Вверх и вперед

Каким предстает император Николай I, «последний рыцарь Европы», в произведениях русского изобразительного искусства?

Николай I в детстве. Миниатюра. Худ. А.П. Рокштуль (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Классический образ Николая, известный всем, – это прямой, высокий, сдержанный, собранный человек с холодным взглядом светлых глаз, открытым лбом, небольшими бакенбардами и аккуратно загнутыми вверх кончиками усов. И непременно в строгой военной форме. В сущности, это образ последнего периода его правления. Бесспорно, он наиболее «военизированный» по сравнению с образами других наших монархов имперской эпохи. В какой мере художникам удалось отразить истинный характер Николая Павловича?

Портреты богатыря

Пожалуй, самые ранние из известных нам портретов богатыря, как окрестила своего третьего внука Екатерина Великая, – это две картины Владимира Боровиковского, написанные им в 1797 году и хранящиеся сегодня в собраниях Павловского и Гатчинского дворцов-музеев. На одной из них совсем маленький великий князь изображен один, а на другой – вместе с сестрой Анной, которая была на год старше его.

Портрет годовалого Николая входил в галерею парадных портретов царской семьи. С младенчества великий князь числился шефом лейб-гвардии Конного полка, и его военное призвание нашло отражение уже на этом полотне Боровиковского. Мы видим ребенка, сидящего на подушках в кресле, спинка которого увенчана императорской короной. Он опирается на воинский шлем с плюмажем и держит в руке ленту ордена Андрея Первозванного, а также знак и ленту ордена Александра Невского – династических орденов, полученных при крещении. Горностаевая мантия, прикрывающая младенца, свидетельствует о его царственном происхождении.

На портрете с сестрой также присутствуют шлем и лента андреевского ордена вместе с его знаком, но здесь Николай обхватывает шлем с плюмажем обеими руками, тем самым как бы утверждая свое воинское будущее. Надо заметить, что маленький великий князь изображен тут в полупрофиль – именно этот поворот головы станет визитной карточкой парадных портретов императора Николая I. И черты лица младенца словно выдают в нем будущего властителя.

Великий князь мальчиком запечатлен на замечательной миниатюре Алоизия Рокштуля по оригиналу Луи Антуана Колла 1806 года. Десятилетний Николай, одетый по моде первой четверти XIX века, с изящно уложенными в романтическую прическу кудрями, смотрит на нас чистым и вдохновенным взором, столь соответствующим «дней Александровых прекрасному началу»…

Выдающийся художник Орест Кипренский написал несколько портретов великого князя в более взрослом возрасте: на них ему двадцать с небольшим. Среди этих работ есть как живописные, так и графические. Похоже, военный мундир к тому времени уже стал обязательным атрибутом изображения Николая Павловича. Легкие бакенбарды, формирующиеся правильные черты лица, задумчивый взгляд, выразительно скрещенные на груди руки – таким предстает юный великий князь в пору своего становления.

Античный профиль красивого молодого человека со светлыми золотистыми волосами при все том же повороте головы в три четверти – Николаю 24 года на изящном акварельном портрете работы Петра Соколова. Между тем законченным образом Николая Павловича доимператорского времени, сконцентрировавшим в себе самые характерные его черты, вероятно, можно считать образ, созданный Джорджем Доу. Высокий, стройный, с тонкими чертами лица молодой человек сдержанно, но очень внимательно смотрит на зрителя с портрета, написанного в начале 1820-х годов. Классический поворот головы и легкая сутулость усиливают ощущение испытующего и недоверчивого, настороженного взгляда – того взгляда, который позже, уже в период царствования, станет предельно серьезным и даже грозным, что найдет отражение на портретах императора. Таким Николай вступил на престол. Таким попытались его показать и создатели фильма «Звезда пленительного счастья», в котором роль царя блистательно исполнил Василий Ливанов.

Классический античный профиль

Портретная галерея императора Николая I не отличается особенным разнообразием. Встречается его изображение на коне, как, например, на полотне работы живописца Александра Швабе, но чаще речь идет о поясных портретах и таких, где царь показан стоящим в полный рост. Он, разумеется, в военной форме, его руки опущены, иногда большой палец левой руки заложен за край ремня или за борт мундира, тогда как остальные пальцы согнуты. Этот жест – рука на мундире – был настолько характерен для императора, что впоследствии его воспроизвел и Петр Клодт фон Юргенсбург – скульптор, создавший знаменитый памятник Николаю в Санкт-Петербурге.

