Что прочитать и что увидеть в сентябре

Цветков В.Ж. Белое дело в России: 1917–1919 гг. — М.: Яуза, 2019. 

Книга доктора исторических наук, постоянного автора журнала «Историк» Василия Цветкова признана одним из фундаментальных и подробных исследований, посвящённых Белому движению. Монография, опубликованная в 2008–2016 годах мизерным тиражом в виде четырёхтомника, ныне переиздаётся в двух частях, и первая из них повествует о драматическом периоде 1917–1919 годов. 

Профессор Цветков пишет о том, как Белое движение постепенно выделилось из широкого антибольшевистского фронта, как оно организовывало местное управление на подконтрольных территориях, взаимодействовало с иностранными государствами, пыталось скоординировать борьбу против большевизма и создать всероссийскую власть. Впрочем, постепенно «демократическая контрреволюция» уступила место «твёрдой власти», принципу единоначалия, который и отличал Белое движение от остальных форм антибольшевистской борьбы. 

Военные успехи Александра Колчака, а затем Антона Деникина поначалу обещали скорый разгром большевизма. В работе подробно анализируются программы и политические платформы, «наивысшие успехи» и «непоправимые ошибки» белых, так и не позволившие им одержать верх в противостоянии с красными. 

Рассматривая революционные события 1917 года и Гражданскую войну 1918–1922 годов, автор оценивает их как «этап всемирного исторического значения», актуальность изучения которого сохраняется до сих пор. «В этот период российская государственность перенесла тяжелейшие испытания, — пишет он. — После гибели империи, тысячелетней монархии многим казалось невозможным возрождение страны. Показательны слова У. Черчилля, сравнивавшего тогда Россию с "ледяной пустыней", гигантским зверем, непредсказуемым в своей жестокости, угрожавшим обескровленной Первой мировой войной Европе». 

Период 1917–1922 годов, от падения Российской империи до образования Советского Союза, был «временем поиска новых форм управления, активного политического творчества, создания и разрушения различных государственных моделей», многие из которых в изменённом виде проявлялись и в последующие периоды (например, «областная автономия», структуры самоуправления казачьих войск, сочетание федеративных и унитарных форм государственного устройства). «По сути, это был период существования, условно говоря, "двух Россий", двух государственных систем — советской и белой. Каждая из этих систем обладала всеми атрибутами государственного суверенитета — структурами управления и самоуправления, вооруженными силами, территорией, собственной правовой организацией, законодательством и… народной поддержкой, поддержкой определенной части населения», — отмечает Цветков. 

По его мнению, добиться примирения «двух Россий» в те годы, к сожалению, было невозможно, поскольку каждая из них видела своё дальнейшее существование только при условии уничтожения противостоящей системы. В этой связи, полагает историк, «употребляемая нередко фраза "в гражданской войне ни одна из сторон не может быть правой" должна быть изменена так: "в гражданской войне обе стороны правы". И красные, и белые опирались на свою вполне сложившуюся систему ценностей… во многом уникальную политико-правовую сущность». 

На основе широкого круга исторических источников профессор Цветков рассматривает Белое движение как важнейший военно-политический элемент «русской смуты» начала ХХ столетия. В книге детально анализируются различные модели белой власти, история взаимодействия и конфликтов между разнообразными контрреволюционными и антибольшевистскими движениями в первый период Гражданской войны. В ближайшее время ожидается выход в свет второй части исследования о событиях 1920–1923 годов. 

26 июня – 30 сентября 

Н.И. Новиков и русское просвещение 

Государственный исторический музей. Москва, Красная площадь, 1 

Выставка, приуроченная к 275-летию со дня рождения выдающегося русского просветителя, издателя, журналиста и общественного деятеля Николая Новикова (1744–1818), проходит в галерее Воскресенских ворот. На ней собраны уникальные документальные материалы, сатирические журналы, выпускавшиеся Новиковым, раритетные духовные сочинения, научная и популярная литература того времени. Экспозиция дополнена живописными портретами самого издателя, его современников и сподвижников, видами Москвы и Санкт-Петербурга XVIII — начала XIX века. 

21 августа — 10 ноября 

1939 год. Начало Второй мировой войны 

Выставочный зал федеральных архивов. Москва, Большая Пироговская улица, 17 

В марте 1939-го, спустя полгода после Мюнхенского сговора, нацистская Германия аннексировала Чехословакию, и стало окончательно ясно, что планы Адольфа Гитлера вовсе не ограничиваются пересмотром условий Версальского мира и созданием национального государства всех немцев. Тогда западные страны и Советский Союз наконец установили дипломатические контакты, нацеленные на то, чтобы совместными усилиями противостоять агрессору. Выставка освещает события с момента захвата Чехословакии до нападения Германии на Польшу 1 сентября 1939 года. Большое внимание уделено англо-франко-советским переговорам, в ходе которых западные державы отказали СССР в равноправном союзе. Представлены немецкие планы нападения на Польшу и материалы, связанные с заключением пакта Молотова — Риббентропа, в том числе оригинал самого договора. 

