Гиперболоид инженера Шухова

Знаменитая Шуховская башня на Шаболовке является непревзойденным памятником инженерной мысли, по праву занимающим почетное место в ряду выдающихся достижений человечества

Ее изображение долгое время было символом Центрального телевидения СССР, оно же стало заставкой популярной передачи «Голубой огонек». Создателем башни-гиперболоида является наш соотечественник, великий русский инженер, почетный академик Владимир Григорьевич Шухов. В этом году исполняется сто лет, как он приступил к работе над проектом башни. Ее строительство велось в годы Гражданской войны, в обстановке всеобщей разрухи. Невзирая на трудности, Шухов не покинул родину, хотя его не раз звали на Запад, обещая прекрасные условия для жизни и творчества. «Оставьте мне мои тетради с формулами, и я буду работать», – говорил Владимир Григорьевич, сыновья которого между тем воевали в белой армии…

Башня для мировой революции

Шухов не сомневался, что башни, мосты, резервуары нужны при любой власти, а значит, рано или поздно возникнет необходимость в тех, кто может их проектировать и строить. Так и вышло: ум и способности изобретателя понадобились большевикам фактически уже через год после Октябрьского переворота. Свои инженеры у них были, но всего-то двое – Леонид Красин и Глеб Кржижановский. «Для обеспечения надежной и постоянной связи центра республики с западными государствами и окраинами республики поручается Народному комиссариату почт и телеграфов установить в чрезвычайно срочном порядке в г. Москве радиостанцию, оборудованную приборами и машинами, наиболее совершенными и обладающими достаточной мощностью для выполнения указанной задачи», – говорилось в постановлении Совета рабочей и крестьянской обороны, подписанном Владимиром Лениным 30 июля 1919 года. Однако работу над проектом радиобашни Шухов начал еще до этого постановления.

Возведение радиостанции было делом чрезвычайной важности: все занятые на строительстве признавались мобилизованными и не подлежали призыву в армию до его окончания. Любое госучреждение должно было оказывать максимальное содействие стройке, ее основные сотрудники обеспечивались жильем и продуктами. Шухов также получил право на красноармейский паек, в который входили сахар, хлеб, масло, соль, мука, чай, перец и рыба. Доверие инженеру оказали большое, но и ответственностью наделили немалой, ежели что – могли и к стенке поставить по законам военного времени.

Это была не первая длинноволновая радиостанция в Москве. Еще в 1914 году всего за три месяца соорудили радиостанцию на Ходынском поле. Причиной тому стала Первая мировая война, а именно необходимость в оперативной беспроводной радиосвязи с союзниками по Антанте. Кроме всего прочего, боевые действия на Балтийском море повлекли за собой нарушение работы подводных телефонных кабелей, соединявших Россию с Европой. Ходынская радиостанция была только передающей, с ее помощью связывались с Парижем и Римом. Она прослужила до 1922 года, пока не сгорела.

Ленин поставил задачу построить новую мощную радиостанцию, позволяющую пропагандировать идеи мировой революции на тысячи километров, ускоряя тем самым ее наступление. Вскоре такая радиостанция была создана Государственным объединением радиотехнических заводов. Она полностью оправдывала ожидания вождя пролетариата, обеспечивая связь со всеми регионами страны и даже с Америкой. Для столь мощных радиопередатчиков требовалась соответствующая антенна, башня огромной высоты – 350 метров. Ее-то и должен был спроектировать Шухов.

Занятно, что в качестве первого места прописки башни выбрали Кремль, но колокольня Ивана Великого и древние соборы создавали естественные помехи для бесперебойной радиосвязи. В поисках наиболее подходящей площадки остановились на захолустной Шаболовке, малоэтажная деревянная и промышленная застройка которой не препятствовала возведению металлического гиперболоида. Это была территория обширного фруктового сада, принадлежавшего ранее Варваринскому сиротскому приюту, на что указывало название Варваринского, а позднее Сиротского переулка – ныне это улица Шухова.

Вид Шуховской башни в начале строительства (слева) и после аварии (справа) в июне 1921 года

Заданная радийщиками высота конструкции с самого начала озадачила инженера: где же взять столько металла в стране с практически разрушенной экономикой? Заводы стоят, доменные печи потухли, специалистов раз-два и обчелся. К тому же материальная база – залежи руды – находится на порядочном расстоянии от Москвы, преодолеть которое мешает прерванное войной железнодорожное сообщение. Тем не менее Шухов взялся за проектирование.

Все ниже и ниже…

Работа над первым вариантом проекта, которую инженер начал 2 апреля 1919 года, заняла чуть менее двух месяцев. Вес башни из девяти гиперболических ярусов Шухов определил в 2200 тонн, то есть металла на единицу высоты потребовалось бы в три раза меньше, чем для парижской Эйфелевой башни. Но даже при такой, казалось бы, экономии для осуществления первого проекта железа не нашлось. Шухову не суждено было обогнать Гюстава Эйфеля в заочном соревновании на создание самого высокого на тот момент сооружения в мире. Можно лишь сожалеть о том, что идея возведения более легкой, а следовательно, и более совершенной башни не получила тогда своего воплощения.

