной талант 

После войны он окончил знаменитые курсы усовершенствования комсостава «Выстрел», а в 1936-м был зачислен в первый набор Академии Генштаба. Его способности высоко оценили штабные генералы старой школы. Что такое «талант стратега», который отмечал в Василевском Борис Шапошников, начальник Генштаба РККА? Это качества военного мыслителя, аналитика, который способен держать в голове и выстраивать десятки вариантов развития событий, выбирая оптимальную тактику. 

В партию Василевский вступил гораздо позже всех маршалов Великой Отечественной – только в 1938-м, когда ему было 43 года и он уже носил высокое звание комбрига. В суматохе Гражданской войны он воздержался от этого шага, а во времена всеобщей бдительности доверия товарищей не вызывало его «поповское» происхождение. Еще в 1920-е парторганизация порекомендовала ему «прервать отношения с родителями». Василевский, как и его брат, перестал с ними переписываться и навещать стариков. И все равно пять лет его продержали в кандидатах в члены ВКП(б)! 

В 1939-м Василевского назначили заместителем начальника Оперативного управления Генштаба, и он на много лет стал одной из важнейших фигур в этом, по выражению Шапошникова, «мозге армии». 

В последние годы из книги в книгу кочует одна история: как Иосиф Сталин в начале войны пожурил Василевского, что тот не помогает своему отцу-священнику. Будущий маршал пообещал исправиться, но тут Верховный достал из сейфа платежные ведомости и бросил их на стол: «А со мной вы, наверное, долго не расплатитесь». Оказывается, вождь уже давно тайно помогал родителям одного из любимых своих генералов. Это, конечно, обыкновенный исторический анекдот – сказка про «доброго царя». Но отзвук правды здесь имеется. Василевский вспоминал, что Сталин действительно рекомендовал ему возобновить отношения с родителями, что и было сделано. 

Среди других рекомендаций Верховного в первые дни Великой Отечественной ему никак не удавалось выполнить одну – спать хотя бы пять часов в сутки. Он постоянно держал руку на пульсе войны, отвлечься от размышлений было трудно. В Генштабе в кабинете Василевского каждый вечер расстилали постель, но заснуть ему удавалось не всегда. 

Однажды, в самые напряженные дни битвы за Москву, Сталин даже прервал доклад Василевского о фронтовой обстановке и приказал генералу немедленно отправиться на одну ночь в подмосковный санаторий «Архангельское» и как следует выспаться. 

Маршалы Александр Василевский, Константин Рокоссовский и генералиссимус Иосиф Сталин на трибуне Мавзолея (слева направо)

После отставки Шапошникова с мая 1942 года Василевский почти до конца войны возглавлял Генштаб. Сталину был симпатичен этот обстоятельный, умный генерал с добродушным взглядом и неторопливыми движениями. Он был похож на русского богатыря, которого трудно разозлить, но и одолеть невозможно. «Товарищ Василевский, вы вот массой войск руководите, и у вас это неплохо получается, а сами, наверное, и мухи не обидели?» – пошутил однажды Верховный. Так оно и было. Василевский предпочитал дипломатичный стиль общения и на службе, и в семье. При этом свое мнение по принципиальным вопросам всегда отстаивал до конца. Весной 1942-го он был категорически против наступательной операции, которая в итоге завершилась крупной неудачей под Харьковом. После этого его авторитет в глазах Сталина возрос неимоверно, что сказалось во время Сталинградской битвы. 

Дирижер сражений 

Трудно представить, чего стоило Василевскому решение в декабре 1942 года быстро перебросить войска Родиона Малиновского навстречу немецкой группе армий «Дон», рвавшейся на помощь к окруженным дивизиям Фридриха Паулюса. Гитлеровцы надеялись прорвать кольцо, сомкнувшееся вокруг Сталинграда. Первоначально и Георгий Жуков, и Сталин выступали против этого решения, но Василевский настоял, продавил. И оказался прав. 

Он считал, что в ХХ веке можно выигрывать сражения в сотнях километров от действующей армии, в кабинете, среди оперативных карт. Конечно, это преувеличение: при разработке операций Василевский десятки раз выезжал на фронт. И все-таки распределение ролей в главном сражении Второй мировой было примерно таким: войска Василия Чуйкова выстояли на развалинах, окружение и разгром группировки Паулюса – во многом заслуга Константина Рокоссовского, а дирижером битвы на протяжении всех ее месяцев был Василевский. Именно ему часто приходилось сдерживать полководцев от преждевременных наступательных рывков. Когда его упрекали в излишней осторожности, он отвечал: «У военачальника такая работа, что он несет ответственность за жизнь тысяч и десятков тысяч воинов, и его долг – каждое свое решение взвешивать. Расчетливость и осторожность являются не отрицательными, а положительными качествами командира». 

Вскоре после капитуляции Паулюса Василевский получил маршальские погоны – хотя и генералом армии стал совсем недавно, всего за месяц до этого. Оба повышения напрямую связаны с разработкой Сталинградской операции, в которой он сыграл ключевую роль. 

«Мягкий» Василевский проявил твердость и в январе 1944 года, когда при подготовке Никопольско-Криворожской операции упрямо возражал Сталину, требуя перед наступлением существенно увеличить группировку советских войск. Разговор пошел на повышенных тонах, и вождь даже бросил в раздражении телефонную трубку. А потом все-таки прислушался к Василевскому. 3-й Украинский фронт получил два корпуса из резерва Ставки и еще одну армию, которую перевели из состава соседнего фронта. В результате за двое суток наступления немецкую оборону удалось прорвать. 

