Крымское лихолетье

Матросы-большевики Балтийского флота на митинге в Севастополе призывают моряков Черноморского флота и солдат Севастопольского гарнизона к борьбе за власть Советов. 1917 год

Здесь владычествовали различные «царьки»: откровенно охлократические и бандитствующие революционеры «первого призыва», прогерманское правительство генерала Матвея Сулькевича, либералы во главе с Соломоном Крымом, умеренные большевики, «единонеделимцы» под началом сперва генерала Антона Деникина, а потом «черного барона» Петра Врангеля, наконец, развязавшие неслыханный террор большевики, утвердившиеся на благодатной крымской земле после исхода белых.

Революционный флот

Февральская революция, смена власти и формы правления были встречены большинством крымчан скорее с безразличием, нежели с восторгом или неприятием. На полуострове, где многие годы располагалась официальная летняя резиденция Романовых, не было замечено даже ярых антимонархических настроений. Не вызвало никакого неудовольствия (напротив, источники свидетельствуют о сочувствии) и прибытие сюда начиная с конца марта 1917-го группы членов повергнутой династии.

На особом положении в Крыму был Черноморский флот, события на котором имели исключительное значение. В первые месяцы после Февраля флот продолжал сохранять свою боеспособность, порядок и дисциплину, и заслуга в этом в большой степени принадлежала его командующему – вице-адмиралу Александру Колчаку.

Поначалу командующий флотом занял по отношению к Временному правительству абсолютно лояльную позицию: он пытался, как сейчас бы сказали, быть в тренде, успешно выступая в роли вождя революционных матросов. Так, например, Колчак возглавлял делегацию Черноморского флота во время торжественного перезахоронения останков участников мятежа с крейсера «Очаков», следуя за гробом знаменитого лейтенанта Петра Шмидта.

Командующий Черноморским флотом вице-адмирал Александр Колчак (слева) и начальник 1-й бригады линейных кораблей контр-адмирал Сергей Погуляев на палубе «Императрицы Марии». Сентябрь 1916 года (Фото: Legion-Media)

Поездка в Петроград в апреле 1917 года и увиденная им картина совершенного разложения на Балтийском флоте потрясли Колчака. Он понимал, что Черноморский флот, на котором в течение первых месяцев революции сохранялись боеспособность и порядок, в шаге от возможности повторения петроградского сценария. Выступая 25 апреля (8 мая) 1917-го в Севастополе на заседании делегатов Черноморского флота, Колчак с горечью отмечал: «…глубокие изменения Балтийского флота прежде всего определились падением дисциплины. Флот как бы забыл, что идет война. Он занялся внутренним строительством, забыв о внешней опасности…» Свою речь он завершил призывом к единению, которое одно может спасти Россию и вывести ее из критического положения.

По окончании доклада о текущем моменте матросы подхватили командующего и на руках донесли его до автомобиля под аплодисменты всего собрания. Однако триумф Колчака, своей личной харизмой и бешеной энергетикой как будто остановившего проникновение бациллы революции на Черноморский флот, продолжался недолго.

Уже к началу лета 1917 года вирус разложения поразил и черноморцев, попавших под влияние агитаторов с Балтики. Балтийцы произносили зажигательные речи, электризуя публику, и офицеры стремительно теряли какой-либо авторитет на флоте, их приказы фактически перестали исполняться, началось стихийное разоружение командующего состава. В ночь на 9 (22) июня Колчак оставил полуостров и отбыл в Петроград для отчета Временному правительству о положении дел. Нести далее бремя командования он не желал, сдав флот контр-адмиралу Вениамину Лукину.

При Лукине продолжилось падение по наклонной. Авторитет командования в матросской среде был очень невысоким. С каждым днем усиливавшийся антагонизм верхов и низов (в данном случае офицеров и матросской массы) становился все более очевидным, а взаимное ожесточение и абсолютная неготовность к диалогу дали в Крыму свои кровавые всходы и в первые месяцы после Октября, и в особенности в годы Гражданской войны.