Наибольших успехов в формировании официального, парадного образа государя достигли, как представляется, два художника – это прусский живописец Франц Крюгер и уроженец города Любека Егор Ботман, получивший за один из написанных им портретов Николая I звание академика.

Портрет Николая I. Худ. Е.И. Ботман (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Масштабная личность царя в весьма сдержанной обстановке – как правило, на фоне облачного неба и условного пейзажа – блестяще передана этими мастерами. Характерный взгляд и поворот головы, сам ракурс изображения – все это приметы стиля парадных портретов Николая. Среди творений Ботмана донельзя официальным выглядит портрет, где император изображен на фоне Московского Кремля. Однако этому художнику принадлежит и менее официальная и значительно более интересная композиция. На ней царь показан анфас в Петергофском парке у дворца «Коттедж»: он вышел на прогулку в сопровождении любимой собаки – пуделя Гусара. Примечательно, что даже в этой неофициальной обстановке сохраняются величественная поза и характерный жест человека, привыкшего к военной выправке и строгому исполнению государственной службы.

Великий князь Николай Павлович. Акварель П.Ф. Соколова. 1820 (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Правильные, словно вычерченные черты лица, классический античный профиль – все это не могло не повлиять на популярность образа императора в скульптуре. Бюст государя, выполненный таким мастером, как Кристиан Даниэль Раух, органично вводит Николая I в круг героев Древнего Рима – в полном соответствии с тем интересом к античности, который был особенно заметен в первой трети XIX века.

Возвращаясь к образу императора в живописи, надо отметить две картины, безусловно выбивающиеся из общего ряда, – композиции прославленного мастера иппического («лошадиного») жанра Николая Сверчкова и выдающегося баталиста Богдана Виллевальде.

У Сверчкова государь едет в санях по заснеженному Петербургу. Маленький экипаж, кучер, никакой охраны, и Николай I в зимней серой шинели и каске, опущенной на глаза. Таким нередко видели своего монарха жители русской столицы. А Виллевальде изобразил реальные исторические эпизоды, связанные с двумя посещениями государем мастерской художника. Есть несколько вариантов композиции на этот сюжет (один из них хранится в Русском музее, другой в Третьяковской галерее), но все они были написаны уже в 1880-х годах, спустя 30 лет после воспроизведенных на них событий.

Портрет Николая I. Худ. Ф. Крюгер (Фото предоставлено М. Золотаревым)

На картине из собрания Русского музея император представлен в той же классической строгой позе и с тем же поворотом головы в три четверти, как и на большинстве его парадных портретов. Взгляд государя на работу художника, ради которой он приехал в мастерскую, в связи с этим кажется беглым, но тем не менее предельно внимательным. Известно, что Николай, сам прекрасно владевший карандашом и не чуждый батальной графике, дал живописцу определенные рекомендации, поскольку требовал изображения на таких полотнах всех мельчайших деталей обмундирования, экипировки и прочих самых малых, но важных подробностей. Именно этот эпизод (царь с карандашом в руке) запечатлен на картине Третьяковской галереи.

«А где же батюшка?»

После смерти государя-исполина встал вопрос об увековечивании его памяти в монументальной скульптуре. И тут надо сказать, что количество памятников Николаю I, не в пример многим его предшественникам и особенно наследникам, оказалось в итоге довольно скромным. А такие, где присутствовала бы фигура самого императора, и вовсе исчислялись единицами. Из них уцелело только два – памятник в Петербурге и монумент «Тысячелетие России» в Великом Новгороде.

Памятник Николаю I в Санкт-Петербурге (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Петербургский памятник начали сооружать вскоре после кончины государя по распоряжению его преемника Александра II, поручившего этот проект строителю Исаакиевского собора Огюсту Монферрану. Монферран привлек к работе нескольких скульпторов, архитекторов и инженера, так что этот монумент стал плодом творчества целой группы выдающихся деятелей искусства.

Местом для памятника была выбрана Исаакиевская площадь, ансамбль которой сформировался в период царствования Николая. Пьедестал, имеющий эллиптическую форму, создал сам Монферран, главную скульптуру – Петр Клодт, четыре аллегорические фигуры, украшающие постамент, – Роберт Залеман, а бронзовые барельефы – Залеман и Николай Рамазанов.