Владимир Шухов (1853–1939)

Одновременно Шухов работал над проектами башен меньшей высоты – 175, 200, 225, 250, 275, 300 и 325 метров. А утвердили еще меньшую – всего шесть секций, 150 метров, а точнее – 148,5. С флагштоком башня на Шаболовке достигнет 160 метров, опередив все остальные созданные Шуховым гиперболоиды по высоте, и в этом ее первостепенное значение.

На стройке Шухов отвечал за все. Из его дневника следует, что 6 сентября 1919 года он подписал договор на строительство башни как руководитель «Радиоартели», в которую помимо него вошли еще четыре человека. «Радиоартель» была частной конторой: сама получала деньги от заказчика и сама нанимала подрядчиков для выполнения работ. Только вот металл купить не могла. Даже несмотря на то что планируемый вес башни теперь не превышал 240 тонн, металла в Москве наскрести не смогли. Ленин на заседании Совнаркома разрешил выдать из стратегических запасов высокопрочную рурскую сталь с военного склада в Смоленске.

Исходя из многолетней привычки, сформировавшейся в мирное время, когда все имелось под рукой, Шухов определил срок выполнения работ в семь месяцев. Однако перебои с поставкой металла, низкая квалификация сотрудников, авария и несчастный случай на стройке, просчеты самого инженера и происки его врагов превратили этот процесс в изматывающий кросс. В итоге башня была сдана в эксплуатацию не в марте 1920 года, а в марте 1922-го. За это время Шухов сильно постарел, испытав немало горьких минут. Были и личные потери: младший сын Владимир скончался в госпитале от дизентерии 10 августа 1919-го, а 23 марта 1920 года преставилась мать инженера. Проводив родных в последний путь, он вновь спешил на стройплощадку.

Шаболовская башня оказалась единственным крупным сооружением, возведенным в Советской России в условиях Гражданской войны, – сам факт ее строительства уже является подвигом и Шухова, и всей его команды. Но Шухов не был бы Шуховым, если бы при жесточайшем дефиците всего и вся не применил свои новаторские идеи. Башня монтировалась без лесов и подъемных кранов, оригинальным «телескопическим» методом. При помощи системы тросов и лебедок собираемые на земле, внутри нижней опорной секции, последующие ярусы поднимали один за другим, постепенно наращивая высоту конструкции. Кстати, у Эйфеля в распоряжении было все, в том числе и довольно высокие подъемные краны. После того как парижская башня переросла их, француз использовал специально сконструированные мобильные подъемники, которые передвигались по рельсам для будущих лифтов. До лифтов у Шухова руки не дошли: их просто не было в проекте. Вот если бы утвердили вариант его 350-метровой башни, то тогда…

Условно расстрелянный

«В те времена Москва почти ничего не строила, а скорее даже разрушала: в "буржуйках" сгорали остатки заборов. А тут вдруг стройка, да еще такая необычная. <…> Башня росла как своеобразный призрак – высокая, бесплотная, прозрачная и очень таинственная. Эта таинственность была многообещающей, ведь если страна позволила себе роскошь строить, значит, речь идет о деле большой важности. Отсюда и ореол романтики, которым была в моих глазах окружена башня. Про Шуховскую башню было тогда много разговоров, казавшихся просто фантастическими», – писал в воспоминаниях известный радист-полярник Эрнст Кренкель.

Радиобашня действительно была прозрачной. Ее создатель объяснял это так: «Башня разделена на пояса. Каждый пояс имеет привычные для глаза пропорции». «Изумительна была красота сборки башни, когда целые секции высотой 25 метров и весом до 300 пудов или траверсы длиной 10 метров без единого рабочего наверху неожиданно появлялись на фоне неба в облаках и привлекали внимание жителей Москвы. <…> Целые секции… поднимались за низ со свободным верхом. <…> Одна эта постройка отняла у меня полжизни, но зато и дала мне также полжизни удовлетворения», – вспоминал один из участников строительства Александр Галанкин.

В 1927 году Шуховская башня стала транслятором радиостанции имени Коминтерна

Дочь Галанкина в 1967 году рассказала в письме редакции газеты «Известия»: «Отец мой строил вместе с известным инженером В.Г. Шуховым знаменитую радиобашню на Шаболовке. Он сидел часами над проектом Шухова, разрабатывал чертежи, подбирал рабочих, доставал металл. А тогда не только металл – ткань простую достать очень трудно было. Помню, когда уже секции монтировали, отец для сигналов придумал какую-то систему флажков. А вот материи для флажков нигде достать не мог. Сидели мы с ним вечером, он спрашивает: "Соседка наша в красной кофте ходит?" Я и ответить не успела, а он уже побежал. Возвращается с кофтой. Была она не совсем красная, в какую-то горошинку. Отец ее на свет посмотрел и начал на флажки резать: "А что с горошинками – это ничего. Они совсем незаметны будут"».