Красный Крым

К моменту Октябрьской революции на полуострове не было политической силы, способной единолично взять власть в свои руки. Серьезные позиции занимали едва ли не все партии, имевшие влияние и по всей стране. Наибольшую активность проявляла татарская националистическая партия «Милли Фирка», среди левых совершенно определенным весом обладали эсеры и большевики, а для матросской массы характерно было стремление к анархической вольнице.

После Октября события начали развиваться стремительно. При этом налицо была разница между обстановкой в Севастополе, оказавшемся локомотивом социалистической революции, и остальным Крымом, не имевшим реальных сил на то, чтобы противостоять попытке татарских националистов заполучить власть.

Принципиальным был вопрос о статусе Черноморского флота, во все времена игравшего определяющую роль в жизни полуострова. В Севастополе, главной базе флота, ситуация складывалась крайне непросто. Власть там перешла к военно-революционному комитету, призвавшему всех к «соблюдению спокойствия, выдержке и железной революционной дисциплине». В городе обосновались большевики, здесь практически ежедневно заседал революционный трибунал, изображавший видимость революционной законности, но не слишком контролировавший матросскую стихию. Вместе с тем именно матросы были основной политической силой в Севастополе, определявшей ход событий. Значительная часть матросов просто не понимала лозунгов большевиков или понимала их в своем, уже привычном анархическом ключе.

Украинский гетман Павел Скоропадский (на первом плане справа) у правительственного дворца в Киеве. Немецкий караул. 1918 год

После прихода к власти большевиков усилились националистические настроения крымских татар, решивших в тот момент сделать ставку на самоопределение Украины и поддержку ее Центральной рады. В воззвании Севастопольского военно-революционного комитета говорилось, что «Севастополь в опасности!», что не только этому городу, но и всему Крыму «грозит военная диктатура татар», что повсюду «шныряют тайные агенты Рады и татарского штаба». Немалую роль играли так называемые «эскадронцы», то есть вернувшиеся с германского фронта кавалерийские части, которые формировались исключительно из татар. Они устроили в Евпатории и Феодосии настоящую охоту на большевиков и их агитаторов.

Во второй декаде января 1918 года советской властью было ликвидировано «татарское восстание» – попытка наступления местных националистов на Севастополь. 14 (27) января большевиками был взят Симферополь, лидер националистов Джафер Сейдамет бежал в Константинополь. Татарское националистическое движение ушло в подполье.

Оно вновь активизировалось лишь после падения советской власти в Крыму и прихода немецких оккупационных сил на полуостров. Сам факт возрождения татарского движения после ухода большевиков наглядно свидетельствует о том, что для татарских националистов, как справедливо заметил большевик Владимир Елагин, советская власть «оставалась русской, говорила на чуждом для татар языке».

«Крымское ханство»

«Красная опричнина» в Крыму, как назвал ее Антон Деникин, процарствовала недолго. Большевиков сменили германские оккупационные силы под командованием генерала Роберта фон Коша (три пехотные дивизии и конная бригада): к 1 мая 1918 года Крым был захвачен кайзеровскими войсками.

Немцев привлекало уникальное геополитическое положение полуострова – своеобразного моста между Европой и Азией. Они, естественно, не желали видеть Крым по-настоящему независимым государством. Германия, находившаяся в глубочайшем экономическом кризисе, стремилась по максимуму вывезти и с Украины, и из Крыма ценное имущество и продовольствие. В повседневную жизнь края оккупанты особо не вмешивались: было уже не до этого. События на Западном фронте в ту пору оказались важнее, и сил на полноценную диктатуру в Крыму у немцев уже недоставало. Устроить «новый германский порядок» на полуострове им в полной мере так и не удалось.

Корабли Черноморского флота в Севастопольской бухте. 1918 год

Вместе с тем приоритеты были соблюдены: при поддержке германского руководства пост премьер-министра Крымского краевого правительства получил генерал-лейтенант Матвей (Магомет) Сулькевич, приступивший 5–6 июня 1918 года к формированию своего кабинета. Немцы были уверены, что Сулькевич сохранит на полуострове спокойствие и порядок и обеспечит для них режим наибольшего благоприятствования.