30 мая – 15 сентября 

Пионеры советского модернизма 

Государственный музей архитектуры имени А.В. Щусева. Москва, улица Воздвиженка, 5/25 

Советский модернизм возник в середине 1950-х годов на фоне резкой критики «излишеств» сталинской архитектуры. Этот стиль до сих пор недооценён и недостаточно изучен в отечественном искусствоведении, несмотря на то что к нему относятся такие знаменитые сооружения, как возведённый в 1958–1962 годах на Ленинских (Воробьёвых) горах Дворец пионеров и ансамбль детского лагеря «Артек». Специально для выставки был создан архитектурный макет Дворца пионеров, который воспроизводит построенный комплекс, а также здания второй очереди — задуманные, но нереализованные. Кроме того, в экспозиции можно увидеть проект столичного микрорайона нового типа — Новых Черёмушек, где когда-то появились первые в Москве хрущёвки. Сегодня слово «хрущёвка» несёт в себе негативные коннотации, однако не стоит забывать, что строительство панельных домов, считавшееся временной мерой, было призвано решить глубокий жилищный кризис и позволило переселить миллионы людей из бараков и коммуналок в отдельные квартиры. Задача выставки «Пионеры советского модернизма» — не только показать публике редкие архивные материалы, но и разрушить стереотип о скучной и безликой архитектуре второй половины ХХ века. 

20 июня – 13 октября 

Репин: миф о Толстом 

Государственный музей Л.Н. Толстого. Москва, улица Пречистенка, 11/8 

Личное знакомство Льва Толстого и Ильи Репина организовал критик Владимир Стасов, который был уверен, что Репин в живописи — то же, что Толстой в литературе. Сам Репин говорил, что тянулся к Толстому «по закону притяжения малых тел к большим». Через семь лет после первого визита писателя в мастерскую художника тот взялся за портрет автора «Войны и мира». За три дня в Ясной Поляне он написал Толстого сидящим с книгой в руках, а по возвращении домой — картину «Пахарь. Лев Толстой на пашне», которую размножил в печатных копиях. Образы писателя, созданные Репиным, стали каноническими и сразу вошли в массовую культуру. Так, «Пахаря» можно было увидеть на конфетах, перочинных ножах, тарелках, флаконах с одеколоном. Многие из этих предметов представлены на выставке. 

16 июля – 30 сентября 

«Именем французского народа…» К 230-летию Великой французской революции 

Государственный музей истории религии. Санкт-Петербург, Почтамтская улица, 14/5 

Если все предыдущие революции — в Нидерландах, в Англии, в Америке — имели религиозную составляющую, то Французская революция стала первой, последовательно направленной против религии и Церкви. О попытках построить первое в Европе светское государство и рассказывает настоящая выставка. Раскол духовенства, дехристианизация и воинствующий атеизм, новые праздники и новые святые, культ Разума и Верховного существа — далеко не все нововведения французских революционеров оказались успешными и нашли понимание у современников и потомков. Тем не менее очевидно, что революция во Франции бесповоротно изменила соотношение светской и духовной власти. 

Рычка В.М. Вещий Олег в истории и памяти. — СПб.: Издательство Олега Абышко, 2019. 

Князь Олег, правивший в Киеве в конце IX — начале X столетия, оставил глубокий след в памяти восточных славян и их потомков. Его прославил победоносный поход на Византию, который завершился взятием Константинополя. Щит, прибитый Олегом к воротам царствующего града, был актуальным историко-политическим символом вплоть до первых десятилетий XX века. А ведь летописные свидетельства о князе, появившиеся только спустя два столетия после его смерти, опирались лишь на устные предания и были вдохновлены ветхозаветными сказаниями. Книга доктора исторических наук Владимира Рычки — это не столько биография Вещего Олега, сколько попытка показать то, как формировался его образ в исторической памяти. 

Пашуто В.Т. Внешняя политика Древней Руси. — М.: Квадрига, 2019. 

C 1968 года, когда вышел труд выдающегося советского историка Владимира Пашуто, появилось немало работ, посвящённых дипломатии Древней Руси. Но их авторы анализировали либо взаимоотношения с одной из соседних стран, либо отдельные проблемы. Благодаря широте охвата и глубине проработки книга Пашуто до сих пор остаётся актуальным пособием по истории домонгольской Руси. А кроме того, это ещё и важный памятник собственной эпохе, когда советская историческая наука только начала преодолевать штампы сталинского времени, такие как автохтонность и изолированность восточнославянского мира, незначительность влияния Византии и скандинавов. Пашуто отошёл от них, показав историю Древней Руси в чрезвычайно широком контексте. 

