Молодость генерала Скобелева

180 лет назад родился Михаил Скобелев — потомственный офицер, выросший среди военных, на которых с детства смотрел с обожанием. Он рано стал проявлять боевитый и твёрдый характер, свойственный командирам. Отец, а особенно дед хотели видеть его военным, и только военным, и не сомневались, что молодец дослужится до генеральских чинов

До шести лет Михаил воспитывался дедом и другом семьи, ключарём Петропавловского собора Григорием Добротворским. Когда Михаилу исполнилось шесть лет, отец нанял для него гувернёра-немца, с которым у будущего полководца сразу не сложились отношения. За малейшие шалости немец нещадно сёк своего питомца. Когда 12-летний Скобелев стал по-детски ухаживать за девушкой-ровесницей, немец в её присутствии грубо выругал Михаила. Скобелев в ярости ответил ему пощёчиной. Это был поступок, который он запомнил на всю жизнь и нередко рассказывал о нём друзьям. Немец жаловался отцу на сына, но старший Скобелев рассчитал гувернёра, который так и не понял свободолюбивую, гордую и пылкую русскую душу.

После этого конфуза отец отправил Михаила учиться во Францию, в пансион Дезидерио Жирардэ. В те времена в дворянском обществе считалось, что излишняя опека родителей вредит образованию, и детей надолго отсылали из родного дома. Конечно, он бывал и в родном краю, не раз в эти годы приезжал в Россию. Он так сдружился со своим учителем-французом, что Жирардэ приезжал со Скобелевым и в Петербург, продолжая заниматься с ним науками. Кстати, с тех пор русский полководец питал искреннее уважение к Франции и французам. А дружбу с Жирардэ сохранил на всю жизнь и нередко советовался со своим учителем даже, уже став генералом.

Достигнув юношеских лет, Михаил поступил на математический факультет Петербургского университета, и неизвестно, как бы сложилась его судьба, если бы в 1862 году император Александр II не закрыл учебное заведение «впредь до пересмотра Университетского Устава». Только после этого будущий великий полководец надел военный мундир. Правда, судя по воспоминаниям, уже в университете Скобелев мечтал об армейской службе, хотя математика интересовала его и давалась легко. Без армии он себя не представлял.

Наконец, 22 ноября 1861 года Михаил Скобелев поступил на военную службу в Кавалергардский полк, с которым связана и служба его отца. Начиналось, быть может, самое беспокойное десятилетие XIX века — время Великих реформ Александра II. Императора, который приблизил к себе Дмитрия Скобелева.

«Без сомнения, братцы, вы сознаёте, что служба ваша почётна; охраняя священную нам всем особу Государя Императора и защищая Святую Веру нашу и дорогую нашему сердцу Русь, вы приносите великую пользу своей родине. Почему говорят, что служба наша честная и святая? Потому, что для пользы общей — всей земли Русской — мы жертвуем нашей кровью и жизнью», — такие слова услышал Скобелев в день принятия воинской присяги от командира полка генерал-майора Владимира Барятинского, который был младшим братом знаменитого фельдмаршала Александра Барятинского.

Лейб-гвардии Кавалергардский полк отличался и любовью императоров, и внешним блеском, и тем, что там служили представители знатнейших фамилий, и славной боевой историей, традициями Наполеоновских войн. Об этом Скобелев читал внимательно, запоминая каждую деталь.

В полку из уст в уста, из поколения в поколение передавались рассказы о славном вступлении конной гвардии в Париж весной 1814 года. Победное было время. В знамённом зале стояли георгиевские штандарты с надписями «за Лейпциг и Кульм» — как постоянное напоминание о великом боевом пути конногвардейцев-кавалергардов.

«Настоящий кавалергард должен быть без страха и упрёка» — таков был девиз полка, которому Михаил Скобелев соответствовал вполне. От зари до зари он занимался в манеже, в учебном городке, в классе. Стал одним из лучших конников и стрелков, хотя поначалу немного отставал по этой части от некоторых ровесников. Военное дело он изучал самозабвенно и впитывал в Кавалергардском полку всё, что мог. Это не только фехтование и выездка. Лучшие кавалергарды немало читали, посещали театр и концерты. Скобелев в гвардии стал заядлым книгочеем. Он уже в то время читал на пяти языках. Не брезговал художественной литературой, но предпочитал военную и историческую. Его комната была завалена военными картами и редкими книгами, которые он доставал повсюду. Выглядел он тогда совсем мальчишкой, но рассуждал и действовал как сложившаяся личность.