По своим политическим взглядам генерал был убежденным монархистом и противником большевизма. Как следствие, кабинет Сулькевича, в отличие от украинского правительства гетмана Павла Скоропадского, проводил правую политику, не пытаясь заигрывать с представителями самых разных партийных течений. Сулькевич относился к своей должности на редкость серьезно и стремился к отстаиванию интересов маленького полуострова на всех уровнях и по всем вопросам. И если в отношениях между Германией и Крымом правила игры диктовали немцы, то в отношениях с Украинской державой гетмана Скоропадского все было совсем иначе. Крым не считал себя продолжением Украины и занимал в данном вопросе самую принципиальную позицию.

При этом нельзя не отметить и то обстоятельство, что Сулькевич так и не испытал «головокружения от успехов», не обладая, в отличие от того же Скоропадского, большими политическими амбициями. В своем кругу глава Крымского краевого правительства говорил о том, что «все, чего он хочет, – это чтобы когда-нибудь его вспомнили как "хорошего дворника", который помог сохранить для Российского государства его драгоценность, Крым».

Примечательно, что местные политики (и в первую очередь об этом приятно было думать самому Сулькевичу, выпрашивавшему у кайзера Вильгельма II ханский титул) в ту пору видели Крым независимым государством, хотя и осознавали, что судьба полуострова (будет ли он в составе Украинской державы или же обретет самостоятельность) фактически решается в Берлине.

«Крым – не Украина»

Взгляды «крымского хана» Сулькевича и украинского гетмана Скоропадского на статус Крыма были диаметрально противоположны. Скоропадский был абсолютно убежден: «Украина же не может жить, не владея Крымом, это будет какое-то туловище без ног. Крым должен принадлежать Украине, на каких условиях – это безразлично, будет ли это полное слияние или широкая автономия, последнее должно зависеть от желания самих крымцев, но нам надо быть вполне обеспеченными от враждебных действий со стороны Крыма. В смысле же экономическом Крым фактически не может существовать без нас».

В свою очередь, Сулькевич в интервью одной из ялтинских газет заявлял: «Мое правительство не было ни за Украину, ни против нее, а стремилось лишь к установлению добрососедских отношений, одинаково полезных и нужных как для Украины, так и для Крыма. После того как я сообщил в Киев о моем новом назначении, я неожиданно получил от украинского правительства телеграмму, адресованную мне как "губерниальному старосте", на украинском языке. Я ответил, что я не "староста", а глава правительства самостоятельного края и что я прошу установить сношения между нами на общественном языке – на русском. Этот мой поступок объявили в Киеве "разрывом дипломатических отношений". Мы, то есть крымское правительство, послали своего уполномоченного в Киев для установления экономического соглашения, но оно там натолкнулось на абсолютно закрытые двери».

Главнокомандующий Вооруженными силами Юга России генерал Антон Деникин (в центре), начальник его штаба Иван Романовский и группа высшего генералитета на молебне по случаю взятия одного из городов (Фото: FAI/LEGION-MEDIA)

Для обуздания амбиций строптивого крымского премьер-министра в июне 1918 года Украина развернула против Крыма настоящую таможенную войну. По распоряжению украинского правительства все товары, направляемые на полуостров, реквизировались. В результате закрытия границ Крым лишился украинского хлеба, а Украина – крымских фруктов. Продовольственная ситуация на полуострове заметно ухудшилась, даже в Симферополе и Севастополе были введены карточки на хлеб. Населению было очевидно, что край прокормить сам себя не может, но правительство Сулькевича упорно стояло на позиции сохранения фактической независимости своего маленького государства и уделяло большое внимание вопросам, связанным с внешними атрибутами независимости. Крым в 1918 году успел получить, например, свой герб, был разработан закон о гражданстве Крыма, в ранг государственного языка был возведен русский, но с правом пользования на официальном уровне татарским и немецким языками. Характерно, что не украинским! Независимый Крым планировал начать и выпуск собственных денежных знаков.

В сентябре 1918 года Украина несколько ослабила режим экономической блокады полуострова. Официально «таможенная война» завершилась. Однако к концу подходила Первая мировая, в которой Германия – главный источник поддержки и для Сулькевича, и для Скоропадского – потерпела поражение.

