Братушки

В истории русской живописи не найти столь мужественного человека, как художник Василий Верещагин — ветеран многих военных походов, не жалевший жизни для Отечества и для искусства.

8 июня 1877 года он принимал участие в атаке нашей маленькой миноноской большого турецкого монитора, получил серьёзное ранение и, ещё не оправившись от раны, снова возвратился в армию. Он сражался за свободу Болгарии, за свободу славянских народов. Считал эту войну единственной в своём роде — справедливой, бескорыстной. Наравне с офицерами и солдатами делил тяготы похода, последнего зимнего наступления. Только после занятия русскими войсками Адрианополя, когда конец войны был уже очевиден, Василий Верещагин вернулся в свою парижскую мастерскую. Да, он считал эту войну героической, но не идеализировал её. Он, бывалый воин, понимал войну во многом по-толстовски. Не мог примириться с кровопролитием, с ожесточением, со вселенской бойней. Он знал её и ненавидел. И в то же время война притягивала художника как крайнее выражение трагизма.

Художник задумал триптих — «Перед атакой», «Атака» и «После атаки». Увы, воплотить удалось лишь первый и третий замыслы. Эти полотна стали центральными, сокровенными в творчестве Верещагина. Мы видим войну с птичьего полёта — и в то же время в деталях. В этом извечная загадка Верещагина, его мастерства. Видим и понимаем каждого солдата вместе с художником. Здесь все рядом, прижались друг к другу: седые генералы, офицеры и солдаты. Все готовы броситься в бой, погибнуть… Единство армии, решимость — вот главный мотив картины. В воздухе — напряжение, перемешанное с дымом от взрывов. Утреннее солнце ярко выхватывает погоны и аксельбанты, штыки покачиваются в руках бойцов. Вот-вот начнётся схватка — и, быть может, неожиданная атака опрокинет врага. И эти штыки принесут свободу народу, который называет русских братушками.

Художник погиб. Нет, не на Балканах. В его воображении пропало немало ненаписанных картин. Но никто не рассказал о войне так правдиво, реалистично и глубоко, как Верещагин.