«шотландский бард» всея руси

15 августа 2016 года исполнилось 245 лет со дня рождения Вальтера Скотта (1771–1832), автора исторических романов и «шотландского барда», как его называли. Им зачитывались Карл Маркс и Фёдор Достоевский, Иоганн Гёте и Виссарион Белинский, Фенимор Купер и Оноре де Бальзак. Николай Карамзин, садясь за работу над «Историей государства Российского», прочитывал главу из Вальтера Скотта. Знаменитая школа французских историков (Франсуа Гизо, Огюстен Тьерри) также вдохновлялась творчеством Вальтера Скотта. Как ни странно, романы Вальтера Скотта стали толчком для исторической концепции Огюстена Тьерри (которую, кстати, потом Маркс заимствовал у французов). Напомним, что и термин «Война Алой и Белой розы» появился в историографии благодаря Скотту. Целые поколения читателей вырастали на его произведениях, на духе романтизма, исходящего от них

Более того, Вальтер Скотт стал родоначальником жанра исторического романа. Разумеется, и до этого к истории обращались часто. Как не вспомнить эпос: поэмы Гомера или «Песнь о Роланде». Или исторические хроники и пьесы Вильяма Шекспира. Великий английский драматург был превосходным знатоком истории, о чём и свидетельствуют его произведения. Однако творчество Гомера или Шекспира — это совершенно иной жанр. Можно вспомнить и «Александрию» — роман о подвигах Александра Македонского. Но и здесь, и в иных произведениях подобного рода, как правило, главными героями являлись реальные исторические лица.

И именно со Скотта мы можем говорить о появлении исторического романа как такового. На наш взгляд, в данном жанре существует несколько направлений:

— повествовательные — идёт описание исторических событий, правления того или иного государственного деятеля; подобных романов много, и именно они, увы, порой дают основание некоторым  критикам относиться к такой литературе скептически: тут почти нет никаких идей, смыслов;

— эпические, наверное, один из новых жанров в историческом романе. Здесь показаны и страна, и народ в сложные переломные эпохи. Как правило, это большие повествования, захватывающие длительные периоды времени; в них есть и философское осмысление проблем народа и власти, силы и насилия, описание исторических событий.  На наш взгляд, наиболее ярко это воплощено в романах Дмитрия Балашова, в его серии «Государи Московские», но можно сюда добавить и романы Мориса Дрюона «Проклятые короли»;

— философские — в таких романах очень часто исторические события служат фоном для идей того или иного автора; например, знаменитый роман Дмитрия Мережковского «Юлиан Отступник». Такие произведения также отчасти страдали и страдают игнорированием исторической конкретики, однако не все;

— приключенческие — как раз данную традицию и заложил Вальтер Скотт, ставший одновременно родоначальником жанра исторического романа. Главные герои тут, как правило, вымышленные персонажи, оказывающиеся втянутыми в круговерть событий.

Вальтер Скотт написал примерно 29 исторических романов. Все их можно разделить на несколько групп. Условно выделяется «Шотландский цикл» романов: «Уэверли», «Пуритане», «Роб Рой», «Эдинбургская темница», «Пират», «Антикварий», «Легенда о Монтрозе» и другие.

Примечателен и «Рыцарский цикл»: «Айвенго», «Талисман», «Граф Роберт Парижский», «Квентин Дорвард», «Карл Смелый».

В Википедии приводится и ещё одно направление: «Певерил Пик», «Аббат», «Кенилврот», «Вудсток» и т.п. В Википедии «Айвенго» причислен к этому направлению, но мы его отнесём к «рыцарским романам».

Романы Скотта хотя и являются, по сути, приключенческими, а не только историческими, однако знакомство с ними наводит на многочисленные размышления. Каждый роман даёт разнообразные уроки. Возьмём первый исторический роман Скотта, «Уэверли», принёсший славу писателю.

Великобритания XVII–XVIII столетий — страна с многочисленными противоречиями: между шотландцами и англичанами, сторонниками Стюартов и Ганноверской династии, между роялистами и республиканцами, между католиками и протестантами, между различными течениями внутри самого протестантизма. Во времена Вальтера Скотта не все эти противоречия стихли. Да и у него в роду предки участвовали в тех событиях, занимали определённые позиции.

Вместе с тем Вальтеру Скотту в «Уэверли», как и в других своих произведениях, удалось дать относительно объективное описание происходившего, не обеляя (или очерняя) любую из сторон. Нынешним «поборникам исторической правды» в исторической науке, художественной литературе, киноискусстве в этом плане есть чему поучиться у Вальтера Скотта. Не поливая грязью какую-либо из сторон, а именно стараясь понять правду каждого. В этом плане следует отметить, что метод Вальтера Скотта позднее был заимствован Александром Пушкиным при написании им «Капитанской дочки» (определённая перекличка здесь чувствуется).