В одной из первых аттестаций Скобелева содержится лестная оценка: «Служит ретиво, не щадя себя». Да, он всегда следовал принципу: «Знать больше того, чему тебя учат». Иначе не стать военачальником — таким, как Александр Суворов, кумир Скобелева, историю которого он изучал по книгам Иоганна Антинга и Николая Полевого. Всё это помогало отличаться в учении. Менее чем через год (8 сентября 1862 года) его произвели в портупей-юнкера.

Как дворянин, Скобелев имел право на льготное получение первого офицерского звания после двухлетней службы юнкером. Но он не стал дожидаться этого срока. Уже 31 марта 1863 года Скобелева произвели в корнеты. По традиции полка, первый офицерский чин он отметил шумной пирушкой, на которой прозвучали важные для Михаила Дмитриевича слова: друзья уверенно говорили, что он не посрамит славы отца и деда.

До конца 1863 года Скобелев проходил службу в лейб-гвардии Кавалергардском полку. Многому научился у блестящих гвардейских офицеров, у Барятинского, не оставлявшего полк. Полк стал его первым университетом. Но Скобелев с тревогой читал газеты и прислушивался к новостям с западных рубежей Российской империи.

В это время немалую территорию Польши, Белоруссии, Литвы охватило восстание, переросшее в масштабную войну. Авантюристически настроенная часть польской шляхты намеревалась восстановить Речь Посполитую в старых границах, включавших завоёванные их далёкими предками российские земли. В рядах повстанцев сражались и некоторые русские солдаты и офицеры, обманутые посулами вождей восстания. Корнет Скобелев получил назначение в свиту генерал-адъютанта Николая Баранова, которому Александр II поручил обнародовать увещевательный и грозный манифест к полякам. Скобелев стал настойчиво просить Баранова отпустить его волонтёром в действующую армию. Он умел добиваться своего. Генерал-адъютант благословил его и направил в войска — в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк. Вскоре Скобелева командировали в отряд подполковника Козьмы (Григория, Гуймана) Занкисова, отважного, опытного и расторопного командира. И он сразу собственными глазами увидел войну… Они преследовали отряд некоего Шпака и за несколько дней уничтожили его. Но это были сравнительно мелкие стычки.

Своим настоящим боевым крещением Скобелев считал бой в Радковицком лесу — там скрывался крупный отряд мятежников, которым командовал Михай Шемиот. В древесных завалах поляки встретили русских штыками и огнём. Скобелев шёл в авангарде, который первым настиг врага в лесных засадах. Кавалерийская атака (в основном в отряд Занкисова входили казаки) с ходу не удалась: полякам удалось её отбить. Тогда Скобелев предложил наступать в пешем строю под прикрытием дыма. Кавалеристы спешились, подожгли солому и кустарники и двинулись на врага. Штурмом взяли польские лесные укрепления, а кавалерия поддержала штыковую и сабельную атаку авангарда. Развернулся жестокий бой. Поляки сражались отчаянно, не сдавались, хотя их позиции были залиты кровью и завалены трупами. Cкобелев уверенно и бесстрашно фехтовал саблей, несколько раз смерть проносилась рядом с ним. В суматохе лесного боя молодой корнет не растерялся: сказалась гвардейская подготовка. Не отступал, твёрдо занимал позицию за позицией, увлекая за собой более опытных товарищей. Невозможно было представить, что это первое его сражение. Он оказался в своей стихии. Именно там, в Радковицком лесу, Скобелев твёрдо принял решение посвятить свою жизнь защите Отечества, стать боевым генералом. Опасности его не смущали, не останавливали, напротив, раззадоривали.

Действия Скобелева в этом бою в реляции описаны так: «Прямое и отличное исполнение приказаний, а также оказанное мужество при взятии в плен повстанца Безкишкина, 15 апреля, вполне заслуживает награды св. Анны IV ст. за храбрость». Высокая награда для корнета! Когда бой затих, сорокалетний Занкисов — суровый подполковник, храбро воевавший на Кавказе против войск имама Шамиля, уважительно пожал Скобелеву руку. Он видел в нём одного из главных героев этой победы. В 20 лет будущий полководец не только испытал себя на прочность, но и стал кавалером боевого ордена.