Анисимов Е.В. Держава и топор. Царская власть, политический сыск и русское общество в XVIII веке. — М.: Новое литературное обозрение, 2019. 

Книга доктора исторических наук Евгения Анисимова — это краткий вариант его монографии «Дыба и кнут», вышедшей 20 лет назад. Политический сыск — один из важнейших институтов власти в Российском государстве. В XVIII веке деятельность сыскных органов коснулась лишь небольшого числа людей, однако породила «государственный страх». Между тем к середине столетия особо свирепые пытки постепенно начали исчезать. В отличие от Европы в России больше не устраивали такие средневековые казни, как сожжение, колесование или четвертование. А главным делом сыска стало разбирательство всевозможных «непристойных слов» в адрес монарха. 

Россия и Мальтийский орден. 1697–1817/Вступ. ст. П.В. Стегния. — М.: Кучково поле, 2019. 

Отношения между дореволюционной Россией и Мальтийским орденом длились более ста лет, и самый яркий их эпизод пришёлся на недолгое правление Павла I. Он взял орден под своё покровительство, став его Великим магистром в тот момент, когда Наполеон захватил Мальту. Замысел русского императора, по-видимому, состоял в том, чтобы уничтожить религиозные барьеры для объединения сил, выступавших против Французской революции. Но дерзкому плану не суждено было осуществиться: очень скоро Павел был убит, его сын Александр I отказался от сана Великого магистра, а позже и вовсе принял решение о прекращении деятельности ордена в России. Сборник документов, подготовленный внешнеполитическими ведомствами РФ и Суверенного Мальтийского ордена, рассказывает о динамике русско-мальтийских контактов в контексте взаимодействия европейских держав. 

Куриев М.М. Ватерлоо. Битва ошибок. — М.: У Никитских ворот, 2019. 

Битва при Ватерлоо — одна из самых парадоксальных в мировой истории: исход её предрешило не столько мастерство полководцев, сколько их ошибки. Сам Наполеон много думал о своём последнем — проигранном им — сражении. Его мысли на этот счёт — крик души: «Как, как такое могло случиться? Ведь всё, что должно было удаться, провалилось». Не будет преувеличением сказать, что последняя битва Бонапарта стала поводом для другой «битвы», которую историки разных стран, изучающие Ватерлоо, ведут по сей день, пытаясь понять причины краха французского императора. По убеждению автора книги Мурата Куриева, это сражение решало немногое — Наполеон всё равно был обречён. 

Родимцев И.А. Адмирал Лазарев. — М.: Молодая гвардия, 2019. 

Выходец из старинной дворянской фамилии, Михаил Лазарев (1788–1851) родился далеко от моря, во Владимире. По воле отца вместе с братьями поступил в Морской кадетский корпус, и это навсегда определило его судьбу, а вместе с ней в какой-то степени и историю России. В том, что касается опасностей и приключений, русский флотоводец похож на героев Жюля Верна. Он строил укрепления в Севастополе и Николаеве, совершил три кругосветных путешествия, открыл множество островов и — вершина славы мореплавателя — шестой континент, Антарктиду. В книге Ильи Родимцева жизненный путь Лазарева реконструирован на основе свидетельств и писем современников и боевых товарищей адмирала. 

Лобанкова Е.В. Глинка. Жизнь в эпохе. Эпоха в жизни. — М.: Молодая гвардия, 2019. 

Михаила Глинку (1804–1857) называли то «отцом», то «солнцем» русской музыки, создавая тем самым эффектную пару Александру Пушкину. Что и говорить, опера «Жизнь за царя», успех которой был триумфальным, превратилась в музыкальный миф русского национального сознания. Тем удивительнее, что сегодня имя Глинки известно больше, нежели его произведения: в России трудно найти театр, где постоянно идут его оперы; за рубежом о нём знают лишь специалисты. Ещё один парадокс состоит в том, что сочинениями композитора современники восхищались столь же сильно, как судили его за личные качества. Разобрать мифы и «антимифы» вокруг Глинки попыталась кандидат искусствоведения Екатерина Лобанкова. 

Антигитлеровская коалиция — 1939. Формула провала/Под общ. ред. В.Ю. Крашенинниковой; отв. ред. О.Г. Назаров.— М.: Кучково поле, 2019. 

Обозреватель журнала «Историк» доктор исторических наук Олег Назаров выступил в качестве ответственного редактора сборника статей, который сразу же стал историографической сенсацией: в нём впервые опубликованы фотокопии советских оригиналов договора о ненападении, заключённого СССР и Германией в августе 1939 года, и секретного дополнительного протокола к нему. Главный вопрос книги — как взаимное недоверие, череда политических ошибок, геополитические аппетиты и попустительство агрессору привели человечество ко Второй мировой войне. Советско-германский договор лишь поставил точку в истории, которая началась как минимум за год до этого в Мюнхене, полагают авторы сборника.