За время своего правления кабинет Сулькевича не сумел обрести в глазах народа какого-либо признания и уважения. С симпатией к ставленнику немцев относились лишь крымские татары. Начавшаяся в Германии революция ускорила падение правительства Сулькевича. В середине ноября оно сложило свои полномочия, а сам генерал без споров передал все дела новому кабинету во главе с популярным на полуострове политиком – кадетом Соломоном Крымом.

Надежды на девятнадцатый год

После того как немцы покинули полуостров, по распоряжению главнокомандующего Добровольческой армией генерал-лейтенанта Деникина небольшой вооруженный отряд был выслан в Ялту, а другой отправлен для занятия Керчи. На основе этих небольших по численности сил начала формироваться Крымская дивизия, командованию которой Деникин дал следующие инструкции: «Русская государственность, русская армия, подчинение мне. Всемерное содействие крымскому правительству в борьбе с большевиками. Полное невмешательство во внутренние дела Крыма и в борьбу вокруг власти».

В новом кабинете во главе с Соломоном Крымом, сформированном в соответствии с постановлением земско-городского собрания на коалиционной основе, ведущую роль играли кадеты Максим Винавер и Владимир Набоков (отец знаменитого писателя), что придавало правительству либеральный и «незлобливый», по выражению одного из мемуаристов, характер.

26 ноября 1918 года, ровно в 12 часов, произошло крупное и давно уже к тому моменту ожидаемое событие: эскадра из 22 судов союзников по Антанте – английские, французские, греческие и итальянские корабли – вошла в Севастопольскую бухту. Под прикрытием союзнических войск, овеянных ореолом победителей грозных немцев, антибольшевистские силы планировали развернуть формирование мощной национальной армии, которая должна была начать решающее наступление на красную Москву.

Эвакуация частей Вооруженных сил Юга России из Новороссийска в Крым. 1920 год

С новым, 1919 годом антибольшевистское движение в Крыму связывало очень большие надежды. Их воплощению, казалось бы, способствовали все факторы: на полуострове существовало свое правительство, возглавляемое кадетом Соломоном Крымом, и находились силы интервентов и немногочисленные пока еще добровольческие войска. Большевики, как думали крымские политики, были деморализованы и не представляли никакой серьезной угрозы.

В то время отношения между союзниками и добровольцами еще не приобрели конфликтного характера. Измученному крымскому обывателю тогда только предстояло увидеть большевизацию края, разложение союзных войск и их поспешную эвакуацию.

Разочарование в союзниках

Между тем радужные мечты столкнулись с куда более сложной реальностью. Интервенты – французы и греки, общей численностью свыше 20 тыс. человек, главной базой которых стал Севастополь, – заняли весьма своеобразную позицию по «русскому вопросу»: от участия в боях с большевиками они уклонялись, опасаясь их агитации и увлечения революционными идеями своих войск. Большевизм они считали внутренним делом России и больше заботились о поддержании общего порядка на полуострове. При этом союзники видели себя основными распорядителями судеб Крыма и рассматривали Добровольческую армию как находившуюся у себя в подчинении, что вызывало у Деникина ярость.

Правительство Соломона Крыма пыталось всеми путями добиться одного – оказания интервентами непосредственной военной поддержки в защите полуострова от Красной армии. Вместе с тем местные политики, в свое время просившие Деникина о помощи, ревниво следили за невмешательством добровольцев во внутренние дела края. Крымских деятелей до крайности раздражали «эксцессы армии», а иначе говоря – самосуды, которые осуществлялись в отношении лиц, правомерно или неправомерно осуждаемых в пособничестве большевикам, а также подозрительность Деникина, усматривавшего в отношениях между краевым правительством и союзниками «сепаратизм». Позднее в своих воспоминаниях бывшие члены кабинета упрекали генерала в том, что он «ничего не сделал для защиты Крыма» от красных.

Определенная доля истины в этих упреках, видимо, существовала: полуостров был интересен Деникину и важен для него лишь до той поры, пока он служил базой для союзников, готовых к совместной с белогвардейцами борьбе с большевиками. С того момента, как белый главнокомандующий увидел нежелание и невозможность интервентов драться с Красной армией, он стал воспринимать Крым как второстепенный театр военных действий, периферию Гражданской войны.

И снова советская власть

В итоге в апреле 1919 года союзники ушли из Крыма. Как следствие, полуостров накрыла вторая волна большевизма: к 1 мая вся его территория оказалась под контролем красных.