Конная статуя императора исполнена подлинного величия. Прямая как стрела фигура государя – Николай I предстает в парадном мундире лейб-гвардии Конного полка, того самого, шефом которого он был с младенчества, и в надвинутой на глаза каске – словно рассекает мощной вертикалью небесное пространство. В отличие от всадника, конь (конной натурой, кстати, послужил скульптору любимый жеребец императора, арабский рысак Амалатбек) устремлен вперед, но поднят на дыбы. Вверх и вперед – вот главный вектор динамики монумента. При его установке была решена сложная инженерная задача: это первая в Европе конная статуя, установленная на две точки опоры – задние ноги коня. До этого лишь один монумент имел подобную конфигурацию – воздвигнутый в 1852 году в Вашингтоне конный памятник президенту Эндрю Джексону.

Портрет императора Николая I. Скульптор К. Д. Раух. 1820-е (Фото предоставлено М. Золотаревым)

На лицевой стороне в верхней части постамента петербургского памятника размещена надпись: «Николаю I Императору Всероссийскому. 1859», увенчанная государственным гербом империи – двуглавым орлом. С четырех углов пьедестал окружают аллегорические фигуры Силы, Правосудия, Мудрости и Веры, олицетворяющие четыре основания николаевского царствования. Роберт Залеман придал им портретные черты супруги и трех дочерей императора.

Ниже по всем четырем сторонам постамента расположены барельефы, напоминающие о важных событиях той эпохи, в которых государь принял личное участие. Создатели памятника решили, соблюдая хронологическую последовательность, начать рассказ с 14 декабря 1825 года, то есть со дня восстания декабристов. На первом барельефе изображена та минута, когда Николай передает своего сына, великого князя Александра (будущего императора Александра II), под защиту гвардейским саперам. Далее показан момент, когда во время холерного бунта в столице в 1831 году государь в экипаже выехал на Сенную площадь и обратился к возмущенному народу со словами увещевания. Третий барельеф отражает события 1832 года: Николай I награждает Михаила Сперанского орденом Андрея Первозванного за составление Свода законов Российской империи. Наконец, мы видим императора в 1851 году: он приехал с инспекцией к только что построенному Веребьинскому мосту Петербурго-Московской (с 1855 года Николаевской) железной дороги.

Император Николай I с цесаревичем Александром Николаевичем в мастерской художника в 1854 году. Худ. Б.П. Виллевальде. 1884 (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Этот памятник был торжественно открыт в день рождения государя – 25 июня 1859 года. Он воистину стал одним из знаковых монументов столицы империи, да и всей России. Интересно, что памятник примечателен также тем, как он расположен по отношению к знаменитому «Медному всаднику» – Фальконетову монументу на Сенатской площади. Даже при поверхностном соотнесении этих двух произведений нетрудно понять общее значение композиции. По замыслу создателей памятника, Николай I обращен лицом в ту же сторону, что и Петр Великий, а разделяет их Исаакиевский собор, что, конечно, тоже не случайно. Собор, освященный во имя святого, в день памяти которого родился первый российский император, свой окончательный вид получил именно при Николае. Таким образом, памятник императору Николаю I как бы следует за памятником Петру, что символически указывает на преемственность власти.

Николай I в санях. Худ. Н.Е. Сверчков (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Впрочем, такое расположение монументов послужило и поводом для сатирических высказываний: например, к скульптуре Клодта обращали весьма язвительные слова «Не догонишь!». Но несмотря на критическое отношение к Николаю I, в полной мере проявившееся уже в советское время, этот памятник не был ни изуродован, ни уничтожен. Спасли его, возможно, уникальное инженерное решение и громкие имена создателей.

Горельеф на постаменте памятника «Тысячелетие России». Николай I здесь изображен сидящим с гордо поднятой головой (справа) (Фото предоставлено М. Золотаревым)

Второе сохранившееся до наших дней скульптурное изображение Николая I – бронзовая фигура императора в круговом горельефе памятника «Тысячелетие России». Этот монумент был открыт в 1862 году, и, по сути, Николай Павлович стал последним по времени историческим персонажем, запечатленным здесь в череде великих деятелей русской истории. Кстати, первоначально Михаил Микешин, автор проекта знаменитого новгородского памятника, не намеревался включать Николая I в этот ряд, но Александр II, знакомясь с представленными ему рисунками и макетом, недоуменно осведомился: «А где же батюшка?» Микешин попытался оправдаться, заявив, что прошло еще слишком мало времени после кончины государя, чтобы можно было говорить о беспристрастной оценке его деятельности… В итоге на горельефе памятника «Тысячелетие России» мы легко узнаем Николая I: с высоко поднятой головой, он гордо и строго взирает на окружающих.

Евгений Пчелов,кандидат исторических наук