Если у Галанкина стройка на Шаболовке отняла полжизни, то у Шухова она могла отнять саму жизнь. 29 июня 1921 года при подъеме четвертой секции оборвался трос. Она рухнула с высоты 75 метров и повредила предыдущие ярусы и основание башни. При этом погибли двое рабочих. Интересно, что в 1927 году журнал «Строительство Москвы» (№ 2) подробно рассказал о той стройке и назвал иное число жертв: «Строительство Шаболовки было исключительным, геройским делом. Технические силы и рабочие жили впроголодь. <…> Один раз произошло несчастие. Было воздвигнуто уже три звена башни, и, когда стали поднимать четвертое, разорвалась цепь лебедки. Под железной фермой было похоронено трое рабочих».

Авария сразу привлекла к себе внимание компетентных органов, интерпретировавших произошедшее как вредительство и саботаж. Это было ожидаемой реакцией, учитывая сложность, с которой доставались материалы для строительства. Но арестовать Шухова было нельзя: кто же тогда закончит его проект? Тем не менее нервы ему помотали в ВЧК изрядно.

Наказание было определено весьма необычное: условный расстрел. То есть пока пусть строит, не получится – расстреляем, а получится – может, и орденом наградим.

Хорошо еще, что специальную комиссию по расследованию причин аварии возглавил друг Шухова, профессор Петр Худяков. Ее выводы во многом стали оправданием для инженера: во всем виновата усталость металла троса. Это результат постоянного напряжения, испытываемого металлом, и, как следствие, накопления повреждений и изъянов, которые привели к изменению свойств материала, образованию трещин и его разрушению. Шухов был уверен, что ошибки в его расчетах нет, в доказательство чего при возобновлении монтажа секций он вставал прямо в центр башни, показывая, что находиться там безопасно.

Концерт для победителей

28 февраля 1922 года на башню была установлена мачта, что означало окончание работ команды Шухова, а 19 марта заработали радиопередатчики с дальностью действия до 10 000 км. Первая прямая радиопередача, транслируемая на всю страну с Шаболовки, прозвучала 17 сентября 1922 года. Это был концерт, начавшийся с выступления солистки Большого театра Надежды Обуховой, исполнившей романс «Не искушай меня без нужды». Затем выступили Антонина Нежданова, Ксения Держинская, Василий Качалов и другие известные артисты. Качество трансляции было далеко от совершенства, но всем советским людям «от Москвы до самых до окраин», за годы войны и революции забывшим про радио или вовсе никогда его не слышавшим, она казалась настоящим чудом.

Знаменитую передачу «Голубой огонек» невозможно себе представить без символа отечественного телевидения – Шуховской башни

За успешное завершение строительства, «героизм и сознательное отношение к своим обязанностям» имена 30 его участников, и в том числе самого Шухова, в 1922 году были занесены на красную доску. «При постройке башни на Московской Шаболовской радиостанции в период 1919–1921 годов рабочие – строители этой башни, несмотря на ненормально получаемый паек и одежду, ревностно выполняли и довели до конца порученную им работу, сознавая исключительное значение строительства башни. Даже в тяжелые моменты, будучи совершенно голодными и плохо одетыми и невзирая на жертвы, происшедшие при крушении башни, эти рабочие, воодушевляемые своей комячейкой, непоколебимо остались на посту», – говорилось в циркуляре № 25/366 Наркомата почт и телеграфов РСФСР.

С 1927 года Шуховская башня начала транслировать передачи радиостанции имени Коминтерна, ранее находившейся в районе Вознесенской улицы (ныне улица Радио) в Москве. Теперь «Новый Коминтерн» располагал мощнейшим радиопередатчиком, созданным в Нижегородской радиолаборатории под руководством Михаила Бонч-Бруевича. А в 1937 году с Шаболовки началось пробное вещание первого советского телевидения, оборудование для которого закупили в Америке, где в то время успешно работал выдающийся изобретатель русского происхождения Владимир Зворыкин. В этот период Шухов не раз возвращался к проекту своей самой высокой башни, внося в конструкцию незначительные изменения, связанные с расширением областей ее использования. Инженер умер в 1939 году в возрасте 85 лет в результате несчастного случая: по неосторожности опрокинул свечу и поджег одежду, получив тяжелые ожоги.

Заложенная Шуховым уникальная прочность Шаболовской башни позволила использовать ее для теле- и радиовещания до 2002 года. Оказалось, что башня находится в аварийном состоянии. Конечно, тут же нашлись желающие ее разобрать, а золотое место на Шаболовке, ставшей к тому времени почти центром Москвы, отдать под застройку. Против этого выступили представители столичной общественности, жители района и эксперты, и памятник архитектуры, к счастью, удалось отстоять. Он до сих пор напоминает нам о временах революции и своем создателе – великом русском инженере.

Что почитать?

Ковельман Г.М. Творчество почетного академика инженера Владимира Григорьевича Шухова. М., 1961

Васькин А.А. Шухов. Покоритель пространства. М., 2018 (серия «ЖЗЛ»)