Ещё одно важное наблюдение, сделанное не одним Вальтером Скоттом. Довольно часто восстание, мятеж ещё не окончены, ещё не известно, чья возьмёт, а в рядах «повстанцев» уже идёт борьба друг с другом за титулы, звания и т.п. Все словно забывают, что главная задача пока не решена, и живут сегодняшним днём. В правящей элите может наблюдаться подобная картина, особенно в период упадка государства. Люди в такие моменты  думают не об общем деле, а о своих выгодах. Вспоминается Восточная Римская империя накануне гибели: ещё немного — и она уйдёт в небытие, а сановники продолжают вести борьбу за высшие посты, титулы, звания.

Добавим, что писатель проводит мысль: в карете прошлого далеко не уедешь. К примеру, он сочувствует сторонникам свергнутой династии Стюартов, но показывает, что их время прошло, страна живёт  иными идеалами. И движение под лозунгом «Да здравствуют Стюарты!» (можно сказать и по-иному: «Да здравствует монархия!» и т.п.), не наполненное новым содержанием, обречено на провал. Ведь прошло много времени, выросли новые поколения, забывшие Стюартов, и для них это слово пустой звук. Работает иная политическая система, административная машина. И либо сложно всё это перестроить, либо надо предложить более существенную альтернативу.

Можно в этом плане провести параллель с другим историческим романистом — Дмитрием Балашовым. Последний в своих романах рисует сочувственный образ последнего великого тверского князя Михаила Александровича. Этот князь, мечтая возродить былое величие Твери, вступил в жестокую схватку с московским князем Дмитрием Ивановичем (позднее прозванным Донским). Но, создавая положительный образ этого незаурядного человека и правителя, Дмитрий Балашов проводит мысль, что время ушло: в Северо-Восточной Руси сложилась определённая политическая система, фактически все нити сосредоточились в руках московского дома. И жить старыми идеалами бесполезно. Необходимо либо сходить со сцены (что под конец и делает Михаил Тверской — роман ведь так и называется: «Отречение»), либо предлагать нечто новое, более существенное…

Однако прошлое отчасти способно помочь человеку. Это мы видим на примере романа «Антикварий», главный герой которого Джонатан Олдбок — немного чудаковатый (на первый взгляд) старик, занимающийся сбором и хранением античных древностей. Порой знакомые указывают ему на неуместность увлечения прошлым. Хотя жизнь показывает: и знание «древностей» может пригодиться, что и демонстрирует герой романа.

Объективизм автора, стремление понять мотивы противоборствующих сил просматривается и в других его произведениях. Тут вспоминается ещё один роман из «Шотландского цикла» — «Пуритане», в котором весьма удачно показана позиция каждой из сражающихся сторон. Читателя не может не отталкивать фанатизм некоторых из ярых пуритан. Хотя не вызовет оправдания и жёсткость властей, подавляющих восстание, в результате которой в лагере пресвитериан оказываются порой и те, кто не совсем разделял их взгляды. Например, главный герой романа — Мортон, являющийся, по сути, чужаком среди повстанцев.

Вместе с тем симпатию способны вызывать и некоторые сторонники уходящего мира — династия Стюартов (которая пока у власти), и католичества. К таковым можно отнести генерала Клеверхауза — фанатичного сторонника Стюартов, решительного гонителя пуритан, но и честного солдата. Не может не вызывать уважение и лорд Эвендел. Роялист, соперник Мортона по политическим взглядам, а также в личном плане: оба неравнодушны к прекрасной Эдит Белленден. При том оба проявляют благородство по отношению друг к другу. Умирая в результате смертельного ранения,  лорд Эвендел соединяет руки Мортона (спешившего на помощь к своему сопернику) и Эдит Белленден.

Вальтер Скотт любит подчёркивать в своих романах благородное отношение главных героев друг к другу, изображая и негативные характеры. Также можно сказать и о романе «Граф Роберт Парижский», в котором встреча двух противников — византийского наёмника Хереварда (из англосаксов) и рыцаря Роберта — заканчивается дружбой.

Встрече разных культур, мировоззрений (и при том не только миролюбивой) уделено много внимания в романах Вальтера Скотта. Мы видим, как взаимодействуют друг с другом англичане и шотландцы, византийцы и крестоносцы, христиане и мусульмане, шотландцы и бургундцы…

У англичан в то время имелось представление о шотландцах как о «диких горцах». Именно романы Вальтера Скотта изменили это мнение. В своих романах «Уэверли», «Роб Рой» и иных писатель показывает, что англичане и шотландцы не хуже или лучше друг друга, а люди разных культур.

