Штурм на все времена

11 декабря по ст. стилю (22-го по нов.) — день русской воинской славы, день взятия Измаила. В 1790 году туркам удалось превратить крепость на Дунае в неприступную твердыню. К тому же в крепости обосновалась 35-тысячная армия, отборные турецкие войска. Штурм считался делом нереальным: столь многочисленная армия способна была оказать отчаянное сопротивление, а создать численное превосходство наш главнокомандующий Григорий Потёмкин не мог, не располагал такими возможностями.

Осада крепости шла долго и безуспешно. Приближались заморозки — время отводить армию на зимние квартиры. Потёмкин понимал, что необходим решительный шаг, и послал под Измаил генерал-аншефа Александра Суворова, наводившего ужас на турок после побед при Кинбурне, Фокшанах и Рымнике. Дальнейшее известно.

Суворов, не теряя времени, энергично провёл учения и направил туркам ультиматум с требованием сдать крепость в течение 24 часов.

Сераскир Мехмет-паша не пошёл на такие условия. Штурм Суворову удался, хотя и вышел кровопролитным. Русские потеряли больше двух тыс. убитыми, турки — около 26 тысяч. По легенде, лишь одному осману удалось бежать из крепости: он переплыл Дунай на бревне. Остальные — те, кто выжил, — сдались в плен. «Приступ был мужествен, неприятель многочислен, крепость к обороне способна. Отпор был сильный, и отчаянная оборона обратилась на гибель и совершенное сокрушение неприятеля», — рапортовал Суворов.

Художник Михаил Матвеевич Иванов (1748–1823) был выдвиженцем Потёмкина. Талантливый пейзажист и баталист, в 1780–1790-е годы он находился на взлёте творческих сил. Светлейший присвоил ему майорский чин и оставил в армии, чтобы талантливый живописец увековечивал русские победы «по горячим следам». В декабре 1790-го Иванов находился под Измаилом, и картину штурма писал с натуры.

Конечно, художник не ринулся в кровавый бой — и мы вслед за ним видим панораму сражения издалека. Чудо-богатыри приближаются к твердыне. Бои идут на воде и на суше. Судьба Измаила вот-вот будет решена. Историческая достоверность этой картины несомненна: художник писал её непосредственно в день штурма.