После той лесной победы русским удалось овладеть тремя крупными складами оружия и крупным табуном лошадей. Повстанцев не просто разбили, но и лишили возможностей сколотить новый отряд. 

Первая боевая кампания показала характерные качества Скобелева: умение сражаться в авангарде, в разведке, неожиданно нападать на врага, просчитывать ситуацию на несколько ходов вперёд, предлагая неожиданные решения в сложных боевых ситуациях. Всё это было доступно ему ещё в корнетской молодости. Он не терялся в бою, наоборот, при звоне сабель его силы удесятерялись. Отряд Козьмы Занкисова стал вторым военным университетом Скобелева, предопределившим его пристрастие к диверсионным сражениям.

Основные силы поляков были разгромлены. Крупных боевых действий не предвиделось.

Скобелев подал рапорт о зачислении в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк, создание которого неразрывно связано с именем героя Отечественной войны 1812 года генерал-майора Якова Кульнева, которого в этом полку чтили как святыню, во всём подражая бородатому храбрецу. Под его началом служил некогда и дед, Иван Никитич Скобелев. И о нём, и о Кульневе ходили легенды. День 20 июля 1812 года, когда Яков Кульнев погиб в сражении с французами под Клястицами, считался в полку траурным. Скобелеву импонировали прямота Кульнева, его истинно гусарский характер. Перед Кульневым преклонялся Иван Скобелев, Кульнева — суворовского любимца — знал и прадед нашего героя, Никита Скобелев. История семьи тесно переплеталась с историей полка, русской армии, страны.

В Гродненском полку в Варшаве Скобелев снова ухитрился заполнить свою квартиру книгами, по которым изучал военную историю. Читал он, как правило, ночами, отнимая время у дружеских застолий, хотя и им отдавал должное.

Легенду о службе молодого Скобелева в Гродненском полку в журнале «Военная быль» пересказал Кирилл фон Морр: «Как-то утром небольшая компания господ офицеров после очередного "бума" верхом оказалась на берегу Вислы. Перед ними в предрассветном тумане чернела река, по которой шёл ледоход. "Неуютно, — сказал кто-то, глядя на тёмную реку, — пожалуй, теперь не переплыть…" "Я переплыву, — вдруг раздался голос Скобелева, а вот ты, немец, не переплывёшь". И он, обернувшись на седле, указал стеком на грудь стоявшего сзади молоденького, только что выпущенного в полк корнета Вейса. Это было так неожиданно и грубо, что всем стало неловко. И вдруг произошло нечто совсем нелепое и дикое — Вейс дал шпоры коню и бросился в Вислу…

Злая шутка Скобелева принимала трагический оборот. "Господи! Да что же это?.. Потонет! — послышался шёпот. — Э-эх ты…" И все глаза обернулись теперь на Скобелева.

Он сидел неподвижно на своём великолепном Тимуре, белый как бумага, и, покусывая губу, смотрел вдаль. Потом рассеянно перекрестился и толкнул лошадь шенкелями. Его на диво вышколенный конь не спеша вошёл в тёмную воду и поплыл… Он догнал Вейса на середине реки в тот страшный момент, когда лошадь последнего уже пошла ко дну. Через четверть часа Скобелев с совершенно обессиленным Вейсом были на этом берегу, а ещё через четверть часа вся компания пила "дежурный флакон" в уютной гарсоньерке небезызвестной в те времена в Варшаве панны Язи, что на улице Козьей. Как всё это далеко, сумбурно, нелепо... И как всё это ослепительно красиво!»

Без таких легендарных пари он не был бы Скобелевым, не был бы самим собой. В особенности в первые армейские годы.

Заслуги молодого добровольца в боях с поляками не были забыты. 30 августа 1864 года Скобелева произвели в подпоручики, а вскоре — в том же году — он стал поручиком. Его наградили серебряной медалью «За усмирение польского мятежа. 1863–1864 гг.», которую носили на груди на бело-оранжево-чёрной ленте. Скобелев пошёл путём деда, путём Кульнева. Так заканчивалась первая страница его боевой истории.