Крымская областная партийная конференция постановила «одобрить решение ЦК об образовании Крымской ССР и немедленно приступить к его осуществлению». Так возникла Крымская советская социалистическая республика. 1 июня 1919 года она вошла в военно-политический союз советских республик на правах самостоятельного государственного образования. Было создано и правительство, в составе которого выделялись фигуры временного председателя (постоянного так и не появилось) Дмитрия Ульянова, младшего брата Владимира Ленина, и наркома по военным и морским делам Павла Дыбенко.

Впрочем, деятельность сформированного Совета обороны Крыма оказалась неэффективной. Как выяснилось, советская власть снова пришла на полуостров ненадолго. Крымская красная армия к июню насчитывала 8650 штыков, 1010 сабель, 48 пулеметов и 25 орудий. Ее боеспособность была невелика. Опасаясь окружения, красные стали быстро уходить на север, оставляя один крупный населенный пункт за другим. Учреждения республики эвакуировались в Никополь, а затем в Киев.

Краткий период повторного большевистского владычества, исчислявшегося всего 75 днями, отличался определенной гуманностью: он обошелся без бессудных и кровавых эксцессов сродни «еремеевской ночи» 1918-го, не говоря уже о страшном красном терроре конца 1920 – начала 1921 года. Этакий «социализм с человеческим лицом» – с учетом, естественно, специфики Гражданской войны. Во многом это было связано с фигурой Дмитрия Ульянова – мягкого и добродушного человека, земского врача чеховского интеллигентского склада.

Последний плацдарм Белого дела

Наступило лето 1919 года – пик успехов войск Деникина, к концу июня с впечатляющей легкостью очистивших от большевиков полуостров. К октябрю деникинцы контролировали огромные территории, население которых составляло десятки миллионов человек. Выполняя так называемую «московскую директиву» Деникина (наступление на советскую столицу), белогвардейцы дошли до Орла. Казалось, вот-вот и большевистский режим будет сокрушен. Но счастье отвернулось от деникинцев, и начался их стремительный откат обратно на юг.

Объединенные Вооруженные силы Юга России, которые в массе своей состояли уже не из прежних идейных добровольцев, а из казаков и пленных красноармейцев, поставленных в строй под знамя «единой и неделимой России», под влиянием поражений потеряли свой боевой дух и начали стремительно разлагаться. В марте 1920 года, после кошмарной эвакуации из Новороссийска, в результате которой армия лишилась своей материальной части, деникинцы оказались в Крыму. Крым стал последним плацдармом белого Юга. Дальше отступать было некуда.

 

«Еремеевская ночь»

Татарский национализм невольно помог большевикам: именно под предлогом борьбы с ним при попустительстве советских властей в конце февраля 1918 года вооруженная толпа пьяных, подчас до озверения, матросов устроила «еремеевскую ночь» для офицеров Черноморского флота.

Слухи о том, что матросы собираются организовать истребление всех проживавших в Севастополе офицеров, купцов и вообще «господ», появились еще в начале февраля, а 23 февраля 1918 года стало одним из самых страшных дней в истории этого города. Офицеров в массе своей расстреливали на Историческом бульваре Севастополя. Ужасы этих расстрелов большевик Василий Роменец, бывший в то время главным комиссаром Черноморского флота, описал в воспоминаниях очень просто: «Мы дали залп из винтовок по тем, кто этого заслужил». В другой версии своих мемуаров Роменец раскрыл и страшную технологию совершенного злодеяния: «…в одну из ночей врагам было отведено свое место в количестве 386 человек за боновым заграждением». Проще говоря, тела убитых были вывезены из бухты и сброшены в открытое море.

Весть о жестокой расправе дошла и до Петрограда, однако председатель Совета народных комиссаров Владимир Ленин счел возможным прикрыть своим авторитетом Роменца. Заслуженный «герой» революции дожил до 1957 года, старательно работая в последние годы жизни над своими воспоминаниями, разные версии которых отложились в архивохранилищах Москвы, Петербурга, Киева и Симферополя.