Вскоре, 10 апреля 1944 года, в день освобождения Одессы, Василевский получил высокую награду – орден Победы за номером два. Первым наградили этим маршальским орденом Георгия Жукова, Сталин был третьим. 

В последние месяцы войны Василевский возглавил 3-й Белорусский фронт – и его Кёнигсбергская операция стала образцом взятия крупного города малой кровью. Он завершил Великую Отечественную, добивая немецкие группировки в Восточной Пруссии. Но уже тогда разрабатывал новую операцию – Маньчжурскую. Сталин еще в 1944 году намекал Василевскому, что во время неизбежной войны с Японией он будет назначен главнокомандующим нашими войсками на Дальнем Востоке. 

Несколько месяцев – еще сражаясь в Пруссии – маршал изучал расположение и оснащение японской Квантунской армии, против которой ему предстояло воевать. Василевский разработал план окружения без лобовых атак. Не штурмовать, а быстро блокировать основные укрепления. Тогда японцы будут зажаты в угол. На бумаге план выглядел красиво, но самое удивительное, что он полностью сработал и в боевой реальности. Каждым движением войск Василевскому удавалось переигрывать противника, загоняя японцев в тупик. Войска Красной армии, численность которых составляла 1,5 млн человек, за две недели разгромили почти равную по численности армию, потеряв при этом всего 12 тыс. человек. 640 тыс. японских солдат и офицеров сдались в плен. 

Судьба министра 

Василевский оставался правой рукой Сталина в армии и в мирное время – когда многих маршалов Победы отдалили от Кремля. В марте 1949 года он стал министром Вооруженных сил СССР. Василевский выдвинул концепцию «машинной войны», доказывая, что очень скоро тактические представления времен Великой Отечественной устареют, как устарели стереотипы Гражданской войны. При нем в Советской армии были сформированы ракетные части, в войсках ПВО внедрялась единая радиолокационная система, авиация получила реактивные истребители МиГ-15 и МиГ-17. В 1950-м по его инициативе в службе разведки военного министерства были образованы первые подразделения спецназа – для диверсионных действий в тылу врага. Трудно представить, что столько сделано всего лишь за четыре года… 

Смерть Сталина оборвала карьеру Василевского. Министром обороны незамедлительно назначили Николая Булганина – штатского, по сути, человека, уже возглавлявшего военное ведомство в 1947–1949 годах, когда Сталин пытался уменьшить влияние боевых маршалов. На этот раз причина крылась в ином: Никита Хрущев, Георгий Маленков и Лаврентий Берия считали, что Василевский слишком тесно был связан со Сталиным, и сомневались, что он способен столь же верно служить новым вождям… 

Три года Василевский оставался заместителем министра, но от главных решений его постепенно оттесняли. О том, как он уходил в отставку, маршал рассказал в интервью Константину Симонову. В марте 1956 года Василевскому довелось куда-то ехать в одной машине с новым министром обороны – Георгием Жуковым. Жуков задал ему неожиданный вопрос: «Саша, не думаешь ли ты, что тебе нужно заняться историей войны?» Василевский сразу все понял, только спросил: «Что, пора уходить?» Жуков ответил прямо, по-солдатски: «Да. Было обсуждение этого вопроса, и Хрущев настаивал на твоем уходе». 

Так для Василевского началось время воспоминаний. Говорят, мемуары советских маршалов похожи: все они написаны осторожно, с оглядкой на военную цензуру, с предсказуемыми политическими акцентами, свойственными тому времени. Но о многом можно судить по оттенкам, даже по нюансам стиля. «Дело всей жизни» – книга воспоминаний Василевского – стоит особняком в ряду полководческих мемуаров ХХ века. Бросается в глаза непоказная скромность, даже застенчивость маршала, который говорил о себе как об «одном из многих». Нужно отметить и его непопулярное в те годы отношение к Сталину – достаточно почтительное, благодарное. Но дело даже не в личностях. Василевский дотошно писал именно о войне, а не о себе на фоне побед. Редчайшее качество для мемуариста во все времена! 

Он до последних дней, исполняя почетные обязанности генерального инспектора Минобороны, оставался военным мыслителем, внимательным аналитиком сражений давно минувших дней и современных боевых операций. И азартным соперником сына в шахматных баталиях. «Я отец того самого архитектора Василевского!» – с гордостью объявлял он новым знакомым на закате лет. Его младший сын Игорь действительно стал замечательным зодчим. «Мы воевали, нам приходилось разрушать, а ваше дело – строить», – говорил маршал, не знавший поражений на поле боя. Инфаркт догнал его на 83-м году жизни. Когда с ним прощались на Красной площади, плакали не только близкие, но и фронтовики – генералы, офицеры, товарищи по оружию, пришедшие почтить память стратега Великой Победы. 

Что почитать? 

Великанов Н.Т. Василевский. М., 2014 (серия «ЖЗЛ») 

Дайнес В.О. Маршал Василевский. М., 2016 

Василевский А.М. Дело всей жизни. М., 2019 

Фото: ТАСС, РИА НОВОСТИ