Однако пристальному вниманию Вальтера Скотта подверглись не только англо-шотландские отношения в XVIII веке, история Шотландии в целом, но и эпоха Средневековья. Как правило, с эпохи Возрождения Средние века изображали в мрачных тонах. Вальтер Скотт был одним из первых, кто начал пересмотр данной оценки, показав, что нельзя одномерно смотреть на ту эпоху. Хотя, повторимся, рассматривая любое событие, любой исторический период, писатель старается быть объективным.

Возможно, где-то и питая любовь к старому времени, Вальтер Скотт показывает, как оно неумолимо уходит в прошлое. Так, уходящее время символизирует в романах Вальтера Скотта и герцог Бургундии Карл Смелый^[1]. В чём-то он даже выглядит симпатичнее, нежели его противник король Франции Людовик XI. Однако Вальтер Скотт, давая нелицеприятный портрет короля Франции, всё-таки подчёркивает, что тот своей деятельностью способствовал объединению страны и её восстановлению после ужасов Столетней войны.

Для характеристики произведений Вальтера Скотта можно привести следующую мысль: «После длинных поисков Вальтер Скотт создал универсальную структуру исторического романа, проведя перераспределение реального и вымышленного так, чтобы показать, что не жизнь исторических лиц, а постоянное движение истории, которое не может остановить ни одна из выдающихся личностей, является настоящим объектом, достойным внимания художника. Взгляд Скотта на развитие человеческого общества называют "провиденциалистским" (от лат. providentia — "Божья воля"). Здесь Скотт идёт следом за Шекспиром. Историческая хроника Шекспира постигала национальную историю, но на уровне "истории королей"»^[2].

Вальтер Скотт перевёл историческую личность в плоскость фона, а на авансцену событий вывел вымышленных персонажей, на долю которых влияет изменение эпохи. Пусть это и выглядит иногда немного в гипертрофированном виде, но и здесь вклад Вальтера Скотта неоценим. Писатель тем самым показал, что народ, простые люди способны выступать движущей силой исторического процесса. В центре его художественного исследования оказывается и народная жизнь, что также имело большое значение для развития данного жанра литературы^[3].

По сути, история по Вальтеру Скотту — это не только история выдающихся личностей, но и простых людей. Не всегда там и описываются крупные исторические события. При этом через описание каких-то бытовых деталей, разговоров главных героев мы погружаемся в ту эпоху. В этом плане можно в качестве примера привести роман «Антикварий». Его герои — жители шотландского побережья, ожидающие возможной высадки войск революционной Франции (события романа охватывают 1793–1794 годы).

Некоторые романы Вальтера Скотта не лишены и сказочного вымысла. Это касается, к примеру, романа «Талисман», в котором султан Саладин предстаёт то в образе воина, то волшебника. Мы видим в романе султана Саладина, под видом лекаря проникающего в лагерь Ричарда Львиное Сердце, излечивающего своего противника от болезни, помогающего в личном плане одному из рыцарей Ричарда Кеннету (Давиду Хантингдону  — главному герою романа).

Да, на первый взгляд вымысел. Однако благодаря вымыслу Вальтеру Скотту удалось показать сказочность и колорит Востока. Кроме того, известно, что султан Саладин отличался благородством и уважался за это крестоносцами. Также известен и факт дружбы Ричарда Львиное Сердце с Саладином. Так что вымысел действительно отчасти является реальным.

Элементы сказочности, неправдоподобности можно увидеть, скажем, и в романе «Эдинбургская темница» (судя по всему, оказавшему влияние на «Капитанскую дочку» Александра Пушкина). Главная героиня Джини Динс ради спасения сестры совершает паломничество в Лондон. Мы видим, как любовь к сестре и сильная вера в Бога помогают ей преодолеть долгий путь и, добравшись до Лондона, выполнить свою задачу.

Произведения Вальтера Скотта можно критиковать по разным параметрам. Не всегда их принимали и современники. К примеру, английский философ Томас Карлейль называл успех Вальтера Скотта явлением преходящей моды. Марк Твен обвинил Вальтера Скотта ни много ни мало в причастности к… гражданской войне в США. По словам Марка Твена, чтение романов Скотта на юге США привело к чрезмерному романтизму, идеализации рыцарства и т.п.

Также можно отметить, что на какое-то время за Вальтером Скоттом утвердилась репутация всего лишь «детского писателя», что и повлияло на определённое снижение интереса к его творчеству в конце XIX века.