Крымский Скоропадский

Кабинет Матвея (Магомета) Сулькевича (1865–1920) руководил полуостровом с июня по ноябрь 1918 года. Сулькевич – литовский татарин по происхождению и царский генерал-лейтенант в недавнем прошлом – был ставленником немцев и не пользовался большим авторитетом у жителей Крыма. По словам кадета Владимира Набокова, отца писателя, он не имел «никакого политического прошлого и никакой политической программы». Из-за прогерманской ориентации Сулькевича называли «крымским Скоропадским».

Отношения с самим украинским гетманом Павлом Скоропадским у Сулькевича были сложными. Если первый видел Крым в составе Украины, то второго такая перспектива не прельщала. Показательно то, что Крымское краевое правительство в то время поставило задачу создания собственных вооруженных сил и денежной единицы, ввело государственную символику. Государственным гербом Крыма утвердили герб Таврической губернии, флагом – голубое полотнище с гербом в левом верхнем углу, у древка. Кроме того, был разработан закон о гражданстве Крыма.

После ухода немцев незадачливый «крымский хан» (этого титула Сулькевич безуспешно добивался от германского кайзера) отбыл в Азербайджан, чтобы там продолжить в качестве начальника Генерального штаба вооруженных сил Азербайджанской демократической республики свою, как выразился генерал Антон Деникин, «русофобскую работу». В мае 1920 года Сулькевич был расстрелян вошедшими в Баку большевиками.

Крым во главе Крыма

Правительство кадета Соломона Крыма (1867–1936) существовало с ноября 1918-го по апрель 1919 года. Феодосийский землевладелец и предприниматель Соломон Крым, в отличие от своего предшественника Матвея Сулькевича, был широко известен в Таврической губернии задолго до Февральской революции: еще в 1905-м он вел переговоры с матросами зашедшего в Феодосию мятежного броненосца «Потемкин». Ключевые посты в его правительстве заняли кадеты Максим Винавер, Владимир Набоков и Николай Богданов.

Приступая к работе, Крымское краевое правительство второго состава рассчитывало стать прототипом «будущей всероссийской власти». При этом, по свидетельству Винавера, премьер-министр старался походить «скорее на президента республики французского типа, чем на активного главу исполнительной власти». В опубликованной правительственной декларации, адресованной Добровольческой армии и союзникам по Антанте, говорилось: «Единая Россия мыслится правительством не в виде прежней России, бюрократической и централизованной, основанной на угнетении отдельных народностей, но в виде свободного демократического государства, в котором всем народностям будет предоставлено право культурного самоопределения».

Бывшие члены правительства Соломона Крыма, включая его самого, покинули полуостров вместе с войсками Антанты поздним вечером 15 апреля 1919 года на судне «Надежда».

 

Лента времени

1918

19 марта

Провозглашение Социалистической республики Таврида.

1 мая

Оккупация Крыма германскими войсками под командованием генерала Роберта фон Коша.

25 июня

Создание прогерманского Крымского краевого правительства Матвея Сулькевича.

Ноябрь

Вывод германских оккупационных сил с территории полуострова, образование правительства во главе с кадетом Соломоном Крымом, вступление в Крым войск Антанты.

1919

Апрель

Исход интервентов из Крыма, создание Крымской советской социалистической республики.

Лето

Падение Крымской советской социалистической республики, установление в Крыму власти генерала Антона Деникина.

1920

4 апреля

Передача Деникиным поста главнокомандующего Вооруженными силами Юга России генералу Петру Врангелю.

25 мая

Начало проведения в Крыму земельной реформы правительства Юга России под председательством Александра Кривошеина.

16–18 ноября

Эвакуация белых из Крыма, переход власти к Крымскому ревкому во главе с Розалией Землячкой и Белой Куном.

1921

18 октября

Образование Крымской автономной советской социалистической республики, вошедшей в состав РСФСР.

 

Немцев привлекало уникальное геополитическое положение полуострова – своеобразного моста между Европой и Азией

 

После эвакуации деникинцев из Новороссийска Крым стал последним плацдармом белого Юга

Что почитать?

Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей. Из истории Гражданской войны в Крыму. Симферополь, 2008

Пученков А.С. Украина и Крым в 1918 – начале 1919 года. Очерки политической истории. СПб., 2013