Брат Володя

Этот сюжет считался ключевым в биографии Владимира Ульянова-Ленина. В Симбирск в дом Ульяновых пришло известие о том, что брат будущего вождя мирового пролетариата Александр казнён за организацию покушения на царя Александра III. Мать, Мария Александровна Ульянова, убита горем. А юный Володя, сдерживая слёзы, смотрит куда-то вдаль. В его глазах — не только гнев, но и предвидение будущего. Младшая сестра Саши и Володи Мария вспоминала: «Десятки лет прошли с тех пор, но и теперь я хорошо вижу выражение лица Владимира Ильича в ту минуту и слышу его голос: "Нет, мы пойдём не таким путём. Не таким путём надо идти"... Выражение лица при этом у него было такое, точно он жалел, что брат слишком дёшево отдал свою жизнь...»

Он никогда не забывал о судьбе брата и обстоятельствах, связанных с его казнью. Надежда Крупская, узнавшая Ульянова десятилетия спустя, вспоминала: «Владимир Ильич рассказал мне однажды, как отнеслось "общество" к аресту его старшего брата. Все знакомые отшатнулись от семьи Ульяновых, перестал бывать даже старичок-учитель, приходивший раньше постоянно играть по вечерам, — говорил он, — не отважились высказать моей матери словечко сочувствия после казни брата. Чтобы не встречаться с нею, эти канальи перебегали на другую сторону улицы... Эта всеобщая трусость произвела, по словам Владимира Ильича, на него тогда очень сильное впечатление. Это юношеское переживание, несомненно, наложило печать на отношение Владимира Ильича к "обществу", к либералам. Он рано узнал цену всякой либеральной болтовни».

Но и версия, в соответствии с которой, анализируя судьбу брата, Владимир Ульянов понял, что в политике надо действовать не так прямолинейно, как Александр, имеет право на существование. Младший брат неутомимых Ульяновых — Дмитрий Ильич — рассказывал об одном знаковом разговоре, который состоялся между ним и Владимиром: 

«— У нас очень много товарищей, старых, известных нам, почему не взяться и не создать террористической организации?
— А для чего это нужно? — возразил Владимир. — Предположим, удалось бы покушение, удалось бы убить царя, а какое это имеет значение?
— Как какое значение, — опешил Дмитрий, — оказало бы громадное влияние на общество.
— На какое общество? Какое ты общество имеешь в виду? Это то общество либеральное, которое играет в картишки и кушает севрюгу под хреном и мечтает о куцей конституции? Это общество ты имеешь в виду? Это общество не должно тебя интересовать, оно нам не интересно».

Правда, это свидетельство Дмитрия Ульянова относится ко временам, когда биография его великого брата уже превратилась в официально завизированный канон. И даже брат не имел права на импровизацию. 

А мотив «мести за брата» гораздо позже нашёл воплощение в поэме Евгения Евтушенко «Казанский университет»: 

И, корчась, будто на колу, 
поднявшись угловато, 
он шепчет всем и никому: 
«Я отомщу за брата!» 
Нет, не лощёному хлыщу, 
а в дальнее куда-то: 
«Я отомщу, 
я отомщу, 
я отомщу за брата!» 

Такие художественные ассоциации вызывает эта хрестоматийная картина Петра Белоусова (1912–1989). Истинный академист, он считался мастером ленинской и вообще революционной темы. При этом тяготел к идиллическому восприятию расхожих сюжетов. Картина неизменно присутствовала в школьных учебниках. По ней писали сочинения, постигая основы официальной ленинской биографии.