Герои и сюжеты некоторых романов Вальтера Скотта однотипны. Так, отчасти можно сказать о романах «Уэверли» и «Роб Рой». Как правило, главные герои романов, по сути, блеклы и неярки, иногда в чём-то похожи друг на друга.  Притом зачастую более яркими персонажами оказываются «третьи лишние», любящие главных героев, но лишённые взаимного внимания. Ревекка в «Айвенго», Зара из «Певерил Пик», Алан Мак-Олей из «Легенды о Монтрозе».

Правда, и в блеклости главных героев можно увидеть особый смысл. Во-первых, по замечанию профессора МПГУ Евгения Жаринова, такой приём даёт возможность читателю идентифицировать себя с главным героем. Во-вторых, если брать отдельные романы, то через них тут показана своеобразная логика английской и европейской истории: «Страстотерпцы-пуритане, фанатики веры, враждовали с роялистами, сторонниками короля; шотландцы побивали друг друга в междоусобной борьбе, а в итоге некто Фрэнк Осбалдистон, отец которого, поступясь дворянской гордыней, вовремя занялся коммерцией, получает и миловидную жену, и богатое имение и, как он говорит, садится за конторку»^[4].

Можно сетовать и на то, что в первых главах многих романов автора идут бесконечные описания, а сюжет, как правило, развивается уже в самом конце. Хотя это в чём-то и оправданный приём: Вальтер Скотт тщательно, со знанием дела описывает «арену» действа.

В целом же если некоторые авторы исторических романов, блиставшие в своё время, теперь забыты, то Вальтер Скотт до сих пор читаем. Он занимает почётное место в числе корифеев исторического романа. Любое художественное произведение популярно в том числе и потому, что в нём содержится несколько важных сюжетных линий. Все они присутствуют и в романах Вальтера Скотта:

— мужчина и женщина — этот сюжет есть во всех романах «шотландского барда», что и делает его романы привлекательными; более того, интерес для обывателя представляет и определённый мелодраматический сюжет, создание своеобразного любовного треугольника — есть кто-то «третий лишний», где-то помогающий, а где-то и мешающий возлюбленным;

— «свои» и «чужие» — данное противостояние также отражено в произведениях писателя. Это англосаксы и норманны в «Айвенго», византийцы и крестоносцы в романе «Граф Роберт Парижский», «виги» и «тори» в романах «Шотландского цикла», а также англичане и шотландцы, крестоносцы и арабы…

— родители и дети — указанный сюжет также отражён во многих романах; например, взаимоотношения Седрика Сакса и его сына Айвенго; в романе «Пират» и в иных произведениях;

— моральный выбор — этот сюжет присутствует во многих романах Вальтера Скотта, что держит в напряжении и читателя.

Наряду с этим яркость и образность произведений автора, тщательное описание деталей и многое иное до сих пор привлекает читателей.

Уже упоминавшийся Евгений Жаринов в своих лекциях выделяет значение Вальтера Скотта в следующих моментах:

— главные герои — люди, не названные историей, не отмеченные ни в каких исторических хрониках, что позволяет рядовому читателю легко себя идентифицировать с ними;

— известные люди занимают второстепенную роль в романах Вальтера Скотта и очень часто выступают в роли «спасателей»; при том, что главный герой никогда не станет проявлять в романах Скотта активность, но у него всегда будут «волшебные помощники» и «волшебные предметы» (либо выдающиеся, известные истории личности, либо разного рода предметы);

— довольно часто в романах Вальтера Скотта изображается переломный момент. Тогда как раз и усиливается борьба «своих» и «чужих», о чём речь шла выше;

— всегда в основе лежит мелодраматический сюжет, поскольку «любовь важнее всего» — архаический и архетипический сюжет («мужчина и женщина»).

Вот что можно сказать о творчестве Вальтера Скотта. Это не «детский писатель» и не автор «чтива». Любовь и дружба, верность и святость, интрига и приключение, борьба и победа, страдание и радость, честь и благородство и многие иные ценности сходят к нам со страниц романов Вальтера Скотта. Действительно, писатель по-прежнему своими книгами и балладами приносит радость общения, утешает, вдохновляет и заставляет на минуту отвлечься от суровой прозы жизни, увидеть мир прекрасного и вечного, по-иному осмыслить происходящее.

Алексей ХАРИН,

кандидат исторических наук

Примечания:

^[1] Скотт В. Квентин Дорвард; Скотт В. Карл Смелый.

^[2] Скотт Вальтер / Википедия. https://ru.wikipedia.org/

^[3] Вальтер Скотт. Википедия.

^[4] Урнов Д.М. Динамика истории/Скотт В. Собрание сочинений в восьми томах. Том 4. Роб Рой. — М., 1990. — С. 466–467.